Ч Ну что, Василий Никифорович? Хочу пожелать тебе здоровья, остальное Ч
за судом и следствием…
Ч И тебе, земляк, не хворать! А вообще зря ты меня заловил, командир. Лучше
мы бы с тобой в Париже сейчас гулеванили!
Ч Что поделаешь! Живем по понятиям Ч ты бежишь, я догоняю…
Ч Все по-честному! Ч согласился Смаглий. Ч Я тебе только один секрет от
крою: мы тут все по кругу бежим. И ты тоже. Неизвестно, кто кого догоняет…
Ч Так думаешь?
Ч Знаю! Как запыхаешься чуток Ч оглянись. У тебя уже на хвосте сидят.
Ч Обязательно оглянусь, Ч заверил я. Ч А за телефончик Ч спасибо…
Подошел ухмыляющийся Фомин, похлопал меня по спине:
Ч Все, все, все! В таких случаях в крематории говорят: пора-пора, прощайтес
ь, господа…
Ч Бывай, Ч засмеялся Смаглий и нырнул в «Волгу».
Фомин открыл передо мной дверцу джипа «чероки»:
Ч Давай поехали. Отправляю тебя Ч и мчим в Лефортово.
Один из «шкафов», которым меня перепоручили, покачал головой и коленом п
роворно застопорил переднюю дверцу:
Ч Простите, попрошу вас на заднее сиденье… Второй «шкаф» уселся за руль.

Я удивленно посмотрел на Фомина, а тот развел руками.
Ч Ничего не попишешь, Серега, это правила перевозки особо ценного конти
нгента. Места впереди Ч для нас, расходного материала, саперов милиции, с
менных мишеней…
Я влез в машину, а Фомин наклонился к окошку:
Ч Не бздюмо! Все будет о'кей! Думаю, кто-то сверху тебе впарил чрезвычайно
е по пакости и важности дело…
Мы хлопнули друг друга на лету ладонями, джип медленно покатился, «шкаф»
на ходу прыгнул в машину, хлопнул передней дверцей.
Я оглянулся, и в заднем стекле было видно, как Фомин машет нам вслед рукой.
Я еще слышал, как, подходя к «Волге», он крикнул:
Ч Сопровождение подано?
Водитель из милицейского «жигуленка» с мерцающей световой рампой на кр
ыше дал Фомину отмашку, и тот уселся за руль «Волги»…

КОТ БОЙКО: СГОВОР

Я слушал Николай Иваныча, смотрел с интересом, как ползают по его лицу жир
ные мыши бровей, и думал о том, что все-таки нет в мире справедливости.
Любой ссыкун, хромой или кривой, получает без проблем инвалидность. А Ник
олай Иванычу Ч не дадут. А почему? Ведь запустили его в мир с таким фантас
тическим зарядом антипатичности, такой ползучей бытовой противности, ч
то просто непонятно Ч как он прожил жизнь? Будь он косорылый, со стеклянн
ым глазом, с горбом или грыжей Ч не взяли бы на боевую службу, а все осталь
ное Ч нормально. А так он, бедняга, целую жизнь мается со своей отвратител
ьностью. Бабы ему не дают, мужики не дружат, начальство не уважает и остере
гается, подчиненные боятся и ненавидят. Жена, наверное, мечтает стать вдо
вой, дети Ч сиротами. Господь всемилостивый смотрит на него в смущении: «
Не виноват я, ошибочка с тобой вышла Ч не люблю я тебя…»
Сейчас он мне напористо-ласково втолковывал:
Ч Известно, что это твой дружок тебя в клетку отгрузил…
Ч Не преувеличивай! Ч усмехнулся я. Ч Народный обычай, национальный а
ттракцион Ч спихнуть на крайнего.
От усердия выступали на бугристом лбу Николая Иваныча капли зеленого, на
верное, вонючего пота.
Ч Ну да, это конечно! Все нормально! Только с этим крайним вся жизнь прожи
та, и все первые деньги и бизнес принес этот крайний, Ч пожал плечами Ник
олай Иваныч. Ч Бабулечки эти неплохой урожай дали: сам-тысяча…
Ч На деньги плевать! Ч махнул я рукой. Ч Завтра новые, как плесень, выра
стут…
Ч Не плюй на деньги, Костя, Ч серьезно задвигал своим валяным подбородк
ом Николай Иваныч, и голос его зазвучал как-то зловеще, будто в опере:
Ч На деньги, как на икону, плюнешь Ч больше не вырастут…
Ч Ну ты даешь! Ч засмеялся я вполне беспечно. Ч Деньги Ч как бабы: прих
одят, уходят… Кого-то просто так, без причины любят Ч сами липнут. А друго
й до обморока вздыхает, а они на него смотреть не будут. Пруха должна быть!
Деньги везунчиков любят.
Ч А ты Ч везун? Ч с сомнением посмотрела на меня эта мерзкая глыба.
Ч А то? Я Ч профессор человеческого счастья, доцент удачи. Я Ч завкафед
рой теории везения!
Ч То-то и видать! Ч покачал головой Николай Иваныч.
Ч Чего тебе видать? Ну не будь я везунчиком, стали бы твои хозяева чинить
порушенную справедливость? Сижу здесь с тобой, вискарь лакаю. А не на шкон
ках в лагере. Ладно, ты говори попросту Ч чего тебе надобно?
Ч А ничего! Ты теперь вольная птица, сам с дружком своим разобраться смож
ешь.
Я долго смотрел на него, а потом участливо заметил:
Ч Вижу, что и вас он достал крепко…
Ч Он человек шустрый, он всех достал, Ч горько сказал мне мой тягостный
собутыльник. Ч Пока ты отлучался на время, он тут в большие забияки вышел
. Поэтому коли понадобится тебе помощь Ч деньгами, нужными концами, инве
нтарем тебе привычным, Ч подсобят тебе.
Я налил в стакан шотландской ячменной самогоночки, медленно-протяжно от
хлебнул, зажмурился от удовольствия, а потом поднял на него свой простод
ушно-доверчивый глаз:
Ч Ага, понятно! Ну и жить, само собой, под твоим надзором?
Ч Ну почему Ч под надзором? Ч обиделся Николай Иваныч. Ч Просто вмест
е будем жить, часто видеться. А вот Валерка, тот при тебе будет круглые сут
ки на побегушках. Всегда он при тебе будет…
Ч Выходит, моего согласия и не требуется? Ч спросил я на всякий случай.

Ч Да что ты такое говоришь, Костя? Кто ж тебя неволит? Вольному воля! Тольк
о воля эта тебе ни к чему. Без меня тебя через неделю угрохают… Ч На таран
ном его рыле проступила, как плесень, скорбь-печаль о моей горькой участи.

Ч Твои дружки, что ли? Которые за справедливость?…
Ч Нет. Мои друзья Ч люди смирные, добрые, безобидные. А угрохает тебя тво
й закадычный дружок…
Ч Зачем? Ч простовато спросил я. Ч Дружок мой в большой отрыв ушел. Он, м
ожно сказать, везде, а я Ч нигде… За что?
Ч За длинный язык твой, Костя, за несдержанность. Ч Николай Иваныч сочу
вственно вздохнул, и рыжеватые мыши его съехались на переносице, слились
, совокупились. Ч Я тебя понимаю: обидно было и крайним оказаться, и девоч
ку любимую в залог дружку оставить. Вот ты и болтал не к месту, что рассчит
аешься с ним по самому крутому счету…
Ч Все-то вы знаете, Ч помотал я головой.
Ч Знаем, Костя, знаем, Ч кивнул Николай Иваныч. Ч И дружок твой знает Ч
у него служба безопасности не хуже нашей. И он тебе рекордный кросс со стр
ельбой не позволит. Теперь ваша дружба встречный бой называется. Вот ты и
прикинь, что к чему… Сейчас этот урод, выкидыш гнойный, захочет взаимных к
лятв на крови. Верности до гроба Ч дураки оба.
Ч Ладно, ужинать пора, Ч махнул я рукой. Ч Вопросы ты мне серьезные зада
л, тут думать надо. Пошли в кабак…
Ч Зачем ходить? Ч возбудился Николай Иваныч. Ч Мы сейчас в номер закаж
ем, чего нам в ресторане зря светиться, рисоваться лишнего. А думать, конеч
но, будем. Тут не олимпиада, ошибиться нельзя. За второе место серебряную м
едаль на кладбище выдадут… Ч Он встал, открыл дверь, позвал охранника:
Ч Валер! Подь сюды! Значит, спустись в ресторан, своим глазом убедись Ч у
жин пусть по полной программе будет.
Он вернулся в комнату и протянул мне мобильный телефон:
Ч Вот возьми, пусть все время при тебе будет… Если что, я с тобой свяжусь. Н
омер мой простой: нажмешь 717-77-77 Ч и вот он я. Завтра я вас с Валеркой свезу от
сюда в приятный коттеджик Ч отдохнешь, оглядишься, прикинем что и как… В
старые адреса тебе не надо ходить, и по старым телефонам не звони Ч все мо
ниторируется…
Ч Неужто все? Ч восхитился я.
Ч Надеюсь, Ч со спокойной гордостью сообщил Николай Иваныч. Ч И коль м
ы о них знаем, то и у другана твоего они под контролем…
Ч Во даете! Прям как у Штирлица с Мюллером…

КАК БЫЛО ДЕЛО

Конвойный ордер Ч милицейский «Жигулъ» и черная «Волга» с проблесковы
м фонарем на крыше Ч уже прошел Ленинградское шоссе и по длинному плавн
ому съезду стремительно выходит на Окружную кольцевую дорогу в сторону
Дмитровки. В полукилометре за ними следует грязная «девятка», ведущая их
от аэропорта. Наводящий из «девятки» Ч человек с неразличимым лицом по
тного призрака Ч переговаривается с кем-то по рации.
С площадки отдыха Ч много впереди подъезжающего конвоя Ч трогается не
сколько машин. Большой тяжелый грузовик, полуфургон «Газель», поношенны
й неприметный «опель». Они занимают крайний левый ряд и растягиваются по
трассе. Конвой приближается и на большой скорости начинает обгонять их
в правом ряду. Мчащийся впереди «опель» вдруг делает резкий рывок направ
о и ударяет первую машину конвоя Ч милицейский «Жигулъ» Ч в левое задн
ее крыло. Это профессиональный удар недобросовестных гонщиков. От неожи
данного бокового удара «Жигулъ» на скорости вылетает с полотна дороги, п
адает в глубокий кювет и переворачивается через крышу.
Угрожающе и бессильно воет сирена, над разбитой машиной продолжает вспы
хивать пульсирующими сполохами сигнальная рампа.
Фомин за рулем «Волги» пытается погасить скорость и выйти налево, чтобы
обойти перекрывающий ему путь «опель». Но слева на них тяжело надвигаетс
я борт грузовика.
Ч Тревога! Ч кричит Фомин. Ч Оружие к бою!… Нападение!…
Майор Котов ревет перепуганному Смаглию:
Ч На пол!… На пол, мать твою!… Ч выхватывает пистолет, заталкивает на пол
кабины слабо сопротивляющегося Смаглия и ложится на него, прикрывая аре
стованного своим телом.
Офицеры сопровождения открывают стрельбу по грузовику. Поздно Ч им не х
ватило нескольких секунд. Грузовик всей своей чудовищной железной масс
ой наваливается на «Волгу» и волочет ее по обочине навстречу уже останов
ившемуся «опелю», из которого выскакивают два человека с автоматами нап
еревес. «Волга» врезается в «опель», и сдвоенная автоматная очередь разр
езает монотонный негромкий рокот автострады. Киллеры стреляют внутрь м
ашины до последнего патрона в магазине, бросают автоматы на землю и на хо
ду прыгают в фургон «Газель». Туда же забирается водитель грузовика. Из п
ритормозившей «девятки» невзрачный человек с рацией кричит:
Ч Пошли! Пошли!…
Машины быстро набирают скорость, сворачивают на Алтуфьевское шоссе, вле
тают в город, за первым перекрестком киллеры пересаживаются в две иномар
ки, и машины разъезжаются в разных направлениях.
На месте побоища немо вспыхивает сигнальная рампа на крыше исковерканн
ого «Жигуля», курится дымок над расстрелянной «Волгой», в кабине Ч кров
авое месиво. Мертвый майор Котов прикрывает собой Смаглия, во лбу у котор
ого круглая пулевая дырочка.

СЕРГЕЙ ОРДЫНЦЕВ: ВСТРЕЧА

Наш джип с мягким утробным рокотом вспорол сумрак городских окраин и буд
то рубильником включил для меня разноцветные переливающиеся огни праз
днично-нарядной Москвы. Ярко иллюминированные здания, томная подсветка
зелени, огромный тускло-золотой кулич храма Христа Спасителя, загадочны
й свет в окнах незнамо откуда возникших небоскребов, прыгающие вспышки р
екламы, зовущие пятна биллбордов, дорогие витрины и подъезды ресторанов
, сладкий запах жареного попкорна, ватажащиеся в стаи развеселые мужички
и панельные девки Ч шикарная ярмарка жизни. Все продают. Кто покупает?
Красиво! Мне нравится. Мне нравится быть гостем в моем родном городе.
Володька Фомин предлагает подсменить меня в штаб-квартире во Франции. О
н не знает, что разница между гостеванием в Париже и постоянной жизнью та
м приблизительно такая же, как между посещением театральной премьеры и р
аботой в этом театре осветителем.
Из автомобильного приемника доносилась залихватская киркоровская пес
ня «Ой, мама, шикодама». Интересно, что такое «шикодама»? Водитель нажал кл
авишу на панели приемника Ч в кабину рванул развязно-агрессивный голос
радиообозревателя:
Ч …Безусловно, решение Александра Серебровского баллотироваться в гу
бернаторы Восточно-Сибирского края внесет известное разнообразие в на
ш унылый политический ландшафт. Во всяком случае, эго недвусмысленно озн
ачает, что большие деньги хотят большой власти… Андрей Черкизов, радио «
Эхо Москвы»…
Въехали во внутренний двор огромного делового билдинга. Мои молчаливые
сопровождающие ввели меня в высокий мраморный вестибюль: рамы металлои
скателей, контрольные кордоны Ч бойцы службы безопасности в серой униф
орме, трехкратная проверка документов. У растворенных дверей отдельног
о лифта охранник сказал любезно, не допускающим обсуждения тоном:
Ч Я вас провожу…
В просторной кабине полированного красного дерева, с фацетованными зер
калами в бронзовых рамках, похожей на ампирный платяной шкаф, мы поехали,
воздев очи вверх, как на молитве в храме, и на лицах моих спутников было та
кое ожидание, будто на световом табло-счетчике этажей сейчас проступит
чудотворный лик Одигитрии-путеводительницы.
Разъехались створки дверей, и мы выкатились в просторный, заделанный под
старину холл. А навстречу из-за бюро уже топает еще один стерегущий, прив
етливо улыбается, кланяется и быстро, как писали раньше в театральных ре
марках Ч «в сторону», говорит лифтовому сопровождающему:
Ч Свободен…
И тот сразу же провалился обратно в кабину, будто откуковавшая кукушка в
ходики.
Мне было видно, что вмонтированный в бюро пакет TV-мониторов просматривае
т и контролирует весь наш путь от самой входной двери. Этажный стерегущи
й проводил в приемную Ч незатейливое сооружение, размером и дизайном на
поминающее католический собор. Сбоку у приставного столика сидели двое
мужиков Ч не то референты, не то посетители, а может быть, снова охрана.
Из-за большого секретарского стола, уставленного бесчисленными телефо
нами, поднялась немолодая, элегантно одетая женщина:
Ч Добро пожаловать, Сергей Петрович! Вас ждут… Она открыла дверь в кабин
ет, а вся моя охранная свита, слава Богу, будто натолкнувшись на незримый б
арьер, осталась у входа в приемную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9