Фило мигом оказался над ним, крепко схватил Тихиана своими массивными пальцами, не давая возможность королю достать из сумки компоненты для другого заклинания.— Агис любить Фило! — проворчал гигант. — Звероголовые любить Фило!Тихиан печально покачал головой. — Проси меня, но Агис просто использует тебя. И звероголовые тоже. Когда все кончится, они выгонят тебя. Фило будет один, как и раньше.— Нет! — Несмотря на уверенное возражение, гигант выглядел удрученным.— Да! — настаивал Тихиан. — Я — один единственный на свете, кто может любить тебя. Все остальные думают, что ты слишком уродлив.Фило потряс головой. — Тихиан лжец. Тихиан делать ужасные вещи своим дузьям в Кледе.— Агис сказал тебе эту ложь? — спросил Тихиан, продолжая игру. — Я угадываю, это не должно меня удивить. Он завидует мне с тех пор, как я стал королем. Но то, что меня по-настоящему печалит, Фило, знать, что ты веришь ему.Гигант удивленно взглянул на короля. — Правда?Тихиан кивнул. — Больше, чем ты можешь себе представить, — сказал он. — У тебя так мало друзей, когда ты король. Я думал, что ты и я… — Он дал фразе повиснуть в воздухе, затем опустил глаза.— Фило думать так, раньше, — сказал гигант. Он повернулся к баку Королевской Леди, сорвал последнего темплара с перевернутого корпуса и щелчком отправил неудачливого парня в воздух.— Что ты делаешь? — спросил встревоженный Тихиан.— Агис предостерегать Фило, ты пытаться другой трюк, — ответил гигант, сжимая короля так крепко, что тот едва мог дышать. — Агис говорить оставить тебя здесь.— Ты не можешь предать меня!— Фило сделать это прежде, чем он идти жить на Либдос, — оглушительно захохотал гигант. — Прощай, друг.Он слегка ударил по голове короля огромным указательным пальцем, и Тихиан почувствовал, что он проваливается в серую мглу. Глава Пятая . Старые Друзья В неглубокой ложбине между двумя холмами грязи лежал оторванный бак Баликанской шхуны. Он лежал на боку, покрытый серым одеялом из ила, его бушприт поднимался в воздух из мелкой впадины. На корпусе лежал человек, полностью открытый лучам багрового солнца и тихий, как само море вокруг.— Это он, — крикнул Агис.Аристократ указал на обломки. Кестер, стоявшая рядом с ним и Нимусом на квартердеке Ночной Гадюки, повернула свою тяжелую бровь в сторону орудийных портов каравеллы. Ее взгляд быстро нашел остатки судна, так как день был тихий, почти без порывов ветра и было жарко, как в печке.— Ты уверен, что это он? — спросила тарик.Хотя расстояние было слишком велико, чтобы ясно рассмотреть черты лица лежащего ничком человека, Агис кивнул. — Я не вижу никого выжившего, и Фило пообещал, что он оставит Тихиана там, где я смогу найти его. Каравелла медленно скользила мимо холмов ила, и аристократ добавил, — Приведи нас к нему.Тарик покачала головой. — Он выглядит мертвым.— Живым или мертвым, я возьму его обратно, в Тир.— Только не на Ночной Гадюке, — сказала Кестер. — Ты нанял меня схватить живого человека, а не покойника. Я не хочу, чтобы его дух баламутил мой к’рабль.— Тогда я не заплачу тебе за поездку домой, — пригрозил аристократ.— Ты мне заплатишь — или я высажу тебя туда! — Она указала на поросший кустарником остров меньше, чем в миле от них.Агис затряс головой. — Наше соглашение — ты должна помочь мне схватить Тихиана, и на важно жив он или мертв.Кестер потянулась за мечом, но тут Нимус втиснулся между тарик и аристократом. — Это глупо, — сказал волшебник, его слепые глаза не видели ни одного из них. — Почему бы не подойти и не посмотреть состояние Тихиана? Вот если он не дышит, тогда вы можете спорить сколько вам угодно.— Замечательная идея, — сказал Агис.Кестер сердилась немного дольше, но потом пожала плечами. — Я приведу нас туда.Тарик взглянула на главную палубу, где паруса судна висели свернутыми на ноке реи. Двадцать членов экипажа усиленно работали вдоль каждого борта, упирая деревянные шесты, каждый размером с гиганта, в ил рядом с кораблем Когда длиннейшие брусья упирались в дно мелкого перешейка, команда изможденных рабов шла на корму, толкая коравеллу вперед со скоростью мекилота.Чтобы все действовали в унисон, первый человек шеренге выкрикивал глубоким, грудным голосом, — Дай-нет, дай-нет, дай-нет и дай.Когда оба певца достигли квартердека, песня изменилась — Стой ты, стой ты, перерыв, друг.Обе линии рабов остановились и вытащили шесты из грязи. После того, как все остановились, первый человек в каждой группе крикнул, — Впе-ред, впе-ред, начали. — Они дружно погрузили свои шесты в ил и все началось сначала.Когда бак Ночной Гадюки достиг места с холмами грязи, Кестер перевесилась через планшир и крикнула, — Резко направо, Перкин!Рулевой повернул свое колесо, а рабы с левого борта вытащили свои шесты из ила. Каравелла повернулась так быстро, что Агис должен был схватить руку Нимуса, что помешать рептилии упасть за борт. Несмотря на столь резкий поворот, аристократ ясно видел, что нос судна воткнется в следующий холм грязи раньше, чем корабль закончит маневр.Рыча от гнева Кестер перепрыгнула через своего кораблеводца и схватила длинную плетку, висевшую на перилах квартердека. Спрыгнув на главную палубу, она начала яростно хлестать плеткой шеренгу рабов с правой стороны. После каждого удара свистящего кончика плетки раб мычал от боли и на его обнаженной спине вспухала широкая полоса.— Я сказала резко направо, — выкрикнула тарик.Рабы с правой стороны изо всех сил воткнули свои шесты вперед и поднажали, как бы пытаясь толкнуть судно назад. Нос Ночной Гадюки слегка щелкнул, затрещал, и бушприт прошел в нескольких дюймах от ближайшей кучи ила. Кестер продолжала хлестать свою команду, проклиная их медленную реакцию и стараясь, чтобы в шеренге не осталось ни одной спины без рубца.Агис подошел к Кестер и придержал плеть, старась успокоить взбешенную тарик. — Ты не думаешь, что этого достаточно? — спросил он. — И так плохо, что экипаж твоего судна состоит из рабов, но они не заслужили такого обращения с собой.Кестер сбросила его пальцы. — Это мое судно, — прорычала она. Ее дыхание было несвежим, так как длинное путешествие было трудным испытанием для организма тарика. Вместо живых ящериц или змей приходилось есть засоленное и высушенное мясо, что было лишь немногим лучше дле нее, чем несвежее фаро для ее человеческой команды. Агис подозревал, что вынужденная диета испортила не только ее пищеварительную систему, так как настроение Кестер становилось все хуже и хуже с тех пор, как они покинули Балик. — Я управляю ею так, как я считаю нужным.— Нет, пока я тебя нанял, — ответил Агис, забирая плеть из большой руки тарика.— Эти люди были преступниками, прежде, чем стать рабами, — сказал Нимус, спускаясь вдоль перил с квартердека. Его молочно-белые глаза глядели в воздух над головой Агиса. — Они заслужили такого обращения — и они обязаны ей своей жизнью.— Это правда, — согласилась Кестер. — Каждому из них вырвали бы сердце на арене — если бы не я и мой к’шелек.— То, что ты спасла их не дает тебе право издеваться над ними, — возразил аристократ, возвращаясь на кватердек с плеткой. — Я не потерплю такого — даже от капитана корабля.Кестер последовала за ним. Когда он вернул плеть на свое место, она указала на обломки кораблекрушения впереди и спросила, — Я полагаю то, что ты запланировал для твоего друга, не унизит его?Ночная Гадюка была так близко к обломкам, что Агис уже мог видеть Тихиана, лежащего лицом вниз, его длинные рыжеватые волосы рассыпались по плечам.— Я ничего не планирую для Тихиана, кроме того, чтобы доставить его обратно, где он будет держать ответ за свои преступлени, — отозвался аристократ.— И найти, что он и Андропинис задумали, — добавил Нимус. — Твое отвращение к жестокости лучше убрать в карман, пока мы не развяжем ему язык.— Есть другие пути заставить Тихиана говорить, — ответил Агис. — Кроме того, никакая боль не заставит его сказать правду, если он не захочет этого.— Особенно, если он мертв, — фыркнула Кестер. Взгляд тарик сосредоточился на правом борте носа Ночной Гадюки, который как раз проходил мими бездыханного тела Тихиана. Она разрешила судну проплыть еще пару ярдов, потом пролаяла. — Полный стоп!Экипаж поднял свои шесты, потом насадил на них длинные наконечники и воткнул обратно в ил. Каравелла содрогнулась и остановилась, ее кватердек оказался прямо напротив опустошенного бака. Рабы с правого борта молча уставились на обломки, изучая неподвижное тело Тихиана.Кестер спрыгнула с квартердека и схватила длинную доску. Она просунула ее в паз в дне планшира, направив его к оторванному баку Королевской Леди. Показывая Агису на доску, она сказала. — Будь осторожен. То, что ил здесь мелок и корпус судно лежит на дне, вовсе не значит, что он не может внезапно двинуться. Если ты упадешь, мы ничего не сможем сделать для тебя.— А если обвязать веревку вокруг пояса? — спросил Агис, взбираясь на планшир.— Я уже говорила тебе, что у меня на к’рабле нет лишних веревок, — раздраженно сказала Кестер. — Да и пока мы вытащим тебя обратно, твои легкие будут полны ил’м.— Почему бы тебе не воспользоваться Путем, чтобы взлететь или перенести короля сюда? — предложил Нимус.— Агис покачал головой, больше себе, чем слепому волшебнику. — Это не то, чем я занимался во время моих исследований, — ответил он. И король слишком тяжел для меня, чтобы перенести его через Путь. Если я хочу взять его обратно в Тир, я должен пойти и принести его.Аристократ внимательно оглядел доску из ребра мекилота, по которой ему предстояло идти. Она была шириной с его плечи и больше десяти ярдов в длину, с поверхностью цвета слоновой кости. Под ней свободно раскинулась жемчужная поверхность трясины, скорее похожая на дымку оазиса, чем на иловую кровать. Другой конец сходен оказался около центра пустынного бака, который лежал под углом к поверхности моря, егоконец был погружен в ил. Из-за этого угла только один угол доски Агиса твердо лежал на обломках. Другой висел в нескольких инчах над деревянным корпусом.Тихиан лежал на животе в центре покореженного бака, его сумка была привязана к поясу, лицо повернуто в противоположном направлении. Рыжеватые волосы короля были запятнанны кровью, и золотая диадема вокруг головы вдавилась в череп как после резого удара сверху.Агис перебрался через планшир и медленно двинулся вперед, его сердце вздрагивало от страха каждый раз, когда сходни колебались. Когда он прошел уже полпути, доска согнулась под его весом и опустилась вниз, к корпусу разбитого судна. Агис опустился на живот, чтобы распределить свой вес более равномерно по доске и прополз остаток пути не подымаясь. Путь до конца доски казался бесконечным, но наконец он дополз, глубоко облегченно выдохнул и перевалился на бак.Доски корпуса недовольно затрещали. Дальний конец медленно погрузился глубже в море. Неподвижная фигура Тихиана скользнула ближе к илу, а Агис почти потерял равновесие. Аристократ мгновенно бросился вперед схватил короля за плечи и выволок на бушприт, уравновесив обломок погибшей Королевской Леди.Агис потряс Тихиана за плечо. — Просыпайся, — сказал он. — Мы должны убираться отсюда.Так как не было никакой реакции, Агис перевернул короля на спину. Тело вяло перекатилось, не было даже намека на работу мышц. Если бы не мельчайшие колебания груди Агис решил бы, что он мертв. Глаза Тихиана ввалились, сухая кровь запеклась на обоих щеках. Между потрескавшихся губ торчал серый язык, чудовищно раздувшийся от жажды и сухой, как Иловое Море.— Даже отсюда он выглядит дохлым, как безголовый г’гант, — заметила Кестер. — Столкни его в ил, и дуй на к’рабль. Не сликом мудро мешкать в этих местах.— Он жив, более или менее, — ответил Агис. Взглянув на Ночную Гадюку, он увидел Кестер, Нимуса и половину команды, столпившихся у планшира. — Просто я не могу разбудить его.— Смочи ему губы, — предложил Нимус. — Жажда — это могучий стимул, хотя он и без сознания.Так как никакого меха с водой рядом не было, Агис открыл сумку короля и заглянул внутрь. Несмотря на солидную внешность, сумка была пуста.Аристократ закрыл ее и взглянул назад, на корабль. — Бросьте мне мех с водой.Кестер взяла наполненный наполовину мех с водой, висевший на главной мачте и бросила его Агису. Тяжелый мешок пролетел мимо рук аристократа и с шумом шлепнулся на грудь короля. Тихиан не пошевелился.— Если и это не пробудило его, то уже ничего не поможет, — сказала Кестер. —Ты должен перенести его. Если мы не поторопимся, этот проклятый обл’мок утонет вместе с тобой.Подозрительно косясь на качающуюся доску, Агис сказал. — Сначала попробуем идею Нимуса.Агис сел, положил голову Тихиана на колени, затем влил немного воды в рот короля. Несколько капель миновали распухший язык Тихиана и попали ему в горло. Тот жестоко закашлялся, но не открыл глаза или показал другой знак пробуждения.Жажда и зной, Агис знал это, могут иссушить человеческую кровь и довести до потери сознания, но аристократ не думал, что именно это случилось с Тихианом. Если бы это было так, кожа короля была бы красная и липкая, а не покрытая волдырями и шелушащаяся. Казалось более вероятно, что он страдает от контузии, вызванной ударом по голове, который согнул его корону и обнажил череп.Агис убрал завиток запачканных кровью волос из-под короны и мягко попытался снять диадему. Обруч сдвинулся на долю инча, прежде чем зубцы начали выходить из раны на голове короля. Слабый стон вышел из губ Тихиана, и он инстинктивно попытался отдернуть голову от руки аристократа. Ободренный успехом, Агис сунул палец под край диадемы и начал медленно тянуть ее.Изможденная рука вынырнула со стороны короля, вцепившись в запястье аристикрата. — Не трогай мою корону! — прокашлял Тихиан, его обломанные ногти вонзились Агису в мякоть руки. Хотя его глаза были открыты, взгляд оставался пустым и рассеянным.Агис высвободил диадему. — Я рад, что ты вернулся к жизни только для того, чтобы сохранить этот жалкий обруч на своей голове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39