Изгнать охватившее его уныние Дамиен решил с помощью проверенного средства — хорошей верховой прогулки. И потому он до седьмого пота гонял свою лошадь по полям и пригоркам, заставляя ее перепрыгивать через вечнозеленые изгороди и ручьи, встречавшиеся у него на пути, нестись галопом и по лесным тропинкам, и по аллеям парка. Однако на этот раз даже быстрая езда не помогла Дамиену избавиться от обуревавших его мрачных ощущений и томления в чреслах. Он наконец сообразил, что нелепо срывать злость на невинном благородном животном, и придержал скакуна, чтобы тот передохнул. На горизонте появились грозовые тучи, прогремел гром, предвещая жестокий ливень. И барон, повернув коня, пустился в обратный путь к усадьбе Палисандровая Роща.
Его план избавиться от навязчивого вожделения и мыслей о Ванессе не сработал, недельное отсутствие в имении не облегчило его страдания. Она засела у него в печенках и упрямо не желала оттуда выбираться.
Стоило ему лишь войти в музыкальную гостиную и увидеть ее за фортепьяно, как сердце его затрепетало, а в крови забурлила страсть. Основной инстинкт вынуждал его тотчас же заключить эту женщину в объятия, но он сумел обуздать похоть и притворился равнодушным.
Его напускная холодность, однако, чуть было не сменилась порывом бурных чувств, когда он увидел Ванессу в ее золотистом вечернем платье. Этот великолепный наряд делал ее похожей на сказочную принцессу, способную пленить воображение любого мужчины. В чреслах Дамиена вспыхнуло пламя, и ему пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы укротить желание подхватить Ванессу на руки и, отнеся в спальню, овладеть ею, вместо того чтобы везти на бал.
Он стоически боролся с вожделением на протяжении всего ужина, изо всех сил старался держаться величественно и хладнокровно. Слава Богу, Ванесса молча вытерпела его надменное поведение и не задала никаких вопросов о причинах его замкнутости и молчаливости. Возникшая в их отношениях теплота исчезла, как он того и хотел, но, как это ни странно, ему стало недоставать ласкового взгляда Ванессы и ее радостной улыбки. Лишившись ее дружественного расположения, барон стал увядать, как сорванный цветок.
Пьяная выходка обнаглевшего местного повесы на балконе дома Фоксмуров прорвала плотину терпения барона, его гнев вырвался наружу, он едва не задушил грубияна в ослеплении яростью и потом еще долго не мог успокоиться. Лишь чудом ему удалось воздержаться от желания овладеть Ванессой в карете и тем самым несколько успокоиться самому и поднять ей настроение.
Дамиен пробормотал проклятие и, встряхнув головой, напомнил себе, что когда-то он поклялся не повторять роковой ошибки своего папаши и не дать страсти свести себя раньше срока в могилу.
Тем не менее с мучившим его вожделением нужно было что-то делать. Он по-прежнему желал только одну Ванессу, в чем убедился, устояв от соблазнов на вечеринке в доме Клуна. Такое развитие событий не устраивало Дамиена, и он продолжал мучительно искать выход из сложившегося положения.
Он стиснул зубы, признав, что случилось именно то, чего он всегда опасался: всеми его помыслами и чувствами овладела одна женщина, и лишь она могла унять пылающую в нем страсть. Переубеждать себя в этом не имело смысла, оставалось одно — собраться с духом и ждать, во что выльется вся эта история.
Из размышлений его вывел стук копыт какой-то другой лошади. Дамиен поднял голову и вздрогнул, разглядев в приближающейся к нему всаднице предмет своей страсти. Ванесса была одета в обыкновенный костюм для верховых прогулок, однако выглядела чудесно. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы Дамиен снова ощутил вожделение. Ванесса подъехала к нему и, остановив коня, промолвила:
— Мне нужно с вами поговорить, барон! Я хочу просить вас об одном одолжении…
— Я всегда готов служить вам, миледи, — с напускной учтивостью отвечал Дамиен, отметив, как аппетитно раскраснелись ее щечки и как волнующе вздымается грудь. К его удивлению, Ванесса спрыгнула с лошади и, отпустив ее щипать зеленую траву, уставилась на темнеющую за полем рощицу, словно бы намеренно избегая смотреть барону в глаза.
Одолеваемый любопытством, он терпеливо ждал, когда она начнет излагать свою просьбу.
— Я подумала, милорд, — наконец сказала она, — и пришла к заключению, что в создавшейся ситуации мне следует предпринять некоторые решительные шаги.
— Что вы имеете в виду, миледи? — с подчеркнутой учтивостью спросил Дамиен.
— Вы не можете не согласиться со мной в том, что наши отношения не остались без внимания общественности. За мной укрепилась скандальная слава падшей женщины. Вот я и подумала, что мне следует воспользоваться этим в своих интересах…
Дамиен удивленно вскинул бровь, все еще не понимая, к чему она клонит. Глубоко вздохнув, Ванесса выпалила:
— Я хотела бы взять у вас несколько уроков обольщения мужчин и удовлетворения их желаний!
Барон нахмурился и пробурчал:
— Я вас не понимаю…
Ванесса вскинула подбородок и, глядя ему в глаза, отчетливо произнесла:
— Я хочу знать все, что следует знать распутнице! Хочу научиться подчинять себе самого пресыщенного плотскими утехами распутника, с тем чтобы, когда вы меня покинете в конце лета, я могла бы обзавестись состоятельным любовником, не слишком обеспокоенным моим постыдным прошлым.
У Дамиена перехватило дух. Нет, она определенно шутит! Однако Ванесса продолжала развивать свою кощунственную мысль спокойным и тихим голосом, свидетельствующим о серьезности ее неправдоподобного на первый взгляд намерения.
— Я решила, что нужно поступать практично, отдавая себе отчет в том, что женщина, лишенная средств к существованию, обречена на моральное падение. Так уж устроен этот суровый мир! Я не могу его перестроить. Но в моих силах подладиться под его жестокие законы и извлечь из этого пользу. Вот почему я хочу стать дамой полусвета и, добившись на этом поприще успеха, помочь своим бедствующим сестрам.
От этих слов барон оторопел и потерял дар речи.
— Срок нашего договора истечет через два месяца, — продолжала Ванесса, не замечая, что взгляд барона остекленел. — За эта время я хочу подготовиться к новому образу жизни. Я подумала, что, став притягательной для мужчин, я смогу со временем найти себе любовника по душе. Я была бы вам чрезвычайно благодарна, если бы вы, барон, помогли мне своими практическими советами. Ведь в искусстве обольщения вы непревзойденный мастер, и мне вряд ли удастся найти себе лучшего наставника, чем вы.
В голове барона воцарился хаос. Ванесса просила его обучить ее приемам, известным блудницам, с тем чтобы потом с их помощью вытягивать деньги из доверчивых богачей.
Ванесса развеяла остатки его сомнений, тихим голосом подведя итог всему сказанному ею ранее:
— Короче говоря, милорд, я хочу, чтобы вы превратили меня в распутницу.
Она закончила свой монолог подкупающей развратной улыбкой. Но глаза ее оставались при этом печальными. И, взглянув в них, Дамиен ощутил в горле ком и побагровел от охватившей его ярости. В голове его возникло множество вопросов, а в душу вкралось подозрение, что она просто-напросто вознамерилась вытянуть из него кругленькую сумму денег. Неужели Ванесса Уиндем ничем не отличается от всех своих корыстных предшественниц? Неужели ею движет холодный тонкий расчет? Может быть, она только прикрывает свои непомерные аппетиты заботой о бедных сестрах? Однако странно, что она не требует, чтобы он женился на ней, а лишь просит обучить ее искусству обольщения других богачей! Выходит, она обернула его же оружие против него самого! И поразила его в самое сердце!
Барон сделал глубокий вдох и попытался взять себя в руки. Если мыслить трезво, подумал он, то ему нужно не возмущаться, а радоваться такой просьбе. Если Ванессе удастся найти себе богатого покровителя, то ему уже не придется терзаться чувством своей вины за то, что он разрушил ее жизнь. Теперь он вправе относиться к ней хладнокровно, как к исполнительнице условий их взаимовыгодной сделки, и не более того.
Но Дамиен почему-то не был уверен, что сможет это сделать.
Рассуждая логически, ему следовало признать, что просьба Ванессы предполагает прекрасное решение всех их проблем. Он получал возможность предаваться с ней сладострастным забавам, не заботясь о последствиях и радуясь тому, что наваждение, обуявшее его, постепенно исчезнет само собой и он, пресытившись роскошным телом Ванессы, без особого сожаления расстанется с ней.
Так отчего же он опасается, что не перенесет условий их нового соглашения? Почему его охватило неприятное ощущение, напоминающее панику? Откуда возникла эта подозрительная тяжесть в сердце?
Дамиен встряхнул головой, отгоняя все страхи и сомнения, и чужим голосом произнес:
— Хорошо, моя радость. Я постараюсь выполнить твои пожелания.
Занятия Дамиен предложил начать в тот же день, поскольку не видел разумных причин их откладывать.
За окном моросил дождик, холодный сумрак в спальне привносил в атмосферу их первого дневного рандеву оттенок отчужденности и бесстрастности. Ванесса ожидала барона, усевшись на диванчике. Он появился из тайного хода, одетый в бриджи, сапоги и рубаху с распахнутым воротом.
— Нет, моя прелесть, так любовника не встречают! — улыбнувшись, произнес он, заметив, как она бледна и напряжена. — Да, очевидно, придется начинать обучение с азов. Посмотри на себя в зеркало! У тебя такое лицо, словно бы ты ждала палача.
Он взял ее за руку и, нежно поцеловав в запястье, на котором пульсировала синяя жилка, с теплой улыбкой добавил:
— Запомни, мой ангел, первое правило: встречать любовника нужно с радостным выражением лица, чтобы он — подумал, что ты сгорала от нетерпения, поджидая его. А для того чтобы создать такое впечатление, лучше облачиться к его приходу в платье, подчеркивающее твои дамские прелести. Если желаешь, я помогу тебе переодеться, дорогая!
— Я справлюсь сама, благодарю, — срывающимся голосом ответила Ванесса, встала с дивана и пошла за ширму, чтобы надеть халатик. Дамиен сел на диванчик и крикнул ей вслед:
— Не забудь, мой ангел, что всем своим видом ты должна обещать любовнику удовольствие. Это столь же необходимое условие любовного свидания, как и декорации на сцене перед началом спектакля. Если ваша встреча происходит ночью, то не помешает зажечь свечи и поставить на столик графинчик с любимым коньяком твоего избранника. Все эти маленькие знаки внимания подчеркнут твое расположение к нему.
— А что нужно помнить, готовясь к свиданию с ним днем? — спросила она, надевая атласный халат кремового цвета.
— Дневная интимная встреча требует немного большего воображения. Цель же остается прежней: создать у мужчины впечатление, что он — единственный человек во всем мире, которому ты жаждешь отдаться, встречи с которым ждешь с замирающим сердцем.
Ванесса подумала, что именно так ждала она встречи с ним самим, и начала внимательно рассматривать себя, глядя в зеркало. Лицо все еще оставалось бледным и напряженным.
— Еще один полезный совет, — послышался бархатистый голос Дамиена, — Переодевайся на глазах любовника, медленно снимая каждый предмет туалета и следя за выражением его лица. Ты увидишь, как разгораются его глаза, как он возбуждается, и сама получишь удовольствие от этой игры. Ты ведь хочешь немного пощекотать себе нервы, подчиняя свой воле богатого клиента, не так ли?
При этих словах Ванесса вздрогнула, как от удара плетью, и подумала, что ей предстоит изрядно потрудиться, прежде чем она научится относиться к интимным встречам столь же хладнокровно, как Князь Порока. Она вскинула подбородок и величественно вышла из-за ширмы.
Барон внимательно оглядел ее с ног до головы и сказал:
— Неплохо, но для куртизанки несколько скромновато! Нужно быть более раскрепощенной, мой ангел!
Он встал с дивана и, подведя Ванессу к большому зеркалу, вынул у нее из волос заколки. Золотистые локоны рассыпались по ее плечам. Неуловимым движением Дамиен распахнул полы халата, и в зеркале отразилась ее стройная обнаженная фигура. Скользнув по ней оценивающим взглядом завзятого негодяя-развратника, он промолвил:
— Такое великолепное тело, самой природой предназначенное для любовной утехи, не стоит прятать под одеждой.
Ванесса поежилась от нежного прикосновения к ее коже его пальцев, чувствуя, как все ее тело охватывает похоть.
— Нет, милая моя, не закрывай глазки! Смотри на себя! Он наклонился и поцеловал ее в шею, потом легким движением снял с нее халат и воскликнул:
— Взгляни, как ты прекрасна!
Она почувствовала, как он провел пальцем по ее спине, затем увидела его руки на своих грудях — и охнула, пронзенная тысячью раскаленных иголочек. Ее соски набухли и отвердели, щеки и шея стали пунцовыми. Ладони барона скользнули по ее животу и бедрам, затем снова начали ласкать груди. Дыхание Ванессы стало отрывистым и учащенным, она оттопырила зад и выпятила грудь.
— Ты прирожденная соблазнительница, — пробормотал Дамиен, просовывая язык ей в ухо. — Ради обладания таким шикарным женским телом любой мужчина не пожалеет состояния. Очутившись же в твоих объятиях, он забудет, как его зовут.
Легкий вздох сорвался с ее губ. Барон прижался низом живота к ее ягодицам, и она почувствовала, как его отвердевшее мужское естество проникает в ее промежность. Охваченная жаром, Ванесса закрыла от удовольствия глаза, но Дамиен строго сказал:
— Нет, смотри! Ты должна все видеть.
Ванесса повиновалась. Его пальцы нежно поглаживали груди и живот, теребили разбухшие соски, похожие на розовые бутоны. С каждым мгновением Ванесса все сильнее нуждалась.
— Мне хочется ласкать тебя бесконечно долго, дотрагиваясь до самых сокровенных участков твоего тела, — шептал ей на ухо Князь Порока, — покрывать тебя своими поцелуями, согревая своим дыханием твою бархатистую кожу.
Его страстные поцелуи повергали ее в трепет, она млела от прикосновений его пальцев к ее соскам, плотнее прижимаясь задом к его напрягшемуся фаллосу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38