— Да на что холопу манеры!— А вот Аня наша, посмотри, скоро будет играть в императорском театре, — с гордостью сказала Варвара.— Твоими бы устами, — Татьяна поднялась и направилась к выходу. — Ничем ты мне не можешь помочь.— Что это с Таней? — спросил Никита — в коридоре он столкнулся с Татьяной, которая брела к выходу, ничего не замечая кругом и на его приветствие не откликнулась — прошла мимо, словно тень. — Ни привета, ни ответа — как русалка, проплыла, холодная и чужая.— Пропадает девка, оттого и — холодная, — покачала головой Варвара.— Ты толком объясни, — удивился Никита, — может, и я чем сгожусь.— Ей сейчас другой помощник нужен — ребеночка она ждет, а дите-то по происхождению — хозяйское. А господа, сам знаешь, не больно торопятся навстречу такому счастью.— Слышал я — женится Андрей Петрович, — кивнул Никита. — А Таню, видишь, по боку?— Вроде того, — кивнула Варвара и снова за рыбу принялась. — Ей бы, конечно, жениха сейчас хорошего, чтобы от молвы людской уберег и дите вырастить помог, да Татьяна уж больно гордая. Силой замуж не пойдет, а по любви… С этим и того хуже — убивается она, что есть силы, по барину. Такие вот дела, Никитушка. Слушай, а то подвез бы ты ее до имения — тяжело же ей?— Подвезти? Отчего не подвезти, — согласился Никита. — Сделаем!Он тотчас же побежал из кухни и бросился на конюшню. Татьяну он нагнал быстро — она брела по дороге, чуть качаясь, такая же потерянная, какой встретилась ему в доме.— Танюша! — крикнул Никита, придержав коня. — Садись в сани — домчу с ветерком.— Спасибо, Никита, я сама, — отказалась Татьяна.— Вот еще! — Никита остановил сани и спрыгнул с облучка, прихватив большую медвежью доху. — Давайте, одень и прыгай в кошеву-то.— Боюсь я твоей езды, — улыбнулась Татьяна. — Ты мчишь, аж дух захватывает, а у меня сейчас голова кружиться стала.— Тогда я медленно поеду, — кивнул Никита. — Так еще лучше будет — можно успеть поговорить.— Нет у меня на это настроения, — опустила глаза Татьяна.— А я его тебе сейчас подниму, — улыбнулся Никита и, подсобив Татьяне усесться в кошеве, тронул коня и затянул песню — потешную, знакомую, Татьяна ее как-то на ярмарке слышала.Пока он пел, она и впрямь почувствовала облегчение. Шуба согрела ее, а мерный тихий ход укачал.— Танечка, проснись, — Никита осторожно тронул ее за плечо.— Ой, — растерялась она спросонья, — где это мы?— Ты прости, — смутился Никита, — я тебя чуть-чуть не довез.— Ничего, я сама дальше дойду, — засобиралась Татьяна, но Никита жестом остановил ее.— Я ведь не просто так задержался, я с тобой поговорить хочу, чтобы без посторонних глаз.— Что это ты придумал, Никитушка? — растерялась Татьяна.— Ты не бойся, я человек серьезный, и разговор у меня тоже такой, — Никита вздохнул, а потом взмахнул рукой, точно отсекая что-то, и выпалил, — выходи за меня замуж, Таня.— Да ты что, Никита? — ахнула Татьяна.— Помнишь, ты меня как-то бежать Подбивала, когда к Андрею Петровичу невеста впервые приехала?— Помню, — прошептала Татьяна.— Я ведь тогда тебя не понимал еще — не знал, как оно бывает, когда без надежды остаешься. Когда любишь, любишь, а потом — раз, и все кончилось.— Мне это знакомо, — кивнула Татьяна. — Хотела я тогда от беды скрыться, да не сумела.— От беды не скрываться, а гнать ее от себя надобно. Я вот только недавно это просек. Ты вот барина любила, а я — ровню свою, да все без толку. Аня на меня и не смотрит, а когда смотрит, то будто и не видит совсем. Все о своем да о своем думает — другой у нее на уме. Так вот и хожу один — и без нее свет не мил, а с ней еще хуже.— За что же ты мне, Никита, душу-то бередишь? — взмолилась Татьяна.— Прости, если обидел ненароком, но не хочу, чтобы тайны между нами оставались, — поспешил объясниться Никита. — Я — человек простой, к барским манерам не прикипел. Я понимаю, каково тебе сейчас, — одно время даже хотел себя порешить, думал — зачем жить вот так, бессердечно.— Вот и я не знаю, — прошептала Татьяна.— А давай, Таня, я помогу тебе, а ты поможешь мне? — предложил Никита. — Я — один, ты — одна…— Уже не одна, — горестно вздохнула Татьяна.— А так даже лучше! — разулыбался Никита. — Сразу семья получается.— Господи! Какой ты хороший, Никита, — растерялась Татьяна, — только ведь не люблю я тебя.— Не беда, ребеночек-то этого не знает. А мы его будем любить.— Ты и я?— И он нас, — улыбнулся Никита.— Но, кажется, у нас ничего не получится, — засомневалась Татьяна, — ты — вольный, а я…— А я барина Владимира Ивановича попрошу, он с Андреем Петровичем поговорит, чтобы тебя отпустить.— Ой, не согласится он, — испугалась Татьяна.— Думаю я, что барон сможет уговорить его, — убежденно сказал Никита. — Я вот только одно дело сделаю — Анну в Петербург отвезу, а потом все и решим.— Ох, Никита…— Ты не бойся, я свое слово держу. И ты тоже меня не обмани.Татьяна кивнула, и обрадованный Никита снова стегнул лошадей — сани тронулись с места, и от полозьев тотчас же взвился тонкий снежный вихрь. * * * Вернувшись домой, Татьяна сразу же направилась в свою комнату — ей надо было прийти в себя. Сразу столько событий! — разрыв с Андреем и его отъезд, новость о ее беременности и предложение Никиты. Татьяна буквально разрывалась на части — она хотела, чтобы Андрей узнал о ребенке, но как он при этом себя поведет? Татьяна не была уверена в том, что он обрадуется, — ведь он же прогнал ее за то, что Татьяна случайно обмолвилась госпоже Болотовой о романе его невесты с наследником престола. А ребенок — это же еще страшнее!Или не сказать и согласиться на предложение Никиты? Андрей — натура горячая, может все совсем не правильно понять, как бы хуже не получилось…Татьяна вздохнула, переоделась и вернулась к своим обязанностям.— Чего изволите, барышня? — спросила она, столкнувшись в гостиной с Наташей.— Таня! — обрадовалась та. — Хорошо, что мы встретились. Я давно хочу с тобой поговорить.— О чем? — насторожилась Татьяна.— Да не сторонись ты меня — я тебе не враг. Я вижу, как тебе тяжело, ведь ты все еще любишь Андрея Петровича…— Вам показалось, барышня, — не очень вежливо перебила ее Татьяна.— Нельзя быть такой обидчивой, — нахмурилась Наташа. — Знаешь, когда я разговариваю с тобой, у меня каждый раз возникает ощущение, будто я перед тобою чем-то провинилась.— Это не так, — испугалась Татьяна, — что вы, да никогда!— Ты все еще не можешь простить мне того случая с перчаткой? — с сочувствием спросила Наташа. — Но тогда я не знала, какое у тебя положение в доме, я думала — ты обычная служанка.— А я и есть служанка, и всегда готова служить вам, — поклонилась Татьяна.— Вот, опять обиделась! — Наташа всплеснула руками. — Хорошо, вот будет у тебя свой жених, тогда сама поймешь, как это увидеть его, когда он целует незнакомую женщину.— Мой жених будет меня любить, — Татьяна отвела взгляд.— А знаешь, — воскликнула Наташа, — я вот сейчас подумала — хочешь, я поговорю с Петром Михайловичем, и после свадьбы мы заберем тебя к себе, будем жить в Петербурге. Обещаю, что не обижу тебя ни словом, ни взглядом.— Спасибо, барышня, — Татьяна вежливо поклонилась, — но мне нравится и здесь.Наташа вздохнула — она была по-настоящему растеряна. Спеша в Двугорское, Наташа меньше всего ожидала приобрести здесь проблему в лице какой-то крепостной. Конечно, она была далека от страха перед холопами, но и само их существование принимала как данность раз и навсегда заведенного порядка вещей. И тем более — всерьез относиться к интрижке Андрея с молоденькой служанкой? Правда, Андрей вел себя странно, но Наташа объясняла его излишнюю лояльность к своей крепостной воздействием всех тех событий, что сотрясали его семью в течение последнего времени.Но вот Татьяна… Иногда она просто вела себя вызывающе, как будто ее положение в доме не исчерпывалось обычными обязанностями прислуги. Наташа обратила внимание на почти родственные отношенения между Татьяной и княжнами. Андрей убеждал ее, что Татьяна ему как сестра. Но, когда Наташа осторожно попыталась завести об этом разговор с самой княгиней, Долгорукая немедленно вышла из себя. —Столь откровенного заигрывания с народом Мария Алексеевна никоим образом не поощряла и считала его проявление в семье признаком распущенности и покушением на мораль и устои общества.И, надо сказать, что почувствовав ревнивое отношение Татьяны к своему появлению в имении Долгоруких, Наташа и сама стала раздражаться той вольностью, которую та имела при явном попустительстве Андрея. Перед своим отъездом в Петербург он, однако, обещал ей, что этому безобразию будет положен конец, и Наташа поверила ему. Но отсутствие Андрея затягивалось, а Татьяна с каждым днем становилась все раздражительнее, и с ней почти невозможно стало сладить.По всем признакам — у Татьяны разыгралась мигрень, а уж это — болезнь исключительно барская. Но Наташа, старавшаяся со всеми жить в мире и согласии, не хотела выглядеть душегубкой и тираншей. Какое-то время она приглядывала за Татьяной и заметила, что та почти перестала есть, посмурнела и чуть что бросалась в слезы. И, опасаясь, как бы вернувшийся из поездки Андрей не обвинил ее в жестокости к слугам, и отчасти из чувства сострадания, она решилась побеспокоиться о здоровье Татьяны.Наташа придумала поездку в уездный город и уговорила княгиню отпустить Татьяну с собой. Татьяна поездке не противилась — была вялой и ко всему равнодушной, но дорогой из-за нее несколько раз пришлось останавливаться у обочины. А к концу путешествия она уже едва держалась на ногах — взгляд у нее был отсутствующий, и на лице — ужасная бледность. Наташа пыталась предложить ей помощь, но Татьяна с невероятной для ее состояния гордостью от содействия отказывалась. И тогда Наташа под предлогом собственной необходимости привезла к ее доктору Штерну, о котором ей рассказывала говорливая Соня.Но лишь только они вошли к нему в кабинет, и Татьяна вдохнула ароматы каких-то медицинских составов, она упала в обморок.— Что вы хотите, княжна, — пожал плечами доктор Штерн, осмотрев больную, — в ее положении такая чувствительность вполне естественна и является прямым доказательством ее состояния.— Какого состояния? — удивилась Наташа.— Ваша служанка беременна, — пояснил доктор Штерн, — и я бы настоятельно рекомендовал вам в ближайшее время не перегружать ее работой по дому. Судя по всему, беременность она переносит не лучшим образом, и я искренне взываю к вашему чувству простой человеческой жалости. Ведь даже такая поездка — из имения в город — могла окончиться для нее весьма печальным образом. Сами понимаете — зимняя дорога, тряска, холод.— За кого вы меня принимаете, доктор? — возмутилась Наташа. — Откуда я могла знать!— Простите, если обидел вас, — смутился Штерн. — Мы иногда бываем так черствы к страданиям ближнего…— Почему ты никому ничего не сказала? — участливо спросила Наташа Татьяну, когда они возвращались обратно.— Это моя забота, и она никого не касается, — тихо ответила Татьяна.— А как же отец ребенка? Почему он не помогает тебе?— Он сейчас в Петербурге, — после некоторого молчания сказала Татьяна.— В Петербурге? — вздрогнула Наташа, и в голову ей немедленно вползли нехорошие мысли.— Да, — поспешила объяснить Татьяна, — Никита сопровождает барона Корфа.— Ах, так его зовут Никита? — с облегчением вздохнула Наташа. — Надеюсь, по возвращению, он женится на тебе?— Он обещал, — кивнула Татьяна.— Так отчего же ты такая грустная! — обрадовалась Наташа. — Это замечательно! Мы сыграем две свадьбы. А я тебе во всем помогу — позабочусь о твоем приданом.— Что вы, — попыталась было отказаться Татьяна, но Наташу уже невозможно было остановить — она села на своего конька. Устраивать судьбу других людей — это же такое удовольствие!— Вот как мы поступим, — веселым голосом сказала она, — я буду оберегать тебя от работы по дому. Тебе надо больше отдыхать и хорошо питаться.— Благодарствуйте, барышня, — прошептала Татьяна, пряча глаза.— Сейчас приедем — ты ступай прямо к себе, ложись, отдыхай, а я распоряжусь, чтобы тебя никто не беспокоил.— Уж не знаю, как вас благодарить, — Татьяна опять была готова расплакаться.— А вот это ни к чему, — пристрожила ее Наташа, — полно грустить и волноваться. Я уверена — все будет хорошо, и мы еще порадуемся за вас с Никитой.— Только, если можно, барышня, — вдруг попросила Татьяна, — вы пока барыне ничего не говорите. Не хочу я огласки, пока Никита у Андрея Петровича согласия не получит.— Хорошо, — кивнула Наташа, — как скажешь.Следующие дни прошли удивительно спокойно — такому повороту событий Наташа даже обрадовалась. У предполагаемой соперницы был ребенок, и она ждала возвращения жениха. Теперь становилось понятно раздражение Андрея — он вполне мог знать об отношениях своей крепостной с конюхом Корфа. И, как порядочному человеку, ему хотелось проявить благородство, благословив влюбленных на счастливый брак. Наташа и сама страсть как обожала подобные истории.Это было так романтично — почти французская история. Двое любят друг друга, но они разлучены, потому что их судьбами распоряжаются два разных человека. Кроме того, они еще разделены и расстоянием — однако, не набегаешься здесь из имения в имение ради встречи с любимым.Господи, про себя вздыхала Наташа, думая об этом, как же мы все похожи — дворяне, холопы. Чувства уравнивают нас перед Богом, чувства дают нам силу преодолевать препятствия и бороться с трудностями…Приехав, Андрей первым делом поспешил к родителям — он подтвердил, что Владимир Корф верен своему обещанию не выдвигать обвинения против княгини в связи со смертью своего отца. Рассказал о приеме у императрицы и вмешательстве в разговор графа Бенкендорфа. Наташе он сообщил, что Михаил, приехавший с ними прежде просил его завезти в имение Корфа, где собирался оставаться еще некоторое время и где его следовало искать в случае необходимости.Потом он предложил разобрать подарки, привезенные им из столицы по случаю предстоящей свадьбы, и вся семья расположилась в гостиной, чтобы рассмотреть и оценить сделанные им покупки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20