Я прихожу на работу заранее, чтобы осмотреть торговый зал, проверить, все ли в порядке, и…— Извините, что вошел без спросу. Как-то не обратил внимания на висевшую на двери табличку, — сказал мужчина низким приятным голосом.Красивый загорелый брюнет в черных брюках и пуловере понравился Элли, но она подумала, что все же перебивать женщину невежливо. Тем не менее Элли решила вести себя как леди.— Не хотите ли чашечку кофе? Скоро придет моя помощница Джемма Грейсон, и мы подыщем для вас что-нибудь оригинальное.Мужчина чувственно улыбнулся. Хотя он ничего не ответил, Элли не покидало ощущение, что этот человек хочет расположить ее к себе.«Ах ты, глупая старая курица, — попеняла себе Элли. — Этот парень моложе тебя лет на пятнадцать, а ты возомнила, будто он строит тебе глазки! Уж если ему и понадобится женщина, он пойдет не к тебе, а к кому-нибудь помоложе».— Вы предложили кофе? А что? Пожалуй… Кофе я бы выпил, — неожиданно проговорил гость. У него были золотисто-карие, с каким-то странным, остановившимся взглядом глаза, которые показались Элли похожими на змеиные.— Вы не пожалеете: кофе у меня отменный, и я сама его поджариваю, — заверила его Элли. Между тем незнакомец не сводил с нее пронизывающего взгляда, что не только смущало, но и волновало ее. — Главное, — продолжала Элли, подходя к газовой плите, — не дать ему перекипеть. Я держу кофейник на самом маленьком огне и, как только он начинает закипать, сразу же снимаю. Потом накрываю кофейник полотенцем и жду несколько минут, чтобы гуща осела.Когда кофе был готов, Элли налила чашку для посетителя и обернулась. Он стоял прямо у нее за спиной. Она заметила, что незнакомец высок и широкоплеч.«Но как тихо он подошел, — подумала Элли, — я не услышала ни малейшего шороха. И как зазывно на меня смотрит. Прямо не человек, а какой-то демон-искуситель!»Мужчина взял у нее чашку кофе.— Мадам, я хотел бы справиться о вашей хозяйке, мисс Монтгомери. Не знаете, придет ли она сегодня в магазин?— Нет, сэр. Мисс Монтгомери по выходным здесь не появляется. Разве что на праздники, когда у нас особенно много покупателей, — но до праздников далеко.— Очень жаль, что я не застал ее.— Она будет в офисе в понедельник.Незнакомец находился так близко от Элли, что у нее захватывало дух.«И с чего я только взяла, будто он невежлив и что у него глаза, как у змеи? — спросила себя Элли. — Это же совершенно потрясающий мужчина!»— Жаль, что вы зря потратили время.Элли не помнила, пил он кофе или нет, и вышла из состояния ступора лишь в ту минуту, когда мужчина протянул ей пустую чашку, — Нет, мадам, я не зря потратил время. Я встретил вас.— Вы, сэр, ужасный льстец, — смутилась Элли.Посетитель улыбнулся и направился к выходу. Озадаченная случившимся, Элли не пошла вслед за ним, чтобы запереть дверь.Отхлебнув кофе, она вернулась мыслями к странному посетителю, вспомнила его красивое лицо, золотистые глаза, сильное мускулистое тело и улыбнулась.«Ты, Элли, старая глупая женщина, — сказала она себе. — Ты не только позволила этому молодому мужчине льстить тебе, но была так наивна, что поверила в искренность его слов».Допив кофе, она поставила чашку на маленький столик у плиты и, тряхнув головой, чтобы избавиться от наваждения, повернулась.И тут Элли тихо ахнула.Мужчина со странным взглядом вернулся и теперь снова стоял перед ней.— Опять вы! — пробормотала она в изумлении.— Простите. Совсем забыл — мне необходимо кое-что сделать. — Устремив на Элли немигающий взгляд, он повторил: — Мне необходимо кое-что сделать.Потом коснулся плеча Элли… Глава 4 Плантация Монтгомери представляла собой великолепный образец архитектуры времен рабовладения.Въехав на подъездную дорожку к дому, Шон остановился, чтобы как следует рассмотреть его. Общая площадь жилых помещений составляла здесь никак не меньше восьми тысяч квадратных футов. Белые ступени вели к парадному входу, украшенному белоснежными мраморными колоннами. Вдоль всего второго этажа шел балкон, позволявший обитателям дома наслаждаться пленительными видами и свежим воздухом. Лужайка перед домом была аккуратно подстрижена.Хотя дом находился в отличном состоянии, все свидетельствовало о том, что его посещают редко. Взлетев по ступенькам, Шон позвонил.Дверь ему открыла кругленькая улыбчивая женщина средних лет в белом фартуке и домашнем платье в цветочек.— Здравствуйте, меня зовут Шон Кеннеди, — сказал Шон. — Мисс Монтгомери дома?На всякий случай он одарил женщину обаятельной улыбкой: вдруг она пригласит его в дом, несмотря на отсутствие хозяйки? Шона интересовало все, что имело отношение к Мэгги Монтгомери, и ему хотелось посмотреть, как она живет.— Проходите, мистер Кеннеди, прошу вас, — сказала служанка. — Жара сегодня ужасная, но у нас в доме благодаря новым кондиционерам райская прохлада.Женщина отступила, и Шон, минуя двойные двери, вошел в просторный холл. Он был выложен мрамором и вел в комнаты на первом этаже. Оттуда, где стоял Шон, открывался вид на широкую лестницу, ведущую в покои наверху. Стену на лестничной площадке украшала огромная картина, написанная еще до Гражданской войны, В холле были большие окна, из которых лились потоки света.— Ну и ну! — покрутив головой, сказал Шон.— Правда, у нас красиво? — спросила пухленькая женщина.— Да, мадам, очень красиво, — улыбнулся Шон.— Меня зовут Пегги. Если хотите, пройдитесь по холлу и посмотрите, как здесь все устроено.Но Шон уже направился к висевшему на стене лестничной площадки портрету очень красивой женщины с огненно-рыжими волосами, одетой в бальное платье из синего бархата. «Очень умная и чувственная», — подумал Шон. То же можно было отнести и к Мэгги Монтгомери, чрезвычайно походившей на изображенную на картине особу.— Ее звали Магдалена, — услышал он чей-то голос.Шон обернулся и увидел хозяйку дома. Как странно, что он, с его опытом работы в полиции, пропустил ее появление! Должно быть, слишком расслабился. Эти старые дома действуют на психику особым образом.Шон терпеть не мог, когда кто-то неожиданно появлялся у него за спиной, и теперь ужасно злился на себя.Мэгги Монтгомери улыбалась — вероятно, ее забавляла озабоченность Шона.— Почему вы так озадачены, лейтенант? Вы ведь пришли повидаться со мной, и вот я перед вами.— Я не ожидал застать вас здесь.— Кстати, вы могли бы позвонить.— А этот номер есть в телефонной книге?— Даже если номера там нет, вам как начальнику отдела убийств не составило бы труда его узнать, — пожала плечами Мэгги.— Я просто хотел посмотреть на вас.— На меня или ка мой дом?— Дом, что и говорить, красивый.— Благодарю.— Но вы еще красивее.— Опять льстите? Не скрою, это у вас неплохо получается. Но с другой стороны… — Она с головы до ног оглядела Шона своими золотистыми глазами. Потом, скрестив на груди руки, закончила: — Вы ворвались в мой дом на Вье-Карре, устроили там обыск, а теперь, похоже, решили покопаться в моей жизни более основательно и приехали сюда. Если вы затеяли это лишь для того, чтобы разузнать побольше о моем прошлом и выяснить, не было ли у меня тайных причин убить сутенера, найденного на Вье-Карре, то лесть вам, конечно, на руку. Ведь надо же сдобрить пилюлю, которую вы мне подносите!Шон расхохотался: ему нравился иронический склад ума этой женщины.— Никаких улик у меня против вас нет. А на плантации Монтгомери я оказался по настоятельной просьбе моего отца: ему очень хочется с вами познакомиться.— Правда? — Она смутилась, и это немало позабавило Шона.— Правда, — кивнул Шон. — Между прочим, Оуквиль находится неподалеку.— Я знаю.— Весьма польщен, что вы знаете о старой плантации Кеннеди. Увы, она далеко не столь великолепна, как ваша.— Кажется, в Оуквиле почти все выстроено из дерева, и, как говорят, сделано это с большим умением и вкусом. Дерево сейчас в моде, так что не скромничайте.— Я не скромничаю, я люблю Оуквиль и считаю его очень красивым.— Похвально.— Хотя у нас нет ничего подобного этому портрету. — Шон указал на картину с рыжеволосой женщиной.— Это Магдалена, она полюбила дурного человека и умерла совсем молодой.— Печально.— Весьма.Мэгги взглянула на Шона своими золотистыми глазами.— Она отправилась в Европу, чтобы воспитать там свое внебрачное дитя. К счастью, Магдалена была богата, а в Европе богатым людям легче прощают грехи, чем у нас.— Бедняжка! На картине она выглядит такой хрупкой и беззащитной.— Такой она и была.— Да ну? Вы так хорошо ее знали?Мэгги Монтгомери вспыхнула и потупилась.— Эта история — наше семейное предание. Магдалена влюбилась в одного молодого француза, которого ее семейство на дух не переносило. Отец девушки и его друзья — кстати, среди них был человек по фамилии Кеннеди — решили избавиться от француза и убили его. Француз, однако, и после смерти сумел им всем отомстить: девушка забеременела от него, и отцу не удалось выдать дочь замуж за того, кого он предназначил ей в мужья.Шон снова посмотрел на портрет.— Я благодарен судьбе, что этот француз существовал.— Это почему же?— Да потому, что он ваш предок, и не будь его, не было бы и вас.— Опять льстите мне?— Ведь не просто так… Я, можно сказать, одержим навязчивой идеей.— Да что вы?— Точно!— Понимаю. Вы хотите со мной переспать!Шон был до того удивлен ее откровенностью, что невольно отступил назад. Потом, окинув ее фигуру пристальным взглядом, сказал:— Да.— Знаете, если бы я жила во времена Магдалены, я бы отвесила вам пощечину, а после этого попросила бы вас покинуть мой дом и никогда больше здесь не появляться.Шон рассмеялся:— Думаю, в те времена я был бы ужасным ловеласом и передо мной не устояла бы даже ваша Магдалена! Полагаю, взять эту крепость было не так уж трудно — разве она не уступила своему воздыхателю?— Вы и ее воздыхатель — не одно и то же. Он был французом, а французов всегда считали покорителями женских сердец. Кеннеди же, если мне не изменяет память, — ирландцы.— Верно, ирландцы, но у нас в крови чего только не намешано. И французская кровь есть, и креольская, и испанская, и, возможно, даже африканская. Да что у нас? Сейчас чистой крови в Новом Орлеане ни у кого не осталось — поверьте мне!— Зачем вы мне все это говорите?— Но ведь должны же вы знать правду о человеке, с которым будете спать, верно?— По-моему, все ваши сегодняшние поступки и слова с точки зрения юриспруденции трактуются как «неприкрытое домогательство».— Неужели?— А-а, понимаю! Вы хотите соблазнить меня, чтобы вытянуть интересующую вас информацию?Шон покачал головой:— Информация информацией, но я хочу соблазнить вас потому… что после того, как встретил вас, меня словно огнем опалило.Мэгги опустила голову.— Давайте лучше поговорим о вашем отце. Кстати, вы, может, хотите пить? У меня есть чай со льдом, лимонад и пиво. Пегги принесет напитки на веранду. Оттуда открывается чудесный вид на реку. Глядя на воду, забываешь, что в мире есть гамбургерные Кинга.— Чай со льдом лучше всего, — ответил Шон.— В таком случае поднимемся на второй этаж и пройдем на веранду.Мэгги двинулась вверх по лестнице. Шон последовал за ней, но на лестничной площадке вдруг почувствовал сильное головокружение и остановился. Мэгги тоже остановилась, повернулась и посмотрела на него:— Что-то случилось?Шон покачал головой. Головокружение прекратилось так же быстро, как и началось.— Вы выглядите так, будто…— Будто что? — раздраженно спросил Шон. Он ни за что не признался бы, что находился на грани обморока.— Ну, не знаю… На улице так жарко… Когда заходишь с жары в прохладу, то бывает, что…— Я отлично себя чувствую! — отрезал Шон.— Извините, если я сказала что-то не то.Мэгги продолжила путь вверх по лестнице. Шон мысленно выругался. Даже юнцы знают, что не следует грубо разговаривать с девчонкой, которую намереваешься соблазнить.Она провела его в небольшую, обставленную антикварной мебелью гостиную на втором этаже. Двери здесь были распахнуты, и тонкие тюлевые шторы колыхались от ветра.— Когда вы приехали, я была на веранде и предавалась созерцанию и приятному безделью, — сообщила Мэгги.Они вышли на веранду, расположенную над аккуратно подстриженной лужайкой, которая спускалась к реке. На веранде стояли плетеные стулья. На столе лежала раскрытая книга, и ее страницы шевелил ветер. Это был последний роман Джона Гришема.«А что, собственно, ты ожидал увидеть? — спросил себя Шон. — Инструкцию по отрубанию голов?»Мэгги опустилась в плетеное кресло и вытянула длинные, покрытые золотистым загаром ноги. Неслышно появилась Пегги с подносом в руках, расставила на столе высокие стаканы с ледяным чаем и тарелочки с бутербродами, свежими овощами и чипсами.— Хорошо, когда утром в субботу приходят гости, правда? — спросила она у хозяйки.Мэгги с усмешкой посмотрела на Шона:— Особенно когда приходят званые гости…Когда Пегги вышла, Шон, проследив за ней взглядом, заметил:— Милая женщина.— Вы, должно быть, полагали, что двери у меня отпирает Франкенштейн?Шон взял со стола стакан с чаем и тоже уселся в кресло.— Нет, — сказал он. — Честно говоря, я ожидал встретить подобие привратника из фильма «Семейка Адаме».Находиться на веранде было приятно. С реки дул чуть влажный ветерок — прохладный и освежающий. Шону крайне редко приходилось вот так спокойно сидеть, ничего не делая, и беззаботно обозревать окрестности. Даже если у него и выдавалось свободное время, он проводил его в шумной крм-пании друзей за кружкой пива.— Пегги чудная. Она как дар небес. Я обожаю ее.— И долго она у вас служит?— В молодости она работала на мою мать. Потом моя мать поступила так, как поступают все Монтгомери, то есть уехала в Европу и обосновалась там. Семь лет назад из Европы приехала я, взяла Пегги на службу, и с тех пор мы с ней не расставались. Она настоящий клад. Знает, как вести хозяйство, очень аккуратна и трудолюбива. Уезжая, я спокойно оставляю на нее дом.— Стало быть, Пегги живет здесь?Мэгги улыбнулась:— Вопрос, конечно, интересный. Непонятно только, кто его задает: мой потенциальный любовник или полицейский? Вы, наверное, полагаете, что Пегги видела, как я возвращалась ночью домой, перепачканная с ног до головы кровью и с мечом в руке?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40