Вокруг его пояса был повязан широкий белый фартук, далеко не первой свежести. Его странное отрывистое произношение вызвало у Касси улыбку. Неужели все колонисты говорят так?
— Познакомьтесь с моей.., женой, мистер Битти.
Она приехала сегодня утром.
Хозяин на мгновение нахмурился, но тут же улыбнулся, показав ямочки на щеках. Он не знал, что майор женат, но истинный английский джентльмен никогда не распространяется о своей личной жизни.
— Сожалею, майор Линдхерст, что у меня нет других, более просторных апартаментов.
— Я знаю, в городе очень тяжело с жильем. Пожалуйста, принесите саквояж леди наверх. И чай, мистер Битти.
Я не люблю чай. Неужели Эдвард не помнит?
— Да, майор, немедленно.
Касси бывала в гостиницах всего раз или два в жизни. Она медленно поднялась по крепко сколоченной дубовой лестнице с грубыми перилами и не украшенной ковром. Тяжелые запахи непросохшего дерева, эля и пота ударили в нос. Здесь, как и во всем городе, царила интригующая, хотя не слишком приятная атмосфера.
— У меня только маленькая гостиная и спальня. Правда, из угловой комнаты открывается прекрасный вид на реку.
— А где твой лакей? Грумен?
— Денщик, — рассеянно поправил ее Эдвард. “Господи, — думал он, открывая дверь, — я веду ее к себе, как свою жену”.
Ноющая боль сковала чресла, и Эдвард замер на миг, потрясенный силой своего желания.
— Да, твой денщик.
— Грумен занимает крошечную каморку на третьем этаже. Тебе понадобится горничная, Касси?
Касси вспомнила те два с лишним месяца, проведенные на борту фрегата, где ей приходилось самой заботиться о себе.
— Нет, необязательно. Если кто-нибудь приведет в порядок мои платья, этого вполне достаточно.
Она ступила в гостиную и снова улыбнулась. Здесь все так непохоже на Делфорд-Мэнор, или Хемпхилл-Холл, или.., виллу Парезе. Чистые канифасовые занавески висели на окнах, и несколько маленьких ковриков лежали на деревянном полу. Немногочисленная мебель выглядела добротной, но крайне простой, почти бедной. Однако комната была просторной, хорошо прибранной, словом, вполне подходящей для солдата. После тесной, маленькой каюты на “Йорке” она казалась настоящим дворцом.
— Здесь вполне пристойно, Эдвард. Молодой парнишка лет четырнадцати появился в дверях с саквояжем Касси.
— Вещи леди, майор.
Эдвард словно не замечал, что карие глаза, того же цвета, что у мистера Битти, взирают на него с неприкрытым обожанием.
— Спасибо, Уилл. Поставь его в.., спальню.
— Ма сейчас принесет чай, майор, на лучшем серебряном подносе.
Миссис Битти оказалась столь же тощей, сколь упитанным был ее муж. Она с откровенным любопытством уставилась на Касси, но стоило молодой леди величественно кивнуть, как серебряный поднос немедленно очутился на маленьком круглом столике, а сама хозяйка весьма неуклюже присела в реверансе. То, что Касси не обращала на нее особенного внимания, еще больше убедило миссис Битти в благородном происхождении гостьи.
Как только они остались одни, Эдвард отстегнул саблю и бросил ее на столик рядом с подносом. Касси лишь сейчас заметила, что он прихрамывает, и вспомнила слова генерала Хау о сабельном ударе.
— Тебя тяжело ранили, Эдвард?
Она села на неудобный стул и поднесла к губам чашку с ненавистным чаем.
— Нет. Я с отрядом был на Стейтн-Айленд — это к югу от Манхэттен-Айленд, и наткнулся на шайку мятежников. Одному удалось ударить меня в бедро. Оно уже почти зажило.
— Будь осторожнее, Эдвард.
— Я солдат, Касс, — сухо улыбнулся он и нерешительно замялся, явно не зная, что сказать. — Мы с Эллиотом.., искали тебя целую неделю.
Ом сказал, что так и будет.
— Спасибо, Эдвард.
Эдвард принялся взволнованно мерить шагами комнату.
— Ради Бога, объясни, что с тобой случилось. Касси поставила чашку и судорожно сжала руки на коленях.
— Прости, что я представилась твоей женой, но иначе капитан Кроули вряд ли взял меня на борт.
— Это не важно, — нетерпеливо бросил Эдвард, и Касси отвела глаза. Конечно, все, что бы она ни придумала, не имеет значения, поступками джентльмена всегда руководит честь, и скоро она так или иначе выйдет за него замуж. Если, конечно…
— Я больше не девственница, Эдвард.
Он плотно сжал губы, но тут же взял себя в руки.
— Прошло много времени, Касси. Самое главное, что ты жива.
Девушка на мгновение закрыла глаза, зная, что он никогда не признается, как оскорблен и потрясен. Честь не позволит ему, честь и уважение к ее чувствам.
— Пожалуйста, садись, — наконец вымолвила она. — Это длинная история. Эдвард молча сел.
— За день до нашей свадьбы я отправилась ловить рыбу с благословения и одобрения Бекки.
— Какое отношение имеет к этому Бекки, черт возьми?
— Скоро узнаешь. Помнишь ту прекрасную яхту, которую мы видели накануне? Молодой человек кивнул.
— Она снова появилась. Подошла совсем близко, и я увидела ее название — “Кассандра”. Короче говоря, Эдвард, матросы взяли меня на абордаж. Владельцем и капитаном яхты оказался граф Клер. Он похитил меня.
— Энтони Уэллз?
Эдвард представил неотразимого и мужественного аристократа, и его охватило отчаяние.
— Но почему?
— Он объявил, что намеревается сделать Членя своей женой. Сначала граф рассчитывал на то, что я проведу сезон в Лондоне, и хотел ухаживать за мной, как подобает джентльмену. Твое возвращение расстроило его планы. Вместо того чтобы отойти в сторону, он похитил меня и велел разбить мою лодку о камни, зная, что все посчитают меня погибшей.
Несколько мгновений ошеломленный Эдвард потрясенно молчал.
— Но я не понимаю. Касс. Энтони Уэллз знал тебя едва ли не с самого детства. Я не думал, что ты вообще как-то поощряла его.
— Нет, конечно, нет. Он любил мою мать, Эдвард, еще до моего рождения. Возможно, он все еще не в силах ее забыть, особенно когда видит меня, — убеждала она, не веря собственным словам.
— Грязный ублюдок! — Эдвард ударил кулаком по бедру и поморщился. — Он.., он принудил тебя?
— Да. Я твердила ему, что это безумие и я никогда не стану его женой. Но он не слушал. — И, заметив, как бешено бьется жилка на виске Эдварда, вздохнула:
— Прости, что огорчаю тебя, Эдвард, но ты должен знать правду.
— Конечно, Касс. Он увез тебя в Геную?
— Я пыталась сбежать от него в Гибралтарском проливе, но не смогла.
Не было смысла рассказывать Эдварду о пирате Хар эль-Дине и о том, как она стреляла в графа.
— Как тебе известно, мать лорда Уэллза была итальянкой. Он отвез меня на свою виллу в предместьях Генуи. Там я и жила, если не считать последних двух месяцев.
И о выкидыше не стоит говорить. Что за жалкое, скомканное повествование, пусть все сказанное и было правдой!
— Как тебе удалось скрыться? Просто Энтони никогда бы не поверил, что я способна покинуть его.
— Он уехал из города, и я смогла ускользнуть. Не будь в гавани “Йорка” и капитана Кроули, скорее всего меня бы снова поймали.
Странное совпадение внезапно поразило Эдварда.
— Но ведь ты говоришь по-итальянски. Касс.
— Вот именно. Притом благодаря Бекки Питершем. Я всегда удивлялась, почему она тебя недолюбливает. Она его родственница, Эдвард. В ее глазах я предназначена графу, и никому иному.
Эдвард вспомнил тот полдень на берегу за два дня до свадьбы. Касси отдала бы ему свою девственность, если бы не вмешательство гувернантки.
— Она казалась безутешной при известии о твоей предполагаемой.., смерти. И все это было притворством, искусной игрой.
— Бекки переписывается с графом. Я обнаружила ее письма случайно. Из них и узнала, где ты.
— Эллиот все еще считает тебя мертвой?
— Да. Я написала ему, но он получит письмо не раньше нем через два месяца.
— И рассказала обо всем, что произошло?
Касси вспомнила тщательно составленные фразы, ободряющие и неискренние, не выражавшие ни ее чувств, ни неуверенности в себе. Брату она поведала гораздо меньше чем Эдварду.
— Немного. Сообщила, что еду в Америку и пока здорова. Но не упомянула о роли Бекки в заговоре. Это может подождать моего возвращения.
Эдвард кивнул, но Касси поняла, что он почти ее не слушает.
— Как мог этот ублюдок вынудить тебя жить с ним так долго?! — неожиданно взорвался он.
— Он твердо верил, что я переменюсь и передумаю. Хорошо еще, что он не спросил, не пришлось ли графу насиловать ее все это время. Достало бы у нее сил солгать?
Эдвард схватился за перевязь, но тут же сообразил, что сабля на столе, а граф достаточно далеко. Снова взглянув на Касси, он заметил одинокую слезу, медленно ползущую по щеке, и тотчас раскаялся в собственной безотчетной ярости. Стиснув ее пальцы, Эдвард поднял девушку.
— О Боже, Касс, пожалуйста, не плачь. — Он прижался щекой к ее щеке и осторожно погладил по спине. — Все будет хорошо, любимая. Я помогу тебе забыть, обещаю. Все пройдет, как дурной сон, вот увидишь.
Она тихо всхлипывала, немного утешенная его нежностью, хотя знала: ничто не проходит бесследно. — Ощущая, как ей больно, Эдвард тихо заговорил:
— Я сделаю для тебя все. Касс. Мы поженимся и вместе вернемся в Англию. Поверь, у меня нет желания больше оставаться здесь.
Вспомнив о Дженни, Эдвард потрясение охнул. Угрызения совести вернулись с новой силой.
— Господи, — прошептал он, глядя на ослепительно красивую девушку, которую страстно любил столько лет. Она чудом вернулась к нему. — Все еще может быть, как было раньше. Касс, — уверил он.
— Да, — медленно кивнула она, смахивая слезы, и отвернулась, пытаясь овладеть собой. — А сейчас, Эдвард, — нерешительно улыбнулась девушка, — ты должен рассказать о себе. Я много думала о тебе, о том, что ты делаешь.., и чувствуешь.
Глаза Эдварда потемнели от давно пережитой скорби.
— Я не мог оставаться после того, как уверился, что ты.., погибла. И тут получил письмо из лондонского министерства, в котором меня просили принять командование полком. Мне было настолько все равно, что я согласился ехать в колонии.
Он замолчал, вспоминая кровавые стычки с плохо обученными и вооруженными, но отчаянно дравшимися мятежниками. Однако Эдвард был для них грозным врагом, не боявшимся смерти и не кланявшимся пулям. Его люди бесстрашно шли за командиром, не подозревая, что он ни в грош не ставит собственную жизнь. До сих пор Эдварду везло — он остался в живых. Но об этом Касси не узнает, как, впрочем, и о Дженнифер Лейси.
— Я получал письма от Эллиота нерегулярно, конечно, но знаю, что он здоров.
— Я прочла в одном из писем Бекки графу, что Эллиот собирается жениться на Элизе Пеннуорти. Эдвард еле заметно улыбнулся:
— Об этом Эллиот ничего не писал.
Несколько мгновений он молчал, но мучительные воспоминания сорвали с губ бессвязные слова.
— Боже, Касси, если бы ты знала, каково это.., искать целыми днями, а по ночам проклинать безжалостное море, отнявшее тебя у меня. И ничего.., совсем ничего нельзя поделать. — Он отвернулся от нее и гневно заметался по комнате. — Клянусь, я убью его, Касс. Он не достоин жить после всего, что сотворил!
— Вероятнее всего, Эдвард, мы никогда больше не увидим графа Клер. Если он когда-нибудь и вернется в Англию, ты должен пообещать, что не сделаешь ничего сгоряча.
Касси поспешно отвела глаза, не желая, чтобы он увидел в них отчаяние. Мысль, что она никогда больше не увидит графа, была невыносима. Девушка вспомнила графиню Джиусти и сжала кулаки.
— Я сам прекрасно могу позаботиться о себе, Касс, — сдержанно бросил Эдвард. — И о тебе тоже.
Эдвард.., ее защитник.., рыцарь, все эти годы. Касси улыбнулась, вспомнив, сколько всего их связывает!
— Чем ты был занят, когда не дрался с неприятелем и не получал рану за раной?
Эдвард пожал плечами, и Касси заметила, как цинично блеснули его глаза.
— Ничем особенным… Бывал на балах и ужинах, которые давали нью-йоркские тори.
Перед его мысленным взором снова встала Дженни, и Эдвард тряхнул головой, прогоняя ее образ.
— Время летело незаметно, Касс. Рассказ Эдварда о долгих месяцах разлуки был таким же немногословным и коротким, как ее собственный. Глядя на его стройную, подтянутую фигуру, девушка невольно гадала, уж не умолчал ли он о главном.., как и она сама.
Глава 24
Касси доела яблочный пирог миссис Битти и откинулась на спинку стула с удовлетворенным вздохом. Час назад хозяйка появилась в дверях, нагруженная прикрытыми салфетками блюдами. Она оказалась достаточно предусмотрительной, чтобы понять, как им хочется побыть наедине хотя бы первый вечер и не спускаться в общий зал гостиницы. Говоря по правде, не принеси им миссис Битти ужин, они, вероятно, забыли бы о еде.
Девушка наблюдала за Эдвардом поверх чашки с кофе. Во время ужина он с каждой минутой держался все более принужденно, и она легко предположила причину. Близилась ночь, и они были одни, всего в нескольких шагах от спальни, как муж и жена.
К счастью, их жизни так тесно переплетались, что можно было проводить время, припоминая веселые и грустные события юности. Днем они постарались забыть о происшествии, разлучившем их почти на год. Эдвард снова рассказывал о том случае, когда он сбил с ног Эдмонда Денверса за то, что тот обозвал Касси надоедливой соплячкой, у которой в голове больше колтунов, чем в воробьином гнезде. Ее веселый смех и сейчас стоял у него в ушах. Но настал вечер, и они больше не могли позволить себе оставаться беззаботными детьми.
За последние несколько недель на борту “Йорка” Касси часами спорила с собой, как должна вести себя в столь щекотливой ситуации. Она понимала, что уважение к ее чувствам так же естественно и присуще Эдварду, как долг и честь. И учитывая все, рассказанное ему, Касси не сомневалась, что Эдвард так же, как и она, мучится неизвестностью. Проведут ли они нынешнюю ночь вместе? Но Касси твердо верила, что он горячо любит ее, и это придавало ей решимости. И во имя этой любви она готова отдать ему все. Эдвард ее друг, друг на всю жизнь, человек, за которого она должна была выйти замуж, женой которого станет — Я бы хотела принять ванну, Эдвард. Эдвард удивленно моргнул — Ванну? Конечно, Касс. Я сейчас прикажу принести, — облегченно выдохнул он и, поднявшись, устремился к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52