— Далеко? — крикнул Синджин, обернувшись через плечо и пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь густую пелену тумана. С двойной ношей его лошадь могла потерять скорость.— Два-три лье…Однако совсем близко от залива Барб конь внезапно захромал, и они проделали остаток пути быстрым шагом, постоянно пришпоривая коня, изнемогающего под тяжелой ношей. Синджин понимал, что погоня за ними станет известной властям в Габесе очень скоро.«Аврора» стояла на якоре неподалеку от Габеса.И если они смогут добраться до побережья до восхода солнца, то это будет прекрасной возможностью попасть на «Аврору» незамеченными.Следуя по песчаному берегу, Синджин и Саар обогнули финиковые и оливковые плантации и направились к домику таможни, где можно было нанять лодку, которая перевезла бы их в залив. Летом с моря дули восточные ветры, поэтому бриз на заливе был в лицо, но все же им следовало поторапливаться.В лунном свете им хорошо были видны мачты «Авроры».Когда Синджин и Саар приблизились к домику таможни, все казалось спокойным. Оставался по меньшей мере час до рассвета, город спал, однако двигались они очень осторожно, с кинжалами в руках, готовые отразить нападение.Синджин молча указал кинжалом на небольшое судно и сделал знак Саару следовать за ним. Они направились к лодке, двигаясь сквозь ряд серых теней от больших кораблей. И Синджин уже взялся руками за нос лодки, чтобы столкнуть ее на воду, как вдруг четыре фигуры выросли из-за судна, стоящего поодаль.Центральная фигура сделала шаг вперед и произнесла:— Мы ждали вас, ференджи. Мой господин, каид Габеса, приветствует тебя.Круто развернувшись на каблуках, Синджин попытался бежать, но почувствовал, как колени его подогнулись, словно пуля, ранившая его, поразила ноги, а не висок. Затем Синджин почувствовал запоздалый взрыв боли, который поразил его мозг, и кровь хлынула на лицо, заливая глаза. Синджин упал на омытый волнами прибрежный песок. «Какая прохладная, приятная вода», — подумал он, словно его жизнь вовсе не была в опасности и его занимали такие мелочи, как температура воды в заливе Габес. Но шок уже давал себя знать невыносимой раздирающей болью, которая словно сконцентрировалась вокруг нервных окончаний. И перед тем как потерять сознание, Синджин вспомнил, как вместе с Челси купался на пляже в Сорренто, и вода была такой же мягкой. Это сладкое воспоминание промелькнуло, а потом его сознание погрузилось во мрак. Синджин не почувствовал грубого удара по голове. Люди каида хотели быть уверенными, что пленный не скоро очнется и сможет двигаться.Синджин пришел в себя через два дня и обнаружил, что привязан к седлу верблюда, правда довольно аккуратно, и что его куда-то везут с караваном… Глухие удары в голове приносили невероятные мучения, и даже солнечный свет, едва пробивавшийся сквозь покрывало, натянутое сверху в виде тента, жег и слепил.Синджин закрыл глаза, но красные пятна запрыгали вновь в темноте. Боль не утихала, и Синджин снова потерял сознание…Каид Габеса собирался преподнести лорда «ференджи» бею в качестве личного подарка. Это означало, что Синджина отправили с караваном на север и приставили к нему врача и слуг. В качестве раба ли, заложника ли Синджин принесет бею немало пользы, а тот, в свою очередь, не забудет преданность и услугу своего поданного в Габесе.Саар, представляющий гораздо меньшую ценность для каида, «мехазени», постоянное наказание для южных провинций, был продан в Габесе на невольничьем рынке. Человек, купивший его, оказался агентом очень богатого господина, и казначей каида выручил кругленькую сумму за Саара. Его доставили на большую виллу в Казбах, и, когда он вошел во двор, навстречу ему поднялся высокий человек, сидящий до этого в кресле под перечным деревом. Пройдя через мощеный двор, он поблагодарил агента на ломаном арабском, хотя фразы были вежливыми и достаточно красивыми. На лице поверенного расцвела широкая улыбка, когда хозяин в дополнение к сказанному вручил ему мешочек с золотыми.— За твою блестящую информацию, — тихо произнес он.И когда после традиционных «хвала аллаху» и пожеланий здоровья и счастья поверенный удалился и спустя несколько мгновений калитка закрылась и отделила их от внешнего мира, Сенека протянул Саару руку, приветствуя его.— С тобой все в порядке?— Да, кости целы. Могу ехать верхом.Они оба знали, что хотел этим сказать Саар.— Хорошо, мы отправляемся этим же вечером.Они забрали Синджина в Тунис — в подарок бею. Глава 41 Вскоре после пленения Синджина Сенека отослал лошадей в Неаполь специально нанятым для этой цели судном, а также послание Челси о том, как за ними ухаживать. В письме Сенека ни словом не обмолвился о Синджине, так как почти ничего не знал и не хотел попусту беспокоить ее.Во время королевского раута в Казарете Челси случайно узнала обо всем, что случилось с Синджином.Челси выскользнула на террасу с тем, чтобы отдохнуть от колких сплетен придворных дам, и, опершись на перила, осматривала сад. В свете мерцающих китайских фонариков он выглядел сказочным, фантастическим, он напоминал Челси сады Сет-Хауса. Вспомнив о Сет-Хаусе, Челси автоматически подумала о Синджине и тут услышала где-то поблизости мужские голоса, доносившиеся из-за ряда азалий, обрамляющих террасу.Они говорили по-французски, один — с сильным акцентом, причем андалузским. Услышав слова «бей» и «Тунис», Челси стала бессовестно подслушивать.— Мои люди в Тунисе сообщают, что он опять захватил англичанина. И держит до сих пор, ведь без выкупа…— Грязный негодяй! — Голос француза был сварливым, раздражительным и ясно выдавал его крайнее возбуждение.— Слово этого тирана — ничто. Англичане платят ему дань за то, чтобы такого не происходило, — как и мы.— Как и все. На этот раз его пленник — важная птица. Агент моего кузена Мура сообщил ему, что…— Консул извещен?— Бей отрицает, что держит его.— — И никто не знает, кто это?— Говорят, что это молодой герцог Сет. Он здесь был недавно, в Неаполе. А на днях его лошади прибыли обратно без него.Челси едва могла дышать. Ее поразила страшная догадка, что этот человек, о котором так небрежно говорили те двое, — Синджин. Челси застыла на месте, вцепившись в перила, и в своем белом муслиновом наряде была похожа на привидение в ночи. Казалось, что дыхание, мысли, сама жизнь замерла в ее теле.Прошло некоторое время, показавшееся ей вечностью. Она с усилием оправилась от охватившего ее ужаса от услышанных слов и почувствовала, как дрожь в замороженных от страха пальцах постепенно утихает. Глубоко вздохнув, Челси положила руку на грудь, с тем чтобы убедиться, что сердце еще бьется. Голоса беседующих послов постепенно становились тише, видимо, они пошли вниз по садовой дорожке. Тут же мозг Челси лихорадочно заработал, составляя план действий.Сейчас же, немедленно она должна вернуться в Сорренто. К утру она уже будет готова отправиться в Тунис. Синджин говорил, что при хорошей погоде до города можно добраться за тридцать часов. Она наймет самое быстроходное судно в гавани, но сначала нужно достать рекомендательные письма на имя британского генерального консула. Господи, как же имя управляющего Синджина? Челси никак не могла вспомнить…В ее голове вихрем проносились детали и мелочи предстоящего отъезда. Челси спускалась по ступеням террасы. Просто приехать в Тунис было далеко не достаточным, ей нужно было иметь при себе выкуп для бея. Сначала поговорить с сэром Уильямом: должна ли она сказать ему все начистоту? Он-то должен знать о слухах. Или сказать ему об отъезде под предлогом отдыха и развлечения? Челси нужно было взять золото у доверенного банкира Синджина, собрать необходимую информацию о корабле, нужен надежный капитан судна… И кроме этого, Челси требовалось чертовское везение, удача. Морские пираты — варвары и, несмотря на дань, получаемую практически от всех тех, кто плавал по морю, были известны тем, что «не замечали» некоторые мелочи, когда им нужны были деньги.Когда Челси отыскала сэра Уильяма в комнате для карточной игры, вопросы ее звучали вполне естественно и не возбуждали подозрений. Она сообщила лишь то, что хотела бы совершить небольшой морской круиз по островам вблизи Неаполя. И если бы сэр Уильям был в курсе ее планов, он бы попытался отговорить Челси от путешествия во владения бея, тем более что бей и его министры привычно игнорировали условия договоров и гражданские права иностранцев.Но Челси после небольшой беседы с сэром Уильямом получила наспех составленные рекомендательные письма «тем, кого это заинтересует», узнала имена британского и неаполитанского консулов, а также имена некоторых капитанов, которые смогли бы помочь ей в «круизе» по Средиземному морю и прилегающим островам.Она ни словом не обмолвилась, что «прилегающие острова» находились в тридцати часах пути через море.Челси провела бессонную ночь, готовясь к отъезду, и ранним утром написала письмо семье, которое должно было быть отправлено в случае, если она не вернется в назначенное время. Она тщательно проинструктировала грумов-итальянцев об уходе за лошадьми в ее отсутствие и послала за поверенным Синджина в финансах.Синьор Вивиани Слегка побледнел, услышав о требуемой сумме, но тут же взял себя в руки в соответствии с ситуацией и пообещал, что в течение часа деньги будут доставлены на пристань. Будучи банкиром, синьор Вивиани был в курсе последних событий, и Челси не пришлось объяснять ему причины отъезда в Тунис. То, что становилось известно послам, к примеру, сегодня, Эмилио Вивиани знал уже вчера. Он предложил Челси самому нанять судно. Герцогиня поедет одна? Нет, это невозможно! Он бы порекомендовал ей взять хотя бы десять человек охраны. Во владениях бея, женщина, одна… Он укоризненно покачал головой.— Хотя британские женщины и славятся своей эксцентричностью, бей ценит богатство гораздо выше, нежели независимость и самостоятельность. Независимость — это ценность, которая не существует в тунисских нравах. Этим и объясняется то, что бедуины, которые оценивают ее по достоинству, живут в самых заброшенных уголках Сахары, в полном уединении.Пожалуйста, возьмите, ну, хотя бы несколько телохранителей и дуэнью.— Не нужны мне дуэньи, телохранители, и вообще, это обуза, они задержат меня, — запротестовала Челси, которая не хотела брать бесполезных спутников в свою поездку, требовавшую максимальной скорости и тайны. На это Эмилио спокойно заметил, что ей придется плыть недалеко от берега и ночами, в противном случае ее приезд обязательно будет замечен. Чем официальное она будет себя держать и чем больше и важнее ссылаться на свиту, тем успешнее завершится дело в Дар-эль-Бее.Скорчив недовольную гримасу и тяжело вздохнув, Челси сдалась, повинуясь его опыту.— Думаю, до этого вы уже имели дело с Регентством.— В Тунисе есть отделение нашего банка. Между прочим, старинный и очень приятный город. Желаю вам.., позже, возможно.., иметь достаточно времени для осмотра достопримечательностей, — добавил Эмилио с несколько преувеличенной симпатией. Он предпочел не упоминать о том, что львиную долю доходов отделения банка в Тунисе составляли деньги от работорговли. Это была одна из старейших и наиболее выгодных статей дохода. Древние финикийцы, первооткрыватели Туниса, славились работорговлей, да и вся история города была историей рабства.Осмотр достопримечательностей Туниса стоял в тот момент на последнем месте в планах Челси, поэтому она язвительно подумала, что, пожалуй, такая необходимость возникнет вскоре после того, как она станет королевой Англии. Однако, вежливо улыбнувшись человеку, который снабдил ее ста тысячами золотом, Челси ответила:— Ну.., может быть, когда Синджин будет в безопасности…— Разумеется. Вы хотите отплыть сегодня же?— И как можно быстрее. Я уже собрала вещи.Челси произнесла это таким тоном, что синьор Вивиани понял это как «немедленно».— Прекрасно. Увидимся в гавани возле наших доков через час.Эмилио поднялся и отвесил поклон, на который способен только истинный неаполитанский джентльмен, и быстро покинул виллу. С быстротой и эффективностью, которая привела его банковское дело к процветанию, Эмилио был в гавани уже через час с готовой суммой денег, с дуэньей, обещанной командой телохранителей и быстроходным судном во главе с уважаемым, непьющим капитаном. Синьор Вивиани пожелал Челси счастливого пути, улыбнулся и передал ей несколько рекомендательных писем к представителю своего банка.— Я думаю, они принесут вам больше пользы, мадам, нежели британский консул, который вынужден соблюдать дипломатию. Наши банкиры действуют гораздо эффективнее. И если будет нужно больше денег, — добавил он, — эти люди посоветуют вам, кому дать взятку. В арабских странах вся государственная машина работает на взятках — открыто и безнаказанно.Итак, вооруженная деньгами, советами, официальными и неофициальными письмами, Челси на судне уже на следующий день вошла в гавань возле берегов Туниса, Фом-эль-Куэд. И когда они пересекали Бабэль-Бахир, озеро, где в изобилии обитали фламинго, Челси увидела множество рыбачьих барок с ярко-красными парусами, которые были очень похожи на птиц, и подумала, что перед ней открылись ворота в Азию.Погода была просто идиллической. Внезапно на западе из-за холмов, сверкая белыми стенами под золотыми лучами летнего солнца, вырос город. Пять мечетей и пятьсот минаретов было словно красивые игрушки, разбросанные по городскому ландшафту. Запах роз и жасмина наполнял воздух, запах цветения садов, внутренних двориков и бельведеров, лучший из запахов для обитателей города. Составление духов и ароматических веществ было престижной профессией, поэтому благоухал здесь не только воздух, но и дым сигарет, кофе, засахаренные фрукты, чай, подушки, даже упряжь лошадей.На причалах происходило смешение всех наций и цветов кожи: арабы, берберы, негры, европейцы, богатые и бедные, предприниматели, моряки, носильщики. Одежда пестрела экзотическим разнообразием:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52