— И вы — прославленный участник всех этих безобразий, — заметила Ванесса, кусая губы и раздувая ноздри. — Не случайно же вас зовут Князем Порока!
— Не советую слепо верить молве, — ответил Дамиен, с трудом сдерживая ярость. — На самом деле я предпочитаю иметь дело с нормальными женщинами, способными и желающими возбуждать меня и вместе со мной получать удовольствие. А теперь, раз ты не хочешь остаться здесь, позволь мне отвезти тебя домой.
Он грубо схватил ее за руку, но Ванесса вырвалась и с вызовом воскликнула:
— Но мы еще не побывали на втором этаже! Обидно потерять возможность побывать и там, раз уж мы все равно здесь! Или вы вдруг стали трусом?
— Хорошо, мой ангел, — прищурившись, с ледяной улыбкой промолвил Дамиен. — Подожди минутку, я только отдам распоряжение мадам Фуше. — И, оставив ее в алькове одну, он быстро пошел куда-то по коридору. В его отсутствие Ванесса не стала наблюдать сцену свального греха, а попыталась успокоиться и собраться с духом для продолжения знакомства с борделем. На второй этаж она решила подняться, надеясь, что разврат, творящийся там, не столь разнуздан, как безобразия, свидетельницей которых она стала. Ей казалось, что лучше заранее знать, с чем она может столкнуться, снова очутившись по воле судьбы в подобном заведении.
Вскоре вернулся Дамиен, держа в руке ключ. Он сказал, что в их распоряжение предоставлена отдельная комната, и предложил ей туда пройти. Войдя следом за ней в спальню, он запер дверь и спросил:
— Может быть, ты хочешь прибегнуть к услугам юношей мадам Фуше? Они исполнят любые твои просьбы и наверняка оставят тебя очень довольной.
Прежде чем ему ответить, Ванесса оглядела помещение. Отделанное в малиновых и сиреневых тонах, оно было освещено приглушенным светом ламп с темными абажурами. Большая кровать с четырьмя столбиками по углам была застлана черным атласом. На столике, стоявшем возле изголовья, лежали фаллоимитаторы из слоновой кости и черепашьего панциря, стеклянные шары, хлысты, а также еще какие-то странные приспособления, назначение которых Ванесса затруднялась даже приблизительно себе представить.
Справившись с оторопью, охватившей ее после вопроса Дамиена, она вскинула подбородок и, обернувшись лицом к барону, спросила:
— Допустим, что я изъявлю желание воспользоваться их услугами. Что тогда?
— Тогда тебя ожидают новые яркие впечатления, — саркастически ухмыльнувшись, ответил Дамиен. — Не исключаю, что они расширят твои познания в сексе.
— Возможно, — неопределенно заметила она. — А здесь есть потайные смотровые окна?
В глазах барона вспыхнули злые огоньки, он стиснул зубы и процедил:
— Разумеется, миледи. Но я попросил, чтобы к ним никого не подпускали. — По скулам его заходили желваки.
— Пожалуй, сегодня я воздержусь от услуг лакеев, — сказала Ванесса, не осмелившись пробудить в нем зверя.
— Хорошо, — промолвил барон. — Меня это радует, так как я пока еще не готов разделить тебя с незнакомцами.
Он подошел к Ванессе и поцеловал ее грубо и страстно.
Она ответила ему столь же бесцеремонным поцелуем, давая волю своим темным желаниям. Сегодня она решила вести себя как продажная девка, не заботясь о соблюдении правил приличия. Их языки скрестились, как две шпаги, и стали плясать боевой первобытный танец. Дамиен явно пытался сломить волю Ванессы к сопротивлению, но она не собиралась ему уступать.
Безжалостно впившись в нее губами, он сжал пальцами ее тугие ягодицы. Ванесса выпятила губы и стала поводить крутыми бедрами, прижимаясь к нему низом живота. Барон зарычал и стал лихорадочно расстегивать крючки на ее платье. Ванесса задрожала, чувствуя, как оно соскальзывает с ее покатых плеч. Дамиен наклонился и стал сосать ее торчащие соски. Она застонала, закинув голову. Он начал покрывать поцелуями ее бархатистую шею. Сердце Ванессы готово было вырваться из грудной клетки.
Не медля ни секунды, барон проворно раздел ее догола и уложил на холодную атласную простыню. Лишь тогда она увидела, что потолок комнаты зеркальный и в нем отражается ее белое тело, распростертое на черном атласе.
— Здесь все устроено так, чтобы ты получила максимум удовольствия, — промурлыкал Дамиен и потянулся к шелковой ленте, свисающей со столбика кровати, чтобы привязать к нему ее запястье. — Ты не собираешься строить из себя скромницу, оказавшись в борделе?
— Надеюсь, что я останусь довольна своими новыми впечатлениями, — ответила Ванесса, решив идти до конца.
— Я постараюсь сделать все, что в моих силах, — с насмешкой сказал Дамиен и деловито привязал лентами к столбикам обе ее руки. Ноги, к ее громадному облегчению, он оставил свободными.
Затем он встал и, взяв со столика фаллоимитатор из слоновой кости, сел рядом с ней.
— Теперь ты полностью в моей власти, — сказал он, пронзив ее страстным взглядом, и начал водить округлым концом предмета по ее промежности и ляжкам. По коже Ванессы побежали мурашки, ей стало и тревожно, и приятно. По загадочному выражению лица Князя Порока было трудно угадать, как он распорядится искусственным фаллосом. В промежности Ванессы возникло томление, ее бутончик в основании лобка начал распускаться, в нем возникла пульсация. С губ ее сорвался легкий вздох.
Теперь она поняла, почему некоторым женщинам нравится ощущать себя зависимыми от властных и сильных мужчин и что они испытывают, когда лежат голые на кровати со связанными руками, не зная, что с ними случится в следующий миг.
Дамиен продолжал легонько дотрагиваться до нее фаллоимитатором, ничем не выказывая своих намерений.
Ванесса беспокойно заерзала на кровати, испытывая легкую боль и удручающую пустоту в своем лоне, сочащемся нектаром. Казалось, барон собирался еще долго мучить ее, слегка поглаживая по срамным губам игрушкой, выточенной из слоновой кости, и обводя ею трепетный бутончик, но не надавливая на него, как хотелось бы того Ванессе.
— Дамиен! — воскликнула она, больше не в силах все это терпеть.
— Спокойно, мой ангел! Ты пока не готова, — ответил князь Порока чужим бесстрастным голосом.
Но Ванесса давно созрела: об этом свидетельствовали ее забухшие срамные губы, блестящие от соков, и торчащие розовые соски грудей.
Дамиен еще немного позабавился с ней, проводя фаллоимитатором по раскрывающимся лепесткам ее ароматной розы, потом погрузил его в ее росистое лоно и начал ритмично двигать им там, дотрагиваясь другой рукой до сосков. Ванессу охватила крупная дрожь, она раздвинула ноги, согнув их в коленях.
Барон вогнал в нее фаллоимитатор до упора, и она громко застонала, пронизанная новыми яркими ощущениями с головы до кончиков пальцев.
— Кажется, я тебе угодил, — пробормотал Дамиен, ускоряя свои возвратно-поступательные движения. — Как я вижу, ты получаешь удовольствие от насильственных действий, моя прелесть.
С этими словами он вогнал костяной фаллос до самых глубин ее таинственной пещеры. Ванесса завиляла задом и запрыгала на кровати, ленты впились в ее запястья, доставляя остроты ее ощущениям, мышцы лона сократились, соски еще больше отвердели и набухли, а во всем теле вспыхнул огонь. До желанного облегчения оставался один миг… когда внезапно рука Дамиена замерла.
Ванесса открыла глаза и увидела, что он внимательно рассматривает ее, насмешливо улыбаясь.
— Ты слишком торопишься, мой ангел! — сказал он и, оставив фаллоимитатор там, где он был, встал с кровати.
Проклятие едва не сорвалось с губ Ванессы. Как он посмел оставить ее на грани оргазма, дрожащую от возбуждения и разочарования, униженную и беспомощную! Отражавшаяся в зеркале на потолке голая женщина покрылась алыми пятнами, свидетельствовавшими о крайней степени ее сексуального возбуждения, взор ее был дик, соски напоминали острые пики, а пышные белые бедра блестели от испарины и нектара.
Она закусила губу, чтобы не застонать от отчаяния. Барон знал, что делает, он нарочно довел ее до такого жалкого, постыдного состояния.
Между тем Дамиен начал медленно раздеваться, не сводя с Ванессы пристального взгляда. Его напрягшийся фаллос слегка подрагивал, почти дотрагиваясь головкой до живота. Стенки лона Ванессы непроизвольно стиснули холодный твердый кусок слонового бивня, а воображение нарисовало ей горячий пенис Дамиена, проникающий в ее влажную расселину. Она едва не закричала от всепоглощающего желания ощутить его в себе.
Он приблизился к ней, обнаженный и готовый овладеть ею, сел на кровать и, вытащив фаллоимитатор из лона, спросил:
— Не хочешь ли ты почувствовать в себе настоящую вещь, а не ее жалкую имитацию, мой ангел?
— Да, и как можно скорее! — выдохнула она.
Дамиен занял исходное положение между ее бедрами и, прижавшись головкой фаллоса к преддверию лона, взглянул ей в глаза. Она закинула голову и замерла. Победно ухмыльнувшись, барон вогнал в нее свой причиндал по самую рукоять. Ванесса зажмурилась и, потрясенная бурным экстазом, застонала во весь голос. Одна за другой по ее телу прокатились горячие волны, она заметалась по кровати.
— Еще, Дамиен! Еще! Еще!
Кровь моментально вскипела в жилах Дамиена, он утратил самообладание и стал овладевать ею, как дикарь, — безжалостно, жадно, стремительно и напористо, словно задавшись целью преподать ей такой урок, который запомнился бы ей навсегда, заставил вспоминать его, даже лежа в объятиях другого…
Ванесса закинула ноги ему на спину и, сжав его бока бедрами, словно безумная запрыгала вместе с ним, изнемогая от сладострастия. Хрипя и рыча, он вновь и вновь вгонял в нее свой нефритовый жезл до упора. Ванесса охала и стонала, мотая головой. И когда она огласила будуар истошным криком, в очередной раз испытав оргазм, барон с хриплым рыком выплеснул в нее всю скопившуюся в его чреслах ярость. По его напрягшемуся телу пробежала дрожь, он охнул и, ослепленный снопом искр, вспыхнувших у него перед глазами, рухнул на Ванессу.
Они долго лежали не шевелясь, охваченные блаженством, прежде чем Дамиен услышал подозрительное всхлипывание и, подняв голову, увидел на щеках Ванессы слезы.
— Я причинил тебе боль? — испуганно спросил он, перекатываясь на бок. — Что случилось, мой ангел?
Она судорожно сглотнула ком и, взглянув на него, ответила:
— Ничего страшного, просто мне в глаз попала соринка. Но по странному выражению ее лица Дамиен догадался, что она его обманывает.
Глава 16
Уставившись остекленелым взглядом в окно кареты, увозившей их с Дамиеиом все дальше на север из Лондона, Ванесса вспоминала события минувшей бурной ночи, охваченная столь же пасмурным настроением, как и погода в этот серый дождливый полдень.
Она солгала барону, он действительно причинил ей боль. Но не физическую, напротив, соитие доставило ей огромное плотское удовлетворение. Пожалуй, такого блаженства она еще никогда не испытывала.
Но он ненароком ранил ее сердце, продемонстрировав своим нарочито-бесстрастным поведением в заведении мадам Фуше, что интересуется лишь ее телом, а не тем, что творится в ее душе. И, потрясенная его холодностью, она с пронзительной ясностью поняла, что мечтала о недостижимом, тогда как в действительности не имела права даже надеяться, что он полюбит ее.
Как ни странно, Дамиен тоже был не в восторге от посещения борделя. Во всяком случае, вид у него был очень сердитый, когда он провожал ее домой. А прощаясь, он огорошил Ванессу заявлением, что желает утром вернуться в Палисандровую Рощу.
— Как? Уже завтра? К чему такая спешка? — спросила она.
— Да, первоначально я намеревался пробыть в Лондоне несколько дольше, но сейчас вижу, что потребность в этом отпала: ты уже достаточно хорошо ознакомилась с нравами лондонского полусвета. Вряд ли я смогу научить тебя чему-то помимо того, что ты знаешь.
В этом он был прав: впечатлений, полученных ею за последнюю неделю, Ванессе хватило бы до конца жизни. Так что она совершенно не расстроилась, узнав о намерении барона вернуться в усадьбу. Дурно пахнущее дно Лондона и мирок вызывающей роскоши и разврата, которые показал ей Дамиен, не манили ее к себе, так как человек, в которого она была безнадежно влюблена, внезапно исчез. Вместо нежного любовника и душевного друга Ванесса видела теперь рядом с собой развращенного повесу по прозвищу Князь Порока. Такая поразительная метаморфоза произошла с Дамиеном Синклером всего за несколько дней.
Ванессе стало так грустно, что у нее разболелась голова. Ей было нестерпимо больно осознавать, что она сама выдумала образ ласкового и заботливого возлюбленного, убедив себя в том, что такова действительная сущность Дамиена, которую он скрывает за маской вертопраха и повесы.
Предмет ее раздумий в это время мрачно смотрел в другое окошко кареты, погруженный в собственные невеселые мысли.
Он корил себя за то, что поддался уговорам Ванессы и отвез ее в бордель мадам Фуше. Увиденное там настолько потрясло ее, что она не смогла скрыть своего огорчения и разочарования. Но не в борделе, а в нем, Дамиене, своем нынешнем покровителе и наставнике.
Естественно, Ванесса знала, какую жизнь он ведет, да он и не скрывал этого от нее. Но, увидев своими глазами гнусный разврат, в котором он тоже принимал раньше участие, она содрогнулась, поскольку ужасная реальность превзошла ее худшие ожидания. Отныне у нее сложилось стойкое представление о нем как о распутнике и дебошире, она окончательно убедилась, что он закоренелый извращенец и негодяй.
Об этом свидетельствовали и ее слезы, и плохо скрытая ложь. А ему, как это ни удивительно, хотелось бы добиться искренности в их отношениях.
Может быть, он чем-то напомнил Ванессе ее покойного супруга? Может быть, она внутренне содрогнулась, обнаружив, что он мало чем отличается от беспутного сэра Роджера, принесшего ей столько боли и позора? Или же горечь возникла в ее душе после неожиданной встречи с Элизой Суонн? Барон наморщил лоб, напрягая память. Да, конечно! Последний скандал в благородном обществе, связанный с именем сэра Роджера, был вызван его гибелью на дуэли из-за актрисы по имени… Элиза Суонн!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38