Во-первых, то, что герой Дефо оказался на острове близ устья реки Ориноко. Что же касается лет, проведенных героем книги на острове, то Дефо просто-напросто увеличил их число, желая, видимо, поставить своего Робинзона в более тяжелые условия.
Иначе обстоит дело с причинами, побудившими автора перенести место действия романа.
Писатель переместил своего героя из Тихого океана с острова Мас-а-Тьерра в Атлантический, в устье реки Ориноко. Неизвестно, какой именно остров имел в виду автор книги, ведь в ней ни разу не упоминается его название. Тем не менее Дефо подразумевал вполне реальную землю.
Помните начало романа: Робинзон Крузо отплывает из Бразилии. Едва корабль пересек экватор – разразилась буря, ветер относит его все дальше на север. Экипаж пытается держать курс на остров Барбадос в Карибском море. Но ураган бросает судно на мель около необитаемого острова. Что же это за земля? Ее географические координаты, которые сообщает Дефо, почти совпадают с координатами острова Тобаго.
Дефо избрал этот район потому, что он был довольно подробно описан в тогдашней литературе. Сам писатель никогда здесь не бывал. Он довольствовался фактами, взятыми в таких книгах, написанных королевскими пиратами, как «Открытие Гвианы» Уолтера Рэли, «Новое путешествия вокруг света» и «Дневник» Уильяма Дампьера, в книге корсара Джона Пойнца и других. Сведения, почерпнутые у этих пиратов-мореплавателей, помогли Дефо создать достоверную книгу.
Сегодня три точки на земном шаре связаны с именем Робинзона Крузо. Для того чтобы посетить их, надо совершить долгое путешествие, объехав почти полсвета.
В шотландском городке Ларго в нише старинного дома, в котором жил Селькирк, вы увидите памятник, сооруженный в 1885 году одним из потомков моряка, послужившего прототипом знаменитого литературного героя.
На Мас-а-Тьерра – «Острове Робинзона Крузо» вам предложат подняться на вершину Эль-Юнке, где находился наблюдательный пост Селькирка, и укажут на бронзовую мемориальную доску, установленную английскими моряками в 1868 году – «В память об Александре Селькирке, прожившем на этом острове в полном одиночестве четыре года и четыре месяца».
На Тобаго покажут отель «Робинзон Крузо», «Пещеру Робинзона» и другие достопримечательности. Впрочем, за право называться «Островом Робинзона Крузо» оба эти острова – Мас-а-Тьерра и Тобаго – с равным успехом боролись долго и упорно. Дискуссия эта не столь отвлеченна, как это может показаться вначале. В причинах, породивших ее, нетрудно разглядеть вполне материальную основу. Речь идет о туризме и приносимых им доходах. Какую, скажем, роль он играет на острове Тобаго, можно себе представить, если учесть, что на 36 тысяч жителей этого острова в год приходится 30 тысяч туристов.
В наши дни спор между островами получил юридическое завершение. Чилийское правительство в начале шестидесятых годов нашего века официально переименовало остров Мас-а-Тьерра в остров Робинзона Крузо, а соседний с ним назван в честь шотландского моряка островом Александра Сель-кирка.
УИЛЬЯМ КИДД, или ЗАГАДКА ОСТРОВА ДУБА
Капер или пират?
Сегодня без упоминанияимени Уильяма Кидда не обходится ни одна книга, посвященная истории морского пиратства. Его трагическая судьба – пример того, как в погоне за наживой тогда еще молодые колонизаторы были готовы на любое коварство, подлог, убийство. А сокровища, по преданию зарытые им на одном из островов близ американского берега, уже три столетия разжигают аппетиты кладоискателей. Еще бы, ведь клад Кидда одни оценивают в семьсот тысяч фунтов стерлингов или в два миллиона долларов, другие считают, что им было спрятано ценностей на десятки миллионов долларов.
Кто же был этот капитан Кидд? Чем он так прославился? И действительно ли где-то зарыл свои сокровища?
История его началась в сентябре 1696 года, когда быстроходная тридцатипушечная галера «Приключение» покидала нью-йоркский порт. На борту ее находилось сто пятьдесят человек команды во главе с капитаном Киддом.
Куда и зачем направлялось это судно, которому вскоре предстояло стать знаменитым на всех морях? Чтобы ответить на этот вопрос, надо прежде всего рассказать о том, что предшествовало этому рейду. Примерно за год до выхода в море «Приключения» в Лондон дошли тревожные слухи о неком пирате Джоне Эйвери, разбойничавшем в водах Индийского океана. Ни один корабль не смел без риска пересечь его. Дерзкий пират не жаловал ни торговые суда индийских купцов, ни корабли, принадлежавшие соотечественниками (подробнее о нем – в гл. “Джон Эйвери, или Зять Великого Могола”).
В Лондоне встревожились не на шутку. За голову Эйвери назначили награду.
Теперь для исполнения решения требовалось найти человека, который бы возглавил экспедицию против того, из-за кого лондонские толстосумы могли лишиться своих барышей. Стали подыскивать подходящую кандидатуру. А тем временем было создано предприятие, своеобразный «синдикат», который должен был финансировать будущую экспедицию. В него вошли не только министры, сам Вильгельм III не погнушался внести три тысячи фунтов, надеясь на изрядную прибыль, в случае если удастся покончить с Эйвери и другими морскими разбойниками. В числе пайщиков оказался и Ричард Беллемонт, только что назначенный губернатором Нью-Йорка, тогда главного города английской заморской колонии. Именно Беллемонт, которому предстояло сыграть одну из главных ролей во всей этой истории, предложил капитана Кидда в качестве руководителя экспедиции. И вскоре капитан и судовладелец из Нью-Йорка Уильям Кидд держал в своих руках каперскую грамоту.
В период военных действий грамоты на узаконенный разбой раздавали особенно щедро. Право получить ее, по существу, имел всякий, кто желал вести партизанскую войну на море против кораблей противника, в том числе и торговых. Тех, кого завербовали, именовали каперами ее королевского величества. В число их в эпоху нескончаемых войн с Испанией за колонии англичане вербовали храбрейших из пиратов.
Патент на ведение войны против вражеских кораблей имели многие знаменитые пираты, заслуги которых нередко оплачивались дворянскими титулами.
В каперской грамоте, полученной Киддом, говорилось о том, что ему дозволено захватывать «суда и имущество, принадлежащие французскому королю и его подданным». В то же время ему поручалось уничтожать пиратов и их корабли на всех морях. С этим документом, подписанным самим королем, и отправился Кидд в долгое и опасное плавание.
Согласился ли он на роль капера добровольно или его вынудили обстоятельства? Точно ответить на этот вопрос, пожалуй, нет возможности. Скорее всего, его вынудили участники «синдиката». Их вполне устраивал этот опытный моряк и добропорядочный семьянин, у которого в Нью-Йорке остались бы заложниками жена и дочь.
По условиям заключенного втайне соглашения Кидду и команде причиталась лишь пятая часть добычи, в то время как обычно на каперских судах команда получала половину захваченных трофеев. Одним словом, капитан Кидд уходил в рискованное плавание, надо думать, без особого энтузиазма и надежды на успех. К тому же команда подобралась разношерстная, среди матросов было немало сомнительных типов. И еще в порту доброжелатели говорили капитану, что ему будет трудно удержать этот сброд в повиновении.
Поначалу плавание проходило без особых происшествий. Обогнув мыс Доброй Надежды, «Приключение» вышло на просторы Индийского океана. Дни шли за днями, но ни пиратов, ни вражеских французских кораблей встретить не удавалось. Не пришлось повстречаться и с Джоном Эйвери.
Между тем запасы провианта у Кидда уменьшались, начались болезни, а с ними и недовольство матросов. Но вот наконец на горизонте показался парус. Капер пустился в погоню. К досаде матросов, это оказалось английское судно. Кидд, проверив документы, позволил ему следовать дальше. Решение капитана, однако, пришлось не по душе многим из команды.
Особенно возмущался главный канонир Мур, требовавший захватить и ограбить судно, плывшее под британским флагом. Нечего, мол, быть чересчур разборчивыми, кричал он, мы же нищие. Пора набивать карманы добычей. По английским законам это был мятеж. Чтобы он не охватил всю команду, надо было действовать быстро и решительно. Капитан схватил оказавшуюся под рукой бадью, окованную железом, и бунтовщик замертво упал на палубу.
Но семена возмущения, брошенные Муром, вскоре проросли.
Один из капитанов Ост-Индской компании Эдвард Барлоу рассказывал о своей встрече с Киддом в Красном море. Он тогда командовал военным кораблем «Скипетр» и сопровождал арабские торговые суда. Рано утром 15 августа 1697 года он, к своему удивлению, обнаружил неизвестное судно, внедрившееся в строй кораблей. Было ясно, что это – разбойники которые высматривали себе жертву. Некоторые матросы опознали в неизвестном корабле – «Приключение», которым командовал капитан Кидд. Барлоу выстрелил несколько раз из пушек, чтобы дать знать мирным кораблям о нависшей опасности. После этого неизвестный корабль быстро скрылся.
Впоследствии Барлоу узнал, что незадолго до этого Кидд заходил в порты Каликут и Карвара, где пытался запастись продовольствием. Ему было отказано, несмотря на то, что он угрожал пожаловаться королю на самоуправство местных властей. Барлоу негодовал, как можно выдавать каперские свидетельства таким сомнительным людям, каковым, по его мнению, является капитан Кидд.
27 ноября Кидд захватил индийский корабль, капитаном которого был представитель Ост-Индской компании англичанин Паркер. Его использовали качестве штурмана. Некоторое время спустя Кидд встретил большой купеческий корабль водоизмещением 500 тонн. Судно принадлежало индийским и армянским купцам. Однако в числе экипажа было три европейца. В трюмах находился ценный груз: сахар, шелк, драгоценности, немного золота. Он оценивался в 10 000 фунтов стерлингов. Кидд не замедлил овладеть кораблем. Пленных высадил на берег и вдобавок обязал их доставить на борт корабля продовольствие.
Несмотря на то, что с тех пор Кидду везло – он повстречал и ограбил немало судов, – матросы продолжали роптать. Их недовольства не унял ни захват двух французских судов, ни удачная встреча с большим кораблем с грузом почти на пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Капитан Кидд, можно сказать, с чистой совестью обобрал неприятеля, так как среди захваченных судовых документов были обнаружены французские паспорта. Это означало, что часть груза, а возможно, и все судно принадлежало французам.
К этому моменту стало ясно, что «Приключение» нуждается в ремонте. Чиниться отправились на Мадагаскар, захватив с собой и два трофейных судна. Здесь и произошли события, в которых до сих пор не все еще ясно. Несомненно одно – команда взбунтовалась, сожгла два из трех судов, после чего присоединилась к пиратскому капитану Калифорду. С немногими верными матросами и частью добычи в тридцать тысяч фунтов Кидду удалось уйти от преследования.
Спустя несколько месяцев потрепанное штормами судно Кадда бросило якорь в гавани одного из островов Карибского моря. Матросы, посланные на берег за пресной водой, вернулись с дурной вестью. Они сообщили, что капитан Кидд объявлен пиратом.
Решив, что произошло недоразумение, уверенный в своей невиновности, Кидд поспешил предстать перед губернатором Нью-Йорка, членом «синдиката» Беллемонтом. Правда, на всякий случай накануне визита он закопал на острове Гардинет кое-какие ценности.
Кидд был поражен, когда услышал список своих «преступлений». Он-де грабил всех без разбора и захватил множество кораблей, проявлял бесчеловечную жестокость по отношению к пленникам, скопил и укрыл огромное богатство. Узнал он и о том, что на его розыски были снаряжены военные корабли и что всем матросам, плававшим с ним, кроме него самого, объявили амнистию. Так родилась легенда о страшном пирате Кидде, на самом деле ничего общего не имеющем с подлинным капитаном.
Дальше события развивались в соответствии с инструкцией, полученной из Лондона. В ней предписывалось «указанного капитана Кидда поместить в тюрьму, заковать в кандалы и запретить свидания…».
Корабль его был конфискован. Когда в надежде на богатую добычу портовые чиновники спустились в трюм, он оказался пустым. Сокровища, которые они рассчитывали там найти, исчезли.
В мае 1701 года, после того как Кидда доставили в английскую столицу, состоялся суд, скорый и неправый. Подсудимому отказали даже в праве иметь защитника и выставить свидетелей. Несмотря ни на что, Кидд пытался защищаться, утверждал, что все захваченные им корабли были неприятельскими, на них имелись французские документы. «Где же они?» – спрашивали судьи. Кидд заявил, что передал их Беллемонту. Тот же наотрез отрицал этот факт. Стало ясно, что бывшие партнеры по «синдикату» предали капитана. Почему? Видимо, опасаясь разоблачения со стороны оппозиции, которая и без того усилила нападки на министров тогдашнего правительства за содействие «пиратам».
Уильям Кидд так и не признал себя пиратом. Его повесили 23 мая 1701 года. А через два с лишним столетия американский историк Р. Пейн нашел в архиве те самые документы французских судов, от которых зависела судьба Кидда. Кто-то, в чьи интересы не входило спасать какого-то капитана, специально их тогда припрятал.
Злосчастные документы, хотя и с опозданием, нашлись, а сокровища Кидда? Их еще тогда же пытался захватить Беллемонт. Для этого он поспешил допросить матросов с корабля Кидда. Но они, узнав об аресте своего капитана, сожгли корабль и скрылись.
Так бесславно ушел из жизни неудачливый капитан Кидд, ставший после смерти символом бесчестия, коварства и жестокости. В старинной морской песне говорится:
Мое имя – Уильям Кидд,
Ставьте парус, ставьте парус!
Рядом черт со мной стоит, абордажный нож блестит,
Ставьте парус!
Дым от залпов словно шлейф,
Ставьте парус, ставьте парус!
Я свищу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42