Проклятье. Он притянул ее к себе и устроился поудобнее. Терпение. Главное — терпение.— Я слишком устал, чтобы поцеловать твои прелестные ушки. Прости меня.Он подумал, что Ариель заснула, но тут она неожиданно резко спросила:— Лора — кто?Безумная радость затопила Берка, но он нарочито небрежно ответил:— Лора Хогберн. Не очень-то романтическая фамилия, но что тут можно поделать?— Сменить ее!Берк улыбался в темноте. Она начала язвить.— Прекрасно! Восхитительно!— Что ты сделал с ней?«Интересно, — подумал Берк, — что она имеет в виду?»Но вслух спросил:— То есть, платил ли я ей деньги?— Да.— Конечно. Хочешь узнать, приезжал ли я к ней?— Да.— После того как я уехал из Лондона, чтобы похитить тебя, — ни разу. Я уже говорил тебе, помнишь? Хочешь узнать, бил ли я ее?— Да, черт бы тебя побрал!— Нет.— Но что…— Я спал с ней. В конце концов, именно этим занимаются с любовницами, не так ли?— Значит, она привыкла делать и поступать именно так, как приказывают мужчины, и быть той, кем они хотят ее видеть?— Скорее всего, так, — согласился Берк. — В конце концов, она зарабатывает себе на хлеб, ублажая мужчин. Содержанки делают это с большой охотой и искусством, получая немало денег на собственные нужды.Ариель замолчала. Так, значит, она была права! Содержанок не бьют просто потому, что они могут в любой момент уйти от покровителя. Совсем не то, что жены, у которых нет иного выбора.Ариель вздохнула и закрыла глаза, остро ощущая стройное мужское тело, прижимавшееся к ней, мягкость темных завитков под щекой. Она старалась как можно более неподвижно держать руку на его мускулистом животе, боясь, что, если случайно коснется этого напряженного отростка, Берк потеряет самообладание.Когда он снял халат, Ариель заметила, что его мужское естество напряжено, готово, гордо поднято вверх.Не в силах сдержаться, она жалобно, беспомощно пискнула.— Тише, любимая. Спи. Когда-нибудь ты поверишь мне, вот увидишь. Поверишь и доверишься. Многие мужчины считают, что я надежный друг, и может, ты тоже придешь к этому мнению.Но тут он снова услыхал что-то вроде тихого плача.— Хорошо, признайся мне, что случилось.— Я боюсь. Твоя мужская плоть… Голос упал. словно камень с обрыва.— Что же с моей мужской плотью?— Она большая и твердая.Берк почувствовал, как при этих словах внутри у него все сжалось.— Я ничего не могу с этим сделать, Ариель, мужчины так созданы. Я хочу быть в тебе, очень хочу.— Почему же не делаешь этого?— Не войду в тебя?— Да.— Ты не просила меня, — просто ответил он и, услыхав, как она затаила дыхание, снова улыбнулся во тьму.Неожиданно, без всякого предупреждения, Ариель вскинулась, отпрянув от него.— Это жестоко! Ты дразнишь меня, издеваешься… Она замолчала, и Берк понял, что Ариель ужаснулась собственным словам, но, ничего не ответив, молча выжидал.— Почему ты не можешь сделать то, что хочешь, и покончить с этим? Я… я не могу вынести этого. Пожалуйста, Берк, умоляю!Такого нападения он не ожидал. Она настолько не доверяла ему, настолько боялась, что сама хотела насилия, лишь бы все поскорее осталось позади. Ариель не испытывала желания, и Берк временами боялся прикоснуться к ней, чтобы не дать себе волю. Пусть он будет мягок и нежен — она все равно ненавидит его ласки, все равно будет считать, что он принуждает ее.— Ложись, Ариель.Этот голос, холодный и непререкаемый. Ариель пыталась дышать ровнее, держать страх в узде. Медленно, нехотя она развернулась и легла рядом, не открывая глаз. По крайней мере скоро все будет кончено, и она сможет отдохнуть. Но что ожидать. если она не понравится ему, не угодит?«Дурочка, он просто изобьет тебя, — сказала она себе. — Именно это он и сделает. Но это все же лучше, чем томиться в ожидании неведомого. Гораздо лучше».Ариель почувствовала, как большая теплая рука гладит ее груди, скользит вниз, по ребрам, ложится на впадину живота.— Раздвинь ноги.Ариель повиновалась. И ощутила ищущие пальцы, осторожные, неспешные прикосновения. Потом он поцеловал ее в губы. Ариель хотелось завопить, кинуться прочь, но она не двигалась.— Хочешь узнать, что я собираюсь сделать с тобой, Ариель?Она молчала.— Я собираюсь проникнуть в тебя пальцем, всего одним пальцем. Ну вот, тебе не страшно?Ариель ничего не ответила, но Берк почувствовал, как она застыла и напряглась.— Ты такая тугая, — пробормотал он, и Ариель расслышала муку в его голосе и удивилась этой боли.Но она по-прежнему выжидала, окаменевшая, замершая.— Даже мой палец растягивает тебя.— Я не виновата, с этим ничего не сделаешь. Палец скользнул чуть глубже, и Берк невольно испугался, что делает ей больно. Он не ожидал, что она настолько тесна. Но Ариель, конечно, не издаст ни звука, даже если ее станут пытать.— С чем ничего нельзя поделать?— Пейсли, — пробормотала она, уткнувшись ему в плечо.— Пейсли? При чем тут Пейсли?— Он не мог… пройти… далеко… не мог. Берк уставился в темноту, пытаясь привести в порядок беспорядочно метавшиеся мысли. Нет, это просто невозможно…неужели?— Ты девственница, Ариель?— Девственница? Как я могу быть девственницей? Нет… то есть, не знаю.— Твой… Пейсли был в тебе?— Пытался…да… немного… но… сказал, что я не женщина, потому что слишком тощая, и что он не может выносить вида моего тела. Я не смогла возбудить его, как надо, и он заставил меня встать на колени, чтобы не видеть моего лица, и пытался… и пытался… Боже!Берк отнял руку и прижал Ариель к себе.— Все хорошо. Теперь все хорошо, — повторял он до тех пор, пока она не перестала трястись. — Он не позволил Этьену взять тебя?— Он просто не успел, потому что умер раньше. Заставил меня раздеться догола и встать на колени перед своим сыном…взять его в рот, чтобы показать Этьену, какая я покорная и вышколенная, и…— Понимаю. Но сейчас тебе ничего не грозит.— Пейсли хотел, чтобы я забеременела от Этьена, и поэтому сказал ему, что он может брать меня, пока…Господи, какой ужас пришлось вынести этой девочке. Но как ни страшны были ее слова, они одновременно очищали душу, помогая Ариель извергнуть накопившуюся в душе мерзость. Берк постарался подавить ярость и спокойно, холодновато заметил:— Как чудесно, что старый ублюдок подох! Безумная грязная тварь! Ты согласна?Ариель была настолько удивлена его словами и тоном, что лишь несколько мгновений спустя сообразила: кончина Пейсли действительно оказалась для нее счастливым событием.— Да, — кивнула она, — ты прав. И, немного помолчав, добавила:— Не будь я такой трусихой, сама бы его прикончила. Знаешь, я подумывала об этом, но слишком боялась.«Нет, — решил он про себя, — слишком тебя запугали, превратили в дрессированную собачку. Вещь не восстает против хозяина, рабыня не бросается на повелителя».— Я бы тоже с удовольствием придушил его. Ну а теперь поцелуй меня, и давай спать.К безмерному восторгу Берка, Ариель дотронулась до его губ губами, плотно сжатыми, робкими, но все же это могло сойти за поцелуй. Глава 14 — О, лорд Каслроз, простите меня. Не хотела мешать мм, но…— Графиня, как же вы можете помешать! — галантно возразил Найт, отворачиваясь от высокого окна и кланяясь. Пристально вглядевшись в лицо девушки, он в какое-то кратчайшее мгновение заметил промелькнувшую на лице нерешительность оттого, что приходится оставаться наедине с мужчиной. Но Ариель, по-видимому, тут же решила, что, поскольку слуги находятся поблизости, Найт ничего не сможет ей сделать, и наконец выдавила приветливую улыбку, памятуя о том, что должна выполнять обязанности хозяйки по отношению к гостю.«В конце концов, это хороший друг Берка, — думала Ариель, — и очень важно быть с ним поприветливее».Еще вчера вечером она поняла, что лорд Каслроз — красивый мужчина, не такой красивый, как ее муж, но все же…Непрошеная мысль быстро привела ее в себя. Но тем не менее…Черные как смоль волосы, густые и немного длиннее, чем требовала мода, и глаза странного цвета — золотисто-коричневые, совсем лисьи. Найт излучал силу, мощь и властность, физическую и духовную, и это пугало Ариель. Она замерла, боясь пошевелиться.Найт, заметив, что она снова колеблется, небрежно предложил, лениво растягивая слова:— Не хотите ли присоединиться ко мне, мадам? Ариель безмолвно кивнула и, понимая, что ведет себя по меньшей мере глупо, переступила порог. Найт чувствовал себя палачом и не знал, как поступить, чтобы она по крайней мере поняла, что он не собирается тащить ее на эшафот.— Простите за дерзость, но на вас сегодня изумительное платье, — начал он. — Не думал, что этот оттенок желтого так пойдет к вашим волосам.— Спасибо, милорд.— Пожалуйста, зовите меня просто Найт.— Какое необычное имя! Knight — рыцарь (англ.)

— Полагаю, вы правы. Видите ли, моя матушка была без ума от короля Артура, но, к счастью, не настолько, чтобы не понять, что такие имена, как Ланселот, Галахад или Гевен, просто вызовут смех в обществе, поэтому решила, что я могу олицетворять сразу всех рыцарей Круглого Стола.— Но «Артур» звучит не так уж плохи.— Как-то я сказал ей об этом, но она заявила, что вряд ли я окажусь впоследствии достойным носителя этого славного имени. Поэтому я и стал человеком, представляющим всех и никого, идею, предназначение.Ариель улыбнулась. Какой очаровательный остроумный мужчина! Кажется, его совсем не стоит бояться.— Мой отец был ученым и философом. Он считал, что «Ариель» — поэтичное и достаточно древнее, на его вкус, имя.— А я вечно подшучиваю над Берком, что его назвали в честь всех пешеходов, — хмыкнул Найт. — Он, естественно, оправдывается тем, что получил имя в честь Эдмунда Берка, но это наглая ложь. А вам он что сказал?— Мне? О, ничего. Может, хотите чаю?— Нет, пожалуй. Собственно говоря, я восхищался видом из окон. Просто восхитительно!— Согласна. И вообще это моя любимая комната. Она такая светлая и просторная, и вид на западный сад действительно великолепен. Я хотела бы сделать се своим кабинетом, только… — Ариель внезапно нахмурилась, — … только, если Берк не будет возражать. Думаю, лучше спросить у него разрешения.— Но почему он может не согласиться?— Это его дом. Его желания и распоряжения должны выполняться беспрекословно.— Но у Берка есть кабинет и библиотека. Если он скажет, что хочет еще и эту комнату, я бы предложил вам быть храброй и без обиняков объявить, что нельзя получить все, что хочешь.Сказать подобную вещь человеку, бывшему ее мужем и законным повелителем, казалось столь невероятным, что Ариель невольно расхохоталась. Найт тоже рассмеялся, хотя не совсем понял, в чем смысл шутки, но тут же почти с испугом сообразил, что между ними было кресло, и именно поэтому она чувствовала себя в безопасности наедине с гостем. Поэтому Найт не сделал попытки обойти эту небольшую преграду.— Берк рассказывал, что встретил вас, когда вы были совсем молоденькой девушкой, лет пятнадцати или что-то вроде этого.— Да, — коротко, нарочито сухо ответила она. Ариель ненавидела, когда ей напоминали о той глупенькой девчонке, доверчивой дурочке, ничего не понимавшей в жизни и считавшей мир своей личной сокровищницей, содержащей все великолепные вещи на свете.Но смутить этим Найта было невозможно. Он был само обаяние, когда хотел этого, а для этой женщины готов был сделать невозможное. Ему нужно было узнать о ней все, что можно. Если он не ошибается, Берк любит ее до потери рассудка. Ее подозрительность заставляла Найта стремиться всеми силами защитить ее — чувство, доселе совершенно ему незнакомое, и это искренне его поражало. Найт невольно задавался вопросом, испытывает ли Берк то же самое.— Ваш муж — прекрасный человек, Ариель. Мы знаем друг друга с тех пор, как бегали в коротких штанишках. Правда, с тех пор мы несколько огрубели — ведь Берк много лет прослужил в армии.— Да, я знаю.— Не поймите меня не правильно. Мы все хотели мира. Просто очень трудно приспособиться к жизни вне армии, обходиться без строгого распорядка, приказов и не ждать каждую минуту, что тебя убьют. Даже бесконечное недовольство распоряжениями Военного министерства и то теперь кажется не таким уж раздражающим. Берк был ранен в бок под Тулузой.— Знаю, — повторила она. Ариель видела шрам. но ничего не сказала Берку. Кроме того, она заметила рубцы на предплечье и бедре.«Проклятье, — подумал Найт, — не очень-то я сумел заставить ее разговориться».Ариель отнюдь нельзя было упрекнуть в глупости. Поняв, как нелепо было бояться этого человека, она сообразила также, что Найт хотел узнать, достойна ли она его друга. Собрался защитить Берка. Это что-то новое для нее. Совершенно новое.Ариель, не в силах удержаться, звонко засмеялась.На этот раз Найт был окончательно сбит с толку. Темная левая бровь вопросительно приподнялась.— Прошу прощения?— Я подумала, как все это необычно, милорд… Найт. Если вы будете продолжать курить фимиам вашему другу, я не стану слишком возражать.И она опять улыбнулась ему очаровательной, хотя слегка ехидной улыбкой. Найт стряхнул пылинку с рукава:— Теперь, когда вы стали его женой, Берк не смотрит ни на одну женщину. Он благороден и верен.— Бедная Лора, как ее там, — посочувствовала Ариель, чей голос звучал восхитительно-дерзко даже в ее собственных ушах.Она не успела еще как следует поздравить себя, когда Найт добавил:— Он с ума сходил по вас, когда был в Лондоне, и… как бы сказать… мучился так, как мучаются мужчины, когда… словом, это я предложил ему Лору.— Вы предложили? Боже, так значит, у вас целый гарем? Что-то вроде конюшни? Предлагаете кобыл своим приятелям?— Я совсем не то хотел сказать, — оправдывался Найт, чувствуя себя дураком, что бывало крайне редко и отнюдь не прибавляло ему хорошего настроения.— Я имел в виду, что знал эту женщину и сказал Берку, что…Ариель резко рассекла воздух рукой:— Я не желаю говорить о его содержанках и, по правде говоря, я уже достаточно наслушалась от вас и от Берка. Это просто абсурдно.— Простите, что именно абсурдно?— Все вы.— Кто все?— Мужчины, милорд. Даже благородный Берк Драммонд, ваш драгоценный друг — всего-навсего мужчина. И этого ничто не изменит. Никогда. Ну а теперь прошу извинить, мне нужно поговорить с миссис Пепперолл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44