— спросила мама.
— Точно не знаю.
— Что с ним случилось?
— Не знаю подробностей… Знаю только, что рано достаточно серьезна. Маркуса несли на носилках.
Я представила все это себе… Мне стало страшно. Что с Маркусом? Мне захотелось увидеть его.
— Мы очень переживаем за майора, Джеральд, — сказала мама. — Он почти член семьи после того, как привез Люсинду, — Эдварда и остальных из Бельгии.
— О, я знаю. Великолепный малый. Но он не стоит на пороге смерти. Просто нуждается в небольшой починке.
— Ты должен узнать подробности и известить нас. Думаю, если майор Мерривэл в лондонском госпитале, самое меньшее, что мы с Люсиндой должны сделать, это навестить его, Джоэль, и я не забыла, чем ему обязана Люсинда. Только Богу известно, что могло случиться, если бы он не позаботился о ней, и мы всегда будем благодарны тебе, Джеральд, что ты послал его.
— Я считал, что это наилучший выход. Майор очень находчивый малый.
— Ну, так разузнай о нем, Джеральд. Мы хотели бы навестить его, правда, Люсинда?
— Да, — подтвердила я. — Хотели бы.
Со свойственной ему пунктуальностью дядя Джеральд через несколько дней проинформировал нас о Маркусе Мерривэле.
Мама сказала, что ей нелегко оставить наш госпиталь, но в данных обстоятельствах она считает это необходимым.
Андрэ выразила желание поехать с нами. Она не собиралась сопровождать нас в госпиталь, считая, что три человека это слишком много. Она просто хотела побывать в Лондоне, чтобы приобрести кое-что для Эдварда.
— Помните, Люсинда, вы рассказывали о музыкальной шкатулке, которая была у него? Когда ее открывали, звучала «Колыбельная» Брамса. Я знаю, что ему ее не хватает. Вчера он открывал обыкновенную коробочку и явно прислушивался. Он казался таким разочарованным, что не слышит музыки.
— Трудно представить, чтобы он помнил ее все это время, — возразила мама, — но, думаю, что этот мотив может запомниться даже ребенку.
— Мне бы хотелось купить подобную шкатулку и еще кое-какие вещи, — сказала Андрэ.
— По-моему, это хорошая мысль, — ответила мама.
И мы поехали.
Маркус находился в палате вместе с несколькими офицерами. Он лежал на спине и казался немного менее жизнерадостным, чем обычно. Тем не менее, майор встретил нас широкой улыбкой.
— Это замечательно! — сказал он. — Как мило с вашей стороны прийти навестить бедного старого калеку!
— Думаю, описание не соответствует истине, — сказала мама. — Джеральд сказал, что вам становится лучше с каждым днем.
— После вашего визита выздоровление пойдет гигантскими шагами. Садитесь, прошу вас.
— Пожалуйста, не двигайтесь, — сказала мама.
— Боюсь, что вы зря волнуетесь. Я прикован к кровати.
— Как вы себя чувствуете?
— Замечательно… потому что вы с Люсиндой пришли навестить меня.
Мама засмеялась.
— Я говорю серьезно, майор Мерривэл.
— Я тоже. И, пожалуйста, не называйте меня майором.
— Маркус, — сказала мама. — Мы так рады, что вы в Англии.
— И мисс Люсинда тоже?
— Конечно, — сказала я. — Мы так беспокоились о вас, когда узнали, что вы ранены!
Он состроил гримасу:
— Да, попал я в переделку, а? Тем не менее, благодаря этому я вернулся домой.
— Где вы и останетесь на некоторое время, — прибавила мама.
— Очень похоже на то.
— Мы были разочарованы, что вы не попали в наш госпиталь, — сказала я.
— Я не смел мечтать об этом… ведь ради этого одного стоило получить ранение.
— Не говорите так! — промолвила мама. — Тем не менее, Марчлэндз — превосходное место для выздоровления. Может быть, позднее…
— Вы имеете в виду, что я мог бы приехать в Марчлэндз? Ничто бы так не поправило мое здоровье.
— Тогда мы приложим все силы, чтобы организовать это. Думаю, Джеральд смог бы что-то сделать. Он умеет улаживать большинство проблем.
— С этого момента я стану всем здесь досаждать, и они будут только рады избавиться от меня.
Я понимала, что ничего подобного не будет. Не вызывало сомнений, что его неповторимое обаяние оказывает и здесь свое обычное действие и сестры милосердия с радостью ухаживают за ним.
При нас вошла сестра-хозяйка, женщина средних лет с суровым лицом, но даже она смягчилась и лишь ласково побранила его за излишнее возбуждение.
Наше посещение не было долгим, но оно заняло все дозволенное время.
Когда мы вышли из палаты, мне стало грустно, потому что я не сомневалась, что состояние Маркуса намного тяжелее, чем он пытался представить.
Маме удалось перед уходом побеседовать с врачом. Марчлэндз был теперь известен в медицинских кругах как одно из поместий, предоставленных раненым, и потому к ней относились с несомненным уважением.
Нас провели в маленькую комнату, где за столом сидел доктор Гленнинг.
Он предложил нам сесть, и после этого мама сказала:
— Майор Мерривэл — наш очень близкий друг.
Насколько тяжело он ранен?
— Ну, бывает и хуже.
— И лучше, — добавила мама.
Врач кивнул;
— Внутренние повреждения. Пуля, к счастью, не задела легкие. Однако мы должны быть очень внимательны к майору. Повреждена правая нога.
Но это пустяки по сравнению с остальным.
— Понимаю. Его жизнь в опасности?
Врач покачал головой:
— У него прекрасные шансы на выздоровление. у майора сильный организм… он в прекрасной форме. Я бы сказал, что у него хорошие шансы стать таким, как и прежде, но это требует времени.
— Мы с дочерью подумали, что Марчлэндз был бы подходящим местом для его выздоровления.
Нас интересует, возможно ли, чтобы майор попал к нам.
— В данный момент я не могу разрешить перевозить его. Майору Мерривэлу предстоит длительное лечение. В дальнейшем, если его состояние улучшится, я не буду возражать против этого. Ему потребуется время для полного выздоровления, а пребывание среди друзей пойдет ему на пользу.
Да, я считаю, что в свое время его вполне можно перевезти в Марчлэндз.
— Он в самом деле вне опасности? — спросила я.
— Не в большей опасности, чем большинство.
Никогда не знаешь, как все может обернуться. Вам ведь это известно, мисс Гринхэм… Но я повторю, что у него отличные шансы на выздоровление.
— Это хорошие новости, — сказала мама. — Когда, по вашему мнению, мы могли бы увидеть майора в Марчлэндзе?
Врач с задумчивым видом поджал губы:
— Ну, я сказал бы, самое меньшее через пару месяцев.
— Хорошо, мы с нетерпением будем ждать его в Марчлэндзе. Вы дадите нам знать, когда его можно будет доставить туда, не опасаясь причинить ему вред?
— Конечно, я сделаю это.
— А пока мы будем его навещать. Мы специально для этого приехали сегодня в Лондон.
— Я слышал, что работа в Марчлэндзе доставляет вам много хлопот?
— Да, мы все время очень заняты.
— У нас поток раненых после дарданелльской катастрофы. К тому же к нам постоянно поступает их огромное количество из Франции.
— Будем надеяться, что все это скоро кончится.
— Солидарен с вами, миссис Гринхэм.
Он пожал нам руки и повторил свое обещание известить нас, когда Маркуса можно будет перевозить, и мы ушли из госпиталя обнадеженными.
Мы повидали Маркуса Мерривэла. Он был ранен, но не настолько серьезно, чтобы отсутствовали шансы на выздоровление. Мы надеялись, что через некоторое время он приедет в Марчлэндз.
Я возвращалась в Марчлэндз в приподнятом настроении. Я поняла, что чувствую себя счастливее, чем когда-либо с тех пор, как началась эта злосчастная дарданелльская операция. Я очень много думала о Маркусе и всякий раз при упоминании о Галлиполи испытывала леденящий страх. Теперь это кончилось. Он ранен, но остался в живых, и его неукротимый нрав поможет ему выздороветь.
Пройдет время, и мы будем ухаживать за ним в Марчлэндзе.
Мама понимала и разделяла мои чувства.
— Он такой обаятельный человек! — сказала она. — Он поправляется быстрее, чем большинство раненых. С тех пор как мы открыли госпиталь, я заметила, что оптимизм — одно из лучших лекарств, помогающих при выздоровлении.
Андрэ с нетерпением ждала известий о Маркусе, но я видела, что ей хотелось вернуться в Марчлэндз к Эдварду. Она не любила оставлять его даже на день.
Примерно через неделю после нашей поездки в Лондон ночью меня разбудил взрыв. Я тут же вспомнила цеппелин, бомбивший коттеджи около «Соснового Бора».
Цеппелины были громоздкими и служили хорошей целью, но они представляли собой и огромную опасность.
Я вскочила с кровати, надела пеньюар, туфли, выбежала из комнаты и сразу же услышала мамин голос.
— Люсинда, с тобой все в порядке? Чарльз?..
Чарльз уже стоял в коридоре. Там находились еще несколько слуг и мисс Каррутерс.
— Я уверена, что это разорвалась бомба, — сказала она. — И, должно быть, где-то довольно близко.
Появилась миссис Грей, кухарка.
— Что это было, как вы считаете, миссис Грей? — спросила мама.
— По звуку похоже на взрыв бомбы, миссис Гринхэм.
Мы все собрались в холле, где к нам присоединилось несколько сестер милосердия.
— Который час? — спросила мама.
— Недавно пробило полночь, — ответил кто-то.
— Вы считаете, что это воздушный налет?
— Очень похоже.
— Я больше не слышу взрывов. Думаете, цеппелины вернутся?
— Возможно.
Миссис Грей предположила, что маме, мне и Чарльзу не повредила бы чашка чая, и, если бы мы прошли в гостиную, она бы прислала нам чай туда. Остальные могут выпить его в кухне.
Мама решила, что это неплохая идея. Сейчас было тихо, а утром мы услышим все подробности.
— Мы должны быть готовы к любой неожиданности, — сказал мисс Каррутерс. — Надо надеяться, что они ничего не сбросят на госпиталь.
— Они могут сбросить бомбу куда угодно, — сказала мама. — Чарльз, отойди от окна. Никогда не знаешь…
Чарльз нехотя отошел.
— Мне бы хотелось стать пилотом, — промолви. он. — Только представь себе, что ты в небе!
— Ты не собираешься сбрасывать бомбы на людей, надеюсь? — спросила я.
— О, я бы не стал делать этого.
— Очень благородно с твоей стороны, — съехидничала я.
— Я собираюсь вступить в королевскую авиацию.
Никто не удивился. Чарльз выбирал себе новую опасную профессию каждые несколько недель.
В эту ночь больше ничего не произошло, но утром мы удивились, узнав, что никакого цеппелина не было. Мы слышали взрыв, произошедший в Милтон Прайори.
Об этом нам сообщил почтальон. Когда он принес почту, его увидел Дженер, наш лакей, и счел его рассказ настолько интересным, что привел его в столовую, где мы завтракали.
— Думаю, вас заинтересует то, что может рассказать почтальон, миссис Гринхэм, — сказал он. — Это насчет того взрыва ночью.
— Да, мэм, — сказал почтальон. — Это случилось в старом Милтон Прайори… Теперь его уже не продашь. Похоже, он разрушен… полностью.
— Как это могло случиться? — спросила мама.
— Ну, это загадка. Возможно, газ. Вы знаете, что может случиться из-за него. Как бы то ни было, Милтон Прайори пришел конец.
— Как странно! — промолвила мисс Каррутерс. — Интересно, в чем же дело?
— В свое время мы это узнаем, — ответила мама.
Когда я увиделась с Андрэ, она сказала:
— Я слышала ночью взрыв.
— Вам надо было присоединиться к нам в гостиной, — сказала я ей. — Мы после него почти час не ложились спать. Мы просто сидели, рассуждая и строя догадки, что могло случиться. Мы все думали, что взорвалась бомба, сброшенная с цеппелина.
— Так и было?
— Нет. По-видимому, нет. Что-то взорвалось в старом доме… говорят, газ.
— Какой ужас! Я не спустилась вниз, потому что взрыв разбудил Эдварда и он немного раскапризничался. Я не могла оставить его.
— Да. Я так и подумала. Он испугался?
— Совсем немножко. Я успокоила его, и он, в конце концов, заснул.
— Думаю, нам стоит узнать побольше о том, что произошло в Милтон Прайори.
— Мне бы хотелось взглянуть на дом.
— Может быть, когда Эдвард вздремнет, мы сможем съездить туда верхом.
Так мы и сделали. Там уже находились полицейские. Мы подъехали как можно ближе и увидели искореженные балки, рухнувшие стены и груды кирпичей на том месте, где раньше стоял красивый дом.
— От него мало что осталось, — прошептала Андрэ с дрожью в голосе.
— Теперь его никогда не продадут.
— Просто руины, — продолжала Андрэ. — Что же здесь произошло, как это случилось?
— Думаю, скоро все выяснится.
— Ну, в любом случае дому пришел конец.
Мы поехали обратно, не узнав ничего нового.
Потом мы услышали, что взрыв произошел из-за утечки газа.
В этот день отец приехал позднее обычного и сразу пошел взглянуть на Милтон Прайори, где ему как члену парламента, разрешили осмотреть то, что осталось от дома. Мне пришло в голову, что отцу поручили расследование, поскольку происшествие случилось в его избирательном округе.
Отец, несомненно, был встревожен.
Двое из тех, с кем он обследовал Милтон Прайори, обедали с нами. За столом стало ясно, что мой отец и его гости не хотят говорить о взрыве.
Однако мама, мисс Каррутерс, доктор Эджертон и я не могли так просто отказаться от обсуждения события, больше всего занимавшего наши мысли.
— Мы все решили, что это один из этих ужасных цеппелинов, — сказала мама.
— Нельзя с полной уверенностью отрицать такую возможность, — ответил отец.
— О нет, Джоэль, — запротестовала мама. — Эти штуки такие огромные. Кажется, что они просто висят в воздухе. Кто-то наверняка увидел бы его.
— Возможно, он быстро сбросил бомбу и улетел.
— Но взрыв оказался таким громким, — возразила я, — что люди по соседству должны были выбежать из домов. Он не мог улететь так быстро, что его не заметили бы.
— Ну тогда, возможно, это не цеппелин.
— Я только что вспомнила, — сказала я, — что в Милтон Прайори не было газа.
— Наверное, его провели туда недавно, — ответил отец.
— Но мы непременно знали бы об этом. Нет, газ тут ни при чем. Не сбрасывали и бомбу. Тогда что случилось? Загадка! Но мы, без сомнения, узнаем отгадку рано или поздно.
— Ну что же, — сказал отец, — тогда, выражаясь словами нашего премьер-министра, ты должна «набраться терпения».
Это произошло на следующий день. Я как раз закончила занятия с мисс Каррутерс и, выйдя из классной комнаты, увидела на лестнице маму.
— Люсинда, я хочу с тобой поговорить, — сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32