— А где живет этот пацан, а? — вопросительным тоном протянул Мирон. — В каком доме? Среди каких людей вращается! А-а, то-то же!
— Да пусть хоть вокруг буя вращается… Ну его в пень!
Толик не хотел засорять мозги головоломками. Да и не так уж важно, откуда у студента взялась столь крутая «крыша». Гораздо важней было осознать, что связываться с крутыми заступниками — занятие неблагодарное и крайне опасное для жизни. Да и было бы из-за кого рисковать… Олимпия — супер, не вопрос. Но не одна же она такая. Найдет он ей замену. Сейчас еще плеснет себе под жабры и отправится на поиски…
4
Вадим ничего не понимал. Весь день пролежал в общей палате, ни на что не жаловался. А вечером его перевели в отдельный бокс. Евроремонт, сплит-система, мебель, совсем не похожая на больничную, телевизор…
Не успел он устроиться на новом месте, как появилась Лима. Красивая, грациозная. Солнцезащитные очки, закрывающие припудренный синяк, лишь усиливали ее шарм.
Она тоже ничего не понимала.
— Ты хоть знаешь, сколько эта палата стоит? — восхищенно спросила девушка.
Будь сейчас Анжела на ее месте, она бы сначала узнала, как он себя чувствует — хорошо или плохо. О ночном инциденте бы спросила. А у Лимы одно на уме — что и сколько стоит.
— Не знаю…
Зато он прекрасно знал, что очень любит свою красавицу со всеми ее недостатками.
— А кто знает?.. Кто тебя сюда перевел? — допытывалась Лима.
— Главврач распорядился.
— А кто его надоумил?
— Сам догадался, — пошутил Вадим. — Наверное, узнал, что ко мне должна прийти самая красивая девушка на свете, а я в общей палате — стыд и срам. Вот, чтобы не ударить перед тобой в грязь лицом, он…
— Ну хватит сочинять, — улыбнулась Лима. — Лучше молчи, если ничего не знаешь…
— А ты не спрашивай, если знаешь, что я ничего не знаю…
— И не догадываешься?
— Нет.
— Что ж, может быть, так даже интересней, когда загадка не разгадана… Да, как ты себя чувствуешь?
Наконец-то она спустилась с небес на землю… Чувствовал себя Вадим неплохо. Но недельку в больнице все же придется поваляться. С маленьким перерывом на последний в сессии экзамен. Сдаст и обратно… Хотя нет, лучше обратно не возвращаться. Хоть и комфортно в отдельной палате. Но уж лучше отлеживаться дома. Там Лима… Пока она там…
Вадим нахмурился.
— Что-то серьезное? — чуточку обеспокоенно посмотрела на него Лима. — Врач говорил, что с тобой все в порядке…
— Со мной — да, а с нами?.. Ты же знаешь, кто меня бил…
— Кто?
Вадим с удивлением посмотрел на нее.
— А ты не догадываешься?
— Твоя мама говорила, что ты с каким-то хулиганьем сцепился…
— Но ей-то знать необязательно, что да как. А ты должна была догадаться…
— Неужели Толик?! — беспокойно встрепенулась Лима. — Он же не успокоится… Почему ты мне не позвонил, не сказал, что это он был. Как же мне теперь быть? Может, он меня сейчас на улице ждет?
Действительно, Толик может узнать, в какую больницу отвезли Вадима. Может устроить засаду Лиме. Сейчас она выйдет во двор и сразу же попадет в переплет. И не будет рядом капитана Корбута, некому будет заступиться за нее…
— Останься со мной, — предложил Вадим.
Было бы здорово, если бы Лима осталась с ним на ночь. Но есть правила, которые не позволяют посетителям спать с больными… Так ведь правила на то и существуют, чтобы искать обходные пути.
— Я-то останусь. А если Толик ворвется сюда? — спросила Лима и вздрогнула, когда в дверь постучали.
Медперсонал входил в палату без стука. Значит, кто-то из посетителей. Мама? Но ей-то зачем стучаться?..
Дверь открылась, и в палату вошел мужчина в белоснежном накрахмаленном халате поверх темно-серого костюма. Вадим с изумлением узнал его. Господин Алтынов собственной персоной. Он был один, без охранников. Видимо, его церберы остались в коридоре. Но какова же цель его визита?
От волнения у Вадима пересохло в горле. И язык прилип к небу.
— Ну здравствуй, сынок!
Он заметил, что и Алтынов волнуется. Но голос его звучал уверенно и четко.
— В каком смысле сынок? — заинтригованная, спросила Лима.
Алтынов лишь скользнул по ней взглядом. Видимо, сейчас ему было не до нее. Он достал из кармана пиджака фотокарточку и протянул Вадиму.
— Узнаешь?
Вадим узнал самого себя… Только прическа какая-то странная — патлы, закрывающие уши. Старомодная приталенная рубашка, полосатые брюки — сверху тесные, а снизу расклешенные. Но место знакомое — парадный вход политехнического института. И красный плакат над головой. «XXV съезду КПСС — достойную встречу…» Какие съезды, какая КПСС? Чертовщина какая-то…
— Узнаю, — неуверенно кивнул Вадим.
— Семьдесят первый год, студент первого курса политехнического института Иван Алтынов…
Оказывается, на снимке был изображен сам господин Алтынов… Точная копия Вадима. А если точней, то Вадим сам был точной копией Ивана Алтынова в молодости. Это могло значить только одно…

Глава шестая
1
Олимпия была настоящей красавицей. И Анжела признавала это даже при всей своей нелюбви к ней. Красотка-разлучница увела у нее Вадима — любимого и единственного… Она шла с ним под ручку. Красивая пара, ничего не скажешь. Но как же хотела сейчас Анжела оказаться на месте Олимпии. Увы, чудес на свете не бывает, не появится волшебник, не взмахнет своей палочкой — не распахнет перед ней объятия любимого человека…
Вадим любит Олимпию. Идет рука об руку с ней, сияет от счастья. А ты, Анжела, задыхайся от удушающей руки обиды… А она задыхается. Ей тяжело видеть Вадима рядом с холодной, расчетливой, но дьявольски красивой стервой. Тем более что они выходят из здания, где размещался городской загс…
Анжела стояла как вкопанная, с изумлением глядя, как Вадим распахивает перед Олимпией дверцу сверкающей лаком иномарки. Она благодарит его за это. Прежде чем сесть в машину, нежно целует в щечку. И взгляд у нее на редкость теплый. Может быть, потому что у Вадима есть машина… А у него есть машина. Откуда? Вряд ли его родители стояли в очереди на бесплатную иномарку… Впрочем, неважно, откуда машина. Важно, что Вадим и Олимпия были в загсе…
Анжела дождалась, когда иномарка скроется из виду. И сама направилась в загс. Печально было осознавать, что шла она туда одна, без Вадима. Но шла… В загсе работала хорошая знакомая ее матери. Через нее Анжела узнала, зачем приходили сюда Вадим и Олимпия. Они подали заявление, они собирались пожениться…
Олимпия выходила из загса вместе с Вадимом. Красивая, нарядная и цветущая. Анжела выходила на улицу одна. В расстроенных чувствах, перед глазами серый туман. Никто не открывает ей дверцу машины, никто никуда не везет… Не везет ей в этой жизни. И жить неохота. Смысла нет, чтобы жить…
Да, Олимпия ненадежная. Возможно, когда-нибудь она бросит Вадима. Но знать бы, что после этого он вернется к Анжеле. Ведь он может найти себе другую… Какой тогда смысл ждать его вообще. Не лучше ли сразу в омут головой…
Анжела шла куда глаза глядят. Не разбирая дороги. Шла и думала о смерти. То ли в петлю, то ли в омут… Но, видно, не суждено ей было покончить жизнь самоубийством. Она переходила дорогу, думая о том, что хорошо было бы умереть. И не заметила летящего на нее грузовика. А когда заметила, даже не дернулась, чтобы отскочить в сторону. Будь что будет…
Но в самый последний момент кто-то с силой схватил ее за руку и выдернул из-под самых колес «КамАЗа».
— Что ж ты делаешь, дуреха?
Ее спасителем оказался капитан Корбут. Уж не ангел ли он хранитель? Вадима от расправы спас, теперь вот Анжеле не позволил умереть…
— Просто шла… — глядя куда-то в пустоту, сказала девушка.
Ей совсем не было страшно от той мысли, что смерть лишь чудом обошла ее стороной. Еще бы чуть-чуть… Но и на Максима она совсем не злилась. Спас так спас. Значит, так и должно быть…
— Под машину ты шла, — хмуро посмотрел на нее капитан.
— Ну и что?
Анжела даже не сразу поняла, что Максим ударил ее ладонью по щеке. Несильно ударил, но внутри все всколыхнулось. Как будто какая-то сила вытолкнула пробку из мозгового сосуда…
— Пойми, ты могла умереть! — Он двумя руками взял ее за плечи, привлек к себе и пристально заглянул ей в глаза.
— Не может быть!
Ей совсем не хотелось умирать. Она хотела жить. Пусть и без Вадима, но она должна жить. Тем более что он оставил после себя память, которая также должна жить — сначала в ней, а потом рядом… Она совсем забыла о ребенке, как же она могла…
— Что случилось? Я спрашиваю, что случилось?
— Вадим… Он в загс ходил… С Олимпией…
— Ну и бог с ним, с твоим Вадимом!
— Ты не понимаешь! Он женится на другой!
— Пусть женится. Забудь о нем. Думай о себе…
— Я люблю его!
— Ничего, переживешь…
— Не переживу!.. Я люблю его, понимаешь?
Слезы фонтаном хлынули из глаз. Но Максим как будто этому обрадовался. Обнял ее, привлек к себе и молчал, пока она не выплакалась у него на груди.
— Полегчало? — с улыбкой спросил он.
Анжела кивнула, соглашаясь. И благодарно улыбнулась ему. Ведь и в самом деле полегчало. И горе уже не мутит рассудок… Все в порядке, она справится со своими чувствами.
— Тогда поехали, домой тебя отвезу.
Максим взял ее под руку, подвел к своей машине. Он хлопотал перед ней, как Вадим перед своей Олимпией — и дверцу открыл, и сесть помог. Только вот она не отблагодарила его. Не стала, как Олимпия, целовать его в щеку. А ведь он это заслужил…
2
Лима разве что не выла от восторга.
— Вау! Вот это да!..
Они осматривали свою квартиру. Такой же самый элитный дом, только в другом конце города. И место не менее шикарное. Да и квартира побольше — трехкомнатная, сто четыре квадратных метра общей площади. Правда, ремонт был еще не закончен. Стены оштукатурены, выровнены, на полу бетонная стяжка. Удивительно, но строительного мусора было ничтожно мало.
— Черновая отделка, считай, уже закончена! — бодро сообщил прораб ремонтной бригады. — Еще недели три, и будет полный порядок…
— У нас через месяц свадьба, — сказал Вадим. — Надо успеть…
— Да-да, конечно! Мы уже в курсе! — расплылся в улыбке Юра Прокин.
Он был всего на несколько лет старше Вадима, но уже занимал достаточно ответственный пост в юридическом отделе акционерного общества «Сталь-Вест». В данном случае он выступал как полномочный представитель господина Алтынова по личным вопросам.
— Кровь из носа, все будет сделано! Через месяц квартира будет как конфетка. И мебель в ней будет… Но без вашего мудрого руководства никак нельзя!
Прокин умиленно-обожающе посмотрел на Лиму. Но Вадим готов был поклясться, что в голове у него нет ни единой похотливой мысли.
— А это само собой, — снисходительно улыбнулась она. — Все должно быть на мой вкус… Э-э, на наш с Вадимом вкус…
— Да, конечно, как скажете, так и будет! Любой каприз!.. Телефон мой у вас есть. Если вдруг что, звоните… С деньгами, я так понимаю, у вас порядок…
— Все нормально, — кивнул Вадим. — Большое спасибо Ивану Александровичу!
— Я обязательно передам ему вашу благодарность! — просиял Прокин.
Вадим надеялся на другой ответ. Он хотел, чтобы Иван Александрович лично принял от него слова благодарности. Но, видимо, господин Алтынов предпочитал держаться от него на расстоянии…
Прокин откланялся и ушел — как будто испарился. Вадим и Лима тоже не стали задерживаться. Через полчаса они были дома. Время — половина второго пополудни. Родители на работе. Наверное, это хорошо…
Вадим заметил, что Лиму раздражает его отец… Хоть и не родной, но отец. Василий Николаевич не был верхом совершенства. И выпивал частенько, и пьяный скандал мог закатить. Небрежно одетый, плохо выбритый… Таким знал Вадим своего отца. Своего отца… Он не собирался отказываться от него. Да никто и не заставлял его так поступать…
Господин Алтынов был всего лишь его биологическим отцом… Иван Александрович уже закончил институт, был инженером на металлургическом заводе, когда познакомился с молодой Антониной Перепелкиной. Был роман, который закончился появлением на свет маленького Вадима. К этому времени гуляка-бабник Иван Алтынов уже и забыл о какой-то Антонине…
Через год после рождения ребенка Антонина Перепелкина вышла замуж за Василия и взяла его фамилию. И Вадим Перепелкин стал Вадимом Зуевым…
Шли годы — Вадим закончил школу, поступил в институт. И все это благодаря матери и отцу. А биологический отец и знать о том не знал. Он даже не подозревал о существовании Вадима… Возможно, и не узнал бы о нем никогда, если бы Вадим совершенно случайно не попался ему на пути.
Тогда, на институтской аллее, он уловил в лице Алтынова знакомые черты. Но тогда он не понял, кто Алтынов. А Иван Александрович признал Вадима, потому что хорошо помнил, как выглядел в его возрасте…
Алтынову ничего не стоило навести справки и узнать, кто у Вадима мать. И он узнал. И сделал правильные выводы…
Что стоило всемогущему господину Алтынову нажать на зависимого от него мэра? Нажал. И как результат — его бывшая любовь Антонина получила ключи от новой квартиры. Мебель для Алтынова тоже не проблема… А ведь мама догадывалась, кто сделал ей столь щедрый подарок. И отец подозревал, что квартира не с небес упала. Про мэра сказку сочинили. Неубедительную сказку, но Вадим ее принял. И очень обиделся, когда Олимпия попыталась вывести маму на чистую воду. Надумала же такое — мама была любовницей мэра… Но ведь она была не так уж и далека от истины. Мама когда-то была любовницей Алтынова, родила от него сына. Тогда Ваня Алтынов был никем, а сейчас он огромная величина, всеми уважаемый и почитаемый Иван Александрович… Сейчас ему ничего не стоило признать своего незаконнорожденного сына…
Господин Алтынов не стал разводить бразильско-мексиканские страсти. Пришел в больницу к Вадиму, показал ему свою фотографию, и все встало на свои места. Коротко объяснился, пожелал ему всех благ и удалился. Никаких родственных объятий, ни слез, ни рыданий… А потом появился человек от господина Алтынова. Дал денег и ключи от новенькой «Тойоты»… Теперь вот квартира. Алтынов купил ее для Вадима… Нет, это не подарок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40