Время от времени, отстраняя шерсть с лица, она полной грудью с наслаждением вдыхала свежий воздух. Окончательно проснувшись и посмотрев наверх, она с удивлением заметила, что солнце уже стояло прямо над головой.
Наступило самое жаркое послеполуденное время. Алекс поспешно зарылась в шерсть, когда слышала приближение других фургонов или лошадей. Ее постоянными спутниками были, кроме жары и скрипа колес, непрерывное стрекотание цикад и уносимое ветром в небо птичье пение. Давая отдохнуть лошадям, возница дважды останавливал фургон. В это время Алекс пряталась особенно тщательно, преодолевая сильнейшее стремление высвободиться из своего удушающего кокона и размять затекшие ноги.
Поездка казалась бесконечной. Она даже не могла бы сказать, как долго ей пришлось неподвижно, испытывая муки, лежать в фургоне. Но как раз в тот момент, когда Алекс почувствовала, что это становится невыносимым, она уловила далекий соленый запах моря. Они приближались к месту назначения!
Алекс сразу же начала действовать. Выкарабкаться из-за тюков шерсти и удержаться на онемевших без движения ногах оказалось не так-то уж и легко, но твердая решимость добиться своего придавала ей сил. Она лишь на мгновение заколебалась, перед тем как выпрыгнуть из медленно двигающегося фургона. Упав на обочину дороги, поросшую густой травой, девушка привстала на колени и бросила тревожный, озабоченный взгляд на возницу. С радостью удостоверившись, что он ничего не заметил, она с усилием поднялась на ноги и отряхнула юбки. В ее глазах сверкнула уверенность, когда она увидела невдалеке город.
— Слава Богу, — прошептала Алекс. Она стояла глядя вслед удаляющемуся фургону, и на лице ее промелькнуло несколько противоречивых чувств. Но, несомненно, главным для нее было только одно из них — чувство облегчения. Хотя голод и усталость притупили ее бдительность и осторожность, она тут же подобрала юбки и направилась в ближайший лес. Алекс решила переждать, пока фургон отъедет достаточно далеко, и тогда продолжить свой путь. Если ей повезет, то ночь она проведет уже под крышей губернаторского дома. Она будет свободной женщиной, а не ссыльной, не служанкой, не игрушкой в руках Джонатана Хэзэрда.
Сидней.
Место, где зародилась Австралия, приютилось между низкими, покрытыми деревьями холмами и морем. Именно здесь менее сорока лет назад первые доставленные сюда на кораблях осужденные буквально высекли в скалах новую жизнь. Это раннее поселение, состоявшее из палаток и бревенчатых хижин, превратилось теперь в процветающий город (по английским меркам, правда, небольшой), в котором двухэтажные кирпичные и оштукатуренные бревенчатые дома выстроились аккуратными рядами, окруженные садами и изгородями. Добротные, респектабельные сооружения свидетельствовали об устоявшемся быте.
Но не все здесь, как и можно было предполагать, несло на себе печать благополучия и покоя. У Сиднея была и другая сторона. Вдоль береговой линии безнадежно опустившиеся переселенцы в основном с уголовным прошлым устроили бордели, таверны, игорные дома, образовав целые кварталы трущоб. Даже несмотря на постоянное патрулирование этих районов солдатами, было почти невозможно поддерживать мир между людьми, которые полагали, что их изгнали из рая и обрекли провести остаток жизни в аду.
Главным ядром поселения была, конечно, гавань. Охраняемые величественными утесами ее сверкающие синие воды были почти всегда забиты самыми различными судами. Здесь находили пристанище охотники на тюленей и китобои, торговые и военные корабли, транспорты с ссыльными, которые регулярно прибывали сюда со своим подневольным человеческим грузом.
На пути в порт суда проходили мимо десятка небольших островов, которые еще не столь давно были священны для аборигенов. На нескольких из этих скалистых, выглядевших пустынными отмелей некогда содержались самые непокорные заключенные, закованные в цепи и изредка получавшие обрекавшую их на голодную смерть скудную пищу. Говорили, что теперь их неприкаянные души пытаются похищать моряков с палуб проходящих мимо судов.
Но Алекс мало волновали призраки, равно как и богатая, своеобразная история города. Все ее мысли были направлены к одной цели — найти дом губернатора. Пробираясь по Рыночной улице через шумную, бурлящую толпу, она не обращала внимания на устремленные на нее любопытствующие или восхищенные взгляды. Воздух здесь пропах рыбой, дымом, потом от немытых тел. Вокруг нее царило сущее столпотворение. Свежий улов, одежда, домашняя утварь и огромное разнообразие других товаров было выставлено на продажу в легких временных деревянных киосках и на лотках. Голоса продавцов и покупателей слились с обычными звуками города в единый гам, еще более усиливавший ее беспокойство.
Боже, какой дорогой идти?
Растерянная, сбитая с толку, она снова и снова задавала себе этот вопрос, а толпы посетителей рынка теснили и грубо толкали ее, как только она пыталась продвинуться в каком-нибудь направлении. Даже если бы ей удалось хоть немного сориентироваться, она едва ли могла бы выбраться сейчас из этой давки. До этого Алекс лишь однажды была в Сиднее — в тот самый день, когда ее сняли с транспортного судна и быстро пересадили на баржу, чтобы отправить вверх по течению реки в Параматту. В результате она не запомнила в городе ни одного приметного ориентира.
Время шло, а положение ее ни в коей мере не улучшалось. Алекс поняла, что не сможет обойтись без посторонней помощи. Она с растущим беспокойством изучала толпу, ища к кому могла бы обратиться. Заметив перед одним из киосков седую женщину, с любовью улыбавшуюся маленькому мальчику, она протиснулась к ней сквозь толпу.
— Прошу вас, — умоляющим голосом произнесла Алекс, вежливо, но настойчиво подергав женщину за рукав, чтобы привлечь к себе ее внимание. — Не могли бы вы сказать мне, где я могу найти резиденцию губернатора Макквери?
— Губернатора? — Глаза женщины выразили явное неодобрение, когда она оглядела мятую, грязную одежду Алекс и ее взъерошенные волосы. — Что хотели бы вы от такого человека, как он?
— Я должна немедленно поговорить с ним!
— О! Вы должны? — насмешливо спросила женщина. Ласковая улыбка, которую она излучала несколько мгновений назад, сменилась на ее лице глумливой гримасой. — Тогда вам лучше немного принарядиться, если вы хотите выпить чаю в кафе «Старый Стринджибарк».
— Простите, вы, по-видимому, не поняли меня. Мне нужно…
— Уходите прочь или я позову стражу!
— Нет, подождите! — взмолилась Алекс. С беспомощным отчаянием она наблюдала, как женщина взяла мальчика за руку и поспешно направилась к другому киоску.
Нахмурив брови, Алекс повернулась и вновь напряженно стала отыскивать в толпе человека, к которому можно было бы обратиться. Вокруг нее было так много народа. Кто-нибудь из окружающих, конечно же, мог проявить достаточно сострадания и помочь ей.
Она закусила нижнюю губу и бросила тревожный взгляд на небо. Солнце уже начало склоняться к безгранично синему горизонту. Вскоре должно было стемнеть. Что она станет делать, когда наступит ночь, а она все еще не сможет переговорить с губернатором? На нее снова надвигался приступ паники…
— У вас, девушка, неприятности?
Она обернулась на звук женского голоса, раздавшегося позади нее, и увидела перед собой стройную юную блондинку, одетую в тесное, слегка поношенное платье с излишне глубоким декольте. Волосы молодой женщины были собраны в небрежный пучок, шпильки в котором едва держались. Глаза у нее были тусклые, какие-то неживые, веки воспаленные и припухшие. Но по крайней мере создавалось впечатление, что она готова помочь Алекс.
— Я… я пытаюсь найти дорогу к резиденции губернатора, — заявила Алекс, повысив голос, чтобы перекричать окружающий шум. Ее едва не сбил с ног прохожий с корзиной морских губок в руках. — Не можете ли вы мне сказать, как попасть туда?
— Это недалеко. — Глаза незнакомки сузились, когда она бросила беглый взгляд на менее чем элегантный наряд Алекс. Прежде чем она продолжила, на ее губах мелькнула слабая улыбка. — Я смогу показать вам туда дорогу.
— Спасибо, — с благодарностью отозвалась Алекс.
Она пошла вслед за женщиной вдоль оставшегося ряда открытых лотков, стараясь не потеряться, и глаза ее засияли надеждой.
Вскоре они выбрались из толпы. Не говоря ни слова, блондинка повернула на значительно более узкую улочку, ведущую в район порта. Дома вдоль нее имели обшарпанный, ветхий вид, а встречавшиеся им люди выглядели намного грубее и оборваннее.
Оглядываясь вокруг, Алекс испытывала все нараставшее беспокойство. Она ускорила шаг, чтобы поспевать за своей неразговорчивой проводницей.
— Вы уверены, что мы идем правильным путем? — спросила Алекс.
— Конечно, вполне уверена, — ответила женщина, неопределенно пожав плечом.
— Но я… Дом губернатора, конечно же, расположен немного дальше от причалов, — заметила Алекс, изучая лицо своей спутницы. На нем застыло странное, неопределенное выражение, которого Алекс не могла понять.
— Сначала мы должны на минуту задержаться, — неожиданно сказала блондинка.
— Задержаться? — Алекс в изумлении вскинула брови. — Что вы имеете в виду?
— Это много времени не займет, — уклончиво ответила женщина.
Не удовлетворившись подобным ответом, Алекс захотела расспросить ее подробнее. Но в этот момент они вошли в пользующийся дурной репутацией квартал, который повсеместно называли «Скалы». То, что теперь увидела Алекс, разом заставило ее забыть — по крайней мере временно — другие мучившие ее вопросы.
По иронии судьбы эта часть побережья была как раз тем местом, где в свое время стала реальностью задуманная далеко отсюда колония Новый Южный Уэльс. Вдоль берега были возведены первые склады, больница, тюрьма и бараки. Сейчас это было, бесспорно, самое жалкое место в городе. Именно здесь проститутки облегчали чувство одиночества моряков, а часто и сами, испытав трудности бытия, сводили счеты с жизнью. Здесь вооруженные бритвами бандиты грабили случайных неосторожных прохожих. Здесь спаивали мужчин, не желавших по своей воле становиться моряками судовых команд. Здесь осужденные всех возрастов и «профессий» трудились, подобно бесправным рабам, в лавках и на складах с рассвета и дотемна, потеряв надежду на освобождение.
Алекс со все большим удивлением и ужасом смотрела на женщин, демонстрирующих себя полуобнаженными в дверных проемах. Они смеялись и обращались к проходящим мужчинам с непристойными предложениями. На одном из расположенных напротив причалов два матроса дрались из-за бочонка рома. На другом направляющееся в Англию судно загружалось мериносовой шерстью. Парусники под высокими мачтами входили в гавань и покидали ее, а накатывающие волны океанской зыби обрушивались на берег бурунами, оставлявшими после себя на песке клокочущую и шипящую пену.
Алекс заметила, что, несмотря на продувающий доки просоленный ветер, запахи становились все сильнее и неприятнее. Она с отвращением отворачивалась в сторону, стараясь не дышать. И хотя темнота еще не наступила, таверны уже были переполнены посетителями, стремящимися утопить свои горести в кружках эля. Некоторые из пирующих гуляк уже разбрелись по булыжной мостовой, пьяно ковыляя в различные «дома порока», которые, казалось, процветали в каждом порту во всем мире.
Алекс нагляделась всего этого уже достаточно. Встревоженная более, чем она решалась себе признаться, она крепко схватила блондинку за руку и заставила ее остановиться.
— Я требую, чтобы вы сказали, куда мы направляемся!
— К дому губернатора, — ответила женщина, вырывая у нее свою руку. В ее глазах появился странный блеск, и она улыбнулась Алекс загадочной улыбкой.
— Я не могу поверить, что губернатор… — начала Алекс, но договорить ей не пришлось. Теперь она должна была подумать, как ей вырваться от проходившего мимо подгулявшего матроса, буквально дернувшего ее за руку, чтобы остановить.
— Пойдем со мной, девочка, — невнятно промычал он. Его грубое лицо налилось кровью. А пах он так, будто несколько недель не был в бане. Алекс попыталась сбросить его сальные пальцы со своей руки.
— Убирайтесь от меня! — возмущенно потребовала она, изо всех сил упираясь и извиваясь в попытке вырваться.
— Да ты же просто девка, — заревел матрос, сопровождая свои слова взрывом злобного смеха. Он схватил ее за другое запястье и притянул к себе. Не будучи крупным мужчиной, он тем не менее обладал большой физической силой, развившейся за долгие годы, проведенные им в море.
Алекс громко вскрикнула. Она посмотрела злым, испуганным взглядом на свою попутчицу. Но та не предприняла никаких попыток прийти ей на помощь, продолжая стоять в стороне и молча наблюдать за происходящим со странным выражением отрешенности во взгляде.
— Помогите! — вновь пронзительно закричала Алекс. Ее сопротивление усилилось, когда захвативший ее зловонный негодяй попытался поцеловать ее своими мокрыми губами. — Кто-нибудь, прошу вас, помогите мне!
— Не ори без пользы, — презрительно сказал мужчина. — Здесь правил нет. — Он снова полез к ней с поцелуями, но она вовремя резко дернула головой, чтобы помешать ему, и закричала в еще одной бесплодной попытке призвать на помощь. Алекс не знала, что крики здесь — дело обычное. Хотя она и привлекла своими воплями любопытные взгляды нескольких прохожих, однако никто не захотел вмешиваться в то, что люди считали обычным выяснением отношений между моряком и его «девочкой для радости». Даже патрульные солдаты не обратили внимания на ее призывы о помощи.
Алекс переборола приступ тошноты и нанесла сильный, но малоэффективный удар по голени мужчины. Он даже не ослабил свою хватку. Его пожелтевшие зубы засверкали в триумфальном оскале, когда она не сумела повторить свои прием. Тогда, вспомнив то, чему однажды научил ее дядя, Алекс нанесла сокрушительный удар коленом вверх по его незащищенной мошонке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38