Ирина Боброва: «Наше величество Змей Горыныч»

Ирина Боброва
Наше величество Змей Горыныч




«Наше величество Змей Горыныч»: «Издательство Альфа-книга»; М.; 2008

ISBN 978-5-9922-0131-4 Аннотация У Лукоморья дуб зеленый стоит по-прежнему. Правда, кот ученый куда-то отлучился (и цепь златую уволок, паршивец), вместо русалки на ветвях устроился Сварог, и в облаках рассекает не колдун, а Змей Горыныч, который предпочитает не богатырей в лапах таскать – а коров, хотя и на треть вегетарианец. А еще мечтает Горыныч сродственников отыскать, чтоб род, значит, не прервался. Вот и приходится бедолаге туда-сюда по землям заморским мотаться, и из-за этих командировок пропустил он много интересного: и как царь Вавила трех дочек своих замуж выдавал, и как козни Усоньши Виевны, принцессы Пекельного царства, люд лукоморский преодолел, и как сватался Водяной к невестам иноземным, и как Кощей из пепла восстал аки птица Феникс… Ну что пропустил-то – не беда, а вот кто порядок в царстве-государстве восстанавливать будет? Ирина БоброваНаше величество Змей Горыныч ПРОЛОГ – Сродственник! Сродственник?! Дворцовый, где ты?!Вопрос этот был гласом вопиющего в пустыне. Эхо отлетало от стен и, хрустально звеня, терялось в многочисленных комнатах. Дворец просторный, обойти его весь невозможно, даже если вы ростом под стать огромной мебели и высоким потолкам и если для вас этот дворец строился. Но мужичок, что во весь голос кричал, призывая хозяина, был очень мал, его и в нормальном доме вряд ли заметили бы. Здесь же он казался инородной песчинкой, что по ошибке появилась в сверкающих залах, былинкой у подножия хрустальных, взлетающих в невероятную высь стен. Где-то там очень высоко, наверное, был потолок, но такой же прозрачный, как и стены, и сейчас вовсю можно было любоваться звёздным небом.Однако гостю до красот небесных дела не было. Он шел мимо огромных сундуков, обходил столы да лавки, сделанные разве что для великанов. Маленький, в локоть ростом, потерянно бродил он по огромным комнатам и залам.Дворец этот сделан был из хрусталя. Кому такое неудобное жилье понадобилось, о том история умалчивает, забыли уже люди, кто такое построил. Оно и понятно – испокон веку сверкает хрустальный дворец на вершине Стеклянной горы, что стоит на границе царства Лукоморского и земель Тмутараканских. И сверкал так за много веков до того, как появились в этих краях и лукоморцы, и тмутараканцы с хызрырами, и много другого люда.Слава о хрустальном дворце шла дурная, и желающих полюбоваться шедевром архитектуры не находилось. Дело в том, что жил в нем не кто иной, как Кощей Бессмертный. И как только ни старались выжить злодея соседи – как лукоморские богатыри, так и тмутараканские да хызрырские батыры, – не получалось. Всякий раз оживал Кощей и продолжал бесчинствовать, учинял налеты и набеги, не брезговал и воровством. Сокровищ в Кощеевом дворце скопилось видимо-невидимо. Самоцветные каменья, жемчуга, золотые монеты – все это сыпалось из переполненных сундуков, было разбросано кучами на полу, лежало на всех столах и лавках. И все эти богатства сверкали и переливались в свете любопытных звезд, что заглядывали в комнаты сквозь прозрачную крышу.Даже ночью полной темноты во дворце не наступало. А откуда бы ей взяться, спрашивается, если хрусталь свет луны и звезд усиливал так многократно, что казалось, будто не ночь темная на дворе, а мягкий вечер.– Сродственник, куда ты запропастился, ибо я тебя уже цельный час разыскиваю?! – продолжал выкрикивать гость, сильно удивленный тем, что хозяина нет на месте.Мужичок с локоток был домовым, какие в каждой избе, в каждом доме и даже во дворце – согласно стародавнему обычаю – обязаны быть. И выглядел домовой соответственно: манерами да повадками нетороплив, степенный и чинный. Кроме малого роста в нем еще была солидность, которая у домовых вырабатывается после векового управления хозяйством. Фигура у маленького хозяина основательная, небольшой животик – тоже отличительный признак, можно сказать, своеобразная визитная карточка. Если кто-то мал ростом, упитан, да еще и животик добрый имеет – то это домовой, и никем другим быть не может. Оно и верно – как без животика-то? По-другому хозяйственность свою не подтвердишь. Если домовой справный, то и выглядеть он должен благополучно упитанным. А иначе нельзя, иначе кто пригляд за добром своим доверит, кто допустит к заведованию хозяйством?Лицо гостя было округлым, щечки – гладенькими, а нос – курносым. Русая шевелюра надо лбом буйно кудрявилась, но кудри выглядели опрятными, расчесанными – лежали колечко к колечку. И борода окладистая, ухоженная. На домовом рубаха надета белая, вышитая по вороту петухами, и синие в белую полоску порты. Рубаха подпоясана лентой атласной, какую девки в косу вплетают. Ну а на ногах, естественно, лапти – все как положено у домовых.– Сродственник!!! – совсем уж отчаявшись найти местного домового, закричал мужичок с локоток.– И чего ор устроил, Домовик? – прошипел кто-то с великим ужасом в голосе. – Тихо ты, горлопан, сыночку разбудишь!– Какого такого сыночку? – Гость почесал макушку и обернулся.Перед ним стоял местный хозяин, который уже много лет служил в хрустальном дворце. И служил только потому, что других желающих работать у Кощея Бессмертного не находилось, иначе не видать бы ему столь доходного места как своих ушей. Родственники – а все домовые между собой в той или иной степени родства находятся – так вот, родственники, глядя на ЭТОГО домового, только вздыхали и думали: «Эх, в семье не без урода». Звали маленького хозяина Дворцовым, и был он не похож не только на Домовика, но и на всех домовых вообще – будто совсем другого роду-племени. Вертлявый да порывистый, он не ступал, а носился; не говорил, а тараторил; не смотрел, а зенками зыркал. Дворцовый, как и вся его родня, был мал ростом, но на том сходство и заканчивалось. Ничего от солидности и степенности, какими отличаются домовые, в нем не было. Дворцовый был худ, да так сильно, что и смотреть на него без слез нельзя. Лицо костлявое и бледное, будто бесконечная тревога согнала со щек румянец. Под глазами темные полукружия, какие появляются от усталости да бессонницы. Бороденка жиденькая, нечесаная, на голове волос редкий, уж и плешка на темечке просвечивает. Одежка у маленького хозяина большого дворца тоже была престранная, если не хуже. Штаны синие, почему-то простроченные белыми швами, рубаха клетчатая навыпуск не подпоясана, несколько пуговиц на честном слове держатся, а одна и вовсе оторвана. И не в лапти был обут Дворцовый, и даже не в сапоги: носился он по дворцу в мягких меховых туфлях без задников, а если сказать по-простому – в тапочках. Как ему хозяйство серьезное доверили, целый дворец в управление поручили, Домовик понять никак не мог, даже зная об остром дефиците рабочей силы в Кощеевом замке. И он не переставал удивляться отсутствию солидности у родственника, что никак не сопоставимо с занимаемой должностью.Домовик посмотрел на родственника и неодобрительно покачал головой. И было отчего: как всегда расхристанный, через плечо грязное полотенце перекинуто, в одной руке Дворцовый держал ковшик, а в другой была бутылка. Но предметы эти не мешали ему при разговоре отчаянно жестикулировать, дергаться и подпрыгивать, что вообще для домовых последнее дело. Гость подумал о том, что хороший домовой должен говорить с расстановкой, двигаться со степенством и значительностью, а этот все скачет, как… – тут Домовик запнулся, подыскивая сравнение, – как… стрекозел!– Рад с тобой повидаться, – скороговоркой протараторил хозяин и кинулся бежать дальше.Домовик последовал за ним, стараясь одновременно и солидность сохранить, и от хозяина не отстать. Так они в кухонную комнату и попали – первым Дворцовый вбежал, а следом за ним чинный, но немного запыхавшийся Домовик.Дворцовый запрыгнул на печь и принялся греметь котлами и кастрюлями. Печка эта была предметом зависти всех домовых в округе. Она сама варила и жарила, пекла и парила, и дровами ее топить не надо было. Посмотреть на диковину, собирались целые экскурсии, но никто не знал, откуда чудо-печь в Кощеевом замке взялась. Впрочем, в замке этом еще и не такие диковины водились.Домовик потянул носом. Пахло вкусно, но чего это родственник на ночь глядя кашеварить вздумал? Все у него не как у нормальных домовых. А Дворцовый варево в котле помешал, и по кухонной комнате поплыл ягодный дух. Гость демонстративно сглотнул слюну намекая на то, что пора бы и честь знать – на стол собрать да за ним поухаживать. Но хозяин не только не предложил гостю поесть, но и вообще не выказал никакого желания организовать угощение. Он метнулся к другому котлу и большим половником что-то зачерпнул. Потом перелил в стеклянную бутыль, по размеру чуть меньше его самого, и гость увидел, что это обыкновенное коровье молоко. Только и оставалось что покачать головой в удивлении. Тут Домовик вспомнил странные слова, сказанные его родственником при встрече.– Послушай, Дворцовый, я что-то не разумею… – начал он, желая узнать, откуда у неженатого Дворцового сыночка взялся.Непонятно, особенно если еще вчера семьи у местного хозяина и в помине не было, и даже наброска никакого на ту семью не намечалось. Опять-таки, прежде чем сын народится, время пройти должно. «Странный он сегодня, не заболел ли?» – подумал Домовик и сочувственно посмотрел на Дворцового, едва сдерживая желание покрутить пальцем у виска.– Так, температура нормальная, язычки не ошпарит, – пробормотал Дворцовый, брызнув на запястье каплю молока. Потом он натянул на бутыль огромную соску, со стола спрыгнул и выбежал из кухонной комнаты.Тут Домовика такое любопытство разобрало, что плюнул он на солидность да степенность и следом припустил. То, что сын у родственника народился, – дело нехитрое, можно и не женившись потомком обзавестись, не то удивительно. Но вот размеры рожка с молоком смущали наблюдателя, ох и смущали! Однако когда он следом за хозяином вбежал в небольшую горенку, смущение его переросло в ошарашенность.И было от чего!!! На пышной перине, постеленной прямо на полу, лежал змей о трех головах. Правда, был он не змеем, а змеенышем – это Домовик быстро определил. Все дети обладают одним общим признаком – очень уж хороши они да невинны. И без разницы, лицо у дитенка или морда, а все одно миленькие.Домовик улыбнулся своим мыслям и подошел к малышу поближе. Малыш этот, если по правде сказать, в сравнении с домовым был великаном, все равно что лошадь в сравнении с мышью. А Дворцовый бутылку с молоком рядом со змеенышем положил – уже третью. Оно и понятно – ребенок-то о трех головах! Еще Домовик обратил внимание на ремни, пропущенные под тело маленького Горыныча. Ремни эти над его животиком перекручивались петлей и уходили вверх, к колесикам, а дальше – к рычагу.Заботливый хозяин одеяльцем трехголового малыша накрыл, перинку поправил и хотел было идти, но змееныш тоненько запищал.– Ой да ты мой маленький, – проворковал Дворцовый, очень натурально изображая няньку, – перинку обмочил! Щас мы перинку сменим, сухую постельку Змеюшке постелим…Он кинулся к рычагу, рванул его на себя одной рукой, а другой давай приделанную к колесу ручку крутить. Остальные колесики задвигались, пропустили ремни через себя. Тут Домовика и вовсе удивление взяло – надо же было такую систему хитроумную придумать! Змееныш приподнялся на этих ремнях, даже не тряхнуло его – как спал, так и спит. А Дворцовый зафиксировал рычаг в неподвижности, чтоб дите змеиное вниз не навернулось, и к перине кинулся. С большим трудом отволок в сторону, обмоченную постель, а на ее место сухую перинку подтащил. Потом снова к рычагу встал – и давай подопечного тихонечко опускать вниз. А на полу уже много перин валялось – и обмоченных, и еще кое-чем замаранных.– Ты б ему лучше из соломы подстилку сделал, – посоветовал гость, понимая, сколько стирки предстоит родственнику. – С соломой оно практичнее, ибо стирать не надо.Совет этот привел Дворцового в состояние сильнейшего нервного возбуждения. Он даже задохнулся от обилия нахлынувших чувств, и все эти чувства были негативными, возмущенными.– Ты что, Домовик, – прошипел заботливый отец, боясь повысить голос, – ты что говоришь?! Рода побойся! Да чтоб сыночка мой, аки беспризорник какой, на соломе спал?!На миг Домовику показалось даже, что сейчас Дворцовый на него с кулаками кинется – он уже сжал их и потрясал руками в воздухе, а бороденка и вовсе воинственно дыбом встала.– Да пошто ты во гнев впадаешь? – удивился нестабильности характера Дворцового поздний гость. – Ну ты сам посуди: он кто? Скотина, а значит, от скотьей подстилки ему вреда не будет.После этих слов у дерганого хозяина замка и вовсе последние предохранители полетели. Он кинулся на посетителя с кулаками да как закричит:– Ты кого скотиной обозначил?! Ты сына моего скотиной обозначил?!И неизвестно, чем бы разговор этот закончился – уж наверняка не взаимной дипломатией, а скорее всего мордобоем, но змееныш от криков тех завозился и тоненько запищал. Тут домовые про распри свои забыли и кинулись к мальцу.– Баю-баюшки-баю, сыну песенку спою… – пропел Дворцовый, одновременно вставляя в змеиные пасти бутылки, увенчанные огромными сосками.– Придет серенький волчок и укусит за бочок… – продолжил Домовик, желая подсобить родственнику в уходе за ребенком.Но Дворцового после слов этой вечной колыбельной песенки, какие испокон веку все мамки детям поют, самый натуральный кондратий хватил. Он побледнел, позеленел, глаза едва из орбит не вылезли. Однако он с разболтанными нервами справился и песенку допел, убаюкивая мальца:– Сыну песенку спою про судьбу счастливую…И только потом, когда змееныш бутылки пустые прочь отбросил да, сыто отрыгнув, засопел во сне, схватил Дворцовый гостя за шиворот да из спаленки выволок. А Домовик был так ошарашен перепадами настроения негостеприимного хозяина, которого еще вчера знал приветливым да хлебосольным, что даже не сопротивлялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36