По пальцам правой руки на землю стекала кровь.
— Пирс, ты ранен!
— Не важно, нельзя терять-ни секунды. Скоро Бентли поднимет на ноги всю округу.
Дом медленно просыпался. В окнах зажглись огни. Раздавались недоуменные возгласы, топот. Сторожа, окружавшие дом, зажгли факелы и забегали по дорожкам.
— Нам ни за что не пробраться мимо них, — шепнула
Дафна обреченно.
— Подожди! — Одним движением он сорвал маски с себя и Дафны, снял с Дафны широкополую шляпу и надел на себя, склонив голову набок, чтобы широкими полями прикрыть окровавленное плечо. — Кровь не видно?
Дафна окинула его взглядом.
— Вроде нет.
— Быстрее надевай туфли! — прошептал он, надевая свои башмаки. Обняв Дафну здоровой рукой за плечи, он шепнул ей на ухо: — Идем!
— Но, Пирс… — Дафна не могла двинуться с места. — Идем! — громко приказал он и увлек ее за собой.
Они спокойно вышли на ярко освещенную дорожку и направились к воротам. Сзади послышались топот и тяжелое дыхание.
— Расслабься, — шепнул он ей. Он наклонил голову и прикоснулся губами к ее щеке. Шаги за спиной замерли.
— Прошу прощения, сэр… — раздался за спиной хриплый голос.
Пирс резко вскинул голову, на лице его появилось грозное выражение:
— В чем дело?
— Извините, что помешал, сэр. — Сторож замялся.
— Ну? — спросил Пирс, голос его из раздраженного стал грозным. — Какого черта вам здесь надо?
— Видите ли, сэр, — робко начал второй сторож, — граф Бентли был только что ограблен.
— Ограблен?! — Гнев сменился удивлением. — О Господи! Как это случилось?
— Я еще не знаю деталей, сэр.
— Дорогая, мне срочно нужно вернуться в дом, — сказал он уже более ласковым тоном, обращаясь к Дафне.
— Да, сэр, конечно, — поддакнул сторож, — только…
— Что еще? — В голосе Пирса снова появились железные нотки.
— Может быть, вы видели что-нибудь или кого-нибудь, сэр?
— Нет, не заметил, — неуверенно протянул Пирс. — Может быть. ты, дорогая, что-нибудь видела?
— Нет, — ответила Дафна, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не дрожал. — Правда, я и не смотрела вокруг. — Она сделала паузу, а потом продолжила: — Но, дорогой, неужели ты не проводишь меня?
— Конечно, милая. — Пирс бросил на сторожей многозначительный взгляд: — Я провожу леди. Надеюсь, вы позволите?
— Да-да, конечно. Извините, что побеспокоили вас, сэр.
Пять минут спустя Пирс, тяжело опираясь на плечо Дафны, спешил к повозке, оставленной в укрытии. Шаги его становились все медленнее и медленнее, он тяжело дышал. Наконец он остановился и с трудом опустился на землю.
— Пирс, что с тобой? Ты не можешь больше идти?
— Мне надо немного отдохнуть, — прошептал он. Лицо его было белым как мел.
— Подожди, дорогой, я сейчас подгоню повозку сюда,
— Нет, здесь слишком близко, слишком опасно. Но Дафна уже не слышала его. Она бежала легко и стремительно, как лань. Через пять минут Пирс почувствовал, что кто-то пытается его поднять.
— Потерпи, милый, осталось совсем недолго. — Собрав последние силы, Дафна усадила Пирса, вскочила в повозку сама и погнала лошадей в Макхэм.
— Что, если слуги проснутся? — прошептал Пирс, с трудом поднимаясь по лестнице, навалившись всем телом на Дафну.
— Будем надеяться, что они крепко спят. — Собрав последние силы, она довела его до кровати и бережно уложила. Оказавшись в безопасности, Пирс глубоко вздохнул и забылся на несколько минут. С минуту Дафна стояла в растерянности, но осознание еще не прошедшей опасности придало ей сил. Она схватила из гардероба первую попавшуюся рубашку и проделала весь путь назад, до крыльца дома, тщательно вытирая кровавые пятна. Потом вернулась в комнату, заперла ее и стала раздевать Пирса. От боли он очнулся.
— Потерпи, дорогой — сказала Дафна, помогая ему избавиться от одежды.
Она выбежала из комнаты и вернулась с кувшином.воды и тазиком.
— Надо промыть рану. Пирс. Пирс молча кивнул. Он сосредоточенно рассматривал рану.
— Пуля прошла навылет. Кости целы. В общем-то рана пустяковая.
Дафна подошлак нему» встала на колени и начала промывать рану.
— О Господи, сколько крови, — прошептала она, увидев, что вода в тазике становится все краснее и краснее,
— Пустяки! Надо перетянуть рану.
— Сейчас. — Дафна бросилась к комоду и достала целую стопку чистых носовых платков. — Потерпи, милый, осталось совсем немного. — Она старалась перевязать рану как можно туже, но рука ее дрожала, и она непроизвольно останавливалась всякий раз, когда Пирс был не в силах сдержать стон. В конце концов она закончила перевязку.
Пирс обессиленно откинулся на подушки. Дафна стояла и была не в силах оторвать своих наполненных ужасом глаз от кровавого пятна, расползавшегося на повязке. Она была близка к истерике.
— Принеси бренди, — сказал Пирс. Дафна метнулась к ночному столику и дрожащими руками наполнила стакан.
— Сделай глоток, — спокойно сказал Пирс,
— Но… — Не спорь со мной.
Дафна, зажмурив глаза, сделала глоток. Обжигающая жидкость привела ее в чувство.
— Оставь и мне немножко, — с улыбкой сказал Пирс. Дафна поднесла ему стакан, и он опустошил его. Спустя минуту боль начала понемногу отступать, лицо Пирса порозовело. Кровавое пятно на повязке наконец-то перестало увеличиваться.
— Тебе полегче, дорогой? — Дафна стояла перед ним на коленях.
— Ничего. Бывало и хуже. — Он с досадой тряхнул головой. — Черт подери! Томпсон, он ждет меня в Лондоне.
— Томпсон? — удивилась Дафна. — Ювелир?
— Да, да, тот самый, который питает слабость к дурацким брошкам и покупает их по высокой цене.
— Но откуда ты знаешь?! — Догадка осветила лицо Дафны. — Ты был там!
— Не только был, но даже купил эту никчемную безделушку.
— Но откуда ты мог знать, что я буду там?
— Я понятия не имел, что встречу тебя там. Это, как говорится, ирония судьбы.
— Когда Томпсон ждет тебя?
— На заре.
— А какой работный дом ты выбрал? Пирс не отвечал.
— Ответь мне, Пирс, ты не имеешь права скрывать от меня ничего, ведь это наше дело.
— В Ист-Энде, — ответил он неохотно.
— Сейчас я вымоюсь и сменю одежду. Я вернусь к полудню.
Пирс с трудом сел. — Черт подери, мчаться ночью в Лондон одной опасно.
— Я думаю, что страшнее уже не будет, — улыбнулась Дафна. — К тому же, у нас нет другого выхода. Перед уходом я скажу Лэнгли, что ты заболел и чтобы тебя не беспокоили,
Дафна вернулась ровно в полдень. Открыв дверь и проскользнув в комнату, она в удивлении остановилась у двери — Пирс стоял около окна.
— Господи, что ты делаешь?
— Думаю о тебе, — улыбнулся Пирс. — Что я еще могу делать?
— Как твоя рана?
— Нормально. С час назад я поменял повязку. Кровь остановилась. Слава Богу, что ты невредима.
— Странно слышать это от человека, не верящего в молитвы, — — прошептала она, прижавшись к его груди.
— Ну что Томпсон? Поверил он тебе? Не пытался ли надуть?
— Нет. Но был очень удивлен, ведь он узнал меня сразу. Все пытался выяснить, зачем я продавала брошь и зачем ты у меня ее купил.
— И что ты ответила?
— Сказала, что он не поймет, даже если я ему объясню.
Пирс рассмеялся:
— То же самое сказал ему и я, Между ними воцарилось молчание. — Пирс, ведь тебя чуть не убили! Пирс промолчал. Он так и не сказал Дафне о том, что был момент, когда он и сам думал, что все пропало, что им никогда не выбраться из этой ловушки. Впервые в жизни он испугался, но испугался не за себя.
— Когда я услышала этот выстрел, — сказала Дафна, и голос ее задрожал, — когда увидела тебя раненным… О Господи! — Она ткнулась Пирсу в грудь, не в силах сдержаться, и заплакала.
Пирс прижимал ее к груди здоровой рукой.
Спустя минуту Дафна продолжала:
— Конечно, я не вправе тебе указывать, и ты можешь поступать как тебе вздумается, но при одной мысли о том, что ты можешь снова решиться на такое… — Она снова заплакала.
Пирс, не отвечая, гладил ее по волосам.
— Но я люблю тебя, Пирс, люблю больше всего на свете, и поэтому… — Она разжала ладонь, на которой красовался огромный голубой сапфир.
Пирс с недоумением посмотрел на Дафну. Она поспешила пояснить:
— Ты не указал мне, какой именно камень ты хочешь оставить, поэтому я сама выбрала этот.
Теплая волна захлестнула сердце Пирса, Он не переставал удивляться самоотверженности жены. Взяв сапфир, он внимательно осмотрел его на свету и сказал:
— Мы приколем его к моему галстуку. Пусть он останется там как напоминание о нашем подвиге. — Он усмехнулся. — Отныне разбойник Тин Кэп будет совершать только вторую часть своего ритуала. Раз в месяц я буду оставлять оловянную чашу с деньгами а работном доме, который мы выберем вместе. И если вдруг что-нибудь случится, то я всегда могу сказать, что начитался статей о знаменитом разбойнике и решил пожертвовать свои деньги в работный дом столь странным манером. Что можно сделать с человеком, который решился вдруг пожертвовать свои деньги? Ну как, Дафна, ты одобряешь мой план?
Дафна улыбнулась сквозь слезы, не в силах произнести ни слова,
— Вот видишь, отныне нам двоим ничего не грозит. Дафна покачала головой;
— Не двоим, Пирс, — троим.
Глава 20
— Ну, Ларсон, удалось узнать что-нибудь новое? — Облокотившись на стол, Трэгмор внимательно рассматривал сыщика.
— Очень немного, сэр. Маркиза основную часть времени проводит в одиночестве. Прошу простить меня, сэр, но мне не удалось обнаружить какие-либо доказательства ее недостойного поведения и никаких указаний на то, что она вам неверна.
— Означает ли это, что никто больше не посещал Рутленд?
— Никто, кроме приходского священника.
— Чамберс? — Трэгмор насторожился. — Он снова был у Элизабет? Один?
— Да, сэр. — Ларсои посмотрел в бумажку. — Он прибыл около четырех вечера. Вероятно, на чашку чая. Дворецкий проводил его в гостиную, служанка поставила цветы в вазу и…
— Цветы? — Трэгмор даже подпрыгнул. — Викарий принес цветы?
Ларсон удивился реакции Трэгмора:
— Но это же простая формальность, милорд. Любой приходящий в гости поступает так же.
— Цветы, случайно, были не желтого цвета? Ларсон снова посмотрел в бумажку:
— Да, сэр, совершенно верно. Желтые розы.
— Желтые розы, — пробормотал Трэгмор, — как мило
— Но, милорд, если вы полагаете, что между ними происходит что-то недозволительное, то, смею вас уверить.
— Я плачу вам не за ваши уверения, Ларсон. ПОКОПАЙтесь в своей памяти и вспомните, что я плачу вам за информацию.
— Я понял, сэр.
— Итак, розы. Ты видел, как викарий преподнес их маркизе?
— Да. Правда, я прятался в саду и наблюдал за всем через окно в гостиной. Я не осмелился подойти ближе — дом охраняется настоящими головорезами.
Трегмор нетерпеливо прервал его:
— Что случилось после того, как Чамберс преподнес Элизабет цветы?
— Она пригласила его присесть и села сама, потом они выпили по чашке чая, и он отправился назад.
— Он сидел рядом с Элизабет?
— Нет, сэр. Как указано в моем донесении, викарий сидел в кресле, а маркиза на софе. Между ними не было никакого физического контакта, они просто беседовали.
— Ты слышал, о чем они говорили?
— Нет, я находился слишком далеко от окна. Но, судя по жестам, я полагаю, викарий что-то рассказывал леди Трэгмор. Это мнение специалиста, сэр, а не догадки, — добавил Ларсон.
— Кто-нибудь из слуг присутствовал во время беседы? Вспомните хорошенько, Ларсон.
Сыщик обиделся:
— Я профессионал, сэр. Вероятно, поэтому вы наняли меня. Нет нужды напоминать мне о том, что я должен все хорошенько вспомнить. Все мельчайшие подробности изложены в докладе. Что же касается вашего вопроса, то их видели дворецкий, который провел викария в гостиную, и служанка, когда принесла чай.
— Она надолго задержалась в комнате?
— Нет, она только принесла чай и пирожные.
— Стало быть, они были одни. Отлично! — Трэгмор вскочил и начал ходить по комнате, не в силах сдержать возбуждение. — Что и требовалось доказать. — Наконец он спохватился, порылся в ящике бюро и достал несколько банкнот. — Думаю, что на следующей неделе мы достигнем цели.
— Означает ли это, что я должен продолжить наблюдение, сэр?
— Конечно. И в первую очередь наблюдайте за визитами викария, якобы невинными, — добавил он с ухмылкой, протягивая деньги. — Жду вас на следующей неделе в это же время.
— Хорошо, сэр.
Трэгмор едва дождался, пока Ларсон скрылся за дверью. Он подошел к бюро, плеснул себе бренди и, поздравив сам себя, выпил. Все происходило даже быстрее, чем он надеялся.
Вполне возможно, что этот сентиментальный глупец навещает Элизабет только для того, чтобы убедиться, что у нее все нормально. Но цветы! Черт подери! Желтые розы — ни много ни мало, — и это спустя столько лет! Неужели он ничего не забыл? Ну что же, тем лучше! Этот безрассудный священник делает его работу поразительно легкой. Еще неделька, думал он, потягивая бренди, и материал будет готов?
Вот тогда мы посмотрим! Нерешительный стук в дверь прервал его размышления.
— Да?
— Простите, милорд. — Дворецкий осторожно просунул в дверь голову. — Ваш поверенный хочет поговорить с вами. Он извиняется, что не известил вас заранее, но…
— Холлингсби? — Лицо Трэгмора просияло. — Как нельзя более кстати. Зови его.
— Слушаюсь, сэр.
Не успел Холлингсби появиться в дверях, как Трэгмор устремился ему навстречу.
— Холлингсби! Какое счастливое совпадение! Представляете себе, не успел я о вас подумать, как дворецкий доложил о вашем приходе.
Холлингсби весьма сухо кивнул и сказал:
— Прошу извинить меня, что прибыл без предупреждения, но мне необходимо поговорить с вами немедленно.
Холодное приветствие Холлингсби не прошло незамеченным. Трэгмор остановился и с удивлением посмотрел на адвоката.
— Хорошо, хорошо, чем обязан? Холлингсби достал из папки два листа бумаги и протянул один из них Трэгмору.
— В этом документе я официально извещаю вас о том, что больше не представляю ваши интересы. Трэгмор так и застыл с открытым ртом.
— Что?!
— Буду краток, Трэгмор. Те, кто пользуется услугами специалистов, должны за них платить. Я даже не могу назвать вам точную сумму, что вы мне задолжали, но смею вас уверить, что подсчитаю все до последнего пенса и приложу все усилия для того, чтобы вы вернули деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29