Обратитесь туда, возможно, у них найдется
свободный работник. Что до меня, боюсь, не могу обещать вам
ничего на ближайшие... да, на ближайшие два-три дня, это в
лучшем случае.
Поблагодарив, я отправился к мистеру Уильяму Дроверу,
агенту по продаже недвижимости. Меня принял невысокий, убого
одетый мужчина в очках, с пушистой жидкой шевелюрой. Я
объяснил, что моя тетушка подумывает о том, чтобы переехать в
эту часть Лондона, и, поскольку я живу поблизости, попросила
меня сходить к агенту и подобрать для нее квартиру.
-- Квартиру? Квартиру? -- Мистер Дровер поджал губы, снял
очки, протер стекла, вернул очки на место и осмотрелся, словно
ожидал увидеть спрятанную где-то квартиру.
-- Сейчас с квартирами плохо,- сказал он.- Очень плохо.
Понимаете, очень уж много желающих переехать в этот район.
Квартиры перехватывают перед самым носом.
-- И у вас нет ничего на примете? Ничего такого, что я мог
бы показать своей тетушке?
-- Ничего,- ответил он.- Совсем ничего, к сожалению.
Совсем.
-- Ну а как насчет маленького дома? -- осведомился я.
-- С домами тоже плохо, так же плохо. Боюсь, в моей
картотеке не найдется ни одного маленького дома, который
устроил бы вас. Есть в пригороде дом с десятью спальнями, как
вы на это посмотрите?
-- Нет, думаю, этот дом великоват,- сказал я. -- К тому же
она желает поселиться в этом районе.
-- Не одна она, не одна. Все стремятся сюда, не считаясь с
теснотой.
-- Но это хорошо для вашего бизнеса? -- заметил я.
-- Как сказать, как сказать. При чрезмерной тесноте
страдают отношения между соседями.
-- Ну что ж, большое спасибо вам за помощь,- сказал я.
-- Не за что, не за что. Жаль, что не могу больше ничего
для вас сделать.
На очереди было кафе "Пикси". Я увидел довольно обширное
меню, однако сейчас мне могли предложить только чашку чая. Как
назло -- они страшно извинялись -- грузовик, который должен был
доставить продукты на этот день, сломался где-то в северной
части Лондона, поэтому им буквально не из чего готовить.
После этого я поверил наконец тому, что говорил мне мистер
Белоу про переулок Потта.
Приблизительно в эту пору круг моих знакомых пополнился
еще одной странной личностью. Я уже не один месяц работал у
мистера Ромилли, и он полностью доверял мне. Время от времени
посылал меня в Ист-Энд за свежими партиями рептилий, амфибий и
тропических рыбок. Мы покупали их у оптовиков, тогда как
хозяйство, которому фактически принадлежал магазин, снабжало
нас всеми необходимыми пресноводными экземплярами. Я полюбил
эти вылазки в сумрачные лавки на задворках, с ящерицами в
больших ящиках, с полными корзинами черепах, с зелеными от
водорослей, протекающими аквариумами, населенными лягушками,
тритонами и саламандрами. Во время одной из таких поездок в
Ист-Энд я и познакомился с полковником Энстратером.
Мистер Ромилли послал меня к Ван ден Готу, крупному
оптовику, который специализировался на импорте из Северной
Америки рептилий и амфибий. Мне было поручено привезти полторы
сотни расписных черепашек -- этих прелестных пресноводных
рептилий с зеленовато-коричневым карапаксом и красно-желтыми
полосками на коже. Каждый детеныш был величиной с монету. Они
пользовались у нас большим спросом как подходящий подарок для
детей в городских квартирах. Итак, я отправился в Ист-Энд, где
меня принял сам мистер Ван ден Гот -- весьма тучный мужчина,
этакий орангутан, вылепленный из воска. Он поместил моих
черепашек в картонную коробку, выложенную мхом, затем я
попросил разрешения посмотреть, чем еще он располагает. --
Валяй,- сказал он,- валяй.
После чего проковылял обратно к своему креслу, развернул
голландскую газету, засунул в рот сигару и предоставил меня
самому себе. Я бродил по лавке, рассматривая красивых змей,
пока не застыл в восхищении перед террариумом с ярко-зелеными
игуанами, которым сережки и прочие кожные выросты придавали
сходство со сказочным драконом. Поглядев на часы, я с ужасом
обнаружил, что задержался сверх положенного на целых полчаса. А
потому схватил свою коробку с черепашками, попрощался с
мистером Ван ден Готом и поспешил на автобус.
В спешке я, увы, не обратил внимания на то, что от
влажного мха, которым мистер Ван ден Гот выложил коробку, дно
ее успело промокнуть, пока я любовался его товаром. В итоге,
когда я поднялся в автобусе на второй ярус и уже приготовился
сесть, дно вывалилось и на пол обрушился каскад черепашек.
Мне повезло, что на этом ярусе кроме меня был только еще
один пассажир -- по-военному подтянутый, стройный седоусый
мужчина с моноклем, в безукоризненного покроя грубошерстном
костюме и мягкой шляпе. В петлице рдела гвоздика, в руке он
держал ротанговую трость с серебряным набалдашником. Я
лихорадочно ползал по полу, отлавливая черепашек, но эти
малютки способны при желании двигаться с невероятной скоростью,
и численное превосходство явно было на их стороне. Внезапно
одна черепашка помчалась по центральному проходу и наткнулась
на ногу мужчины с моноклем. Почувствовав, что кто-то царапает
его начищенный башмак, он посмотрел вниз. Ну все, подумал я,
жди неприятностей! Мужчина поправил монокль и уставился на
малютку, которая силилась взобраться на носок башмака.
-- Боже мой! -- воскликнул мужчина.- Расписная черепашка!
Хриземис пикта! Сто лет не видел!
Он повернул голову в поисках источника, откуда возникла
крохотная рептилия, и узрел меня, ползающего в окружении
разбегающихся во все стороны черепашек.
-- Ха! -- воскликнул он.- Эта малютка -- твоя?
-- Да, сэр,- признался я.- Извините, ради Бога, у моей
коробки вывалилось дно.
-- Видит Бог, тебе не повезло? -- Э... да... есть немного.
Он подобрал черепашонка, который успел-таки вскарабкаться
на его башмак, и направился ко мне.
-- Держи,- сказал он.- И давай я помогу тебе. Перекрою
пути дезертирам.
-- Вы очень любезны,- отозвался я. Он опустился на
четвереньки по моему примеру, и мы стали вместе ловить
разбежавшихся по полу автобуса черепашек.
-- Ату его! -- восклицал он то и дело.- Вон тот проказник
юркнул под сиденье.
А когда одна черепашка устремилась прямо на него, он
прицелился тростью и крикнул:
-- Бабах! Назад, сэр, иначе вам не поздоровится!
Минут за пятнадцать нам удалось наконец вернуть всех
черепашек в коробку, и я кое-как залатал ее носовым платком.
-- Большое спасибо, сэр,- сказал я.- Боюсь, вы испачкали
брюки.
-- И не жалею,- отозвался он,- нисколько не жалею. Давно
уже не доводилось так охотиться. Поправив монокль, он воззрился
на меня. -- А теперь скажи -- для чего у тебя полная коробка
черепашек?
-- Я... я работаю в зоомагазине и вот только что забрал их
у оптовика.
-- Понятно. Ты не против, если я сяду поблизости и мы
поболтаем?
-- Нет, сэр,- ответил я,- конечно, не против. Он опустился
на сиденье напротив, поставил трость между коленями, оперся
подбородком на набалдашник и задумчиво посмотрел на меня.
-- Зоомагазин, говоришь? Гм-м-м. Ты любишь животных?
-- Да, очень люблю. Больше всего на свете.
-- Гм-м-м. А что еще есть в этой вашей лавке? -- спросил
он.
В его голосе звучал искренний интерес, и я рассказал ему,
чем богат наш магазин, рассказал про мистера Ромилли и уже был
готов изложить историю мистера Белоу, однако воздержался,
поскольку дал клятву хранить секрет. Когда мы доехали до моей
остановки, я поднялся с сиденья.
-- Простите, сэр,- сказал я,- но мне тут выходить.
-- Ха,- произнес он.- Ха. И мне тоже. Мне тоже.
Было совершенно ясно, что это вовсе не его остановка,
просто ему хочется еще поговорить со мной. Мы спустились на
тротуар. Благодаря довольно свободному и эксцентричному
воспитанию, я вполне представлял себе коварные уловки
гомосексуалистов. Знал, например, что даже джентльмены с
моноклем и военной выправкой бывают не без греха, и то
обстоятельство, что он вышел из автобуса не на своей остановке,
настроило меня не в его пользу. Я решил быть настороже.
-- Ну, и где тут твой зоомагазин? -- спросил он, вращая
трость двумя пальцами.
-- Да вон он, сэр.
-- Ага, так я пойду с тобой вместе. Он зашагал по
тротуару, разглядывая витрины магазинов.
-- Скажи-ка,- заговорил он,- чем ты занимаешься в
свободное время?
-- О, я хожу в зоопарк, в кино, в музеи и так далее. -- А
в Музее наук бываешь? Там, где всякие действующие модели и
другие экспонаты?
-- Мне очень нравится этот музей,- ответил я.- Нравятся
модели.
-- В самом деле? Точно? -- Он уставился на меня через
монокль.- Стало быть, тебе нравится играть?
-- Играть? Пожалуй, это слово подходит.
-- Ага,- произнес он.
Мы остановились у двери "Аквариума".
-- Вы уж извините меня, сэр,- сказал я.- Я... я и так уже
опаздываю.
-- Догадываюсь... Догадываюсь.
Он достал бумажник и извлек из него визитную карточку.
-- Вот моя фамилия и адрес. Если надумаешь навестить меня
как-нибудь вечером, поиграем вместе.
-- Большое... большое спасибо, сэр,- ответил я, прижимаясь
к стене спиной.
-- Не за что. Итак, буду ждать тебя. Можешь не звонить
заранее... просто приходи. Я всегда дома. Любое время после
шести.
И он удалился, по-военному чеканя шаг. Ни малейшего намека
на жеманность и женоподобие, но я был не настолько целомудрен,
чтобы не знать, что не только эти черты отличают
гомосексуалиста. Засунув в карман визитную карточку, я вошел в
магазин.
-- Где ты пропадаешь, озорник? -- спросил мистер Ромилли.
-- Извините за опоздание,- ответил я.- Но... но у меня...
приключился несчастный случай в автобусе. У коробки вывалилось
дно, и все черепашки высыпались, и хотя один полковник вызвался
помочь мне поймать их, все же получилась задержка. Извините
меня, мистер Ромилли, прошу вас.
-- Ладно, все в порядке,- отозвался он.- Сегодня к нам
заходило мало народу... совсем мало. Я уже приготовил аквариум,
так что можешь поместить их туда.
Так я и поступил, потом посмотрел, как черепашки плавают в
своей новой обители, после чего достал карточку полковника и
прочитал: "Полковник Энстратер, 47, Белл Мьюз,
Саут-Кенсингтон". Кроме адреса, был еще номер телефона.
Поразмыслив, я обратился к мистеру Ромилли:
-- Случайно вы не знаете некоего полковника Энстратера?
-- Энстратер? Энстратер? -- Мистер Ромилли нахмурил
брови.- Вроде бы нет... Хотя постой, постой. Где он живет?
-- Белли Мьюз,- сказал я.
-- Это он. Это он! -- радостно воскликнул мистер Ромилли.-
Да-да, это он... Бравый воин. И прекрасный человек. Это он
помог тебе отловить черепашек?
-- Он,- ответил я.
-- Ага, это в его духе. Всегда готов помочь в беде другу.
Такие, как он, в наше время редкость, большая редкость.
-- Стало быть, он... э... человек известный и... э...
почтенный? -- осведомился я.
-- Конечно, конечно. Его там все знают. Знают и любят
старого полковника.
Поразмыслив над услышанным, я решил, пожалуй, как-нибудь
воспользоваться приглашением полковника Энстратера. В крайнем
случае, сказал я себе, если что, всегда могу позвать на помощь.
И хотя полковник сказал, что звонить не обязательно, я решил
соблюсти тон и через несколько дней набрал его номер. --
Полковник Энстратер? -- спросил я.
-- Да, он самый. Кто это? Кто говорит?
-- Это, гм... моя фамилия... Даррелл,-ответил я.- Мы
познакомились с вами в автобусе на днях. Вы были так добры,
помогли мне ловить черепашек.
-- А, да-да,- сказал он.- Точно. И как теперь поживают
малютки?
-- Отлично,- сообщил я.- Поживают... очень хорошо. Я тут
подумал о том... может быть, воспользоваться вашим любезным
приглашением навестить вас?
-- Ну конечно, дружище, конечно! Буду счастлив! В котором
часу ты придешь?
-- Ну а когда вам удобно?
-- Приходи около половины седьмого,- предложил он.- Как
раз к обеду.
-- Большое спасибо,- ответил я.- Непременно приду.
Белл Мыоз оказался коротким тупиком с булыжной мостовой и
четырьмя домиками на каждой стороне. Но что такое -- номером 47
были обозначены двери сразу четырех строений! Откуда мне было
знать, что все они принадлежали полковнику, что он соединил их
вместе и с присущей военному человеку страстью к порядку
присвоил им один номер. Помешкав, я постучался наконец в
ближайшую дверь и стал ждать, что из этого выйдет. А сам в это
время думал о том, как это нелепо: в тупике длиной от силы
двести метров четыре дома значатся под одним номером 47-и где
все остальные номера? Видимо, разбросаны по разным улицам и
переулкам по соседству. "Да,- сказал я себе,- несладко
приходится почтальону в Лондонец
Тут дверь, в которую я постучался, распахнулась, и я
увидел перед собой полковника. На нем была бутылочно-зеленая
домашняя куртка с лацканами из муарового шелка, и в одной руке
он сжимал огромный нож. В испуге я сказал себе, что, кажется,
мне вовсе не следовало приходить сюда.
-- Даррелл? -- молвил он, вставляя в глаз монокль.- Видит
Бог, ты пунктуален!
-- Знаете, я сперва запутался,- начал я.
-- Ага! Тебя сбила с толку цифра сорок семь? Она всех
вводит в заблуждение. Помогает ограждать мое уединение. Входи
же! Входи!
Я вошел бочком в холл, и он затворил дверь.
-- Рад видеть тебя,- сказал полковник.- Следуй за мной.
И он затрусил через холл, держа нож в поднятой руке гак,
словно вел в атаку кавалерийский полк. Я успел приметить
стоячую вешалку из красного дерева и несколько эстампов на
стене холла, затем мы очутились в просто, но уютно обставленной
гостиной значительных размеров, с множеством сложенных стопками
книг и с цветными репродукциями на стенах, изображающими
различные военные мундиры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19