Я тебя правильно понял?
Сара кивнула и посмотрела на него своими изумрудными глазами. Да, он сразу уловил суть. Сейчас им больше всего нужен разговор начистоту, чтобы в будущем не возникало никаких недоразумений и ссор.
— И ты думаешь, что мне нужна такая жена? — проговорил Янси обманчиво вкрадчивым голосом, в котором Сара, однако, уловила угрожающие нотки. — Значит, по-твоему, мне нужна покорная и преданная жена, которая будет жить со мной только из чувства благодарности?
В его устах эти слова прозвучали как ругательство. Сара нахмурилась, по спине ее пробежал холодок. Выражение лица Янси не предвещало ничего хорошего. Казалось, он сдерживается с огромным трудом, казалось, что вот-вот его ярость вырвется наружу.
— Разве ты не хочешь жениться на мне? — с тревогой в голосе спросила Сара.
Янси мысленно выругался и бросил на каменные плиты сомбреро, которое держал в руке. Затем обнял Сару и страстно поцеловал, больно укусив в губу. Его руки, точно тиски, сжимали ее плечи.
Испуганная столь неожиданным поворотом разговора, Сара попыталась освободиться. Она принялась колотить кулаками по его широкой мускулистой груди, пытаясь прервать этот причиняющий боль поцелуй.
Кантрелл отстранился от нее так же неожиданно, как и обнял. Он легонько оттолкнул Сару и как-то странно посмотрел на нее.
— Что-то я сомневаюсь, что ты будешь исполнять свои обязанности, — холодно проговорил он.
Сара судорожно сглотнула, напомнив себе, что этот человек спас ей жизнь и что она поклялась быть ему верной и преданной женой.
— Прости, — прошептала Сара, — я не хотела… Ты ошеломил меня.., обещаю, что в следующий раз этого не повторится.
Янси пробормотал что-то неразборчивое дрожащим от ярости голосом. Он поднял с земли сомбреро и сказал:
— Для того чтобы выполнять супружеские обязанности и быть образцовой женой, тебе придется самым коренным образом изменить свое поведение! — Он бросил на нее враждебный взгляд и сухо проговорил:
— Ты уверена, что благодарность придаст тебе достаточно сил, чтобы мириться с моими требованиями?
Сара кивнула. Она пребывала в полной растерянности, но решила до конца придерживаться намеченного плана. Ее щеки окрасил яркий румянец.
— Я понимаю, на что ты намекаешь, и обещаю в следующий раз.., когда ты захочешь поцеловать меня или еще что-нибудь сделать.., вести себя умнее, — негромко проговорила она.
Сара надеялась, что ее слова успокоят Кантрелла, однако она ошиблась. Обещание быть более покладистой почему-то еще больше разъярило Янси. Его глаза сверкнули, казалось, они наполнились расплавленным золотом.
— О Господи! — Янси бросил на Сару испепеляющий взгляд. Затем взял рукой за подбородок и, приподняв его, проговорил:
— Но раз уж ты все-таки решила принести себя в жертву, я поговорю с падре Кинтеро и попрошу его обвенчать нас в деревенской церкви… А пока, Сара, подумай-ка лучше вот о чем. Тебе никогда не приходило в голову, что я могу купить покорность и преданность за деньги? Ты не находишь, что мне вроде бы и ни к чему на всю жизнь связывать свою судьбу с тобой только из-за этого?
С этими словами Кантрелл резко повернулся и исчез в доме. Сара как зачарованная смотрела ему вслед. Она никак не могла понять, почему он так рассердился. Ведь она согласилась сделать то, что он требовал, — выйти за него замуж.
Янси получал все, что хотел. Она даже недвусмысленно намекнула, что готова родить ему ребенка, который унаследует «Дом голубки». Почему же он так разозлился?
* * *
Следующие несколько недель этот вопрос ни на минуту не выходил у Сары из головы. Свадьба была назначена на двадцать шестое июня. С каждым днем поведение Янси Кантрелла становилось все более непредсказуемым.
Как-то Сара обратилась к нему с невинным вопросом, успеют ли к этому дню приехать из «Магнолиевой рощи» Бартоломью и все остальные, однако получила такой грубый ответ, что пожалела о том, что затронула эту тему, хотя любопытство ее было, конечно же, вполне оправданным. Кантрелл, как разъяренный тигр, носился по ранчо, и несладко приходилось тем, кто попадался ему на глаза. С невестой он обращался самым возмутительным образом, часто безо всякой причины грубил.
Много раз у Сары чесалась рука от желания влепить ему пощечину, и с каждым днем ей все труднее было сохранять спокойствие и не отвечать на грубость такой же грубостью. Она уже не испытывала к Янси особой благодарности за спасение от верной смерти в прерии. Порой Саре казалось, что Кантрелл специально пытается вывести ее из себя.
Накануне свадьбы у Янси было такое скверное настроение, что даже старые слуги, знавшие его с детства, с удивлением поглядывали на хозяина и недоуменно покачивали головами.
Мария старалась поменьше распространяться на эту щекотливую тему, но Сара догадалась, что Кантрелл срывает свое зло не только на слугах, но и на крестьянах из деревни. Эстебан не раз говорил, что Янси похож на разъяренного медведя, который мечется по ранчо и бросается на всех без разбору.
К счастью, в эти дни Сара редко видела своего будущего мужа. Янси вставал на рассвете и уезжал еще затемно, возвращался же чаще всего тоже в темноте На его худощавом смуглом лице от усталости залегли глубокие морщины. Казалось, что он совершенно не рад предстоящей свадьбе, более того, не желает этой свадьбы.
Сара со страхом ждала вечеров, когда он рано возвращался домой. Янси по-хозяйски разваливался в кожаном кресле и вытягивал перед собой длинные мускулистые ноги. По вечерам он надевал черные с филигранными серебряными пуговицами бриджи в обтяжку, расстегнутые от лодыжек до коленей, и свободного покроя алую рубашку с длинными рукавами. Не правдоподобно красивый, Янси поглощал невероятное количество бренди и хмуро поглядывал на будущую жену. Взлохмаченные черные волосы, блестящие в свете фонарей, чувственные губы и надменный взгляд свидетельствовали о том, что в жилах его течет горячая испанская кровь. В такие вечера он редко разговаривал с Сарой, и между ними возникала напряженность. Если же он и обращался к невесте, то обычно грубил и старался посильнее ее обидеть.
Сара спрашивала себя со страхом: неужели ей до конца своих дней придется терпеть его колкости и насмешки? Она не могла понять, куда делся веселый Янси Кантрелл, который сводил ее с ума своими поцелуями. Она еще не забыла, как от одного его взгляда у нее начинало учащенно биться сердце и кружилась голова.
Сара часто ловила на себе пристальный немигающий взгляд его золотисто-карих глаз и внутренне поеживалась от страха.
Поэтому она была очень благодарна Марии, которая нашла ей шитье. Теперь у нее появилось хоть какое-то занятие… Сара делала аккуратные маленькие стежки, стараясь не обращать на Янси внимания. Когда же его насмешки становились совершенно невыносимыми, она давала выход гневу, призывая на помощь свое богатое воображение. Сара яростно протыкала иголкой ткань, представляя при этом, что вонзает иголку в тело Янси. Конечно, она с большим удовольствием влепила бы ему пощечину, но и игла помогала хотя бы немного разрядиться. При одной мысли, что после свадьбы ей придется всю жизнь скрывать свои истинные чувства, Саре становилось страшно. В душе ее постоянно боролись любовь и гнев, намеренно разжигаемый Янси.
В душный июньский вечер, за три дня до свадьбы, Сара и Янси сидели в освещенном фонарями внутреннем дворике, расположенном в задней части дома. Для вечернего отдыха они часто выбирали этот дворик, поскольку тут было прохладно. Сара сидела на краю фонтана и наблюдала за резвящимися в пруду золотыми рыбками. Время от времени она опускала пальцы в воду и дразнила особо дерзких рыбешек, подплывавших к ней слишком близко. Янси, как всегда, сидел в тени, развалившись в кресле. Он молча наблюдал за своей будущей супругой.
В этот вечер Сара стянула волосы на макушке розовой шелковой ленточкой, так что локоны свободно спадали на плечи. На ней было розовое шелковое платье с опущенным лифом, и Янси любовался ее обнаженными изящными плечами и налитой грудью. В «списке» ее любимых нарядов это платье стояло на втором месте — несмотря на его почтенный возраст. Платье прекрасно подчеркивало стройность фигуры и напоминало ей о добрых старых временах в «Магнолиевой роще».
Янси потягивал бренди и разглядывал свою невесту сквозь полуопущенные ресницы. В этот вечер он надел черные штаны, плотно обтягивающие его длинные ноги и украшенные с внешней стороны золотистыми кружевами с блестками. Красный пояс туго перетягивал тонкую талию; белая батистовая рубашка была расстегнута на груди. Курчавые черные волосы, покрывающие широкую мускулистую "грудь, казались на белом фоне еще чернее.
Весь вечер Сара боролась с желанием полюбоваться этой широкой волосатой грудью; она старалась отогнать сладостные воспоминания о наслаждении, которое дарили ей его пальцы.
Воспоминания же о теплоте и силе его мускулистой груди заставляли ее вздрагивать от возбуждения. До свадьбы оставалось всего три дня, и, хотя Сару одолевали неприятные предчувствия, ее непокорное тело уже отказывалось ей повиноваться, уже трепетало в предвкушении пьянящих минут любви.
Сара украдкой взглянула на Янси и невольно залюбовалась его длинными стройными ногами. Она прекрасно понимала, сколько силы и страсти таится в этом мускулистом теле. «Ничего, терпеть осталось всего несколько дней», — думала девушка с замирающим сердцем. Через три дня он придет к ней во всей своей ослепительной наготе. Через три дня его восхитительное тело будет обладать ею и вновь вознесет ее на вершины блаженства. Сара покраснела от смущения, когда поняла, что ее соски внезапно отвердели и натянули розовый шелк лифа.
Она в испуге вздрогнула. Ей захотелось встать и поскорее уйти, чтобы не видеть его красоты и не расстраиваться. Стараясь не смотреть на Янси, Сара сказала:
— Уже поздно. Пожалуй, я пойду. Спокойной ночи.
— Убегаешь, дорогая? — раздался из тени насмешливый голос Янси.
— Что ты хочешь этим сказать? — вздрогнула Сара. — Никуда я не убегаю. Зачем мне убегать?
— Значит, не убегаешь? — язвительно переспросил он. — А мне кажется, что с тех пор, как твоя глубокая благодарность заставила тебя согласиться выйти за меня замуж, ты только и делаешь, что убегаешь от меня. Стоит мне приблизиться к тебе, и ты тут же стараешься побыстрее уйти.
Сара смотрела на Янси, чуть приоткрыв рот от удивления.
Он встал и неторопливо допил бренди — и вдруг запустил хрустальным бокалом в каменную арку. Звон хрусталя слился с громким женским криком. Кантрелл подошел к Саре. Взяв ее за подбородок, приподнял голову и пристально посмотрел в таинственные глубины изумрудных глаз.
— Интересно, что ты собираешься делать в среду вечером после того, как мы произнесем брачные клятвы вслед за падре Кинтеро? — осведомился он. — Тоже убежишь, а?..
Сара в изумлении смотрела на Янси.
— Я обещала быть тебе хорошей женой… — Она покраснела. — Во всех отношениях…
— Ты это серьезно? — вкрадчивым голосом проговорил Кантрелл, и его пальцы крепко сжали ее подбородок. — Знаешь, в последнее время меня все чаще занимает вопрос: а не так ли ты сковала и Сэма брачными узами? В последнее время ты стала такой скромницей… Уверен, перед твоей скромностью устоит далеко не каждый мужчина. Какая изумительная выдержка и терпение! Какая потрясающая покорность! Можешь мне поверить, тебя бы с радостью приняли в любой монастырь! И все же я чувствую, как в тебе пылает страсть. Я знаю, что в тебе горит огонь, восхитительное пламя, в котором мужчина, познавший его хотя бы раз, будет гореть вечно.
Интересно, мой отец испытывал такие же чувства, что и я?
Наверное, перед свадьбой ты обещала ему рай на земле, но стоило ему надеть на твой славненький пальчик обручальное кольцо, как ты послала его к черту!
Все раздражение и обида, копившиеся в Саре последние дни и недели, внезапно выплеснулись наружу. Она отстранилась от Янси и смерила его испепеляющим взглядом.
Грудь Сары вздымалась от душившего ее гнева. Уди вив не только Янси, но и себя, Сара влепила ему звонкую пощечину. С губ Кантрелла тут же исчезла усмешка.
— Замолчи! — в ярости закричала Сара. — Моему терпению пришел конец. Я больше не намерена выслушивать твои колкости и насмешки. Я не собираюсь спокойно стоять и слушать, как ты оскорбляешь меня и.., своего отца!
Янси деланно улыбнулся; на его смуглом лице сверкали золотисто-карие глаза.
— Ах, наша маленькая кошечка наконец-то решила показать свои острые коготки! А я гадал: куда они исчезли в последние дни? Ты очень вовремя выпустила коготки, а то я уже начал опасаться, что твоя благодарность притупила их.
— Может, перестанешь постоянно попрекать меня моей благодарностью? — закричала Сара, подбоченившись. Ее глаза пылали от гнева, на щеках горел румянец. — Я уже не могу о ней слышать, понимаешь? Если ты еще хоть раз произнесешь это слово, клянусь, я сделаю с тобой.., что-нибудь ужасное!
К изумлению Сары, Янси широко ухмыльнулся и, прежде чем она успела догадаться о его намерениях, схватил ее за плечи и прижал к груди. Он так крепко держал ее, что она не могла даже пошевелиться. Кантрелл впился в губы Сары страстным поцелуем. Через несколько секунд, показавшихся ей вечностью, он оторвался от ее губ и прошептал:
— С возвращением, моя маленькая мегера. Добро пожаловать домой. Я соскучился по тебе.
Эти насмешливые слова еще больше разозлили Сару.
— И на редкость удачно это показываешь! — усмехнулась она. Вместо того чтобы успокоиться, Сара все больше выходила из себя. Она вырвалась из объятий Янси и, вновь упершись руками в бедра, с вызовом посмотрела на Кантрелла. — А ты в последнее время был похож на медведя с кольцом в носу… Знай, с меня довольно! Я не намерена больше мириться с твоим возмутительным поведением, — Сара глубоко вздохнула и добавила:
— Я рассказала тебе правду о том, как мы с Сэмом стали мужем и женой. Если ты решил не верить мне, то это твои проблемы.., но ты оскорбил меня и своего отца в последний раз, ты меня слышишь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56