Вскоре к ним присоединились другие гости.Не Лора начала этот разговор, но когда настала ее очередь, именно она старалась больше всех.— Взгляните только на Джинни Пакстон. Клянусь, в жизни не видела ничего более ужасного, — провозгласила косоглазая молодая леди, наделенная природой не только чрезмерно пышной фигурой и одутловатым лицом, но и мучнисто-белой кожей.— Да как мог ее дорогой отец — мой папа так уважает мистера Пакстона — позволить ей появиться в подобном виде?— Джентльмены ничего не понимают в модах, — заметила Лора, улыбаясь жене мистера Уолтерса, очень богатого торговца скобяными изделиями.— Насколько я понял, — небрежно бросил Алек, — мисс Пакстон сшила это платье у лучшей модистки в городе.— Невозможно!— Немыслимо!— У мисс Эберкромби. Она сама мне это сказала.Лора, задумчиво нахмурясь, качала головой.— Но Эбигайл Эберкромби шьет все мои платья. Она просто не способна сотворить нечто подобное.— Что-то здесь не так. Эбигайл? Нет, Джинни упоминала о Мэри.— Очевидно, это произведение самой мисс Пакстон, и теперь она рассказывает сказки всем, кто возьмет на себя труд выслушать.— Я слышала, она отчаянно пытается найти мужа, — вставила Лора, — особенно потому, что дела на верфи совсем не так хороши. Возможно, наш английский гость спасет ее и отца.Она зазывно улыбнулась Алеку, что не ускользнуло от внимания присутствующих женщин.— Что ж, — фыркнула мисс Пирсон, — вряд ли она сможет привлечь мужчину, если будет появляться в обществе в подобном виде. Она просто невыносима со своим дурацким высокомерием! Делает вид, что лучше всех нас, притворяется, будто знать никого не желает!— Ее платье было сшито мисс Эберкромби, — повторил Алек. — Мисс Мэри Эберкромби.Все взгляды мгновенно обратились к нему.— Мэри?! О Боже, какой кошмар!— Мисс Пакетов настолько невежественна, что позволила Мэри подойти к ней, не говоря уже о том, чтобы заказать платье этой… — Мисс Пирсон задыхалась от смеха.— Они обе жалки и ничтожны, — объявила Лора, — как мисс Пакетов, так и мисс Эберкромби. Но на вашем месте я не стала бы строго судить мисс Пакстон. Кто из вас хотел бы оказаться на ее месте и выглядеть так, как она? Подумать только, даже не иметь понятия, что обратилась не к той сестре, и в результате выглядеть как… как…Лора взмахнула руками, не в силах подыскать нужное определение.— Я видела, как она танцевала с Оливером, — вмешалась миссис Мейер, не пряча злорадного блеска в глазах, устремленных на Лору. — По-моему, он совершенно не замечал ее… недостатков.— Простая вежливость. Они ведь знают друг друга целую вечность.— Почти вечность, — добавила тощая как палка женщина с усиками над верхней губой. — Как же она может найти себе мужа? Господи, да ей не меньше двадцати пяти!— Двадцать три, — поправил Алек.— И она выглядит гораздо моложе, — поддержала его Лора и, заметив, что барон недовольно поджал губы, немедленно постаралась отойти от собравшихся. Да, этот джентльмен явно не из сплетников! — Не хотите пригласить меня на танец, барон?Алек, кивнув, повел ее на середину зала. Позже барон принял приглашение Джеймса Пакстона заехать после бала к нему домой поужинать вместе.Ступив через порог, Джинни сняла плащ и отдала Мозесу.— О Господи, — заохал дворецкий, глядя на молодую хозяйку, — вы самая хорошенькая молодая леди из всех, кого я знаю.Джинни заподозрила насмешку, но, видя в томных глазах искреннее восхищение, поняла, что негр не лжет. Ее единственный союзник, и того не было рядом, когда она так нуждалась в друзьях!Не успев оказаться в гостиной, Алек без обиняков спросил Джинни:— Вы сказали, это платье сшила мисс Мэри Эберкромби?— Вы уже довольно наговорили, Алек!— Нет, — неожиданно вмешался Джеймс, выпрямившись в кресле, — не довольно. Ответь ему, Джинни.— Да!— Моя дорогая мисс Пакстон, вы, очевидно, обратились не к той сестре. Если верить миссис Сэмон…Джинни презрительно фыркнула, но Алек, не обращая внимания, продолжал:— Миссис Сэмон утверждает, что лучшая в городе портниха — мисс Эбигайл Эберкромби. Вы, дорогая, дернули не за ту снасть, и ваши паруса беспомощно повисли.Джинни села. Только теперь она вспомнила. Ну конечно, мисс Эбигайл.— О нет, — простонала она.— Вышвырни эту мерзость в камин, — посоветовал Джинни любящий отец.— Прямо сейчас?— Не будьте слишком дерзкой, Джинни, — посоветовал Алек. — Послушайте, конечно, жаль, что у вас нет э-э-э… вкуса, зато вы обладаете миллионом других достоинств.— А именно, барон?— У вас прекрасные волосы.— Согласен, — кивнул Джеймс. — И Джинни даже сама укладывает их. Она очень талантлива.— Хорошо, Джинни, — кивнул Алек, — мы сделаем вот что. Я поеду с вами к мисс Эберкромби — на этот раз к той, что нужно. Мы отменим все ваши заказы и попросим мисс Эбигайл сшить вам новые платья.— Я ни за что не причиню мисс Мэри такую боль! Подумать только, какое унижение ей придется вынести!— Прекрасно. Значит, найдем другую модистку.— Я бы в церковь с вами и то не пошла, а уж милостивый Господь видит, как вы в этом нуждаетесь!— Прекрати вести себя как капризная барышня! — велел Джеймс, но тут же закрыл рот, пережидая, пока Мозес, немедленно навостривший уши, не покинет снова гостиную.— Это не я бесстыдно флиртовала с Лорой Сэмон!— Флиртовала? Вы называете два танца флиртом? Милая девушка, да вы не сможете отличить флирт от драки пьяных матросов.— Так вот, вы флиртовали с ней, а она — с вами. Готова поклясться, вы уже назначили друг другу свидание.— А вот это не ваше дело, — объявил Алек не моргнув и глазом.Джинни снова фыркнула. Она чувствует, чувствует, что он собирается увидеться с Лорой, и почему-то сознание этого приводит ее в небывалое бешенство.Неожиданно пальцы ее сомкнулись на одном из многочисленных бантов, с силой рванули. Белая бархатная тряпочка полетела в уже почти погасший в камине огонь.— Браво! Осталась всего-навсего еще какая-нибудь пара сотен!— О, помолчите, барон.Алек задумчиво погладил пальцами подбородок:— А знаете, возможно, платье не выглядело бы так уж плохо, если снять все эти финтифлюшки.Нагнувшись, он схватился за другой бант, оторвал его. За вторым последовал третий, четвертый…— Нет, — вздохнул наконец барон, — не выйдет. Этот оттенок синего… ничего с ним не поделаешь, придает вам поистине тошнотворный вид.Разъяренная Джинни взметнулась со стула:— Не думаю, что мне захочется заключить с вами сделку, барон. Почему бы вам просто не купить «Пегас»? Я могу построить для вас еще несколько судов.— И я останусь вашим единственным заказчиком, можете быть в этом уверены! Да ведь ни один уважающий себя торговец в Балтиморе не захочет иметь с вами ничего общего!— Это наглая ложь! Просто сейчас в делах застой, и, кроме того, мы отказываемся строить невольничьи суда!Джеймс откинулся на спинку кресла, невероятно наслаждаясь сценой.— Да, дорогая Юджиния, это, конечно, тоже имеет значение, но главная причина в том, что вы женщина, решившая заняться мужским делом. Если я куплю верфь Пакстонов, вам придется удалиться со сцены, по доброй воле или нет, но удалиться. Я не позволю вам разгуливать повсюду в мужских панталонах и отдавать приказы рабочим!— Отец! Вели ему убираться, и немедленно!И чтобы подкрепить угрозу, Джинни злобно оторвала еще два банта, упавших у самого подола, украшенного широкой оборкой. Алек поднял их, с отвращением оглядел и бросил в камин.— Джинни, к сожалению, Алек прав. Когда он говорит, что ты должна уйти со сцены, наверняка имеет в виду не совсем это.— Неужели? — протянул Алек. — Что же именно я имею в виду?— Вы имеете в виду, — мягко пояснил Джеймс, — что Джинни должна учиться быть более сдержанной, осторожной и благоразумной и предоставить все деловые операции, в том числе и продажу, джентльменам.«Прекрасно, — подумал Алек, — это выход!» Однако на лице Джинни не отражалось ни капли признательности. Голосом ледяным, как знаменитый лондонский январь пять лет назад, она объявила:— Мы прекрасно справлялись до того, как вы решили осчастливить нас своим присутствием. Вы надоедливы, наглы, тщеславны и крайне самоуверенны, и единственным, чем можете похвастаться, — красотой.— Чем-чем?— Своей неотразимой внешностью, барон. Любая женщина, встретившаяся на вашем пути, должна немедленно броситься вам на шею.— Прекратите вести себя как идиотка!Наклонившись, Алек оторвал очередной бант.— Если припоминаете, мистер Юджин, до моего приезда вы медленно шли на дно, вы и ваша проклятая верфь. Единственная причина, по которой кредиторы не осаждают вас, — я! Все знают, что именно я вытаскиваю вас из пропасти! Должно быть, вам напрочь изменила память еще и потому, что именно вы написали мне письмо, а не наоборот.— Я была не права и признаю это.— Просто безрассудны и мыслите как проклятая женщина. Ни один мужчина, имеющий в голове хотя бы унцию мозгов, не позволит провести себя дерзкой девчонке вроде вас. Она все рассказала вам, сэр? Думала, что перед ней появится щеголь, хлыщ, денди, готовый позволить ей сохранить бразды правления.— Да, она упоминала об этом, но я предупредил, что она не права. Но Джинни слишком упряма, Алек.— Возможно, это и правда, — ответила Джинни отцу уже более спокойно. — Зато умею строить суда и готова побиться об заклад, что никто не обгонит меня в парусных гонках.— Гонках, Джинни? Вы собираетесь соревноваться со мной? — пробормотал Алек, и вид при этом у него был настолько ошеломленный, что Джинни невольно рассмеялась:— Для того чтобы вести корабль, нужна не сила, Алек, всего лишь мозги и опыт, а во всем, что касается мозгов, вы вряд ли со мной сравнитесь!— Упрямая, сэр? Думаю, скорее упертая, и притом не в дверь, которая все-таки ведет к выходу, а в глухую стену, и, кроме того, чрезмерно самонадеянна, невыносимо дерзка и нахальна, в общем, настоящая мегера. Вы посмели предложить мне участие в гонках? — Алек, откинув голову, громко расхохотался.Джинни, сорвав непонятно какой по счету бант, бросила его в лицо гостю. Тот поймал его, долго рассматривал и наконец, пожав плечами, поднял на нее искрящиеся коварством глаза.— Твое платье, Джинни, выглядит все лучше, с каждой минутой, — заметил Джеймс, разглядывая маленькую горку бантов, лежащую на полу между дочерью и Алеком. Те, что попали в камин, ужасно дымили, распространяя невыносимый запах, поскольку толстый бархат отказывался гореть.— Если считать преимуществом тошнотворно мерзкий цвет, — вставил Алек и снова расхохотался.— Когда вы встречаетесь с Лорой Сэмон?— Завтра вечером, — не задумываясь сказал Алек, тут же поняв, что ответил на вопрос, совершенно не касающийся Джинни, сжал кулаки. Руки чесались удушить эту негодяйку за то, что сделала из него дурака. Слишком уж быстро действует — ей ничего не стоит застать человека врасплох! — Да, — добавил Алек, издевательски улыбаясь, — прекрасная леди пригласила меня поужинать с ней.— Готова поклясться, кроме этого, у вас нет никаких намерений!— Джинни!— Прости, отец, я устала. Желаю вам обоим доброй ночи.Джинни поспешно пошла к двери.— И доброго пути всем англичанам, — добавила она себе под нос, но все же недостаточно тихо, чтобы не увидеть ответную снисходительную усмешку Алека, заставившую ее стиснуть зубы.— Джинни!Девушка нехотя повернулась к отцу.— Завтра Алек проводит тебя к другой модистке. Дорогое дитя, не нужно так упрямиться. Он сам предложил, и ты должна признать, у нашего гостя прекрасный вкус и чувство меры. Нет-нет, не стоит с такой яростью на нас набрасываться.— Завтра утром, в десять? — предложил Алек.— У меня в отличие от вас, барон, слишком много дел, — бросила Джинни.— Не настолько много. Просто хотите поскорее отправиться на верфь, только потому, что это дает вам возможность выставлять себя напоказ в мужском наряде. А сейчас можете идти в свою комнату. Завтра, Джинни, и не заставляйте меня ждать.
На следующее утро Джинни чуть свет исчезла из дома и к десяти, торжествующе улыбаясь, уже сидела за украшенным изысканной резьбой письменным столом в капитанской каюте «Пегаса». Миммс доканчивал полировать широкую койку из испанского красного дерева. Красивая крышка ночной вазы, уже готовая, была прислонена к стене.Почти десять. Алек, без сомнения, сейчас стучится в дверь, довольный собой, считая, что получил над Джинни власть и теперь может командовать. О, как бы она хотела видеть его лицо!Джинни вздохнула. Ладно, все это не важно. У нее просто слишком хорошее воображение.Она закрыла глаза и представила Мозеса, открывающего дверь барону.— Доброе утро.Действительно голос Алека.— Доброе утро, сэр.— Прекрасная работа, Миммс. У вас золотые руки.— Спасибо, сэр. Дерево мягкое, как ребячья попка, и уж больно красивое.Что-то неладно. Джинни приоткрыла глаза, только чтобы увидеть Алека, великолепного, как всегда, и неотразимо красивого, стоявшего в каюте и пристально рассматривавшего работу Миммса.— Вы здесь… — пролепетала она. — Но вы не должны здесь быть. Вы должны быть…— Я знаю, где должен находиться, — небрежно перебил Алек, оборачиваясь к ней. — Однако я все-таки не столь уж безнадежный идиот, каким вы, кажется, меня считаете. Готовы, мисс Пакстон?Сегодня Джинни была одета как обычно, только голова не покрыта.— Ни за что! Я не собираюсь идти к модистке в таком виде.— Почему нет? Вы ведь разгуливали до этого по всему Балтимору в мужском костюме!Миммс мгновенно навострил уши, и Джинни поспешно поднялась из-за стола.Барон прав. Почему она должна переживать из-за этого?Экипаж, нанятый Алеком, уже ждал под большой вывеской и казался совсем крохотным рядом с нависающими мачтами клипера. Рабочие останавливались, с любопытством разглядывая Джинни и барона, но девушка, вызывающе подняв подбородок, уселась в карету, отказавшись от помощи Алека, и молча, рассерженно, пытаясь взять себя в руки, подождала, пока Алек не дал кучеру адрес мадам Соланж, на углу Претт-стрит и Смит-стрит.— Я навел справки, — ответил Алек, прежде чем она успела спросить.— Зачем?— Бог видит, не желаю я, чтобы на моей совести была покупка еще нескольких подобных шутовских нарядов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49