Я тогда остановила тебя. Наверное, я не должна была делать этого. Ты расскажешь все сейчас?В прищуренных глазах Рида мелькнули синие искры. В самых общих чертах он поведал о том, как в кабинет к Киту приходили двое типов весьма подозрительного вида, и о том, какой разговор состоялся после этого с Гордоном.Камми слушала его, нахмурив брови. Когда Рид замолчал, она сделала свой вывод:— Теперь мне понятно, как могли развиваться события. Кит и Гордон пытались надуть тебя относительно права собственности на фабрику, и ты решил ответить ударом «ниже пояса».— То есть? — голос его прозвучал металлически жестко.— Ты заплатил Джанет Бейлор за то, чтобы она украла из суда документы и уехала из города. И опять все стало на свои места. Я имею в виду распределение ролей хозяев фабрики. Ты и Хаттоны остались при прежних интересах.— А ты вышла из игры? В таком случае я просчитался, убрав Кита. Ведь при таком раскладе ты снова возвращаешься в игру.— Тебе известно о завещании.Это было утверждение. Когда Рид, ничего не сказав, пожал плечами, Камми продолжила:— Да, оно дает мне право на участие в производстве, однако его доля отнюдь не велика по сравнению с тем, что я могла бы иметь. Ты можешь не любить Гордона Хаттона, но у вас, по всей видимости, общие цели. Мой же голос в вопросе продажи фабрики, естественно, не принимается во внимание, так как остается в меньшинстве.— Твой голос всегда оставался в меньшинстве.Насколько Камми поняла, Рид имел в виду борьбу за остановку продажи и привлечение сил общественности.— Но деньги еще не уплачены, — упрямо сказала она.Рид не клюнул на эту наживку и заговорил совершенно спокойно:— Признаться, больше всего меня встревожили некоторые махинации Кита. Мне удалось выяснить, что, судя по документам, он истратил около полумиллиона из фондов своего отдела на фиктивные чернила. Все выписанные на них счета — липовые. Это только за последние шесть месяцев. Как давно он взялся за такое дело, никто не знает. Несоответствие реального положения дел и отчетов стало причиной того, что предприятие может теперь считаться авантюристическим с точки зрения инвестиций.— Значит, Кит воровал? — Камми была в замешательстве. — Но… почему? Ведь это же его собственность!— Не только его, — сухо заметил Рид. — Фабрика принадлежала и Гордону. Сомневаюсь, что Киту не терпелось рассказать старшему брату о своих махинациях. Или мне. Не думаю, что он был доволен, когда я сунул нос в финансовые отчеты. Помнишь, ты говорила, что у него никогда не было лишних денег. Мне кажется, что визит двух головорезов в какой-то мере объясняет это. Ты никогда не замечала, чтобы твой муж увлекался скачками? Или картами?— Он постоянно ездил в «Луизиана-Дауне». Это совсем близко от Гринли, — ответила Камми, озадаченно наморщив лоб. — Он обожал Вегас. Больше, как мне кажется, Кит нигде и не бывал. Честно говоря, последние месяцы я не интересовалась его жизнью.— Это можно было выяснить, если бы ты согласилась кое-куда поехать.Некоторое время Камми смотрела на него с недоумением, прежде чем хмуро спросила:— Куда это — кое-куда?— В Нью-Йорк.Камми удивилась вырвавшемуся смеху:— Ну да, конечно. Куда же еще?!— Я говорю о Чарлзе Майере, моем друге, который там живет. — Рид был совершенно серьезен. — Он просто гений, я не преувеличиваю, в области компьютерной техники. Чарлз до сих пор работает в той же «Компании», иногда его услугами пользуется даже штаб. Его профессия носит вполне обычное название, в действительности же он занимается не совсем обычным делом. Задача Чарлза заключается в том, чтобы по всему миру раскинуть секретную компьютерную сеть, позволяющую собирать информацию в едином центре. Довольно рискованное занятие, между прочим.Камми вопросительно смотрела на Рида, ожидая дальнейшего разъяснения. Его не последовало, и она раздраженно сказала:— Я не вижу здесь никакой связи.— Несколько лет назад федеральным правительством была предпринята попытка установить жесткий контроль за организованной преступностью в стране. В центре внимания оказалась Луизиана из-за нашумевшего тогда новоорлеанского дела семейства Марселло-сов и их связях с кубинской и южноамериканской мафией. Над штатом было установлено самое тщательное наблюдение. Объяснялось это еще и открытием множества ночных баров и казино. Если Кит имел какое-то отношение к игорному бизнесу, то об этом обязательно должны быть какие-то сведения.— Разве нельзя просто позвонить твоему другу по телефону и попросить разыскать для тебя эту информацию?— Я бы предпочел удостовериться во всем лично. Эти данные можно переслать через модем по телефонной линии прямо на мою компьютерную установку в «Форте», но не хотелось бы рисковать. И я не имею права выдавать участие Чарлза в этом деле.— Но мне же ты сказал об этом, — заметила Камми.— Да, — согласился он, пристально глядя на нее неподвижными глазами.Рид был уверен в ее порядочности и честности. Камми удивилась и обрадовалась. И в то же время она вдруг испугалась осложнений, которые скорее всего повлечет за собой организация такого сомнительного предприятия, да еще вместе с Ридом.— Мне нет никакого смысла ехать туда, — сказала Камми.Он вскинул бровь.— Разве ты не хочешь убедиться во всем сама?— Я поверю тебе на слово.Рид не сводил с нее проницательных глаз, которые вдруг посветлели от удовольствия и еще какого-то более сильного чувства.— Поверишь? Теперь? — переспросил он.Откуда взялась такая уверенность, Камми не знала, но скрывать ее не могла, да и не хотела.— Почему бы и нет?Эти слова вдруг перевернули мир и натянули между ними нити томительного напряжения, а окружавший их лес, казалось, следил, затаив дыхание.Рид протянул к ней руку. Когда ее пальцы легли в его теплую ладонь, он притянул Камми к себе. Потом обхватил ее за талию и усадил у своих ног на мягкие листья папоротника.— Ты не представляешь, — с блаженной удовлетворенностью прошептал Ряд ей в макушку, — как часто я думал о такой вот сцене.Заглушив голос разума, бившего тревогу, Камми устроилась поудобнее у его ног и, откинув голову, приникла затылком к плечу Рида, наблюдая за прихотливой игрой света и тени на его лице, за мерцанием бликов солнечных лучей в прядях его волос, шевелившихся от легкого ветерка. Камми видела свое собственное отражение в темной бездне его зрачков, которые с каждым мгновением становились все темнее и больше. Когда Рид наклонился к ней, чтобы коснуться губами ее губ, Камми умиротворенно опустила вниз свои трепетные ресницы.Сладость, напористость, жадность — все это было в восхитительном, страстном поцелуе. Он просил ее ответить, звал, поддразнивал, подбодрял. Его удовольствие опьянило Камми. Она несмело коснулась его впалой щеки, потом ее пальцы двинулись к уху, скользнули на затылок, и, прежде чем она склонила к себе голову Рида, они потеребили его густые волосы.Рид порывисто вздохнул, подняв руку к вырезу кофточки. В следующее мгновение пуговицы были расстегнуты, и полы блузки широко распахнулись. Его голова опустилась к груди, вздымавшейся под тонким кружевом бюстгальтера. Его дыхание обдало теплом соски, скрытые атласной тканью, и заставило их сжаться в тугие комочки. Она выгнула спину, чтобы быть еще ближе к нему, почувствовать ослепительный блеск солнца своими веками, чтобы ощутить, как разливается по всему телу волна наслаждения.Внезапно они услышали хруст, словно чья-то нога наступила на ворох сухих листьев. И в ту же секунду Рид крепко, почти до боли, прижал Камми к себе. А через миг она обнаружила, что он выпустил ее из рук, — полы блузки так и остались распахнутыми. Не успела Камми перевести дыхание, как Рид гибким движением поднялся, усадил ее на свое место, а сам приготовился отразить любой неожиданный удар.Камми съежилась, по телу пробежал озноб. Откинув со лба прядь, она выглянула из-за спины Рида.На поляну вышел парнишка лет семнадцати-восемнадцати и остановился в нескольких метрах от них. На шее у него болтался бинокль, а рука сжимала ружье. Растерянность и удивление на его лице уже в следующее мгновение сменились насмешливой, понимающей улыбкой.— Какого черта ты здесь шляешься? — раздраженно, почти с угрозой спросил Рид. — Эта земля является частной собственностью. Проваливай, да поживее.Парень покраснел, нерешительно шагнул назад, споткнулся, чуть не упал, потом повернулся и рысцой затрусил к лесу. Еще несколько минут до них доносился удалявшийся треск сучьев. Вскоре все стихло, и слышен был только тихий шепот листвы.Рид облегченно вздохнул и расслабился, взъерошив себе волосы.— Это была моя ошибка, — безжизненно произнес он.— Да. — Камми была вынуждена признать, что следовало поступить по-другому.Улыбка и непринужденное приветствие могли бы сгладить неловкую ситуацию. Резкий приказ убираться вполне мог вызвать негодование и озлобление у парня, а кроме того, возможно, представил их уединение в несколько ином свете, чем это было на самом деле. Если слух до вечера не облетит весь город, свершится чудо. Камми не была уверена, сможет ли вынести еще одну неприятность, грозящую обрушиться ей на голову в довершение всех бед.— Я сглупил. — Рид отвел взгляд и стал всматриваться куда-то в просвет между деревьями. — Как ужасно, что я впутал тебя в такую историю.— Это сделал не ты, — отозвалась Камми и закрыла глаза. Через секунду она снова их открыла, а Рид, повернувшись, встретил полный отчаянной решимости взгляд. — Так что там с Нью-Йорком? Когда выезжаем? Глава 16 Нью-Йорк всегда восхищал Камми. Хотя, если разобраться, многое не нравилось ей в этом городе: густой тяжелый воздух, который, казалось, только что выпустили из себя миллионы легких; грязные, покрытые сажей стены домов, среди которых человек, осмелившийся нарядиться в цветное, а не в черное или серое, выглядел отчаянным оптимистом; уродливые великаны из стекла и бетона, закрывавшие небо. И в то же время бурлящая необъятность города, обещавшая что-то невероятно чудесное, приводила Камми в восторг. Остроумие и чувство юмора жителей Нью-Йорка, бесцеремонность и раскованность, их вечная гонка за жизнью задевали в ней какие-то глубинные струны, будоража естество. Камми считала, что слова Ле Корбюзье точнее всего передавали ее ощущения Нью-Йорка — «катастрофа, которую злая судьба обрушила на мужественных и уверенных в себе людей, но катастрофа прекрасная и величественная».В свой первый день пребывания в Нью-Йорке они решили просто отдохнуть. Взяв в «Ла Гвардия» такси, они прямиком направились в «Рузвельт». Камми любила этот отель за расположенность в центре и схожесть с новоорлеанским «Фермоном». Потом они сделали предварительный заказ на билеты в театр и ужин в «Ле Перигоре» и отправились погулять, чтобы размять уставшие после долгого полета мышцы и насладиться сутолокой улиц.Рид и Камми рассматривали витрины на Пятой авеню и наблюдали за старухой, кормившей голубей на ступенях Святого Патрика. Они купили у уличного торговца огромный рогалик с горчицей и потолкались среди длинноногих девиц — будущих моделей; налетели на какого-то арабского властелина с телохранителями, поболтали с ямайским сектантом. Они поглазели на целый выводок игрушечных львов, которые, порыкивая на прохожих, гордо выхаживали по тротуару рядом с предприимчивым продавцом-подростком. Каким-то образом забрели на стройку и долго блуждали среди наполовину возведенных конструкций. Они пили кофе на Рокфеллер Плаза и спорили, действительно ли сверкающая бронзовая статуя, наблюдающая за площадью, изображает Прометея или это все-таки Аполлон.Спектакль оказался не настолько хорош, как хотелось, ужин понравился больше. Из ресторана они вернулись в отель и, приняв ванну, завалились в кровать, придумывая самые невероятные, фантастические любовные истории, сопровождая их самые пикантные сцены живой демонстрацией — очередное действие спектакля, который стены этой комнаты смотрели на протяжении вот уже многих лет.Рид был так настойчив и ненасытен, что Камми, сев в постели, погрозила ему пальцем.— Я начинаю думать, что тебя заводит обстановка гостиничных номеров, — в голосе Камми звучало разочарование.— Ты не права, — ответ прозвучал уверенно, а на губах Рида заиграла улыбка.— Я так не думаю.Заметив вызов, сверкнувший в глазах Камми, Рид сразу же стал серьезен.— Хочешь, я расскажу, что меня действительно заводит?— Кроме гостиничных номеров? — съязвила она.Рид тряхнул головой, его глаза затуманились.— Меня возбуждают дождливые ночи. И красные закаты. Лес возбуждает меня, и ты это знаешь. А еще — любимая музыка и стихи. Меня может завести вид женских волос, красивых и длинных, особенно когда их развевает ветер, — негромко сказал он.— Все это довольно банально, — фыркнула Камми.Он замолчал, потом протянул к ней руку и, поймав за запястье, притянул к себе. Уложив Камми на спину так, что ее голова оказалась у него на коленях, склонился и совсем тихо сказал:— А еще меня возбуждает, когда твои волосы скользят по спине. Кровь начинает вскипать, когда я вижу, какими удивительно теплыми становятся твои глаза, ждущие поцелуя. Твоя грудь сводит меня с ума. Меня заводит твоя привычка оставаться в трусиках до тех пор, пока не будет снята последняя одежда. Еще — твоя манера непринужденно стягивать их безо всякого смущения, не обращая внимания на то, что я наблюдаю за тобой, а может быть, и не догадываясь об этом.— Но это неправда, — запротестовала Камми дрогнувшим голосом, глядя широко открытыми глазами.Казалось, Рид не слышал ее.— Я возбуждаюсь от твоих тихих вздохов, когда мои руки касаются тебя, а у тебя от наслаждения перехватывает дыхание. Я просто теряю рассудок, когда твое нежное тело прижимается ко мне. — Он замолчал и взволнованно добавил шепотом: — Ты возбуждаешь меня. Ты.Его чистые глаза горели ровным светом. Камми выдержала этот ясный взгляд, ощущая, как волна радостного удовлетворения охватывает ее. Она получила больше, чем ожидала, но меньше, чем требовалось.Тихий вздох коснулся плеча Рида.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44