Наклонившись к сестре, Талли пристально вгляделась в ее отражение в зеркале.
– Мне кажется, Герцогиня, ты нынче утром выглядишь как-то странно. По-другому. Не могу понять, в чем тут дело, но по-другому.
– Она влюблена, – сказала за их спинами Пиппин. Талли, круто повернувшись, взглянула на кузину, потом перевела взгляд на сестру.
– Это правда?
Фелисити кивнула и, не сдержавшись, снова расплакалась.
– Боже, что со мной произошло? Я стала ужасной плаксой! – Она взяла уже мокрый носовой платок, который дала ей Пиппин, и промокнула слезы. – Я была всегда такой разумной, соблюдала все правила приличия… а теперь я скомпрометирована.
Пиппин и Талли удивленно отступили на шаг.
– Правда?
Фелисити взглянула на них:
– Похоже, вы радуетесь этому? Это катастрофа. Я люблю Тэтчера, а обещана Холлиндрейку.
– Но ведь ты не помолвлена по-настоящему, – напомнила Талли.
– Я почти помолвлена, – всхлипнула Фелисити. – И теперь должна выйти за него замуж, иначе наши репутации будут испорчены навсегда!
– Ах, Фелисити, ты слишком переутомилась. Это всего лишь какой-то маленький скандальчик, а мы как-никак Лэнгли. От нас, я уверена, скандальчика ожидать можно.
– Не утешай меня, Талли. Мы скомпрометированы. И все потому, что я полюбила нашего лакея. – Наконец-то она сказала это вслух.
Она с удивлением отметила, что Земля из-за этого не перестала вращаться.
Она любит Тэтчера. Да, черт возьми, она его любит!
– Ты его любишь? – прошептала Пиппин.
Фелисити взглянула на свои руки, где когда-то надеялась носить огромное кольцо и где теперь мечтала увидеть простенькое обручальное золотое колечко, лишь бы оно означало, что она проведет с ним всю оставшуюся жизнь.
– Ты действительно любишь его, Герцогиня? – спросила Талли.
Что еще она могла ответить на этот вопрос?
– Да. Да. Да, люблю.
– Но ведь это чудесно, Фелисити! – улыбнулась Пиппин.
– Ты так думаешь? – переспросила Фелисити. Талли и Пиппин одновременно кивнули.
– Помнишь, что говорила нам нянюшка Рейна? Она говорила: «Всегда следуйте велениям своего сердца». Так что, Фелисити, делай так, как подсказывает тебе твое сердце, и не ошибешься.
– Все складывается великолепно, – сказала Талли. – Ты должна сказать ему об этом. Только теперь придется подождать до конца церемонии.
Часы на каминной полке пробили час.
Она вспомнила слова Тэтчера, сказанные им вчера: «В полдень, мадам. Жди меня там. Потому что потом я уже никогда больше не предложу тебе выйти замуж».
В полдень? Силы небесные! Было уже четверть первого. Она надеялась лишь, что он немного опоздает. Он вечно немного опаздывал, так что, возможно, простит ее за отсутствие пунктуальности. Он должен простить.
Фелисити развила бурную деятельность. Она заметалась по комнате, схватила свой чемоданчик, бросила туда смену нижнего белья, чулки и щетку для волос. Чуть помедлив, сунула туда же «Холостяцкую хронику» и взяла накидку, шляпку и перчатки.
– Экипаж Холлиндрейка все еще стоит перед входом? – спросила она.
Пиппин пересекла комнату и выглянула из окна.
– Да.
– Я должна им воспользоваться, – сказала Фелисити. – Вам придется добираться до палаты лордов в наемном экипаже. – Подбежав к двери, она распахнула ее. – Передайте герцогу мои извинения. Я понимаю, что этого недостаточно, но позднее я напишу ему письмо и все объясню. – Потом, прежде чем они смогли остановить ее, Фелисити выбежала из дома.
– Я не совсем поняла, что происходит, – сказала Пиппин.
– Она до сих пор ничего не знает, – сказала Талли.
– Как это могло случиться? – удивилась Пиппин.
– Поэтому я и заставляла ее последовать велениям своего сердца. Если она выйдет замуж за Тэтчера, то в конце концов простит его за обман.
Пиппин вздохнула:
– Хорошо бы хоть одна из нас вышла замуж счастливо.
Талли обняла кузину за талию.
– Дэш поправится. Вот увидишь.
– А что будет потом, Талли? Когда он поправится?
– Это будет совсем другая история. Пожалуй, нам нужно подождать сначала Герцогиню.
– Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать, – прошептала Пиппин.
– Именно так говорила нянюшка Таша, – сказала ей Талли.
Поздно вечером дверь в частные апартаменты гостиницы «Приблудная кошка» распахнулась, и в комнату вошел Тэтчер.
– Фелисити? Фелисити, где ты?
Когда он со своего места в палате лордов взглянул на галерею для публики и заметил пустое место между мисс Талли Лэнгли и леди Филиппой Ноуллз, он чуть было тут же не сбежал, не дождавшись окончания торжественной церемонии.
Фелисити не пришла!
Боже милосердный, она не пришла! А если она не явилась в палату лордов к своему герцогу, это могло означать лишь одно – что она ждет своего ливрейного лакея в комнатах на постоялом дворе, где он приказал ей быть.
Ждет его.
Едва успела закончиться церемония, как он, пренебрегая всеми правилами приличия, отправился прямиком на постоялый двор. Однако в апартаментах, которые он снял заранее, было темно, в камине едва теплился огонь, а Фелисити нигде не было видно.
Он опоздал. Она уехала.
– Проклятие! – выругался он.
– Тэтчер? – невнятно произнес сонный голос из спальни, расположенной справа от него. – Это ты?
– Да, это я! – Он пересек комнату и остановился в дверях, потрясенный тем, что увидел. Неуклюже высвобождаясь из простыней, с кровати пыталась встать Фелисити.
– Ты опоздал, – заплетающимся языком пробормотала она, безуспешно пытаясь пригладить упавшие на лицо пряди волос. – Надо купить тебе карманные часы. В качестве свадебного подарка.
– Ты здесь, и никакого другого подарка мне не нужно, – заявил он и направился к ней, но что-то, звякнув, покатилось из-под его ног.
– А-а, значит, вот где эта проклятая штука! – хихикнула Фелисити. – Не обращай на нее внимания, у меня есть еще одна! – Покопавшись под подушками, она извлекла винную бутылку.
В нос ему ударил густой сладкий запах вина. Фелисити была пьяна. Пьяна в стельку.
– Думала, ты не придешь, – пробормотала она, уткнувшись ему в плечо и размахивая руками в воздухе. – Думала, что ты меня бросил.
– Ну что ж, я здесь и, как видно, успел вовремя. – Он окинул взглядом комнату. – Зачем ты выпила столько вина?
– Нянюшка Бриджет как-то раз говорила нам, что в первую брачную ночь надо выпить стаканчик-другой хорошего вина. Хорошего вина в гостинице не было, так что я вместо этого выпила две бутылки. А может быть, три…
Он снова усадил ее на постель.
– Ну что мне теперь делать с тобой?
Она погрозила ему пальцем:
– Будто не знаешь? Женись на мне. Сию же минуту. Здесь сегодня. Я не хочу больше быть обесчещенной. Я хочу быть правильной женой.
Он рассмеялся.
– Фелисити, ты никогда не будешь правильной женой.
– Но я буду твоей женой. Дорогой Тэтчер, я хочу быть твоей женой. Я люблю тебя. И я не откажусь от тебя ни за какие герцогские диадемы в мире.
– Ты любишь меня? – переспросил он. Он не мог в это поверить. Но вот она – здесь. И пришла сюда по своей доброй воле. По велению сердца.
– Всем сердцем, – ответила она, и губы ее сложились в кривую улыбку.
– И это говорит не выпитое вино, а ты сама? – спросил он, опускаясь перед ней на колени.
– Нет, я поняла это до того, как выпила все это вино. – Она помолчала и обвела глазами комнату, как будто увидела ее впервые. – Я пьяна?
– Как сапожник, – сказал он. Сейчас она, пожалуй, даже миссис Хатчинсон перещеголяла.
– Но ты все равно женишься на мне?
– Да.
Она радостно улыбнулась:
– Сейчас?
– Ну-у, не знаю, как получится…
– Да, сейчас. Женись на мне, пожалуйста. – Она заглянула ему в глаза. – У тебя все еще есть специальное разрешение?
Тэтчер приподнялся с колен и присел на корточки. Даже при наличии специального разрешения в Англии не сыщешь священника, который обвенчал бы с ним эту пьяную почти до беспамятства благородную леди. Даже за большую взятку, которую он теперь мог себе позволить, Тэтчер положил в руку толстого приземистого хозяина гостиницы несколько золотых монет.
– Есть здесь кто-нибудь, кто мог бы обвенчать нас? – спросил он.
– Какого рода церемонию вы хотите? – спросил хозяин, даже не потрудившись взглянуть на полученные монеты, но определив по весу, что это настоящее золото.
– Самую ускоренную, чтобы невеста не успела… – Он взглянул на Фелисити, стоявшую, покачиваясь, рядом с кроватью, держась рукой за голову.
– Тэтчер, поскорее найди священника, – невнятно пробормотала она. – Я чувствую себя не совсем хорошо…
– Значит, нужна церемония на скорую руку, господин, – подмигнув, сказал ему хозяин. – Приведите ее вниз примерно через пять минут. У меня есть парень, который сделает все, что надо, хотя и не совсем так, как надо, если вы понимаете, что я имею в виду. – Хозяин взглянул на Фелисити. – Впрочем, она едва ли это заметит.
Тэтчеру было все равно. Завтра утром они все это исправят, воспользовавшись специальным разрешением, которое он получил, но сейчас он хотел лишь успокоить свою невесту, находившуюся в полубессознательном состоянии.
Пять минут спустя герцог Холлиндрейк сочетался браком с мисс Фелисити Лэнгли в присутствии толпы сомнительного вида зевак в общем зале трактира «Приблудная кошка».
Глава 16
Фелисити открыла глаза. Она не знала, сколько сейчас времени, но свет из окна заставил ее сразу же зажмуриться снова, закрыть лицо руками и спрятаться под простыней и покрывалом.
Боже милосердный! Неужели уже рассвело? И почему ее голова пульсирует от боли?
Она попыталась вспомнить события прошлой ночи, но вспоминалась лишь какая-то задымленная, плохо освещенная комната и запах эля. И еще какие-то люди. Ее окружали незнакомцы.
«Такая хорошенькая леди. Они вообще парочка что надо».
«Желаем вам счастья, миссис».
«Ей-богу, кто бы мог подумать, что такая малышка может столько выпить!»
– Силы небесные! – простонала она. – Что со мной происходит?
– Не прошло и дня, как ты стала моей женой, а уже жалуешься? – послышался знакомый голос из другой комнаты.
Тэтчер? Что он делает в ее спальне? Подождите, что такое он сказал? «Жена»?
Она в ужасе взглянула на свою левую руку и увидела простенькую золотую полоску вокруг среднего пальца.
– Мы поженились?
– Да. И хочу тебе напомнить, что ты настояла на этом, – сказал Тэтчер, сидевший в кресле у камина, вытянув длинные ноги к каминной решетке. На нем были надеты лишь черные брюки и белая сорочка, сквозь распахнутый ворот которой виднелся треугольник темных жестких волос на груди. На коленях у него лежала раскрытая книга.
– Значит, прошлой ночью… – Она оглянулась на большую кровать в другой комнате со смятыми простынями на ней, которые говорили о ночи, проведенной… – А мы?..
Он от души рассмеялся.
– Если ты интересуешься, произошло ли окончательное осуществление брачных отношений, то ответ будет отрицательный.
– Я чувствую себя отвратительно. Интересно, почему я ничего не помню о прошлой ночи?
– Категорически не рекомендую тебе мешать портвейн с бургундским..
– Не понимаю, чем ты сейчас занят, – заявила Фелисити.
– Видишь ли, поскольку меня лишили моей первой брачной ночи…
У Фелисити вспыхнули щеки.
– …а заняться мне было нечем, потому что ты выпила все запасы спиртного, имевшиеся в гостинице, я решил почитать что-нибудь легонькое. – Он кивком показал на раскрытую книжицу.
Она сразу же узнала ее.
– Моя «Хроника»? Ты читал мою «Хронику»? Но это вторжение в личную жизнь!
У него было самое невинное выражение лица, но глаза задорно поблескивали.
Она поднялась с постели, подошла к креслу и отобрала у него «Хронику».
– Это принадлежит мне.
Он улыбнулся:
– Теперь это не имеет значения, потому что ты сама принадлежишь мне.
– Правда? – радостно вздохнула она. Если и было что-нибудь хорошего во всей этой неразберихе, так это то, что они поженились. – У меня просто гора с плеч!
– У меня тоже, – рассмеялся он, взяв ее пальцами под подбородок. – Ты для меня единственная подходящая женщина.
– Боюсь, что я была не очень хорошей невестой, – промолвила она, взглянув на постель.
– В таком случае давай продолжим, – сказал он.
– Ах ты, самонадеянный наглец! – пробормотала она. – Мне начинает казаться, что я вышла замуж за герцога. Ты стал невероятно властным с некоторых пор.
– Это все благодаря тебе, – вежливо согласился он.
Она уставилась на него, моргая.
– Ты отвратительный тип! – воскликнула она и, взглянув на свое кольцо, добавила: – А мы действительно женаты?
– У тебя на пальце обручальное кольцо, не так ли?
Она кивнула.
– Но я ничего не помню о церемонии. Все было красиво?
– Все было так, как ты того хотела.
Подумав, что, может, оно и к лучшему, что она ничего не помнит, он заключил ее в объятия.
Оказавшись в объятиях Тэтчера, Фелисити, которая несколько минут назад чувствовала себя отвратительно, сразу же забыла обо всех своих печалях.
С бесстыдством, которого она у себя не подозревала, Фелисити попыталась расстегнуть его бриджи.
Тэтчер рассмеялся:
– Торопишься?
– Да, – ответила она, заметив, что в голосе у нее появилась незнакомая хрипотца.
– Но у нас целый день впереди, – сказал он, накрывая ее своим телом.
– Я не хочу, чтобы ты отказался от меня.
– Теперь ты моя – отныне и навсегда, – заявил он, и властные нотки, прозвучавшие в его словах, вызвали у нее восторженную дрожь во всем теле.
«Моя». Она принадлежит ему, как и он принадлежит ей.
– Я и не хочу, чтобы было по-другому, – прошептала она, прижимаясь к нему.
Казалось, в мире нет никого, кроме них двоих, и они позволили своим телам, объятым страстью, слиться воедино.
Они были настолько поглощены друг другом, что оргазм застиг врасплох и ее, и Тэтчера. Их взгляды встретились, и в момент наивысшего наслаждения она увидела радость в его глазах. Потом он крепко прижал ее к себе, и Фелисити поняла, что сделала правильный выбор.
Потому что они обрели безграничное счастье друг с другом и только друг с другом.
Это был правильно выбранный жизненный путь, и она покорилась своей судьбе и этому мужчине, который делал ее жизнь полноценной.
Некоторое время спустя Фелисити проснулась и взглянула на человека, которого выбрала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39