Такое случается со множеством людей. Появление привидения было бы намного более волнующим событием. А так большинству свидетелей ночного происшествия запомнились лишь косички мадемуазель Артуа.
Ночи становились темнее. Приближалось Рождество, и царило всеобщее возбуждение, потому что большинство девочек на праздники собирались уехать домой. Тетя Селеста написала, что она приедет в школу и заберет нас с Аннабелиндой.
Мы переночуем в доме герцогини, а потом отправимся в Англию.
Стояли темные и туманные ноябрьские дни, самое время для привидений.
Мари Кристин выглядела лучше. Иногда мы видели ее смеющейся, она собиралась проводить Рождество у своей тети, в обществе нескольких веселых кузенов.
Потом поползли слухи о привидении.
Одна из старших девочек заявила, что действительно видела его и оно не было ходившей во сне Мари Кристин. Она услышала шаги в коридоре, открыла дверь и выглянула из комнаты, считая своим долгом сообщить мадемуазель Артуа, если окажется, что это идет спящая Мари Кристин. «Но это была женщина с распущенными по плечам волосами и лицом, закрытым вуалью. Луна светила прямо в окно. Ошибки не могло быть. Она увидела даму под вуалью.
Все обсуждали это. Жанет Карэ, девочке, видевшей привидение, исполнилось семнадцать лет, и поэтому ее словам следовало доверять. Она находилась в школе уже три года и зарекомендовала себя как спокойная, не подверженная фантазиям ученица. Напротив, девочки считали, что все поступки Жанет Карэ известны наперед, другими словами, находили ее довольно скучной. И вот Жанет настаивала, что видела привидение.
— Что оно делало? — спросили у нее.
— Оно просто… шло.
— Куда?
— В одну из спален.
— В какую?
— Я не заметила. Возможно, оно исчезло в стене.
После этого еще несколько девочек рассказали, что видели призрак. Школу охватило беспокойство. Мы старались, не оставаться ни в одной из больших комнат после наступления темноты в одиночестве.
Как-то ночью я долго не могла уснуть, хотя день для нас всех выдался довольно утомительный. Мы отправились на длительную прогулку. Мисс Каррутерс, преподававшая английский и физкультуру, сказала, что скоро наступит зима и мы должны как можно полнее использовать хорошие дни, как она выразилась, » время легких туманов и созревших плодов «. Она всегда стремилась свести воедино литературу и физические упражнения и любила повторять:» В здоровом теле здоровый дух «.
Мы совершили бросок по полям и чащам почти до Монса, и на вечере бесед все чувствовали некоторую усталость, поэтому стоило большинству из нас лечь в постель, как они сразу крепко уснули.
Задремала и я, но скоро проснулась. Все остальные спали. Я лежала некоторое время, но сон, казалось, ускользал от меня, и вдруг мне показалось, что я слышу шаги внизу.
Я встала с кровати и подошла к окну. Спальни выходили своими окнами на огород и фруктовый сад. Я отчетливо видела человека, быстро идущего через сад к пансиону.
Это была Аннабелинда. Я узнала бы ее везде.
Я стояла, наблюдая за ней… как зачарованная.
Она подошла к дому, открыла окно и влезла в него.
Где она была? Что делала? Странно, но, несмотря на ее покровительственное отношение ко мне, я всегда чувствовала, что должна присматривать за ней. У меня создалось ощущение, что она может попасть в серьезную переделку.
Я повернулась и взглянула на моих соседок.
Они все крепко спали.
Аннабе должна пойти к своей спальне. Я удивлю ее. Я скажу ей, как опасно то, что она делает.
Это может кончиться ее исключением из школы.
Я выскользнула из комнаты, тихо затворив за собой дверь, быстро прошла по коридору и притаилась в темном месте.
И вот появилась Аннабелинда. Она не выглядела как девочка, которая только что влезла в окно.
Ее лицо закрывала вуаль.
Привидение, как же!
Она бесшумно поднималась по лестнице. Я хорошо видела ее в падавшем из окна свете. Она никогда не смогла бы заставить меня принять ее за привидение. Я бы узнала ее в любом обличье.
Аннабе открыла дверь своей спальни. Я последовала за ней. Люсия приподнялась на кровати и сказала:
— Как ты поздно!
Потом они обе уставились на меня.
— Что ты здесь делаешь? — требовательно спросила Аннабелинда.
— Где ты была? — нанесла я ответный удар.
Она продолжала смотреть на меня, смущенная и разъяренная одновременно.
— Тебе надо быть осторожнее, — сказала я, — Я услышала внизу твои шаги, выглянула и увидела, как ты влезла в окно. Я ждала тебя.
— Ты… ты шпионка!
— Тише! — сказала Люсия. — Или ты хочешь разбудить всю школу?
— У тебя будут неприятности, юная Люсинда, — сказала Аннабе. — Ходить ночью по чужим спальням…
— Не такие большие, как у тебя, выходящей из дома и влезающей в окно.
— Послушай меня, — сказала Люсия. — Возвращайся в свою спальню. Поговорите утром.
Я поняла, что в этом есть здравый смысл. Я кивнула.
— Хорошо. Увидимся утром.
Аннабе уселась на кровать, сердито глядя на меня. Она все еще держала в руках вуаль. Люсия захихикала.
Я проскользнула обратно в свою комнату. Три девочки все еще крепко спали.
Я легла в кровать, и меня стала бить дрожь. Я догадалась, что Аннабелинда и была тем» привидением «, которое увидела Жанет Карэ.
Но куда она ходила? Несомненно было только одно — Люсию посвятили в эту тайну.
Моя встреча с Аннабе состоялась только после полудня, потому что мы посещали разные классы и наши пути пересекались не часто.
Когда мы встретились, Аннабелинда сказала:
— Пойдем в сад.
Я последовала за ней.
— Почему ты шпионишь за мной? — воинственно вопросила она.
Она явно была напугана и заняла оборонительную позицию.
— Я не шпионила! — резко возразила я. — Я услышала шаги и выглянула в окно, как любой бы на моем месте. Тебя мог увидеть кто-нибудь еще… например, мадемуазель Артуа.
— Эта старая дура!
— Она вовсе не старая дура. Она намного умнее тебя. Скажи мне, куда ты ходила? Ведь это было не первый раз, правда?
— Кто ты такая? Великий Инквизитор?
— Нет. Просто та, которой ты обязана все объяснить.
— Я ничего тебе не обязана.
— Я могла бы пойти и рассказать мадемуазель Артуа о том, что видела прошлой ночью… как ты влезла в дом… и изображала из себя привидение.
Значит, ты и есть тот призрак, который видела Жанет Карэ!
Аннабелинда засмеялась.
— Значит ты не только шпионка, но еще и доносчица! Это была замечательная идея. Все ужасно испугались. Эта мысль пришла мне в голову, когда Мари Кристин ходила во сне. Я подумала, что, услышав мои шаги, все решат, что это опять идет она и не станут беспокоиться. Я решила, что если кто-нибудь увидит меня, то вуаль окажется очень кстати. Меня под ней не узнают.
— Я узнала тебя.
— Ну, ты ведь моя милая старая подруга Люсинда, не так ли?
— Аннабелинда, — сказала я, возвращаясь к ее настоящему имени. — Что ты делала?
— Так лучше, — сказала она. — Я ненавижу имя» Аннабе «. Никогда не называй меня так, когда мы уедем отсюда.
— Ты уклоняешься от темы. Что ты делала?
— Мне хотелось прогуляться.
— Куда?
— Просто пройтись. Может быть, мне нравится изображать привидение.
— Это очень опасно. Ты хочешь, чтобы тебя исключили?
— Этого бы не случилось.
— Мне кажется, что тебя бы исключили.
— Конечно, нет. Дедушка Бурдон близкий друг мадам Рошер. Они бы что-нибудь придумали. Он бы замолвил за меня словечко.
— Ты рисковала.
— Ты все еще не поняла, что я люблю рисковать?
— Расскажи мне, в чем дело. Я не верю, что тебе просто захотелось прогуляться среди ночи.
— Ты становишься слишком умной, маленькая Люсинда.
— Эти слова означают, что ты мне ничего не скажешь. Но Люсия все знает.
— Люсия молодчина.
— Она такая же, как ты.
— Конечно.
— Куда ты ходила, Аннабелинда?
— Я расскажу тебе это в день твоего восемнадцатилетия.
— Не говори глупости!
— Тогда ты поймешь. И, возможно, сама будешь это делать. — В глазах Аннабелинды прыгали чертики. Она сказала:
— Сейчас я возвращаюсь в школу. Мы ведь не должны опаздывать на вечер бесед. Поэтому будем пай-девочками. Пошли.
Позднее, видя, как она хихикает с Люсией над общими секретами, я чувствовала себя глубоко уязвленной.
НЕОСТОРОЖНОСТЬ
Рождество стояло на пороге. Суета и приготовления охватили всю школу, Мы целой компанией, вместе с мисс Каррутерс и мадемуазель дю Пон, преподававшей французский язык, отправились в Монс покупать подарки домашним.
Короткую поездку на поезде мисс Каррутерс стремилась использовать для того, чтобы мы, прежде чем предаться легкомысленному занятию выбора подарков, смогли осмысленно осмотреть некоторые, как она выражалась, » достопримечательности «.
Под пыхтенье паровоза она читала нам лекцию.
— Вы должны знать, девочки, что город Монс построен между реками Труйль и Эно. Около города пересекаются два канала. Один из них проложил Наполеон. Когда-то здесь был лагерь римлян, а сейчас Монс — столица провинции Эно.
Все это мы слушали вполуха, изучая списки подарков. Аннабе казалась немного озабоченной.
Она сидела рядом с Люсией и время от времени о чем-то говорила с ней, но у меня создалось впечатление, что эта поездка ей уже несколько наскучила.
По прибытии в город мы вынуждены были посвятить немного времени осмотру достопримечательностей. На этом настояла мисс Каррутерс, и мы все боялись, что у нас останется мало времени на покупки. Мы осмотрели церковь Сент-Вофру и колокольню, прославившуюся перезвоном своих сорока семи колоколов.
— И, девочки, — добавила мисс Каррутерс, — в XVIII веке наш герцог Марльборо выиграл битву при Мальплаке недалеко отсюда.
Наконец, нас отпустили на свободу, и, должна признаться, что огромный магазин, в который нас привели, вызвал у меня больший интерес, чем военные успехи герцога. Оказавшись, наконец, на воле, я купила немного засахаренного миндаля в красивой голубой с серебром коробочке для мамы, миниатюрную копию церкви для отца и перочинный ножик для Чарльза.
На обратном пути я уселась рядом с Аннабелиндой и спросила, что купила она.
— Ничего, — последовал краткий ответ.
— По-моему, тебе скучно, — сказала я.
— А кому не скучно?
— Мне.
— О, тебе понравится, что угодно.
Аннабелинда была в плохом настроении и, когда я спросила, что ее расстроило, огрызнулась:
— Почему я должна расстраиваться? Просто мне надоели эти бесконечные рассуждения старой Каррутерс о церквах и колоколах.
Пришло время нашего отъезда в Англию. За Нами приехала тетя Селеста. Мы провели ночь в Валансьене, но не застали там ни герцогини, ни Жана-Паскаля, и вот мы уже на пути домой.
В Дувре нас встречали мои родители. Мы без конца обнимались, и они хотели услышать все о школе. Аннабелинда переночевала у нас, а тетя Белинда приехала в Лондон на следующий день.
Как прекрасно было вернуться домой! Я рассказывала всем о школьной жизни, описала мадам Рошер и чуть менее грозных мадемуазель Артуа и мисс Каррутерс, в общем, всех их. Маме, папе и Чарльзу хотелось послушать и, про полуночную вечеринку, и про хождение во сне Мари Кристин.
Я уже собиралась рассказать о привидении, но передумала. Почему-то я чувствовала, что Аннабелинде этого не хотелось.
— Для меня совершенно ясно, — подытожила мама, — что школа тебе очень нравится.
Я заверила ее в этом, хотя сама бы предпочла, чтобы пансион находился не так далеко.
— К герцогине все относятся с величайшим почтением, и ее титул очень повысил наш престиж в глазах мадам Рошер, — продолжила я.
— А как насчет Жана-Паскаля Бурдона? — спросила матушка, — Я не слышала, чтобы ты его упоминала.
— Мы не видели его.
— Думаю, у него много дел в Шато Бурдон.
Вино и другие заботы.
— Наверное, ты права, мы с тетей Селестой просто переночевали в их доме в Валансьене, правда, Аннабе? Ее так зовут девочки в школе. Они говорят, что» Аннабелинда»— слишком длинное имя.
— Мне это не нравится, — сказала Аннабелинда. — Я запрещаю тебе называть меня каким-либо именем, кроме моего настоящего.
Когда мы остались одни, мама сказала:
— Что такое с Аннабелиндой? Она, кажется, не так влюблена в школу, как ты.
— Нет, «Сосновый Бор» ей очень нравится. По-моему, она бы предпочла остаться там, а не приезжать домой на Рождество.
За праздники надо было столько всего сделать, так много всего обсудить, что я забыла об Аннабелинде.
Дэнверы провели рождественскую неделю с нами, а потом я отправилась в Корнуолл к тете Ребекке, у которой всегда с удовольствием гостила. Тетя Ребекка, как раньше моя мама, с нетерпением ждала рассказа о школе.
В конце каникул тетя привезла меня в Лондон, и я начала готовиться к возвращению в школу. За несколько Дней до отъезда Аннабелинда с матерью тоже приехала в Лондон.
Аннабелинда выглядела не лучше, чем в начале рождественских праздников. Она, казалось, не испытывала желания общаться со мной, но вечером накануне отъезда я почувствовала такую тревогу за нее, что направилась в ее комнату с твердым намерением поговорить.
Я постучала и, не дожидаясь ответа, вошла.
Аннабелинда лежала в кровати, но не спала.
— А, это ты, — сердито сказала она.
— Аннабелинда, — промолвила я, — я беспокоюсь за тебя. Не заболела ли ты? Может быть, я что-то могу сделать для тебя?
— Ты ничего не можешь сделать, — ответила она. — Я никогда больше не увижу его.
— Кого?
— Карла.
— Карла… ты имеешь в виду садовника?
— Он не был настоящим садовником. Только на пари. А потом он просто исчез, не сказав мне ни слова — Но почему он должен был предупреждать тебя?
— Потому что мы были друзьями, — сказала она.
— Друзьями, — повторила я. — Но ведь ты его видела только пару раз в парке кроме того вечера у нас в доме.
— Ты ошибаешься, мы были друзьями, друзьями особого рода, — резко ответила она. — Ты понимаешь, что я имею в виду… ну, любовниками.
От изумления я открыла рот:
— Любовниками!
— Перестань повторять мои слова. Ты ничего не понимаешь.
— Я пойму, если ты расскажешь мне.
— Ну, нас с Карлом связывала особая дружба.
Это было так здорово. Я часто виделась с ним.
Иногда днем, а…
Я вспомнила, как она проскальзывала в дом, поднималась по лестнице, изображая привидение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32