https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/stoleshnitsy/
— Может, завтра хоть маленький ветерок подует, — мечтал Боб, — забираясь в спальный мешок. — Тогда мы сможем немножко поплавать, поглядеть вокруг.Ян подумал, что торчать на палубе не имеет смысла. Только простуду схватишь. Он сбросил башмаки и улегся на пищащий резиновый матрас рядом с братом.
Часа в два пополуночи подул ветерок, и туман начал рассеиваться. Одежда Боба, висевшая на штаге, стала понемножку просыхать. Небо расчистилось, и уже можно было видеть луну и звезды. Затем показались якорные и палубные огни морских и речных судов, которые до того были скрыты за плотной серой пеленой.Тяжелые и легкие брашпили пришли в движение, производя оглушительный шум, знаменующий начало нового дня. Нетерпеливые гудки рейсового парохода разбудили Яна. Пароход, видно, надеялся наверстать потерянное время и требовал, чтобы открыли ворота шлюза. Ян взял из ящика карманный фонарик. Тихонько, стараясь не разбудить братьев, он выбрался из каюты. На палубе было свежо. Пароход рядом с ними, царапая якорем дно, разворачивался в направлении подъемного моста.Вдруг Ян услышал топот ног у себя над головой. На палубе парохода кто-то за кем-то погнался, схватил, послышались пыхтение, стоны. Кто-то в ужасе закричал: «No, no!» Нет, нет! (англ.)
Ян взобрался на крышу каюты и хотел было спрыгнуть на берег, но тут он увидел, как человек на палубе вытянул вперед руку в тщетной попытке защититься от короткого предмета, который в следующий момент с глухим стуком опустился ему на голову. Человек тяжело упал на палубу, а предмет, лязгнув, покатился к фальшборту.Немного погодя раненый поднялся, качаясь, навалился на поручни и вдруг, перегнувшись пополам, упал прямо на манильский трос. Его казавшееся безжизненным тело, скользнув по тросу вниз, кувырнулось и упало на каюту «Бернара».Ян сжал в руке карманный фонарик. Это был роскошный новенький фонарик с четырьмя сухими батарейками. Ян направил луч вверх и над фальшбортом увидел свирепую физиономию чернобородого человека. Тот отпрянул назад, прикрыв лицо рукой.— По борту… по борту… — бормотал раненый.Ян опустился на колени возле человека, лежавшего на крыше их каюты, и попытался перевернуть его на спину. Но тот скорчился от боли, как только Ян к нему прикоснулся.— Боб, Боб, принеси воды! Стакан воды!В слабом свете фонарей с пристани Ян видел черное пятно, которое сначала было круглым, потом вытянулось и потекло струйкой в сторону полубака. Это была кровь.— Боб, заводи мотор. Мы должны увезти отсюда этого человека.— Да что случилось-то? — спросил Боб, не очнувшийся еще как следует ото сна.— Он свалился к нам с парохода. Заводи скорее мотор и принеси стакан воды.Ян слышал, как Боб возился возле бачка с питьевой водой, слышал испуганный голос младшего брата, который спросил, не тонут ли они. Он вновь пробежал фонариком по высокой корме «Бимбо», но луч фонаря высветил только столбы тента да поручни полуюта.Боб завел мотор и теперь с кружкой воды опустился на колени. Руки у него дрожали, вода текла по пальцам, заливалась в рукава, но он ничего не чувствовал. Ян взял у него кружку и поднес к губам раненого.— Пейте, — сказал он тихо. — Выпейте немного воды.Где-то он читал, что при несчастных случаях надо непременно поить человека водой, чтобы компенсировать потерю крови. Раненый не шевельнулся.— Он совсем без сознания, — сказал Боб. — Отчаливать?— Давай.«Бернар» полетел к подъемному мосту. Правда, Яну пришлось положить руль на правый борт, чтобы обойти буксир, но уже через несколько минут он выровнял курс и теперь вел лодку прямо на высоко поднятый стальной пролет подъемного моста.Длинные пенистые волны, скользя вдоль борта, веером расходились за кормой, громко стучал мотор, а вода в радиаторе готова была закипеть.Перед самым мостом они обогнали небольшое деревянное судно. Груз у него высоко громоздился на палубе, и волны, поднятые «Бернаром», захлестнули его до шпигата.Портовый лоцман громко и довольно недружелюбно осведомился, не рехнулись ли они.— Осторожно, идем прямо на стенку! — громко крикнул Боб.— Будь наготове!Ян переложил руль на правый борт, развернув свое суденышко на 180 o . Торможение было такое резкое, что внизу, в каюте, сдвинулась крышка стола. Легкий толчок — и лодка стала боком к причалу.— Бросай конец! Швартуемся!Вихрем взлетел Ян по лестнице, ведущей в город. Дверь будки вахтенного была приоткрыта. Прежде чем вахтенный успел что-либо спросить, Ян набрал 9-00.— Алло, алло, несчастный случай, приезжайте скорее!..— Дай-ка сюда трубку, парень, и объясни, что случилось.— Человек упал с судна. Он лежит без сознания у нас на крыше каюты. Пожалуйста, поскорее!Дежурный спокойно передал сообщение на пункт «Скорой помощи». Карета выезжает. Раненого оставить пока там, где он лежит. Ни в коем случае не переносить и не двигать.Минуты ожидания тянулись томительно долго. Дежурный поинтересовался, что они делали в доках глубокой ночью. Есть ли у них разрешение? Может, их отец — важная персона в городской управе или в министерстве? Ян отвечал односложно, кусая от нетерпения ногти.Наконец он услышал сирену «скорой помощи», увидел ярко-желтый мигающий огонек. Опытные руки переложили раненого на носилки, отнесли в карету, дверцы плотно захлопнулись, машина тронулась в путь, и лишь вой сирены возвещал людям, что случилось несчастье.Марк приготовил кофе. Не такой уж он был мастер на этот счет, но чашка кофе холодной ночью — что может быть лучше! А Яну не хотелось кофе. Перед глазами у него все стояла рассеченная голова раненого и лужа крови на крыше «Бернара». Что же могло произойти на «Бимбо»? Драка между моряками? Имеет» ли это какое-нибудь отношение к кражам? Знает ли раненый, кто на него напал? И что означает это его «По борту…»? Может быть, завтра или послезавтра он сам все расскажет, но Яну не терпелось узнать поскорее.— Мы так и будем здесь стоять? — спросил Боб.— Да. Нам придется подождать, пока приедет полиция.— Что же все-таки произошло, а, Ян?Ян помедлил с ответом.— Просто человек упал к нам на крышу. Очевидно, несчастный случай.Дежурный опустил подъемный мост, и через минуту у пристани остановилась полицейская машина. Специальный агент прибыл, чтобы составить подробный толковый рапорт: порядок прежде всего.Дрожащей рукой поставил Ян свою подпись под бумагой, где он значился капитаном моторной лодки «Бернар».— Не говорил ли раненый чего-нибудь?— Нет. Ни слова.Боб вытаращил на Яна глаза, но ничего не сказал. Раз брат молчит, значит, есть к тому причина.— А что вы делаете в доках?— Мы просто катаемся, — сказал Ян.— А рыбу мы не ловили, — пискнул было Марк, но кто-то из братьев тут же больно наступил ему на ногу.— Покажите разрешение на плавание в доках.Ян бегом бросился в каюту. Квитанция об уплате налога, страховой полис, водительские права… Вот оно! Агент довольно долго изучал подпись комиссара, потом вернул документ Яну.— Любопытно, — сказал он. — Останетесь в доках?— Еще недельку поплаваем, если вы не возражаете.Нет, конечно, о чем речь. Вот только может случиться, что понадобится их допросить, так хорошо бы, чтоб полицейский бот мог их разыскать.— Обычно мы стоим немного выше мостовых кранов в Стокатре, — сказал Ян.Почему именно там? А почему нет? Это место не хуже всякого другого, а с причала двести сорок восемь отлично видно любое судно, входящее в порт. Кроме того, совсем рядом стоят рудовозы, и очень интересно наблюдать, с какой невероятной скоростью мощные краны разгружают эти суда. Их огромные корпуса, освобождаясь от груза, прямо на глазах поднимаются из воды. А какое это увлекательное зрелище, когда супертанкеры, покачиваясь, приближаются к причалу и гигантские трубопроводы подводят к бакам Нефтяной гавани! А сухие доки! Высоченные суда кажутся в этих доках еще выше. Сидя дома, ничего такого не увидишь. Чтобы увидеть, надо побывать здесь, в самом сердце порта. Сам комиссар посоветовал им швартоваться именно здесь, но об этом Ян тоже умолчал.— Мы останавливаемся поближе к магазину, — сказал он.Агент сложил бумаги и вернулся к полицейской машине.— Отчаливай, — сказал Ян. — Разыщем свое старое местечко.Дул небольшой ветерок, и вскоре Ян заглушил мотор и велел поднять парус. Небо над Леопольддоком уже начинало бледнеть. Очевидно, солнце не заставит себя ждать.Боб немало удивился, когда Ян направил лодку ко вчерашнему пароходу.— Зачем мы опять туда идем?— Я хочу еще кое-что осмотреть.— А почему ты соврал? Почему сказал, что тот человек ничего не говорил?— Да заткнись ты! — прошипел Ян. — В семь часов я позвоню комиссару и все ему скажу.— Не мешало бы тебе позвонить отцу. Если он прочтет про наши приключения в газете, нам не поздоровится.— Занимайся своим делом. Спускай парус.Очень медленно приблизились они к «Бимбо» и пошли вдоль борта. «Бимбо» — каботажное судно, и все же оно очень длинное. В этом ребята убедились еще во время тумана. Корпус у него густо покрыт ржавчиной, а вдоль ватерлинии налипла нефть. К счастью, на нем сейчас не откачивают воду, а то у Боба штаны еще не высохли. Ян внимательно обследовал борт судна, всю обшивку, каждый шов, каждую заклепку. Ничего! Ну решительно ничего!— Ты что, хочешь сделать модель этой посудины? — недовольно спросил Боб. Ему уже здорово надоела вся эта волынка.— Тише ты!«Бернар» снова стоял там, где он был, когда с кормы упал раненый человек. Теперь, при свете солнца, ночное происшествие казалось кошмарным сном. Однако достаточно было взглянуть на большие пятна крови на крыше каюты, чтобы убедиться, что все пережитое ими несколько часов назад произошло на самом деле.— Поднимай паруса. Трогаемся.Ян вел свое судно в плещущих волнах Хансадока. Где-то вдалеке прогудел фабричный гудок, по воде доносился к ним грохот трактора, шум проходящих поездов, лязганье товарных составов на подъездных путях. Проворные буксиры тянули за собой мощный плавучий кран, и первые лучи солнца отражались в свежей окраске двух элеваторов. Все вокруг казалось так буднично, так мирно и надежно.Ян все же еще раз оглянулся назад. На кормовой палубе «Бимбо», над фальшбортом вспыхнули линзы бинокля. Ян почувствовал, как напряглись у него мышцы на спине; ему стоило большого труда не схватить тоже бинокль и поглядеть, кто это за ними наблюдает. И надо же было, чтобы именно в этот момент Боб вздумал ткнуть его в спину — просто так, шутки ради. Ян взвился, как вспугнутая птица. Марк покатился со смеху.
Без четверти семь Ян позвонил комиссару. Он ожидал услышать раздраженный или хотя бы встревоженный тон, но комиссар приветствовал его так бодро, будто только что принял холодный душ.— Хэлло, капитан! Какие новости?— Сегодня ночью с нами произошла ужасная вещь.— Знаю, слыхал.— Тогда вы, может, знаете, кто этот человек, который свалился к нам на крышу?— Конечно. Это матрос.— Он сильно ранен? Успели ему помочь?В трубке помолчали, потом комиссар сказал тихо:— Ты не виноват, Ян. Человек был уже мертв, когда его положили в карету «скорой помощи».— Мертв!— Ты сделал все, что мог, мальчик, — повторил комиссар.— Я… Мне нужно с вами поговорить. Приезжайте поскорее в Стокатру. Как только сможете. Я здесь, в будке вахтенного. Это очень важно.— Прямо сейчас? Но ты ведь уже дал показания.— Конечно. Но все было не так…Комиссару пришлось прокашляться, прежде чем он смог произнести:— Я еду. Никуда не уходи.Боб поджарил яичницу и сварил кофе, Марк нарезал хлеб большими, нескладными ломтями, и оба были ужасно недовольны, что Ян не проявил аппетита.— Наш завтрак недостаточно хорош для господина капитана?— Оставьте меня в покое! У меня живот болит.— Что сказал комиссар?— Он сейчас сюда приедет.— Может, он не разрешит нам больше плавать в доках, как ты думаешь?— Ну и пусть. С меня хватит, — сказал Ян.— Так давай удерем отсюда.— Сейчас я хочу спать. А вы не хотите?— Я? Нет, — живо откликнулся Марк. — Я предпочитаю спать ночью. Это ваша милость — любитель ночных прогулок и ловли угрей там, где рыба никогда не клюет.— Ну ладно, приятного аппетита. Я пошел. Подожду комиссара возле будки.Долго ждать ему не пришлось. Шофер опустил стекло и сделал ему знак сесть в машину. Комиссар сидел на заднем сиденье, развернув на коленях карту. Когда машина тронулась, он аккуратно сложил ее и убрал в карман.— Куда мы едем? Я не люблю оставлять братьев одних в лодке.— К шестому доку. Мы тут же вернемся. Ну, рассказывай.И Ян стал рассказывать. Как он услышал драку на палубе и все остальное вплоть до того, как он обнаружил, что за ними следят в бинокль… Машина тем временем подошла к шестому доку и медленно направилась к Бодуэнскому шлюзу.— Почему же ты дал ложные показания, Ян?Голос комиссара звучал очень серьезно.— Я хотел раньше сообщить вам.— Но почему?— Не хотелось пугать братьев, и потом, я подумал, что, может, это имеет какое-то отношение к кражам в порту.— Никакой связи тут нет. Это просто убийство.— А откуда вы знаете, что оно не связано с кражами?— Испанское судно «Бимбо» прибыло сюда в балласте и здесь загружено железом, цементом и сельскохозяйственными машинами. Тут красть нечего.Вид у Яна был порядком растерянный. Комиссар положил руку ему на плечо:— Ты уверен, что теперь рассказал все?— Ну конечно. Что мне скрывать? И все-таки… Да, этот матрос кое-что сказал. Он сказал: «По борту, по борту…» Я внимательно осмотрел обшивку «Бимбо», но ничего не обнаружил. Что он мог иметь в виду?— Давай обратно в Стокатру, — скомандовал комиссар.— А мне не нужно больше давать показания?Начальник полиции небрежно ткнул пальцем в какой-то аппарат, притулившийся у его ног:— Все в порядке, Ян. Это записывающее устройство. А теперь выходи и топай назад. Мы едем к Нордерлану.Ян был слишком возбужден, поэтому не стал даже протестовать. Только спросил, что им делать дальше. Комиссар покачал головой. Ничего. Только плавать, удить рыбу да поглядывать на лихтеры, которые грузят штучным товаром. Родителям комиссар позвонит сам.Минут через двадцать Ян добрался до «Бернара». Боб как раз мыл посуду. Завидев старшего брата, он торжественно напялил на голову ярко начищенную кастрюлю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Часа в два пополуночи подул ветерок, и туман начал рассеиваться. Одежда Боба, висевшая на штаге, стала понемножку просыхать. Небо расчистилось, и уже можно было видеть луну и звезды. Затем показались якорные и палубные огни морских и речных судов, которые до того были скрыты за плотной серой пеленой.Тяжелые и легкие брашпили пришли в движение, производя оглушительный шум, знаменующий начало нового дня. Нетерпеливые гудки рейсового парохода разбудили Яна. Пароход, видно, надеялся наверстать потерянное время и требовал, чтобы открыли ворота шлюза. Ян взял из ящика карманный фонарик. Тихонько, стараясь не разбудить братьев, он выбрался из каюты. На палубе было свежо. Пароход рядом с ними, царапая якорем дно, разворачивался в направлении подъемного моста.Вдруг Ян услышал топот ног у себя над головой. На палубе парохода кто-то за кем-то погнался, схватил, послышались пыхтение, стоны. Кто-то в ужасе закричал: «No, no!» Нет, нет! (англ.)
Ян взобрался на крышу каюты и хотел было спрыгнуть на берег, но тут он увидел, как человек на палубе вытянул вперед руку в тщетной попытке защититься от короткого предмета, который в следующий момент с глухим стуком опустился ему на голову. Человек тяжело упал на палубу, а предмет, лязгнув, покатился к фальшборту.Немного погодя раненый поднялся, качаясь, навалился на поручни и вдруг, перегнувшись пополам, упал прямо на манильский трос. Его казавшееся безжизненным тело, скользнув по тросу вниз, кувырнулось и упало на каюту «Бернара».Ян сжал в руке карманный фонарик. Это был роскошный новенький фонарик с четырьмя сухими батарейками. Ян направил луч вверх и над фальшбортом увидел свирепую физиономию чернобородого человека. Тот отпрянул назад, прикрыв лицо рукой.— По борту… по борту… — бормотал раненый.Ян опустился на колени возле человека, лежавшего на крыше их каюты, и попытался перевернуть его на спину. Но тот скорчился от боли, как только Ян к нему прикоснулся.— Боб, Боб, принеси воды! Стакан воды!В слабом свете фонарей с пристани Ян видел черное пятно, которое сначала было круглым, потом вытянулось и потекло струйкой в сторону полубака. Это была кровь.— Боб, заводи мотор. Мы должны увезти отсюда этого человека.— Да что случилось-то? — спросил Боб, не очнувшийся еще как следует ото сна.— Он свалился к нам с парохода. Заводи скорее мотор и принеси стакан воды.Ян слышал, как Боб возился возле бачка с питьевой водой, слышал испуганный голос младшего брата, который спросил, не тонут ли они. Он вновь пробежал фонариком по высокой корме «Бимбо», но луч фонаря высветил только столбы тента да поручни полуюта.Боб завел мотор и теперь с кружкой воды опустился на колени. Руки у него дрожали, вода текла по пальцам, заливалась в рукава, но он ничего не чувствовал. Ян взял у него кружку и поднес к губам раненого.— Пейте, — сказал он тихо. — Выпейте немного воды.Где-то он читал, что при несчастных случаях надо непременно поить человека водой, чтобы компенсировать потерю крови. Раненый не шевельнулся.— Он совсем без сознания, — сказал Боб. — Отчаливать?— Давай.«Бернар» полетел к подъемному мосту. Правда, Яну пришлось положить руль на правый борт, чтобы обойти буксир, но уже через несколько минут он выровнял курс и теперь вел лодку прямо на высоко поднятый стальной пролет подъемного моста.Длинные пенистые волны, скользя вдоль борта, веером расходились за кормой, громко стучал мотор, а вода в радиаторе готова была закипеть.Перед самым мостом они обогнали небольшое деревянное судно. Груз у него высоко громоздился на палубе, и волны, поднятые «Бернаром», захлестнули его до шпигата.Портовый лоцман громко и довольно недружелюбно осведомился, не рехнулись ли они.— Осторожно, идем прямо на стенку! — громко крикнул Боб.— Будь наготове!Ян переложил руль на правый борт, развернув свое суденышко на 180 o . Торможение было такое резкое, что внизу, в каюте, сдвинулась крышка стола. Легкий толчок — и лодка стала боком к причалу.— Бросай конец! Швартуемся!Вихрем взлетел Ян по лестнице, ведущей в город. Дверь будки вахтенного была приоткрыта. Прежде чем вахтенный успел что-либо спросить, Ян набрал 9-00.— Алло, алло, несчастный случай, приезжайте скорее!..— Дай-ка сюда трубку, парень, и объясни, что случилось.— Человек упал с судна. Он лежит без сознания у нас на крыше каюты. Пожалуйста, поскорее!Дежурный спокойно передал сообщение на пункт «Скорой помощи». Карета выезжает. Раненого оставить пока там, где он лежит. Ни в коем случае не переносить и не двигать.Минуты ожидания тянулись томительно долго. Дежурный поинтересовался, что они делали в доках глубокой ночью. Есть ли у них разрешение? Может, их отец — важная персона в городской управе или в министерстве? Ян отвечал односложно, кусая от нетерпения ногти.Наконец он услышал сирену «скорой помощи», увидел ярко-желтый мигающий огонек. Опытные руки переложили раненого на носилки, отнесли в карету, дверцы плотно захлопнулись, машина тронулась в путь, и лишь вой сирены возвещал людям, что случилось несчастье.Марк приготовил кофе. Не такой уж он был мастер на этот счет, но чашка кофе холодной ночью — что может быть лучше! А Яну не хотелось кофе. Перед глазами у него все стояла рассеченная голова раненого и лужа крови на крыше «Бернара». Что же могло произойти на «Бимбо»? Драка между моряками? Имеет» ли это какое-нибудь отношение к кражам? Знает ли раненый, кто на него напал? И что означает это его «По борту…»? Может быть, завтра или послезавтра он сам все расскажет, но Яну не терпелось узнать поскорее.— Мы так и будем здесь стоять? — спросил Боб.— Да. Нам придется подождать, пока приедет полиция.— Что же все-таки произошло, а, Ян?Ян помедлил с ответом.— Просто человек упал к нам на крышу. Очевидно, несчастный случай.Дежурный опустил подъемный мост, и через минуту у пристани остановилась полицейская машина. Специальный агент прибыл, чтобы составить подробный толковый рапорт: порядок прежде всего.Дрожащей рукой поставил Ян свою подпись под бумагой, где он значился капитаном моторной лодки «Бернар».— Не говорил ли раненый чего-нибудь?— Нет. Ни слова.Боб вытаращил на Яна глаза, но ничего не сказал. Раз брат молчит, значит, есть к тому причина.— А что вы делаете в доках?— Мы просто катаемся, — сказал Ян.— А рыбу мы не ловили, — пискнул было Марк, но кто-то из братьев тут же больно наступил ему на ногу.— Покажите разрешение на плавание в доках.Ян бегом бросился в каюту. Квитанция об уплате налога, страховой полис, водительские права… Вот оно! Агент довольно долго изучал подпись комиссара, потом вернул документ Яну.— Любопытно, — сказал он. — Останетесь в доках?— Еще недельку поплаваем, если вы не возражаете.Нет, конечно, о чем речь. Вот только может случиться, что понадобится их допросить, так хорошо бы, чтоб полицейский бот мог их разыскать.— Обычно мы стоим немного выше мостовых кранов в Стокатре, — сказал Ян.Почему именно там? А почему нет? Это место не хуже всякого другого, а с причала двести сорок восемь отлично видно любое судно, входящее в порт. Кроме того, совсем рядом стоят рудовозы, и очень интересно наблюдать, с какой невероятной скоростью мощные краны разгружают эти суда. Их огромные корпуса, освобождаясь от груза, прямо на глазах поднимаются из воды. А какое это увлекательное зрелище, когда супертанкеры, покачиваясь, приближаются к причалу и гигантские трубопроводы подводят к бакам Нефтяной гавани! А сухие доки! Высоченные суда кажутся в этих доках еще выше. Сидя дома, ничего такого не увидишь. Чтобы увидеть, надо побывать здесь, в самом сердце порта. Сам комиссар посоветовал им швартоваться именно здесь, но об этом Ян тоже умолчал.— Мы останавливаемся поближе к магазину, — сказал он.Агент сложил бумаги и вернулся к полицейской машине.— Отчаливай, — сказал Ян. — Разыщем свое старое местечко.Дул небольшой ветерок, и вскоре Ян заглушил мотор и велел поднять парус. Небо над Леопольддоком уже начинало бледнеть. Очевидно, солнце не заставит себя ждать.Боб немало удивился, когда Ян направил лодку ко вчерашнему пароходу.— Зачем мы опять туда идем?— Я хочу еще кое-что осмотреть.— А почему ты соврал? Почему сказал, что тот человек ничего не говорил?— Да заткнись ты! — прошипел Ян. — В семь часов я позвоню комиссару и все ему скажу.— Не мешало бы тебе позвонить отцу. Если он прочтет про наши приключения в газете, нам не поздоровится.— Занимайся своим делом. Спускай парус.Очень медленно приблизились они к «Бимбо» и пошли вдоль борта. «Бимбо» — каботажное судно, и все же оно очень длинное. В этом ребята убедились еще во время тумана. Корпус у него густо покрыт ржавчиной, а вдоль ватерлинии налипла нефть. К счастью, на нем сейчас не откачивают воду, а то у Боба штаны еще не высохли. Ян внимательно обследовал борт судна, всю обшивку, каждый шов, каждую заклепку. Ничего! Ну решительно ничего!— Ты что, хочешь сделать модель этой посудины? — недовольно спросил Боб. Ему уже здорово надоела вся эта волынка.— Тише ты!«Бернар» снова стоял там, где он был, когда с кормы упал раненый человек. Теперь, при свете солнца, ночное происшествие казалось кошмарным сном. Однако достаточно было взглянуть на большие пятна крови на крыше каюты, чтобы убедиться, что все пережитое ими несколько часов назад произошло на самом деле.— Поднимай паруса. Трогаемся.Ян вел свое судно в плещущих волнах Хансадока. Где-то вдалеке прогудел фабричный гудок, по воде доносился к ним грохот трактора, шум проходящих поездов, лязганье товарных составов на подъездных путях. Проворные буксиры тянули за собой мощный плавучий кран, и первые лучи солнца отражались в свежей окраске двух элеваторов. Все вокруг казалось так буднично, так мирно и надежно.Ян все же еще раз оглянулся назад. На кормовой палубе «Бимбо», над фальшбортом вспыхнули линзы бинокля. Ян почувствовал, как напряглись у него мышцы на спине; ему стоило большого труда не схватить тоже бинокль и поглядеть, кто это за ними наблюдает. И надо же было, чтобы именно в этот момент Боб вздумал ткнуть его в спину — просто так, шутки ради. Ян взвился, как вспугнутая птица. Марк покатился со смеху.
Без четверти семь Ян позвонил комиссару. Он ожидал услышать раздраженный или хотя бы встревоженный тон, но комиссар приветствовал его так бодро, будто только что принял холодный душ.— Хэлло, капитан! Какие новости?— Сегодня ночью с нами произошла ужасная вещь.— Знаю, слыхал.— Тогда вы, может, знаете, кто этот человек, который свалился к нам на крышу?— Конечно. Это матрос.— Он сильно ранен? Успели ему помочь?В трубке помолчали, потом комиссар сказал тихо:— Ты не виноват, Ян. Человек был уже мертв, когда его положили в карету «скорой помощи».— Мертв!— Ты сделал все, что мог, мальчик, — повторил комиссар.— Я… Мне нужно с вами поговорить. Приезжайте поскорее в Стокатру. Как только сможете. Я здесь, в будке вахтенного. Это очень важно.— Прямо сейчас? Но ты ведь уже дал показания.— Конечно. Но все было не так…Комиссару пришлось прокашляться, прежде чем он смог произнести:— Я еду. Никуда не уходи.Боб поджарил яичницу и сварил кофе, Марк нарезал хлеб большими, нескладными ломтями, и оба были ужасно недовольны, что Ян не проявил аппетита.— Наш завтрак недостаточно хорош для господина капитана?— Оставьте меня в покое! У меня живот болит.— Что сказал комиссар?— Он сейчас сюда приедет.— Может, он не разрешит нам больше плавать в доках, как ты думаешь?— Ну и пусть. С меня хватит, — сказал Ян.— Так давай удерем отсюда.— Сейчас я хочу спать. А вы не хотите?— Я? Нет, — живо откликнулся Марк. — Я предпочитаю спать ночью. Это ваша милость — любитель ночных прогулок и ловли угрей там, где рыба никогда не клюет.— Ну ладно, приятного аппетита. Я пошел. Подожду комиссара возле будки.Долго ждать ему не пришлось. Шофер опустил стекло и сделал ему знак сесть в машину. Комиссар сидел на заднем сиденье, развернув на коленях карту. Когда машина тронулась, он аккуратно сложил ее и убрал в карман.— Куда мы едем? Я не люблю оставлять братьев одних в лодке.— К шестому доку. Мы тут же вернемся. Ну, рассказывай.И Ян стал рассказывать. Как он услышал драку на палубе и все остальное вплоть до того, как он обнаружил, что за ними следят в бинокль… Машина тем временем подошла к шестому доку и медленно направилась к Бодуэнскому шлюзу.— Почему же ты дал ложные показания, Ян?Голос комиссара звучал очень серьезно.— Я хотел раньше сообщить вам.— Но почему?— Не хотелось пугать братьев, и потом, я подумал, что, может, это имеет какое-то отношение к кражам в порту.— Никакой связи тут нет. Это просто убийство.— А откуда вы знаете, что оно не связано с кражами?— Испанское судно «Бимбо» прибыло сюда в балласте и здесь загружено железом, цементом и сельскохозяйственными машинами. Тут красть нечего.Вид у Яна был порядком растерянный. Комиссар положил руку ему на плечо:— Ты уверен, что теперь рассказал все?— Ну конечно. Что мне скрывать? И все-таки… Да, этот матрос кое-что сказал. Он сказал: «По борту, по борту…» Я внимательно осмотрел обшивку «Бимбо», но ничего не обнаружил. Что он мог иметь в виду?— Давай обратно в Стокатру, — скомандовал комиссар.— А мне не нужно больше давать показания?Начальник полиции небрежно ткнул пальцем в какой-то аппарат, притулившийся у его ног:— Все в порядке, Ян. Это записывающее устройство. А теперь выходи и топай назад. Мы едем к Нордерлану.Ян был слишком возбужден, поэтому не стал даже протестовать. Только спросил, что им делать дальше. Комиссар покачал головой. Ничего. Только плавать, удить рыбу да поглядывать на лихтеры, которые грузят штучным товаром. Родителям комиссар позвонит сам.Минут через двадцать Ян добрался до «Бернара». Боб как раз мыл посуду. Завидев старшего брата, он торжественно напялил на голову ярко начищенную кастрюлю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26