https://wodolei.ru/catalog/sushiteli/s-bokovym-podklucheniem/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– Почему бы не доставить себе удовольствия? Побалуй себя и не выпускай ее, пока она не удовлетворит все твои желания.
Даг грустно вздохнул. Может быть, брат прав и в этом. Ему следовало взять девчонку силой еще тогда, когда она впервые осмелилась бросить ему вызов, но он не смог совладать со своей слабостью. Теперь она принадлежит ему и должна делать все, что он только пожелает.
Эти мысли заставили его плоть налиться желанием. Даг повернулся и, взглянув на женщину, поймал ее ответный затравленный взгляд. Не отводя глаз, он наслаждался каждой линией ее тела. Она сразу же поняла это, и щеки ее вспыхнули. Викинг почувствовал ее сопротивление, но на этот раз оно было ему даже приятно; его желание от этого только еще больше возросло.
Но тут же он вспомнил, что ему надо от этой женщины: в его планы отнюдь не входило видеть ее сломленной или рыдающей. Он хотел ее такой, какой она в первый раз появилась у него и темнице, – волнующей, страстной, притягательной. Он вспомнил, как она разделась, предлагая ему себя: тогда обещания наслаждении, которыми светились ее удивительные светло-зеленые глаза, не имели ничего общего с насилием или страхом.
Даг покачал головой. Ничто другое не устроит его, кроме такого же взгляда, подаренного ему этой женщиной по своей собственной воле.
Он отвернулся, всматриваясь в горизонт.
– Найди ей какое-нибудь занятие, – обратился он к брату – Пока она чересчур своенравна, чтобы служить утехой в постели. Я хотел бы, чтобы прежде она научилась чему-нибудь дельному.
– Как тебе будет угодно, брат. У меня есть запасной парус, который надо заштопать во многих местах. Может быть, повозившись несколько дней с иглой, она станет более сговорчивой.
Даг снова посмотрел на ирландку.
– Спроси, как ее зовут, Сигурд. Пока я только знаю, что она дочь Мак-Фрахнана.
Когда Сигурд перевел вопрос, девушка ответила четким, звонким голосом:
– Мое имя Фиона, я дочь Доналла Мак-Фрахнана, владетельного правителя Дунсхеана.
Даг беззлобно усмехнулся про себя. Фиона. Королева фей. Ирландская принцесса. Рабыня-недотрога.
Глава 9
Фиона проколола иглой толстую материю и взглянула на нос корабля, где около палатки стояли Даг и его брат, о чем-то разговаривая между собой. С момента ее стычки с Дагом нынешним утром викинг не обращал на нее никакого внимания. Она вся горела огнем от любопытства и страха: что-то он задумал на следующий раз?
Думая о своем, девушка снова углубилась в шитье. Казалось почти невозможным, что ей удастся избежать изнасилования. Всю жизнь она слышала рассказы, в которых мужчины-викинги представали сущими зверями, привыкшими получать наслаждение везде, где они только пожелают. И все же викинг по имени Даг не сделал этого. Почему? Это по-прежнему оставалось для нее загадкой.
Она снова взглянула на братьев, жалея о том, что не знает норвежского языка. Если бы только она имела хоть малейшее представление, о чем говорят эти двое! Их с Дагом взгляды на мгновение встретились, и по ее телу пробежал холодок неприятного предчувствия. Не ее ли судьбу они так равнодушно обсуждают? Хотя Фиона понятия не имела, куда они направляются, но все же она понимала, что драккар идет на север – прочь от Ирландии и скорее всего его путь лежит на родину викингов, где ее, возможно, продадут другому хозяину.
При мысли об этом Фиона вздрогнула. Если уж она обречена зависеть от милостей какого-то норманна, то пусть лучше это будет человек по имени Даг. При всей его неприязни к ней он нее же не позволял своим товарищам приставать к ней, стараясь держать ее подальше от всех остальных, даже от брата.
Она снова встретилась взглядом с викингом. Его голубые глаза ласкали ее, проникали в душу. Когда он отвернулся, Фионе пришла мысль, которая ее не на шутку взволновала. Что, если этот человек ощущает вину за все содеянное? Несмотря на свой звериный прав, он не может так просто забыть то, как она помогла ему выжить. Может быть, в благодарность он вернет ей свободу, когда они прибудут на его родину? Сердце Фионы затрепетало от робкой надежды.
Она быстро встала и, пока не ослабла решимость, направилась к стоящим на носу драккара братьям. При ее приближении они прекратили разговор и с любопытством уставились на нее.
Посмотрев на Сигурда, Фиона сказала:
– Я хочу знать, как твой брат думает поступить со мной.
Викинг недоуменно шевельнул темной бровью, но все же повернулся к Дагу и перевел ее вопрос. На несколько секунд в воздухе повисло молчание; потом Даг заговорил. Выслушав ответ, Сигурд коротко произнес:
– Он говорит, что еще не знает.
Фиона посмотрела в лицо Дагу. Оно было спокойно, даже бесстрастно, только глаза его странно блестели. Девушка глубоко вздохнула, потом заговорила снова:
– Когда мы высадимся на берег, я была бы счастлива пойти своим путем и не причинять вам больше хлопот, – с достоинством сказала она.
Сигурд только расхохотался в ответ.
– Подумай, долго ли сможет продержаться одинокая женщина за сотни миль от своей земли? Готов поспорить, что уже через час ты вернешься и будешь просить моего брата взять тебя под защиту.
Фиона покраснела. Слова Сигурда только подтвердили ее сомнения, но она не хотела признавать себя побежденной.
– Я не нуждаюсь в вашей помощи. – Она независимо вскинула голову.
С лица Сигурда по-прежнему не сходило ироническое выражение.
– Только благодаря защите моего брата ты остаешься живой и невредимой. – Он смерил ее тело значительным взглядом, и Фиона почувствовала, что краснеет еще сильнее. Сигурд сказал истинную правду: без Дага она давно стала бы жертвой других викингов. Чтобы благополучно добраться до дома, ей пришлось бы оплатить проезд туда на каком-нибудь торговом судне, и там она тоже была бы беззащитна перед охочей до женщин командой. Да и денег теперь у нее не было, викинги лишили ее всего.
Девушка задумчиво посмотрела на Дага. Из-за этого человека она стала бедной рабыней. Но за ним числится долг – без ее помощи ему бы ни за что не выжить.
– Я спасла жизнь твоему брату, – снова обратилась она к Сигурду. – Он должен отблагодарить меня за это. Я прошу не только свободы, но еще и денег или ценностей, чтобы добраться до Ирландии.
Фиона глянула на Дага; сердце ее отчаянно билось. Такое требование даже ей самой показалось до смешного наивным, но она не собиралась отступать.
Пока Сигурд, прищурившись, переводил ее слова и выслушивал ответ, Фиона не спускала с него глаз.
– Мой брат говорит, что он тебе ничего не должен. Если бы не он, ты бы разделила судьбу своих соплеменников. Он тоже спас твою жизнь и этим уплатил долг.
Сердце Фионы оборвалось. Впрочем, чего еще она могла ожидать? Она пыталась разговаривать с викингом так, словно он человек чести; но ведь это всего лишь грубый варвар, которому не впервой глумиться над слабыми и беспомощными. Девушка выпрямилась, давая возможность гневу и ненависти проникнуть в ее сердце.
– Очень хорошо, – сказала она. – Вы можете отпустить меня в первом же порту, куда зайдете, а там я сама позабочусь о себе. Если со мной что-нибудь случится, это будет не ваша вина.
Услышав переведенный братом ответ, Даг раздраженно взмахнул рукой. Глаза его расширились, затем выражение лица снова стало угрюмым, а голос – холодным, как северный ветер.
Сигурд повернулся к пленнице:
– Ты неправильно поняла моего брата. Он сохранил твою жизнь за то, что ты помогла ему, но он ничего не говорил про твою свободу. Когда мы прибудем к себе на родину, все останется по-прежнему: ты будешь его рабыней и покоришься его воле.
Несмотря на то что Фиона рассчитывала именно на такой ответ, она испытала острое разочарование. До этого она все еще надеялась, что ее дела не настолько плохи. Гневные слова уже готовы были сорваться с ее губ: она не много потеряет, если выскажет прямо в лицо этой свинье все, что думает!
Глаза их встретились, и неожиданно Фиона прочитала в его взгляде жалость. Неужели это ей только кажется?
Фиона почувствовала, как ощущение его близости проникает в самые сокровенные уголки ее души; и тут внезапно она поняла, что он все еще хотел ее. Это означало, что в ее распоряжении было куда более грозное оружие, которым она сможет воздействовать на упрямого норманна. Только бы у нее хватило смелости этим оружием воспользоваться!
Она облизнула губы, надеясь, что со стороны это выглядит достаточно соблазнительно, а затем заговорила, не сводя взгляда с лица викинга.
– Если я рабыня, значит, есть цена, за которую меня можно продать, и есть способ, которым я могла бы заработать свою свободу.
Она посмотрела на Сигурда, ожидая, что тот переведет ее слова, но викинг лишь скривил губы в иронической улыбке.
– О какой плате ты говоришь?
Фиона сглотнула и снова перевела взгляд на Дага.
– Что, если бы я разделила ложе твоего брата по доброй воле? Или это совсем ничего не значит для него?
Сигурд фыркнул, затем перевел ее слова. Фиона не спускала глаз с Дага. Она успела заметить, как на его лице промелькнуло удивление. Надежда снова шевельнулась в ее душе.
Когда Сигурд переводил ответ брата, голос его был полон едва сдерживаемой насмешки:
– Мой брат хотел бы прямо сейчас увидеть доказательство этой твоей «доброй воли».
Фиона застыла на месте. Что означали эти слова? Не то ли, что она должна отдаться викингу на глазах у всех остальных? Это предположение привело ее в ярость, но она сумела с собой справиться. Если у нее есть хотя бы малейший шанс каким-нибудь образом заполучить свободу, она должна поступать исключительно умно.
Убеждая себя, что она с куда большим удовольствием поцеловала бы корову под хвостом, Фиона встала на цыпочки и, обняв Дага руками за шею, прижалась губами к его губам.
Но викинг не обнял ее и даже не ответил на поцелуй. Тело Фионы затрепетало. Все ли она сделала правильно? Почему-то она была совершенно не уверена в этом.
Вопросительно двинув бровью, Сигурд что-то сказал своему брату, а затем, повернувшись, насмешливо взглянул на его рабыню:
– Мой брат не удовлетворен. Ему нужны еще доказательства.
Фиона стиснула зубы. Когда-то она разделась донага, чтобы побудить викинга овладеть ею, но не повторять же ей этого теперь! Однако чем еще она может убедить его в своей покорности? Ей пришла на память Скорха, одна из девушек-судомоек, про которую говорили, что она готова лечь с любым, кто только попросит ее об этом. Скорха весьма гордилась своими объемистыми грудями и заявляла, что ни один мужчина не может устоять перед искушением поласкать их.
Фиона взяла руку викинга и, поднеся ее к своей груди, затаила дыхание.
Но и на этот раз ничего не произошло. Открыв глаза, Фиона увидела, что глаза Дага стали темнее и заблестели ярче, но губы были все так же сжаты в тонкую злую линию. Похолодев от отчаяния, девушка положила ладонь поверх его руки и принялась таким образом ласкать свою грудь. Когда он стал играть с ее соском, Фиона почувствовала, как тело ее тает от наслаждения. Она оцепенела. Одно дело изображать покорность, и совсем другое – в самом деле отвечать на ласки мужчины.
Спустя несколько секунд Даг убрал руку, и Фиона с облегчением вздохнула. Но, взглянув в лицо викинга, она тут же поняла, что ее испытания еще не окончились: черты его стали настолько резки, что казались вырезанными из камня. Даг отнюдь не был намерен облегчать ей жизнь.
Она повернулась к Сигурду и нетерпеливо сказала:
– Спроси его, удовлетворен ли он теперь.
Когда Сигурд перевел вопрос, Даг отрицательно покачал головой.
– Мой брат говорит, что ты лжешь весьма неискусно, – сообщил ей Сигурд. – Независимо от того, что ты говоришь, тело выдает твое нежелание принять его.
В горле у Фионы пересохло. Что еще она может сделать, чтобы убедить его? С трудом справившись с собой, девушка произнесла:
– Здесь мы у всех на виду, но, если твой брат захочет взять меня в палатке, то обещаю, что не стану сопротивляться.
Сигурд от всего сердца рассмеялся. Протянув руку, он схватил Фиону за длинную косу и едва не приподнял ее в воздух.
– Ах ты, маленькая хитрая лиса! Зачем ему вообще торговаться с тобой? У тебя нет ничего, что он не мог бы взять в любой момент, как только пожелает. Твое тело принадлежит ему. Зачем же ты делаешь вид, что готова отдать его как подарок?
Дернувшись, Фиона вырвалась из рук Сигурда. Отчаяние овладело ею. Даг и не думал серьезно относиться к ее предложениям. Все это было только забавой; жестокой игрой, призванной унизить ее. Она почувствовала, как лицо ее краснеет, и стиснула кулаки. Не глядя на Дага, она направилась на корму, благодаря судьбу за то, что научилась почти ровно двигаться по качающейся палубе.
– Что ты сказал ей? – спросил Даг у брата. – Почему она уходит?
– Я сказал ей правду. Ее покорность не имеет никакого значения. Она рабыня.
Даг едва подавил стон. Ирландка предложила себя ему; она обещала быть покорной, но своими словами Сигурд разрушил все, чего он так долго добивался. Ему захотелось ударить брата, разбить в кровь его упрямое тупое лицо, но разумеется, он сдержался, да и Сигурд, кажется, сам понял, что сделал что-то не так.
– Клянусь молотом Тора! – пробормотал он. – Ты хотел испытать ее. Ты хотел увидеть ее покорной.
– Нет.
– Тогда чего же ты злишься? И почему смотришь на меня так, словно готов придушить?
Даг молчал. Хотя ему не доставило удовольствия видеть ирландку побежденной и он многое бы отдал за то, чтобы она по доброй воле покорилась ему.
– Мне не стоило дразнить ее. Я не должен был делать вид, что могу отпустить ее на волю, если она удовлетворит меня, – наконец сказал он.
– Да, лучше уж вообще не давать рабам надежду, – согласился Сигурд. – Это только развращает их, заставляет думать, что они могут улучшить свою долю.
Машинально кивнув, Даг взглядом продолжал следить за тоненькой фигуркой Фионы. Она стояла, прижавшись к высокому изогнутому форштевню, словно стараясь отдалиться от него настолько, насколько это позволяли размеры корабля: того и гляди прыгнет за борт, чтобы избежать судьбы подневольной рабыни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51


А-П

П-Я