— спросила Мэгги.Дэниэл покачал головой:— Не нашли. Даже если кто из добрых горожан Нового Орлеана что-то о нем и знал, то не проронил ни слова. Этот инцидент замяли, а в скором времени Бист Батлер был освобожден от должности и уехал из Нового Орлеана. Есть и другие интересные случаи. В связи с одним из них упоминается даже фамилия Монтгомери.— Правда? — Шон посмотрел на Мэгги: — Вы знаете, о чем отец собирается нам поведать?Мэгги кивнула:— Наверное, знаю.На столе стояла только одна лампа, дававшая мало света, зато на небе за окном то и дело появлялись алые кровавые сполохи. Алый отсвет падал теперь и на Мэгги. Все глаза устремились на нее.— Один из моих прапрапрадедушек был обвинен в убийстве француза благородного происхождения. — Тут Мэгги поморщилась. — Если не ошибаюсь, прадед считал, что этот француз — вампир.— Правда? — засмеялся Джек, но потом добавил: — Но чему я, собственно, удивляюсь? Это же Новый Орлеан. А он на самом деле убил француза?— Точно не знаю. Прадед был человек богатый и могущественный, и уж если и в самом деле убил француза, то наверняка избавился от трупа.— Никаких улик против Джейсона Монтгомери обнаружено не было, — сообщил Дэниэл. — Ходили слухи, будто француз увивался за дочерью Монтгомери, Магдаленой, вот старик и взъярился.— Так это, должно быть, та самая леди, чей портрет висит у вас в холле? — Шон с еще большим интересом взглянул на Мэгги.— Да, — улыбнулась Мэгги.— Говорят еще, что старик за дочерью все-таки недоглядел и девушка забеременела. Чтобы избежать слухов, он отправил ее во Францию, где она родила и воспитала свое дитя.— Вполне возможно, что француза никто не убивал и он просто вернулся во Францию, где Магдалена с ним и соединилась. Так что не исключено, что эта история не более чем страшная сказка для детей, — заключила Мэгги.— Нет, рассказ хорош. Только представьте: юного француза убивает отец его возлюбленной… а она уезжает из родных мест, чтобы никогда сюда не возвращаться. Быть может, она так и не простила отца за то, что он убил ее возлюбленного, — кто знает? — задумалась Энн-Мери.— К этой истории есть небольшое дополнение. — Дэниэл игриво подмигнул Мэгги.— Правда? — удивился Шон.— Полагаю, — сказала Мэгги, — ваш отец намекает на то, что Джейсон Монтгомери хотел выдать дочь за одного из Кеннеди.— Хорошо, что они не поженились. — Шон многозначительно улыбнулся, отчего в груди у Мэгги потеплело. — Иначе мы с вами были бы родственниками.— Был еще один случай, когда Кеннеди чуть не женился на одной из Монтгомери. Во время войны, — пояснил Дэниэл. — Наш фамильный герой — ну тот, чья статуя стоит во Французском квартале, — был по уши влюблен в наследницу Монтгомери. Она тоже любила его, так что, как видите, история продолжается.— А чем тогда все закончилось? — спросила Энджи.— Ну, Энджи, поднатужься, ты же знаешь, чем она кончилась. Раз военному человеку поставили памятник в старом квартале города, стало быть, он погиб, защищая этот город.— Как это все печально, — протянула Сисси.— Скажите лучше: как это все странно! Каким, интересно, образом род Кеннеди получил продолжение? — спросила Энджи.— Шон женился за несколько лет до того, как познакомился с мисс Монтгомери. Его жена умерла от оспы, но у Кеннеди от нее остался сын.В комнате воцарилось молчание. Порыв ветра вдруг сбросил одну из книг Дэниэла со стола на пол. Все вздрогнули. Кроме Шона. Он крепко сжал руку Мэгги, и ей вдруг почудилось, будто они маленькие дети, которые сидят, прижавшись друг к другу, и слушают страшные святочные рассказы.— Мэгги, детка, я и не представляла себе, какая интересная история у вашего семейства, — проговорила Сисси.— Думаю, история каждой семьи не менее интересна, — отозвалась Мэгги. — Монтгомери продолжают приезжать в Новый Орлеан, поэтому найти старые скелеты в наших шкафах не составляет труда.— Кстати, мисс Спиллейн, у вас была родственница, близко знакомая со старой жрицей вуду по имени Мари Лаво, — сказал Дэниэл.— Знаю, — ответила Сисси.— Она тоже была жрицей иуду? — осведомилась Энджи.— Думаю, она просто шпионила для Мари. Сила Мари заключалась в том, что она много знала о других людях. А знала она о них потому, что у нее была масса шпионов, которые выведывали тайны людей, интересующих Мари. Но вот моя прапрабабка, говорят, и в самом деле обладала магической силой. Она и пророчествовала, и пускалась в пляс с зомби, и составляла заговор, убивающий человека. Как-то раз ее приговорили за колдовство к повешению, но чиновник магистратуры в вуду не верил, а потому ее и отпустил. Между прочим, она нашла себе мужа на суде — вступила в брак с тем парнем, который свидетельствовал в ее пользу. Иначе меня бы и на свете не было.— Ну вот, наконец-то история с хорошим концом, — заметила Мэгги. — Волшебная и романтическая.— Женщины Монтгомери тоже очень романтичны, — усмехнулся Шон.— Только так уж повелось, что для Кеннеди они сущая напасть, — сухо сказал Джек.Шон улыбнулся Мэгги.— А я бы рискнул пофлиртовать с одной из них.Мэгги улыбнулась ему в ответ.Но улыбка у нее получилась немного вымученная.
Когда Шон довез Мэгги до ее дома, она пригласила его что-нибудь выпить. Они прошли через большую гостиную, где в былые времена устраивали официальные приемы, и оказались на кухне, обставленной по последнему слову моды. Она была воплощением комфорта — настоящим раем для хозяек. Мэгги предложила Шону расположиться за столом, а сама начала исследовать содержимое огромного холодильника и всевозможных шкафчиков.— Что вам предложить? Кофе? Или более крепкие напитки? Я большая мастерица готовить кофе с молоком.Пока она суетилась около своих шкафчиков, Шон поднялся, подошел к Мэгги и положил руки ей на бедра. Она замерла. От его прикосновения у нее бешено заколотилось сердце. Однако Мэгги высвободилась из его объятий и достала с полки бутылку мексиканского ликера «Кахуа».— Принеси мне молока, Шон, — попросила она таким ровным голосом, словно прикосновения Шона не произвели на нее никакого впечатления.Разлив по чашкам холодный кофе, Мэгги плеснула туда ликера и добавила молока. Потом протянула чашку Шону.Свой кофе она выпила мгновенно. Шон уселся на стойку, протянул к Мэгги руки, заключил ее в объятия и поцеловал.Раздвинув ей губы, он просунул язык глубоко в рот Мэгги, а его руки, скользнув вниз, сжали ее ягодицы. Он все больше возбуждался. От губ Мэгги сладко пахло ликером, а аромат ее духов кружил ему голову. Соски Мэгги затвердели и, упираясь в его грудь, казалось, обжигали Шона. Он потянул вниз молнию на ее джинсах.Внезапно Мэгги отпрянула от него.— Думаю… вам лучше уйти.— Почему? — спросил Шон, даже не попытавшись удержать ее.Она посмотрела на него, и он заметил, что в глазах у нее стоят слезы.— Джек ведь предупреждал, — с горькой улыбкой сказала Мэгги, — что женщины Монтгомери сущая напасть для Кеннеди.— Но он сказал это просто к слову.— Нет, в самом деле, Шон…— А если в самом деле, то я готов рискнуть.— Не ожидайте от этого слишком многого, — прошептала она, — и вам придется ограничить себя в желаниях.Мэгги пошла в глубь дома. Шон последовал за ней. Она направлялась к лестнице. Сжав рукой перила, она повернулась к нему, посмотрела на него и сказала:— Вы пока еще можете уйти.— Никуда я не пойду, — решительно возразил Шон, поднимаясь за ней по ступенькам. Догнав Мэгги на лестничной площадке, он схватил ее за плечи, повернул к себе лицом и воскликнул: — Неужели вы не чувствуете, что между нами что-то происходит? Нечто большое и важное? Я не позволю вам отвергнуть меня только потому, что я коп!Мэгги попыталась высвободиться, но Шон держал ее крепко. Теперь она смотрела на него в упор, и ее глаза выражали гнев и боль.— При чем здесь это…Не дав Мэгги закончить, он поцеловал ее крепко и страстно. Внезапно Шону показалось, что ее тело начало расслабляться: оно уже не было таким агрессивно-сильным и напряженным, как прежде. Решив не останавливаться на достигнутом, он расстегнул пуговки у нее на блузке. С крючочками на бюстгальтере Шон справился еще быстрее, и в следующее мгновение грудь Мэгги легла ему на руку как созревший спелый плод. Он спустил с нее джинсы, коснулся треугольника волос и прижал пальцы к заветной точке. Мэгги затрепетала.Казалось, у нее уже очень давно не было мужчины. Она задрожала, припала к Шону всем телом, а потом стала оседать на пол. К счастью, на лестничной площадке лежал пышный персидский ковер. Шон уложил на него Мэгги, снял с нее джинсы, блузку и трусики.— Шон, в самом деле…Он снова заставил Мэгги замолчать, припав к ее рту губами. Шон целовал ее снова и снова, так что она начала задыхаться от страсти и тихо постанывала. Теперь, когда Мэгги лежала нагая на персидском ковре и не могла от него ускользнуть, Шон бросил взгляд на ее тело. Оно восхитило его: тонкая талия, упругие бедра, плоский живот, огненно-рыжие волосы на лобке и длинные ноги, поражающие своим совершенством. Полные груди с большими алыми сосками набухли от возбуждения.Опустившись на Мэгги, Шон вновь приник к ее губам. Раздвинув ей ноги, он продолжал ласкать ее руками, губами и языком. Она выгнулась, запрокинула голову и издала протяжный стон.Шон расстегнул молнию на своих брюках, приспустил их, высвободил свой пенис и быстро, словно опасаясь, что ему помешают, вошел в нее. Страсть была так велика, что он испытывал лишь одно желание — овладеть Мэгги, поэтому движения были неистовыми и поспешными. Мэгги двигалась в такт с ним. Издав стон, Шон изверг в нее семя и содрогнулся всем своим крупным сильным телом.Потом, с помутившимся взглядом, он откатился в сторону и лежал неподвижно, пораженный тем, что так внезапно овладело им, лишило способности рассуждать и контролировать свои поступки.Немного успокоившись, Шон посмотрел на Мэгги. Ее била дрожь. Сначала он подумал, что ей холодно, но потом решил, что она дрожит от обиды и унижения. Ведь он взял Мэгги прямо на лестничной площадке, даже не дав ей возможности подняться в спальню. Приподнявшись на локте, Шон снова всмотрелся в ее лицо. Оно не выражало обиды. Сейчас Мэгги походила на девочку-подростка, которая, наслушавшись рассказов взрослых о сексе и мечтая о нем, воплотила наконец свою мечту в реальность и была сражена тем, что испытала.— Даже и не знаю, что сказать: то ли «Bay!», то ли «Прости меня, Мэгги», — прошептал Шон и обрадовался, увидев у нее на губах слабую улыбку. Она протянула руку и нежно погладила его по щеке.— Bay! — хрипловатым от страсти голосом ответила Мэгги.— Вот и хорошо! — Шон почувствовал уверенность и силу.— Между прочим, у меня есть спальня, — усмехнулась Мэгги.— Теперь мне уж точно следует сказать «Прости меня, Мэгги».Шон поднялся, застегнул джинсы и подхватил Мэгги на руки.— Куда тебя отнести?Она указала на левое крыло дома.— Вторая дверь справа от холла.Толкнув ногой дверь, Шон вошел в темное помещение, освещенное алым светом луны, лившимся сквозь открытую балконную дверь. Сорвав с широкой постели атласное покрывало, он опустил Мэгги на атласные простыни, скинул с себя одежду и лег рядом с ней. Мэгги, приподнявшись, обвила его шею руками. Она целовала Шона в подбородок, плечи и грудь, а ее руки нежно ласкали его плоть.Мэгги предложила Шону лечь на спину и начала ласкать его мужскую плоть губами, проводя языком по всей длине. Когда же она вобрала член в рот, Шон, застонав от страсти, стиснул ее плечи и перевернул так, что теперь под ним оказалась она. Он снова вошел в ее лоно.И они задвигались в любовном танце.При этом ее зубы легонько касались Шона…Проснувшись, Шон не увидел Мэгги рядом с собой.Вскочив с постели, он быстро натянул джинсы и громко позвал Мэгги.Ему никто не ответил.Шон прошелся по дому, отметив, что одежда Мэгги, лежавшая на лестничной площадке, исчезла. Потом его взгляд упал на портрет Магдалены, и он задержался около него. Удивительно, но они с Мэгги впервые занялись любовью под этим самым портретом! Надеясь, что прапрабабка Мэгги одобрит выбор внучки, Шон направился на кухню. Но Мэгги не было и там.— Смешно, но я, кажется, влюбился! — громко сказал Шон, наливая себе приготовленный чьей-то заботливой рукой кофе.Выглянув в окно, он наконец увидел хозяйку дома. Она задумчиво стояла у реки. Дул легкий ветерок, шевеливший подол ее тонкого платья. В руке она держала чашку кофе и изредка подносила ее ко рту.Шон вышел из дому и быстро направился к реке.— Мэгги!Она с улыбкой повернулась к нему, но лицо у нее было обеспокоенное.— Что случилось? — спросил он.— Ничего, просто все так странно…— Если ты по-прежнему считаешь, что женщины рода Монтгомери приносят Кеннеди горе, прошу тебя, забудь об этих глупостях.— Мне просто кажется, мы слишком спешим. Я должна подумать о том, что случилось… Так что извини, но тебе придется уйти.После того, что произошло между ними, Шон никак не ожидал услышать эти слова.— Мэгги, то, что случилось, — настоящее, подлинное…— Говорю тебе, Шон, мы подгоняем события. А я люблю, когда все идет своим чередом.Он кивнул, удивляясь, что его так сильно задели слова Мэгги.— Ну и прекрасно. Как скажешь. Секс есть секс, и незачем все усложнять. Позволь поблагодарить тебя за отличный кофе и…— Прекрати, Шон. Для меня все это очень непросто!— Оставим это… Между прочим, Мэгги, мне все равно придется приводить тебя к себе и беседовать с тобой. Как-никак капли крови ведут к порогу твоего особняка. И еще: если вдруг решишь, что ночью у нас с тобой все сложилось не так уж плохо, обязательно позвони мне. Если у меня будет свободное время, мы скова займемся этим.Он повернулся и пошел прочь.— Шон!..Ему показалось, что она позвала его — только очень тихо. Он мог бы обернуться и выяснить, так ли это, но оскорбленное мужское самолюбие гнало его все дальше и дальше от этого места.
1862 годСеверянам нужно было любой ценой взять Новый Орлеан, чтобы перерезать главную артерию, питавшую продовольствием, оружием и амуницией войска Южной конфедерации, — полноводную Миссисипи.Таков был замысел янки.И замысел этот планомерно осуществлялся.На воде и на суше шли ожесточенные сражения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40