одна из длинных круговых галерей святилища, где обитатели Ревлстона
собирались на вечернюю службу. Вслед за Троем он прошел через одну из
многих дверей на балкон, с которого открывался вид в огромный круглый зал.
В этом зале было семью таких же балконов, вырезанных в стенах, плоский
пол, с возвышением на одной стороне, и куполообразный очень высокий
потолок над балконами, такой высокий, что его нельзя было увидеть.
Святилище было темным, свет исходил только от четырех факелов лиллианрилл,
установленных вокруг возвышения. Баннор закрыл дверь, прекратив доступ
света, исходящего из наружного коридора, и в темноте Кавинант ухватился за
перила, чтобы быть в безопасности перед глубиной этого зала. Он стоял на
высоте нескольких сот футов над помостом.
Балконы были почти пусты. Было совершенно ясно, что та церемония,
которая должна будет здесь произойти, не предназначалась для всего
населения Ревлстона.
Девять Лордов уже были на помосте. Они стояли по кругу, обращенные
друг к другу лицами. Факелы освещали их спины, и лица их были в тени.
Кавинант не мог разглядеть их черты.
- В этом виноват ты, - решительно прошептал Трой. - Они уже все
испробовали. Ты пристыдил их и вынудил на это.
К помосту направились два Стража Крови, несущие какую-то фигуру.
Кавинант сразу же узнал искалеченного вейнхима. _Д_у_к_к_х_а_ слабо
сопротивлялся, но он не мог помешать Стражам Крови поставить себя в центре
круга, образованного Лордами.
- Они собираются сломить власть камня Иллеарт над ним, - продолжал
Трой. - Это рискованно. Если это не удастся, она может распространиться на
одного из них. И они будут слишком истощены, чтобы сопротивляться этому.
Ухватившись за перила двумя руками, Кавинант наблюдал за сценой
внизу. Два Стража Крови оставили сжавшегося _д_у_к_к_х_а_ в центре и
отступили к стене святилища. Лорды долго стояли молча, сосредоточиваясь,
готовя себя. Затем они подняли головы, твердо поставили свои посохи перед
собой на камне и начали петь. Их песнь отдалась эхом в святилище так,
словно мрак под куполом зазвучал сам по себе. Они казались маленькими в
огромном зале, но звуки их песни мощно поднимались вверх, наполняя воздух
властью и осмысленностью.
Когда эхо затихло, Трой шепнул Кавинанту:
- Если что-нибудь здесь будет не так, виноват в этом будешь ты.
"Я знаю", - сказал Кавинант сам себе отрешенно. - "Я и так виноват во
всем, что здесь происходит".
Когда наконец в святилище вновь стало тихо, Высокий Лорд Елена
сказала чистым голосом:
- Дхармакшетра вейнхим, если ты можешь выслушать нас несмотря на ту
несправедливость, которую тебе причинили - слушай. Мы ищем способ
отстранить власть Камня Иллеарт от тебя. Пожалуйста, помоги нам
сопротивляться Презирающему. _Д_у_к_к_х_а_, слушай! Вспомни о здоровье и
надежде и не поддавайся этой болезни.
Лорды одновременно подняли свои посохи.
Пальцы Троя протянулись из темноты и схватили руку Кавинанта чуть
выше локтя.
Воскликнув вместе "Меленкурион абафа!", Лорды ударили одновременно
своими посохами о камень. Металлический звон, похожий на лязг щитов,
разнесся по святилищу, и голубой огонь Лордов вспыхнул из-под прижатых к
полу наконечников посохов. Синее пламя жарко разгорелось, затмевая собой
свет факелов. Но Посох Закона был ярче их всех, ослепительно сверкая, как
стрела молнии. Низкий звук, похожий на порывы далекого штормового ветра,
исходил от огня посохов.
Один из посохов Лордов медленно наклонился к голове _д_у_к_к_х_а_. Он
постепенно опускался, а затем замер с пламенем на его конце над головой
вейнхима, словно в этом месте огонь встретил сопротивление. Лорд,
державший посох, надавил вниз, воздух между черепом _д_у_к_к_х_а_ и
посохом воспламенился, и все пространство загорелось. Но огонь там был
зеленого света, как холодный изумруд, и он поглощал голубую энергию огня
посоха.
Пальцы Троя вцепились как клещи в плоть руки Кавинанта. Но Кавинант
не чувствовал этого.
При виде зеленого огня Лорды запели суровую неблагозвучную песнь,
слова которой Кавинант не понимал. Их голоса с силой бились о зелень, и
порывистый ток воздуха от их энергии поднимался вверх. А сквозь голоса
Лордов пробивались нечленораздельные вопли вейнхима _д_у_к_к_х_а_.
Один за другим Лорды добавили пламя своих посохов к борьбе,
происходившей над головой _д_у_к_к_х_а_, до тех пор, пока только Посох
Закона остался неприсоединившимся. По мере того как новая энергия
добавлялась к зеленому пламени, звук сильного голода и ломающихся костей
распространился по воздуху, и гибельное изумрудное пламя разгоралось с
большей силой, распространяясь как кристаллический ледяной ад чтобы
сражаться с силой Лордов.
Внезапно факелы лиллианрилл погасли, словно их задул очень резкий
порыв ветра.
Затем зазвучал голос Высокого Лорда, заглушая песню Лордов.
"Меленкурион абафа! Дьюрок минас милл кабаал!" Она замахнулась, и со всей
силой внесла Посох Закона на место противоборства.
На мгновение сила ее атаки соединила борющиеся огни вместе. Голубой и
зеленый слились воедино и поднялись над кругом Лордов, пожирая друг друга
и рыча, как сжигаемая целиком жертва. Но в следующий момент _д_у_к_к_х_а
пронзительно вскричал, так, словно его душу разрывали на части.
Вздыбившееся пламя оглушительно громыхнуло и засияло на мгновение как
темная грозовая туча. Затем все погасло.
Взрыв погасил все огни в святилище. Тьма была настолько полной, что
совершенно скрыла Лордов.
Вскоре два маленьких факела появились в руках Стражей Крови. В
тусклом свете стало видно _д_у_к_к_х_а_, лежащего на камне рядом с двумя
распростертыми Лордами. Другие стояли на своих местах, опираясь о посохи,
словно сломленные своим поражением.
Глядя на поверженных Лордов, Трой выдохнул; воздух с шипением
вырвался сквозь его зубы. Его пальцы, казалось, старались пронзить руку
Кавинанта до кости. Но Кавинант не чувствовал боли, по-прежнему наблюдая
за Лордами.
Стражи Крови быстро снова зажгли четыре факела вокруг возвышения. При
свете теплого огня один из Лордов - Кавинант узнал Морэма - стряхнул с
себя оцепенение, встал на колени рядом с распростертыми товарищами.
Какое-то время он ощупывал их руками, словно с помощью осязания пытался
изучить повреждения, которые были им нанесены, затем повернулся и
склонился над _д_у_к_к_х_а_. Вокруг витала тишина, наполненная тихим
ужасом.
Наконец он поднялся на ноги, опираясь на посох. Он говорил тихо, но
его слова были слышны по всему святилищу.
- Лорды Тревор и Аматин в порядке. Они только потеряли сознание. -
Затем он склонил голову и вздохнул. - Вейнхим _д_у_к_к_х_а_ мертв. Быть
может, его душа наконец успокоилась.
- И простила нас, - отозвалась Высокий Лорд Елена. - Ибо мы потерпели
неудачу.
Переведя с облегчением дух, Трой освободил Кавинанта. Кавинант
почувствовал внезапный острый приступ боли в верхней части руки. Сильная
пульсация заставила его ощутить, что его собственная рука повреждена. Он с
такой силой держался за перила, что это вызвало спазм в ладонях, и теперь
они чувствовали себя искалеченными. Боль была острая, но он приветствовал
ее. В сломанных конечностях вейнхима он видел только смерть. Синяк на его
собственной руке, болезненные пульсации в его ладонях были
доказательствами жизни.
- Глупо, - сказал он. - Они убили его.
- А что ты хотел, чтобы они сделали? - Трой резко ответил с явным
возмущением. - Держать его в плену, живым и в мучениях? Позволить ему уйти
и снять с себя ответственность? Убить его хладнокровно?
- Нет.
- В таком случае, другого выбора не было. Это было единственное, что
оставалось попробовать.
- Нет. Ты не понимаешь. - Кавинант старался найти слова для
объяснения, но он не мог сказать ничего более. - Ты не понимаешь, что Фаул
делает с ними, - он оторвал свои затекшие пальцы от перил и вышел из
святилища.
Когда он вернулся в свои покои, его потрясение все еще не прошло. Он
не позаботился закрыть за собой дверь, и вомарк шагнул за ним в его покои,
не спросив разрешения. Но Кавинант не обратил внимания на своего гостя. Он
подошел прямо к подносу с едой, взял бутыль, стоявшую рядом с винными
запотевшими бокалами, и сделал большой глоток так, словно хотел погасить
огонь в своей крови. Весеннее вино в бутыли имело легкий, свежий, пивной
вкус, оно растеклось внутри него, очищая все внутренние проходы. Он
опустошил бутыль, затем мгновение сидел тихо, с закрытыми глазами, ощущая
выпитое. Когда свежесть вина освободила его грудь от спазма, он сел за
стол и принялся за еду.
- Это может подождать, - сказал Трой грубо. - Я должен поговорить с
тобой.
- Так говори, - сказал Кавинант через плечо, жуя тушеную говядину.
Несмотря на настойчивое нетерпение своего гостя, он продолжал есть. Ел он
быстро, стремясь осуществить свое решение прежде, чем сомнения заставят
его пожалеть.
Трой какое-то время чопорно расхаживал по комнате, затем решил сесть
напротив Кавинанта. Он сел так же, как стоял - с несгибаемой прямотой. Его
непроницаемые черные солнцезащитные очки бликами подчеркивали
напряженность мышц на щеках и на лбу. Осторожно он сказал:
- Ты решил сделать все это трудным, не так ли? Ты решил сделать это
трудным для всех нас?
Кавинант пожал плечами. По мере того как вино распространялось по его
телу, он начинал приходить в себя от увиденного в святилище. В то же время
он вспомнил свое недоверие к Трою. Он ел с возрастающей осторожностью,
наблюдая за вомарком из-под бровей.
- Я пытаюсь тебя понять, - Трой продолжал напряженным голосом. -
Знает Бог, что я имею для этого больше возможностей, чем кто-либо другой
здесь.
Кавинант положил деревянную вилку и твердо посмотрел на Троя.
- Потому что истории наши очень схожи.
На явное недоверие в лице Кавинанта он ответил:
- О, все и так достаточно ясно. Обручальное кольцо из Белого Золота,
брюки и тенниска. Ты говорил по телефону со своей женой. А до этого -
правильно ли я помню это? - ты был сбит какой-то машиной.
- Полицейской машиной, - пробормотал Кавинант, пристально глядя на
вомарка.
- Ты понимаешь? Мне знакомы все эти слова. И ты можешь сказать то же
самое о моей истории. Мы оба пришли сюда из одного и того же места, из
одного и того же мира, Кавинант. Реального мира.
- Нет, - Кавинант вздохнул хрипло. - Ничего этого не происходит.
- Я даже слышал о тебе, - Трой продолжал так, словно этот довод был
неопровержимым. - Я читал... мне читали твою книгу. Это произвело на меня
впечатление.
Кавинант фыркнул. Но он был встревожен. Он сжег эту книгу слишком
поздно; это продолжало тревожить его.
- И даже более того. Твоя проклятая книга была бестселлером. Сотни
тысяч людей прочитали ее. По ней поставили фильм. Хотя бы потому, что я
знаю все это, я не являюсь плодом твоего воображения. Фактически, мое
присутствие здесь доказывает, что ты не сошел с ума. Два независимых ума
постигли один и тот же феномен.
Он говорил это с доверительной самоуверенностью. Но Кавинант был
непоколебим.
- Доказывает? - пробормотал он. - Забавно было бы послушать, что еще
ты пришел доказать.
- Хочешь ли ты услышать, как я попал сюда?
- Нет, - сказал Кавинант неожиданно неистово. - Я хотел бы узнать,
почему ты не хочешь убраться отсюда обратно?
Некоторое время Трой сидел тихо, глядя на Кавинанта через
солнцезащитные очки. Затем, резко встав на ноги, начал снова вышагивать по
комнате. Резко повернувшись на пятках в одном конце комнаты, он сказал:
- По двум причинам. Во-первых, мне здесь нравится. Я полезен для
чего-то стоящего, что, в свою очередь, так же полезно. Исход столкновения
в этой войне - единственная вещь, которую я когда-либо встречал, во имя
которой стоит бороться. Жизнь в Стране прекрасна. Она заслуживает
сохранения. Наконец-то я могу сделать хоть немного добра. Вместо того,
чтобы проводить время за анализом развертывания войск, возможности первого
и второго удара, сверхоперативного положения дел, деморализационных
параметров, радиоактивного воздействия на фатальные генетические
изменения, - перечислял он горько, - я могу помочь защититься от
подлинного зла. Мир, из которого мы вышли - "реальный" мир - не имеет
таких чистых красок, там нет синего и черного, и зеленого, и красного,
черной сукровицы, алой зелени. Серый - цвет той реальности.
- К тому же на самом деле, - он снова опустился на свой стул, и голос
его стал более разговорного тона, - я не знал даже и этого серого цвета,
пока не попал сюда. И это - моя вторая причина.
Он поднял руки и снял свои солнцезащитные очки.
- Я слепой.
Его глазные впадины были пусты, фактически впадин и не было, не было
также век и ресниц. Лишь гладкая кожа была на том месте, где должны были
быть его глаза.
- Я таким родился, - сказал вомарк так, словно мог видеть изумление
Кавинанта. - Генетическое уродство. Но мои родители были зрячими и
сохранили мне жизнь, а к тому времени, когда они умерли, я уже научился
многими способами выживать сам. Я посещал специальные школы, получил
специальное образование. Это заняло у меня несколько дополнительных лет,
потому что многие вещи мне должны были зачитывать, но в конце концов я
окончил высшую школу и колледж. После этого моим единственным
действительным умением стало умение хранить все пространственные связи в
своей голове. Например, я могу играть в шахматы без доски. И если кто-то
опишет мне комнату, я могу пройти по ней, ни на что не наткнувшись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12