– Конечно твоему гнедому живется неплохо, тебе тоже, но вы могли бы быть счастливее.Я и раньше слышал от людей странные высказывания, но никто еще мне не говорил, что человек может объясняться с лошадью или лошадь понимать человека.– Гаррод…– Они должны на нее посмотреть, – упрямился он, – и я продам ту, которая ей больше подойдет.Я представил реакцию Дел.– А если ей лошадь не понравится?Гаррод улыбнулся.– Она Северянка, правильно?– Дел? Аиды, да… Она такая же светловолосая, как и ты.– Тогда она поймет.
Мы с Гарродом распили остаток амнита, обменялись историями, полными правды и вранья, и в общем остались довольны прожитым днем. Только один раз мне пришлось вставать, чтобы бежать к жеребцу, когда гнедой освободился от привязи у дерева, но я поймал его прежде чем он успел искалечить лошадей Гаррода, и привязал к дереву покрепче.После сорвавшейся попытки побега гнедому оставалось только мрачно коситься на собратьев и рыть копытами дерн, выдирая из него куски корней.Гаррод взглянул на небо.– Солнце садится.Примерно в это время появилась Дел.– Я из-за тебя всю долину обегала.Я пожал плечами, блаженствуя на одеяле Гаррода.– Ты говорила, что найти меня будет нетрудно.– Я так думала, – согласилась Дел, – но по своей глупости я совершенно забыла, что ты имеешь привычку напиваться до невменяемого состояния.Я вскинул брови.– Плохо провела время?Гаррод улыбнулся и кинул ей флягу.– Мы оставили для тебя пару глотков.Флягу Дел поймала, но пить не стала. Она молча изучала наши физиономии. Голубые глаза подольше задержались на Гарроде, но взгляд ничего не выдал. Даже я не мог понять, о чем она думала. Было у меня предчувствие, что увиденное ее не порадовало.– С Массоу все в порядке, – наконец сообщила она. – Остался синяк, но он скоро пройдет.– Это я тебе мог сразу сказать, – я махнул рукой в сторону хозяина лагеря. – Его зовут Гаррод. Он утверждает, что умеет разговаривать с лошадьми.– Говорящий с лошадьми? – Дел нахмурилась, повнимательнее рассматривая Северянина. Гаррод, как я решил, был примерно ее возраста. – Ты молод для этого.– Истинный талант не зависит от возраста, – заметил Гаррод. – То же я могу сказать о тебе, разве не так? Он утверждает, что ты танцор меча, – Гаррод выразительно помолчал. – Не говоря уже о том, что ты женщина.Да-а, а это он зря сказал.Дел пригвоздила его взглядом к пеньку. Убедившись, что жертва поражена, она повернулась ко мне.– Мы разбили лагерь. Адара готовит ужин.Я вздохнул, вспомнив нрав Массоу и тоскливое уныние Адары.– Сколько еще мы будем с ними нянчиться?По тому, как изменилось выражение лица Дел, я понял, что она устала от них не меньше, чем я, хотя старалась это скрыть.– Еще одну ночь, – спокойно ответила она. – Утром мы купим им лошадь и повозку, а сами поедем своей дорогой.Я понял, что Дел никак не дождется этой минуты.Гаррод потер шрам.– Он говорил, тебе нужна лошадь.Дел равнодушно взглянула на него.– А у тебя есть, что продать?Гаррод небрежно махнул рукой.– У меня их пять.Дел посмотрела на лошадей. Все пятеро, привязанные как собаки на поводках, паслись на поляне. Крупные, крепкие лошади, обросшие мохнатой зимней шерстью – две гнедые, две мышастые и серая. Выглядели они вполне довольными судьбой, чего нельзя было сказать о жеребце. А хотя кто его знает.Дел покосилась на меня, я едва заметно приподнял одно плечо. Она спрашивала, что я думаю о Гарроде и его претензиях на владение лошадиной магией. Честно говоря, я и не знал, что думать.Дел сжала губы, слабо улыбнулась и снова равнодушно взглянула на Гаррода.– Нет, – сказала она. – Сейчас мы покупать не будем. Возможно утром.Гаррод выдавил улыбку.– К утру меня здесь может не быть.Умел он с лошадьми говорить или нет, а этот язык даже я хорошо понимал. Продажа лошадей и умение торговаться – занятия старые как мир.– Утром, – повторила Дел. – Может к тому времени ты сбросишь цену.Северянин усмехнулся.– К утру они могут стоить дороже.– Ладно, ладно, – я устал от этой игры. – Пошли ужинать, баска… а утром будем искать тебе лошадь.Она послала Гарроду косой взгляд безоговорочной отставки и повернулась, чтобы уйти. Распущенные светлые волосы рассыпались по спине, скрывая перевязь и ножны, но они не могли скрыть серебряную рукоять, которая возвышалась над левым плечом.Гаррод не сводил с меня глаз, пока я поднимался на ноги.– Один совет, друг Тигр. Никогда не доверяй женщине с мечом. У нее вредный язык.Я засмеялся, но смех оборвался, когда Дел обернулась. Изобразив на лице невинность, она показала Гарроду белозубую улыбку. Он поднял в салюте флягу.– Мужчина, – отметила Дел, словно этим было сказано все.И я думаю, в некоторых ситуациях так оно и было. 19 Мы с Дел прокладывали себе дорогу через людей, собак, лошадей и другую живность, обходя повозки, костры и открытые лагеря, а солнце непреклонно опускалось за горизонт. Она покрыло горы налетом сияющего золота и бронзы, а трещины из пурпурных стали черными.– Грубовато ты обошлась с Гарродом.Дел очень высокая и шаги у нас примерно одинаковые, а мне еще приходилось вести жеребца.– Мне он не нравится.Я ухмыльнулся.– Об этом я и сам догадался. Вопрос почему? Или точнее почему нет?Дел пожала плечами.– Просто не нравится.Кажется мне следовало бы обрадоваться. Несмотря на шрам над губой, Гаррод был симпатичным парнем и по возрасту подходил Дел гораздо больше, чем я. Но распив с ним флягу и поделившись множеством историй, я посчитал, что узнал его достаточно и вычеркнул из числа конкурентов, несмотря на молодость и привлекательную внешность, которой я когда-то лишился (хотя некоторые женщины могли бы с этим поспорить, я не совсем безнадежен). И я мог позволить себе обидеться на Дел за то, что она безосновательно отвергла Гаррода.– Ты его совсем не знаешь. Как ты можешь так быстро о нем судить?– Так же как ты судишь о противнике, когда входишь в круг, – сухо сказала она. – На это не требуется много времени.Жеребец попытался перешагнуть через меня, я отпихнул его локтем.– Но я тебе тоже не нравился, когда мы только встретились.Дел призадумалась.– Правильно, – признала она, кивнув. – Тогда ты был похож на Гаррода– самонадеянный, высокомерный, властный, убежденный в своем несуществующем превосходстве… – она пожала плечами. – Но ты успокоился сразу после того, как я расправилась с тобой в круге.– Ты расправилась со мной в круге?– А ты забыл? Как насчет танца перед воинами Ханджи и их размалеванными женщинами? Помнится тебя чуть не вывернуло наизнанку…– Помнится перед этим ты заехала мне коленом…– …по мозгам, – Дел улыбнулась. – Ранимое место всех мужчин.Я воздержался от ответа, предпочитая не вспоминать наш первый танец мечей и считать его просто фарсом.– Мы еще ничего не выяснили, – напомнил я. – Да, мы неоднократно входили в круг, но это были тренировки. Мы никогда не танцевали всерьез, чтобы выяснить, кто лучше.– Я это и так знаю.– Я тоже, но не думаю, что наши мнения совпадают.Дел вздохнула и махнула рукой в восточном направлении.– Лагерь в той стороне Тигр, я не хочу злить тебя, но пора бы понять.– Что? Что ты лучше? Я в это не верю… потому что это не так.Играющие неподалеку мальчишки упустили тряпичный мяч и он выкатился на тропинку. Жеребец застыл, я тоже. Гнедой начал шумно дышать, поставил уши торчком и тревожно рассматривал игрушку. Я сообщил ему, что он трус, наклонился, поднял мяч и бросил его поджидавшему мальчику.– Я крупнее, мощнее и сильнее тебя…– А я быстрее и гибче наношу удары, – Дел показала мне запястье и согнула его. – А когда доходит до использования узоров…– Но это Северный стиль, а я Южанин.Дел повернулась ко мне лицом.– Но теперь ты на Севере, Тигр, и тебе придется использовать мой стиль.– Почему? – искренне возмутился я. – Я и в своем прекрасно танцую.– Потому что… – она вдруг осеклась. Дел ненадолго закрыла глаза, потом снова посмотрела на меня. – Потому что хороший истойя всегда готов учиться.Я постарался говорить совершенно спокойно.– Я танцор меча седьмого ранга, – четко сообщил я. – Не первого, не третьего и не пятого. Седьмого, Дел. А таких не очень много.Дел облизнула губы, убрала волосы с лица. Она выглядела встревоженной.– Ты Южанин, – сказала она. – Южанин. А это Север, Тигр… Мы должны придерживаться Северных обычаев.– Ты должна придерживаться Северных обычаев, а я… это я.– Тигр…– Ни к чему хорошему это не приведет, – отрезал я. – Ты не можешь сделать из меня то, чем я не являюсь, и я не могу вытащить из тебя то, чего в тебе нет. Как ты отреагируешь, если я потребую от тебя бросить меч, заниматься моим домом и прятаться за Южную вуаль?Дел застыла.– Танец мечей и домашнее хозяйство нельзя сравнивать.– Разве? Танец – мужская работа, дом – женская, – я помолчал и добавил: – Обычно.– Ты ничего не понимаешь.«Вечная женская защита», – подумал я, но сообщать об этом Дел не стал.– Может и нет, – согласился я. – Но я понял, что с того момента, как мы пересекли границу, ты ведешь себя смешно.Лицо Дел покрывали грязные пятна. Мне пришло в голову, что такая нежная кожа должна требовать большой заботы.– На мне лежат обязательства.– У всех они есть, Дел.– А что касается смешного поведения, то посмотри на себя. Особенно в последнее время.Я погладил шрамы.– Ну да… последнее время все идет как-то не так. Я не знаю, в чем дело, но вокруг меня те же шипы, что и раньше.Дел вскинула брови.– Шипы?– Я не знаю, как это объяснить. Просто все идет не так, как надо, – я махнул рукой. – Так мы будем искать наш лагерь?Дел хотела что-то сказать, но передумала и, резко повернувшись, пошла дальше. Я следовал за ней степенно, волоча за повод гнедого.
Лагерь был как лагерь. Был знакомый полог, хотя и без повозки, к которой его можно было бы привесить, знакомые одеяла и костер. Адара сидела на корточках у кольца камней, помешивая в котелке что-то, по запаху напоминавшее тушеное мясо. Киприана помогала матери, разливая по чашкам чай. Массоу, с чашкой в руках, сидел на одеяле и сердито смотрел на жеребца. Наш лагерь втиснулся между дорогой и огромным количеством беспорядочно стоящих повозок. Я понял, что Дел не заботилась о выборе места, уже утром мы собирались уехать. Я отвел в сторону своенравного жеребца, чтобы не раздражать мальчика, и, обнаружив полянку, где трава не была еще примята колесами, ботинками и подковами, оставил там гнедого пастись.Дел следовала за мной.– Кимри всегда праздник. Всю ночь люди будут петь и танцевать.Вот так она извиняется, подумал я.Я похлопал жеребца по плечу.– Люблю праздники, но не умею ни петь, ни танцевать.– Ты танцуешь в круге.– Это разные вещи.– Я никогда не слышала, чтобы ты пел. Может у тебя неплохо получится.Я чуть не расхохотался.– Баска, ты когда-нибудь слышала ослиный рев?Она искренне удивилась.– Какой рев?– Не какой, а чей. Осла. Это такое животное, таскает тяжести на Юге,– я улыбнулся. – Не отличается музыкальным голосом.– Я никогда его не слышала.– И меня тоже не захочешь слушать.Она нахмурилась.– А ты когда-нибудь пытался петь?– Не пытался и не буду.Дел покачала головой.– Танцору меча нужно петь.– Пустая трата дыхания, баска.– Не пустая, если хочешь выиграть.– Я прекрасно делаю свое дело не создавая лишнего шума, – я убрал ногу с кустика травы, который жеребец непременно хотел выдернуть, и повернулся к лагерю. – Из-за того, что ты поешь…Она схватила меня за руку.– Тигр, смотри…Я посмотрел. Ничего особенного я не увидел: три всадника приближались к месту кимри, а навстречу им шел мужчина. Светловолосый человек с длинными косами.– Гаррод, – сказал я. – Ну и что? Он продает лошадей.Пальцы Дел впились в мое предплечье.– Эти люди, Тигр… я знаю их. Это люди Аджани.Я оттащил ее назад, прежде чем она успела сделать второй шаг к дороге.– Дел, подожди.– Я знаю их, Тигр.– Ты уверена?– Да.– И что ты собираешься делать? Разбушеваться там и вызвать их на танец?Она попыталась вырваться. Я не выпустил.– Тигр… ты не понимаешь…– Понимаю. И еще понимаю, что сейчас не самое подходящее время бросать им вызов.Она перестала бороться. Щеки заливал румянец.– А когда будет подходящее время?– Может быть утром, если ты настаиваешь. Последние две недели мы занимались только тем, что лазили по пригоркам, баска… Почему, в конце концов, одну ночь не поспать как следует? Они никуда не денутся, Гаррод тоже. Если он с ними знаком, может он знает и Аджани. Если нет, они просто хотят купить у него лошадей.– У них уже есть лошади, Тигр.– Прежде чем проткнуть его твоим мечом, я думаю, нужно его хотя бы расспросить.– Тогда давай спросим его прямо сейчас.– Давай не будем, – я снова потащил ее назад. – Дел, я тебе помогу, если ты подождешь до утра.– Утром нам нужно уезжать.– А перед этим найти лошадь и повозку, – я мотнул головой в направлении Адары и ее детей. – Это наша последняя ночь вместе, баска… Думаю, им хотелось бы провести ее не любуясь лужами крови в круге.Дел скрипнула зубами.– Ты сентиментальный дурак.Я крепче сжал ее руку.– Это лучше, чем просто дура, каковой в данный момент являешься ты.– Я должна получить кровный долг, – яростно зашипела она. – Каждый из них должен десятикратно заплатить за то, что сделал с моей семьей. А если ты думаешь, что я позволю им уехать с кимри и не вызову их в круг, значит у тебя вообще нет мозгов.– А если они откажутся? – я отпустил ее и увидел красные следы от моих пальцев на ее руке. – Скорее всего так и будет, Дел. Они ведь Южане. Они не воспримут приглашение всерьез, а вот как только ты отвернешься, они разрежут тебя на куски. У них нет чести, Дел, и из-за этого ты умрешь.– Перед этим я найду Аджани.Что-то внутри меня сжалось.– Я не хочу, чтобы ты погибла, Дел.Солнце почти скрылось за горами. Угасающий свет смягчил черты лица Дел и мне показалось, что я заметил на ее лице что-то более обнадеживающее, чем прежний гнев. С минуту она смотрела мне в глаза, а потом глубоко вздохнула.– Я тоже не хочу.– Тогда давай сделаем так, чтобы этого не случилось.Всадники исчезли. Не было видно и Гаррода.– И давай что-нибудь поедим.Дел пошла к костру.
Мясо было неплохим, хотя я бы предпочел съесть его в более приятной компании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48