Стараясь поскорее оказаться в одиночестве среди могучих стволов, Мег гнала лошадь вперед. За несколько минут с ней произошла разительная перемена: только что она была значительной и могущественной представительницей племени людей, а сейчас чувствовала себя ничтожно маленькой и хрупкой среди уходящих в поднебесье великанов. Здесь не-нужно было особо фантазировать, чтобы представить себя в мире фей и колдуний, думала она с трепетом. Среди этих древних гигантов сами собой приходили на память детские сказки, и она становилась их героиней – маленькой златовласой феей.Привязав кобылу к ветке поваленного дерева, Мег углубилась в лес, направляясь к своему любимому месту. На ходу она отодвигала изумрудные стебли папоротников, ноги ее тонули в мягком ковре из хвои. Ей приходилось переступать через, мощные корни, щупальцами выступавшие над поверхностью почвы. Туман рассеивался, высокие кроны приняли на себя блеск солнечного света.Ока подошла к своему дереву, самому большому и – насколько она могла судить – самому старому в лесу. Не колеблясь, прижалась щекой к шершавой коричневой коре, опутанной тонкими нитями паутины. Распластав руки, она обняла дерево, хотя ее объятий хватило лишь на малую часть ствола.Ей нравилось вот так прижиматься к дереву-гиганту – Бог знает почему. Это пробуждало в ее душе какие-то простые инстинкты: чувство маленькой девочки под защитой сильного и доброго существа. Словно бы в этом дереве сосредоточились мудрость и терпение веков. Его спокойная, не подвластная времени гордость превращала людей, в неистовой жажде обогащения отказавшихся от привычного уклада жизни, в ничтожных суетящихся муравьев.Но эта мерка никак не приложима к Джейку Тальберту. Вот уж о ком не скажешь – неистовый. Он добивается своего терпением, сосредоточенностью, хитростью мягко крадущегося тигра.Мысли о капитане нарушили ее умиротворенное состояние.Почувствовав раздражение, девушка резко повернулась и прислонилась к дереву спиной. Воспоминание о вчерашнем вечере постоянно преследовало ее. Но здесь она может все спокойно обдумать, поборов тревожащие ее образы.Когда Тальберт увидел мечи, его лицо окаменело от боли. Сначала ее ошеломило открытие, что он, оказывается, связан с этими клинками. Затем она обрадовалась, поскольку это обстоятельство давало Мег козыри в игре с капитаном. Но когда его глаза потемнели – серые глаза цвета штормовых облаков, в которых молниями сверкали все новые и новые пугающие тайны, – что-то заставило ее заговорить, отвлечь его от страшных воспоминаний. И она почувствовала… неловкость, когда его взгляд оторвался от блестящей стали клинка. У нее возникло непонятное желание коснуться его руки, вырвав из когтей прошлого. Но она не сделала этого, зная, как неприятен будет ему этот жест.Все изменилось, когда она изложила свои условия. Мгновенно взгляд его вспыхнул гневом, и ее глупые замечания раскололись вдребезги о горе, терзавшее его душу; она поняла, почему у него сразу же срабатывают инстинкты самозащиты. И еще она ощущала каждое движение его сильного тела, поворот мысли как свой.Мег глубоко вздохнула, села, согнув колени, и оперлась подбородком на скрещенные руки. Надо смотреть правде в лицо: капитан вызывал в ней чувство восхищения. И в этом не было ничего сверхъестественного. О, иметь с ним дело не проще, чем с дикобразом, так и норовящим уколоть острыми иглами! Но во время их стычек она чувствовала в себе… особую энергию, смелость.Нелепость! Все ее внимание сегодня должно быть сосредоточено на встрече с Карлом. Как он будет ухаживать за ней, танцевать с ней. Его обаяние и знаки симпатии, которые он неизменно проявляет, будут, конечно, единственным светлым пятном в сегодняшнем праздновании дня ее рождения.Светловолосый, с зелеными глазами и мгновенно вспыхивающей улыбкой, Карл Эдвардс – полная противоположность Тальберту: солнечный свет против мрака, открытость против тайн, горячая страсть и ощущение надежности вместо тревожной, скрытой силы. Благодаря протекции ее отца Карла ожидала блестящая карьера в банке, а его остроумие очаровывало всех знакомых. Он был с любой точки зрения человеком ее круга и уже дал понять, что связывает, с Мегги планы на будущее.В последнее время он перестал заговаривать с ней о браке, поскольку она попросила дать ей время обдумать его предложение. Она сама не понимала, почему уже дважды ответила отказом, но его настойчивость вызывала в глубине ее души странное чувство протеста. Но теперь она намерена сказать да, потому что не только она, но и все окружающие считают их идеальной парой: элегантная дочь банкира и бывший полковник Союза распятия.Мег вздернула подбородок. Да, это то, что ей нужно. Карл знает, как поставить женщину на пьедестал, как обходиться е ней, чтобы она почувствовала себя настоящей леди. Он никогда не зажал бы ее у стены в кольце рук и не произносил бы ей в ухо угрозы свистящим шепотом.Посмотрев на часы, висящие на блузке, Мег застонала. Уже надо возвращаться и приниматься за неотложные перед вечеринкой дела, а потом играть сразу две роли, которые от нее ожидали, – гостеприимной хозяйки и веселой именинницы.
– Мисс Меган, прибыл капитан Тальберт.Мег как раз собиралась обрезать длинный стебель розы и, вздрогнув при словах дворецкого, едва не отхватила ножницами кожу на пальце. Она украшала цветами бальный зал. Сообщение слуги заставило ее сердце учащенно забиться.– Спасибо, Роберт, – сдавленным голосом ответила она. – Приятель капитана тоже здесь?– Да, мисс.– Пожалуйста, проводи их в комнаты, которые я им отвела.– Хорошо. Однако разрешите спросить, куда мы поместим… то есть я хочу знать, что мне делать с… о черт, мисс Меган, я не в силах прикоснуться к этой гадости!Мег посмотрела на него в недоумении. Роберт никогда не позволял себе таких выражений. Она даже не слышала, чтобы он когда-либо повысил голос. Его самообладание, которому он был обязан, чисто британскому воспитанию, не покидало его в самых трудных обстоятельствах.– О чем ты толкуешь?Ее прервал женский крик, раздавшийся из прихожей у главного входа в дом.– Идиотская шутка, – пробормотал Роберт, зло вращая глазами. Не хватало еще служанкам падать в обморок! – И он быстро покинул зал.Неожиданное нарушение распорядка в доме сбило девушку с толку, и она, бросив ножницы и цветы на стол, поспешила за дворецким.В прихожей собрались все двенадцать слуг, включая лакея, который поднимал с пола бесчувственную Милли. Среди всего этого бедлама спокойно и невозмутимо стоял Джейк Тальберт. Он был словно ясный и безоблачный центр тропического урагана, им же самим рожденного.Мег сделала глубокий вдох и медленно выпустила из легких воздух.– Бы не предупредили о своих домашних животных, капитан Тальберт.– А вы о них и не спрашивали, мисс Маклаури, – возразил Тальберт и поднял правую руку с вцепившейся в рукав рубахи самой огромной ящерицей, какую Мег встречала в жизни.Он был либо сумасшедшим, либо демоном, каждым своим действием старавшимся заставить ее пожалеть о попытке шантажировать его. А может, это лишь дурацкий пункт, который он добавил к их договору? А она-то считала, что в его присутствии обретает новые силы! Какая чушь! Этот человек – воистину чудовище.Роберт приказал слугам вернуться к своим делам, а сам остался дожидаться ее окончательного вердикта относительно этих нежданных гостей.Мег взглянула на японца, невозмутимо стоящего со второй игуаной на руках.– Мисс Маклаури, позвольте мне представить вам моего друга Акиру Комацу.Пожилой японец отвесил церемонный поклон. И хотя в его лице преобладали грубые черты, темные глаза блестели весельем. Казалось, им обоим пришлась по душе шутка, которую они сыграли с ней.– Мистер Комацу. – Мег опустила голову в ответном поклоне. И тут же, повернувшись к Тальберту, добавила: – Вы действительно думаете, что я позволю держать этих ящериц в доме?– Разумеется. Где я, там и они. – Его темные брови изогнулись в сардонической усмешке. – Кроме того, это необычные ящерицы. Это игуаны с тихоокеанского побережья Мексики.Улыбка Тальберта была похожа на оскал, готового к нападению хищника. Мег почувствовала себя в западне в собственном доме. Вот-вот и здравый смысл откажет ей, исчезнув в пламени сжигающих ее гнева и обиды.– Капитан, я хотела бы перемолвиться с вами двумя словами, – холодно предложила она. – Наедине.Она направилась в отцовский кабинет. Дойдя до стола, Мег повернулась и оперлась на его крышку, крепко сжав пальцами ее край.Тальберт возник на пороге, все еще не расставаясь с игуаной. Теперь она лежала на его широких плечах, свесив хвост, который почти доставал ладони его опущенной руки. Острые когти впились в ткань серой рубашки, натягивая ее на груди капитана.Мег старалась дышать ровно. Эта сцена украсила бы цирковое представление, и она невольно сделала паузу, любуясь мускулами атлета, рельефно обозначившимися под тонкой тканью. Что, в конце концов, с ней происходит?– Не беспокойтесь, мисс Маклаури. Игуана не кусается, если ее… не дразнить.– Меня больше беспокоите вы, сэр, – раздраженно бросила она.– Это другое дело, – сказал он, продолжая улыбаться той же улыбкой – во весь рот, но без малейших признаков доброжелательности. – Я действительно кусаюсь, стоит меня задеть.Она не решилась ответить на его колкость, чтобы еще больше не накалять обстановку. Они стояли, молча уставившись друг на друга и кожей ощущая горячую волну, струящуюся между ними, как тогда, во Дворце паутины.– Дворецкий попросит кого-нибудь показать вам ваши комнаты, – быстро сказала она.– В этом здании?– Да. Хотя этого мне и не хотелось бы, вы поселитесь здесь. Вы ведь ясно изложили свой взгляд на эту проблему. – Она замолчала, чтобы перевести дыхание. – Там все будет готово. А сегодня у нас соберутся гости.– Вы должны отменить вечеринку, – нахмурился он.– Вы шутите! – рассмеялась она. Однако, увидев выражение его лица, оборвала смех. – Это невозможно. – Мег вцепилась в край стола, так что пальцы побелели. – Слишком поздно, чтобы отыграть назад. Уже приготовлен ужин, приглашен оркестр, украшены помещения. Да и как предупредить всех гостей?– Разве все это более важно, чем безопасность вашего отца?– Конечно, нет. Но ведь подготовка к вечеринке началась несколько недель назад, задолго до того, как возникли проблемы, касающиеся вас. И, – с иронией добавила она, – в списке гостей нет никого из тонга.– А что вы знаете о тонге, мисс Маклаури? – хмыкнул он. Отпустив крышку стола, Мег скрестила руки на груди.– Я знаю, что бандиты организованы в несколько групп. Одни более влиятельны, другие – менее. Между ними происходят стычки за контроль над той или иной территорией. Их главари управляют Китайским кварталом, как средневековые феодалы, терроризируют население. В качестве орудия убийства предпочитают тесаки. Полиция закрывает глаза на их стычки, если только в них не участвуют люди из других районов Сан-Франциско.– Тогда возникает интересный вопрос: зачем кому-то из главарей тонга понадобилось убивать вашего отца?– Возможно, им показалось, что он отнесся к ним с недостаточным почтением. Многие бизнесмены из Сан-Франциско ведут дела с китайскими торговцами, и в их числе мой отец. Папа – очень невыдержанный человек и не всегда следит за своим языком. И зачастую прибегает к методам, которые нельзя назвать дипломатическими, капитан. Он мог обидеть кого-нибудь, что-то не так сказать.– Китайцы очень болезненно воспринимают оскорбления. – Прищуренные глаза Тальберта стали непроницаемыми. – Они могут счесть нанесенную им обиду смертельной, хотя западный человек увидит в ней сущий пустяк. Они же, чтобы сохранить лицо, вынуждены убить обидчика.– Сохранить лицо?– Да, репутацию, уважение со стороны равных им по положению и – беспрекословное послушание подчиненных. На этом зиждется все их общество.– К сожалению, я не знаю причины. И папа не знает, Он думает, что это были случайные нападения, не направленные лично против него.– Вы, кажется, не разделяете его точку зрения, хотя, живя в этом городе, должны бы привыкнуть к разным проявлениям насилия.– На него дважды нападали, и оба раза на границе делового квартала, – уточнила Мег. – Какая же тут случайность? Слава Богу, в первый раз с ним были Питер и Филипп. А во второй раз были ранены двое полицейских… – У нее сорвался голос, когда она говорила о мужестве этих людей и представила, как ее отец едва избежал гибели. Если бы полицейские в этот момент не появились из-за угла дома, услышав крик Дугласа Маклаури… Мег вздрогнула. Начальник полиции объяснил нападение попыткой ограбления, и отец согласился с ним. Но если они пытались всего лишь ограбить отца, то почему были вооружены тесаками?Тальберт шагнул чуть ближе. Тихо проговорил:– Значит, вы представляете себе, что тонг может быть весьма опасным? Теперь они станут еще агрессивнее. Но от меня будет не много прока, если вы будете пренебрегать моими советами. Вечеринка создает идеальную ситуацию для убийц, любой из гостей может оказаться рядом с вашим отцом.– Я и сама хотела, чтобы этого званого вечера не было. Но отец настаивал, он привык, чтобы соблюдались традиции. – Мег с содроганием думала о том, что ей придется всю ночь изображать веселье, а Тальберт, вместо того чтобы успокоить, ее, только нагнетает страх.– Что вы еще придумаете с вашим отцом, чтобы затруднить мою задачу? – раздраженно спросил он, подходя к ней почти вплотную.Его наглость помогла наконец Мег пойти в наступление.– Ну что ж, считайте. Во-первых, отец каждый четверг по вечерам играет в покер со своими приятелями. Во-вторых, на пятницу после полудня назначен чай в женском благотворительном обществе. Я уверена: в обоих случаях он сильно рискует. Да, чуть не забыла; в выходные дни состоится грандиозная оргия в ресторане. – Мег шла напролом; правда, несколько перебрала с сарказмом, но поняла ошибку слишком поздно – он уже почти прижал ее к краю письменного стола.Его широкие плечи закрывали ей обзор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42