https://wodolei.ru/catalog/chugunnye_vanny/150na70/
Ее разум упорно не желал мириться с потерей верного друга.
Файмена попыталась схватить эльфийку за талию, но та злобно отпихнула рыжую и прошипела:
– Уходите без меня.
Я заметил, что демон начал приходить в себя. Шэннер медленно поднялся, ударил копытом по полу, вызвав град искр, и повернул к нам уродливую морду. Из его пасти текла струйка крови, а один из рогов обломился и теперь висел на тоненьком, но прочном нерве.
– Больно?! – хищно осклабился я, шагая навстречу демону. – Ну ты, ублюдок крылатый, нападай!
Краем глаза я заметил, как Файмена безуспешно пытается оттащить Линэ от умирающего стражника. Эльфийка огрызалась и цеплялась за Сенро сведенными судорогой пальцами.
Шэннер издал грозный рык и вновь ударил железным копытом. Не успели белые искры потухнуть, как демон прыгнул. В воздухе, расправив крылья, он нырнул в подступающую тьму, а затем оказался в кругу света между мной и безжизненным Сенро. Умная тварь быстро поняла: я ему не по зубам.
Файмена гордо выгнулась, поморщилась от боли в искалеченной спине. На ее ладони появился некий блестящий предмет, напоминающий осколок зеркала.
– Видят боги, я не хотела. – Рыжая подняла осколок на уровень глаз и через него посмотрела на демона.
В ту же секунду тварь издала дикий вопль, похожий на предсмертный крик рухнувшего в пропасть сокола, и медленно осела на холодный мрамор пола. В последней попытке дотянуться до волшебницы, Шэннер провел острыми когтями по мраморной карте, – в том месте, где раскинулся город власти Крониос. Двадцать восемь каменных фигур, расставленных на юге и севере карты, с холодным презрением наблюдали, как демон корчится, извивается и по-змеиному шипит.
Файмена резко опустила полупрозрачное зеркало. Едва осколок скрылся под длинной мантией, волшебница вернулась к эльфийке.
– Что вы сотворили? – глухо спросил я, опускаясь рядом с рыжей.
Та неопределенно помотала головой и дотронулась до повязок, наложенных Линэйрой.
– Он еще жив, – прошептала Файмена. – Удивительно.
Сенро продолжал упорно бороться со смертью. Линз держала его за руку и нежно шептала слова поддержки.
– Я ведь не дурак! – Действия Файмены привели меня в бешенство. – Почему вы сразу не воспользовались кривым зеркалом Пристеона? Тем самым вы бы оградили Сенро от гибели. Откуда у вас зеркало?
Рыжая взглянула на меня с холодным презрением:
– Не твое дело.
– Как раз таки мое! – Будь у меня плоть, я бы непременно схватил ведьму за горло. – Вы украли зеркало из саркофага Вэлнара и прятали, опасаясь, что его у вас отнимут. Надеялись удрать, пока Сенро, Линэ и я воевали с рогатым ублюдком, так?
– Зеркало принадлежит Оривиэлу, – отчеканила Файмена, пряча злобу. – Я отдам его магам из Белой топи.
Линэ тихо всхлипнула и жалобно поглядела на нас с колдуньей.
– Отдайте зеркало эльфийке.
– Оно принадлежит Оривиэлу, – повторила Файмена.
– Оно принадлежит Пристеону. Старец нарочно передал плод своих творений Белтанару, а тот, в свою очередь, спрятал его здесь, в подземельях Арканны. Пристеон слишком сильно боялся, что кривое зеркало окажется в плохих руках. Ради сохранения тайны он даже задул свечу жизни, добровольно ушел в царство мертвых.
Лицо Файмены побелело. Она смерила меня гневным взглядом, но зеркало все же отдала эльфийке.
– Кривое зеркало Недриарна не защитит от смерти, – холодно объявила ведьма. – Если тебе, заклинатель, так этого хочется, пусть Линэ потешит себя надеждой на спасение товарища.
Рыжая выпрямилась и подошла к лежащему без сознания демону. Тело Шэннера изменилось: исчезли крылья, копыта, рога и когти. Теперь на полу лицом вниз лежал обычный мужчина в рваных одеждах со всклокоченными грязными волосами. Его морды я не видел, да и не очень-то хотел увидеть.
Линэ судорожно схватила осколок зеркала, сильно порезалась, но, не обращая внимания на сочащуюся кровь, приложила предмет к уродливой ране Сенро. Я с изумлением наблюдал за этим нехитрым действом. Почему стражник до сих пор не умер? Как сумел продержаться с такими увечьями? Ответ пришел сам собой: его упорно поддерживала эльфийка. Она всеми силами пыталась разжечь угасающее пламя его жизни. Это был совершенно непознанный вид магии – нечто более могущественное, чем смерть, и более благородное, чем великий подвиг. Особая сила, не ведающая преград и готовая пробить любой заслон из колдовства, волшбы или ледяных чар, крепко хранила в умирающем теле искорки жизни.
– Борись, Сенро, – прошептала эльфийка, касаясь его раны осколком зеркала.
Я понял: она впервые назвала стражника по имени.
С кривого зеркала на полумертвое тело пролился необычайно яркий свет. Он казался сосредоточением всех добрых и благородных сил – того, чего в мире осталось безумно мало. Этот свет разлился по груди Сенро и принялся медленно проникать в глубь раны. Прикоснись к потоку света я, Файмена или любой другой маг, от нас осталась бы лишь горстка дымящегося пепла. Мы давно изжили в наших душах добро, подменив его корыстью, хладнокровием и возможностью жить очень-очень долго. Ныне жестокость и эгоизм – наши верные спутники; благородных идеалов черные сердца не вынесут.
Мы бессмертны телесно, но мертвы в душе.
Это наша благодать… и наше проклятие.
– Ты будешь жить.
Линэ медленно положила осколок на грудь Сенро. Стражник тихо застонал, но глаз не открыл. Теперь свет заполнил все его тело. Жар, которого не чувствовали ни Линэ, ни Сенро, показался мне истинным пламенем ада. Я зажмурился и поспешил отойти подальше. Иначе превращусь в пылающий факел. Кривое зеркало Пристеона, некогда породившее призрачного волка Этера, могло уничтожить меня за долю секунды. Дьявольский зной никогда не щадил таких, как я.
Белый огонь становился все мощнее и мощнее. Язычки пламени сливались с яркими огоньками надежды, возвращали к жизни гаснущее сознание. Они ясно говорили: безнадежных ситуаций нет. Предел возможностей диктуется лишь нашей душой.
– Немыслимо!
Файмена, прожившая на земле дьявол знает сколько веков, изумленно уставилась на Сенро. Ведьме казалось, будто она повидала в мире все. Что ж, теперь ей пришлось убедиться в обратном.
Наконец жар спал, превратился в нежное тепло. Мы с Файменой все еще не рисковали подойти ближе. Кто знает, чем обернется для нас неукротимая мощь, созданная необычайным гением смертного мага по имени Пристеон. А впрочем, смертного ли?
Линэ медленно поднялась и слабо улыбнулась. «Все в порядке, – понял я. – Сенро будет жить!»
– Невероятно, – выдохнула Файмена. – Ты сделала невозможное.
– Да, – так же тихо подтвердил я. – Просто Линэ пока еще верит в то, во что разучились верить мы – бессмертные маги темного мира.
Сенро по-прежнему неподвижно лежал на холодном мраморе. Осколок кривого зеркала покоился на его мерно поднимающейся и опускающейся груди. А эльфийка просто стояла и весело улыбалась. Она даже не догадывалась, что сотворила чудо, в которое мы давным-давно разучились верить.
10
– Боишься меня? – Узкая ладонь с выкрашенными черным лаком ногтями почти Ласково коснулась худенького плечика Рейлы. – Ты пленница. Ты должна проявлять покорность и уважение.
– Я не игрушка. – Рейла с ненавистью посмотрела в темные, холодные глаза повелителя демонов. – Лучше смерть, чем преклонение пред тобой.
Лэранд собрал копну густых вьющихся волос и с наслаждением вдохнул их аромат. Банальные возгласы пленной воительницы забавляли его.
– Как я люблю дерзость и непокорность, – усмехнулся он, отходя от женщины.
Рейла наградила лорда презрительным взглядом и отвернулась. Она сидела в дальнем углу его кабинета и покорно ожидала своей участи. Пленная эльфийка, некогда сражавшаяся со своими братьями на стенах могучего Хагит Дегарра, ныне вынуждена была находиться в компании ненавистного ей демона – того, кого она так жаждала убить. Ныне девушка сама мечтала о смерти. Гибель казалась ей великой благодатью – освобождением от проклятой мрази, вторгшейся на территорию великого и гордого Эриф-Аскальда.
– Эльфы не смирятся с твоей властью, не встанут на колени, – гордо заявила Рейла. – Скоро империя поднимет карающий меч, и твоя голова покатится по главной лестнице дворца. Сейлорт презирает ничтожеств, подобных тебе.
Лэранд налил себе бокал красного вина и с ним приблизился к окну. На стекле, защищавшем кабинет от студеного дыхания подкрадывающейся зимы, на миг отразились его зловещие глаза. Такие глаза могут принадлежать только истинному демону Крониоса – жестокому, амбициозному, лукавому.
– Ты пыталась меня убить, – пригубив вино, сказал Лэранд. – Ты пыталась убить лорда Дреары – высшего иерарха. О чем ты думала? Неужели твои соплеменники надеялись на успех? Если ты полагаешь, что простой некромант способен прервать жизнь мага Нор-Шергарда, ты столь же безумна, как и наш знаменитый властитель.
– Ты коварен, но не силен, – возразила Рейла. К этому разговору они возвращались вновь и вновь – эльфийка устала спорить.
Лорд залпом допил вино и с ненавистью поглядел на бокал. В воздухе промелькнуло звенящее напряжение. Прозрачный бокал искривился, расплавился и пылающей стеклянной массой растекся по руке демона. Лэранд, с детства привыкший к магии огня во всех ее ипостасях, боли не ощутил.
– Мы ведь победили, – неожиданно догадалась Рейла. – Андрэ нашел способ укрыться от тебя. Ты не завершил ритуал. Теперь грозный бог Сиргенделл покарает и тебя, и весь род предателей Зеденнэ!
Мести выдуманного темными эльфами бога Лэранд не страшился. Куда сильнее его волновали боевые мечники и некроманты, готовые в любую минуту поднять мятеж. Они долго мирились с присутствием короля демонов. Но любому смирению рано или поздно наступает конец.
Проклятый лиловокожий народ! Дикий, необузданный, лишенный нормальной человеческой логики. Белтанар не смог поставить эльфов на колени силой, Лэранд – хитростью. Скоро тень властителя покинет этот прекрасный сияющий город. Живи, Сейлорт, блистательная столица Эриф-Аскальда! Живи и наслаждайся жизнью. Недолго тебе осталось хвалиться величием и свободой.
– Да, я проиграл, – с неожиданной легкостью согласился лорд Крониоса. – Мы с королевой Твэл до последнего надеялись найти беглеца Андрэ и сделать власть Зеденнэ законной. Увы, все мы делаем ошибки, все испытываем горечь поражения. Просто одни люди, совершив оплошность, ломаются, другие же вновь рвутся в бой, готовые отстоять ту правду, в которую веруют. Я считаю свое дело правым, ибо я подданный Дреары. Я люблю свою страну и желаю ее развития, процветания, господства над миром.
– Хочешь, чтобы властитель превратился в мирового лидера. Демиурга? – Рейла попыталась встать, но тонкие колдовские цепи, обвившие руки и ноги пленницы подобно лианам, не позволили ей даже шевельнуться.
Лэранд небрежно вскрыл бутылку вина (четвертую за сегодняшнее утро) и, не размениваясь на бокалы, прильнул к горлышку. Когда бутыль опустела наполовину, лорд с ненавистью разбил ее о покрытый белым ковром пол. У его стоп тут же образовалось широкое алое пятно.
– Ты проиграл, демон, – с ликованием в голосе произнесла Рейла.
Лорд поглядел на эльфийку замутненными от хмельного глазами. А ведь девчонка его не боится. Совершенно не боится.
– Демон? – после короткой паузы переспросил он. – А ведомо ли тебе, моя милая девочка, что когда-то я был обычным человеком, простым мальчишкой, не знавшим о существовании могущественной Дреары и ее бессмертных жителей? Ты, наверное, даже не догадываешься, что все мы: демоны, вампиры, ангелы смерти когда-то были простыми людьми. Лишь пройдя крещение пламенем и тьмой Нор-Шергарда, мы можем получить силу и бессмертие. О, как же я завидую магам Дреары. Им не нужно крещение. Они изначально рождаются со своей силой.
– Ангелом смерти может стать любой? – поразилась Рейла. – Даже эльф?
Лэранд кивнул:
– Почему ты выдаешь тайны Дреары?
– Это не тайна, моя милая. От брака демонов рождаются демоны, но и обычный человек, впустив в свою душу пламя, может перекинуться в крылатую тварь Крониоса.
– А ты родился от простого смертного, – смекнула Рейла.
Лэранд вновь кивнул.
– Но даже приняв демоническое крещение, я не мог отделаться от косых взглядов товарищей. Они считали меня мразью, изгоем, недостойным называться истинным сыном Крониоса. Я презирал своих сверстников, ненавидел старших наставников. Но я переборол страх, отринул ненависть. Мне удалось доказать ценность своих способностей, опровергнуть все насмешки. Я вознесся над остальными. Мой путь был долог и тернист, но я справился. Смерть меня никогда не страшила. Я был слишком жалок и забит, чтобы трепетать пред гибельной косой. Я поставил ясную задачу: либо смерть, либо победа… И я победил; доказал, что моя грязная человеческая кровь обладает великой мощью. Подлость, жестокость, предательство – я познал все грехи, рожденные нашим смрадным миром. Познал и смирился – иначе не выживешь. Да, я жестоко пытал и убивал, предавал и сам не раз познавал предательство собратьев. Но все это осталось позади. Ныне я лорд, иерарх и единоличный повелитель демонического града Крониоса.
Лэранд замолчал и отвернулся к окну. Его глаза в стекле уже не пылали тем адским пламенем.
– Почему ты рассказываешь мне это? – Рейла ясно чувствовала: из уст демона не прозвучало ни единого слова лжи. Он говорил чистую, но горькую правду. – Не думала, что тварь Крониоса способна излить душу. Честно говоря, я вообще не верю, что у демонов есть душа.
– Душа есть у любого живого существа. Принадлежность к той или иной касте ничего не определяет. Благородство и низость существуют везде: и в Дреаре, и в Оривиэле, и в Эриф-Аскальде.
Рейла фыркнула:
– Не жди от меня сочувствия. Ты его не заслуживаешь.
– Я знаю, – с прежней легкостью согласился Лэранд. – Мне не нужна жалость врага. Мне нужно кое-что другое.
Его взгляд стал холоднее льда, уши заострились, а из-под верхней губы показались клыки – не тонкие, как у вампира, а изогнутые и мощные, как у хищного зверя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Файмена попыталась схватить эльфийку за талию, но та злобно отпихнула рыжую и прошипела:
– Уходите без меня.
Я заметил, что демон начал приходить в себя. Шэннер медленно поднялся, ударил копытом по полу, вызвав град искр, и повернул к нам уродливую морду. Из его пасти текла струйка крови, а один из рогов обломился и теперь висел на тоненьком, но прочном нерве.
– Больно?! – хищно осклабился я, шагая навстречу демону. – Ну ты, ублюдок крылатый, нападай!
Краем глаза я заметил, как Файмена безуспешно пытается оттащить Линэ от умирающего стражника. Эльфийка огрызалась и цеплялась за Сенро сведенными судорогой пальцами.
Шэннер издал грозный рык и вновь ударил железным копытом. Не успели белые искры потухнуть, как демон прыгнул. В воздухе, расправив крылья, он нырнул в подступающую тьму, а затем оказался в кругу света между мной и безжизненным Сенро. Умная тварь быстро поняла: я ему не по зубам.
Файмена гордо выгнулась, поморщилась от боли в искалеченной спине. На ее ладони появился некий блестящий предмет, напоминающий осколок зеркала.
– Видят боги, я не хотела. – Рыжая подняла осколок на уровень глаз и через него посмотрела на демона.
В ту же секунду тварь издала дикий вопль, похожий на предсмертный крик рухнувшего в пропасть сокола, и медленно осела на холодный мрамор пола. В последней попытке дотянуться до волшебницы, Шэннер провел острыми когтями по мраморной карте, – в том месте, где раскинулся город власти Крониос. Двадцать восемь каменных фигур, расставленных на юге и севере карты, с холодным презрением наблюдали, как демон корчится, извивается и по-змеиному шипит.
Файмена резко опустила полупрозрачное зеркало. Едва осколок скрылся под длинной мантией, волшебница вернулась к эльфийке.
– Что вы сотворили? – глухо спросил я, опускаясь рядом с рыжей.
Та неопределенно помотала головой и дотронулась до повязок, наложенных Линэйрой.
– Он еще жив, – прошептала Файмена. – Удивительно.
Сенро продолжал упорно бороться со смертью. Линз держала его за руку и нежно шептала слова поддержки.
– Я ведь не дурак! – Действия Файмены привели меня в бешенство. – Почему вы сразу не воспользовались кривым зеркалом Пристеона? Тем самым вы бы оградили Сенро от гибели. Откуда у вас зеркало?
Рыжая взглянула на меня с холодным презрением:
– Не твое дело.
– Как раз таки мое! – Будь у меня плоть, я бы непременно схватил ведьму за горло. – Вы украли зеркало из саркофага Вэлнара и прятали, опасаясь, что его у вас отнимут. Надеялись удрать, пока Сенро, Линэ и я воевали с рогатым ублюдком, так?
– Зеркало принадлежит Оривиэлу, – отчеканила Файмена, пряча злобу. – Я отдам его магам из Белой топи.
Линэ тихо всхлипнула и жалобно поглядела на нас с колдуньей.
– Отдайте зеркало эльфийке.
– Оно принадлежит Оривиэлу, – повторила Файмена.
– Оно принадлежит Пристеону. Старец нарочно передал плод своих творений Белтанару, а тот, в свою очередь, спрятал его здесь, в подземельях Арканны. Пристеон слишком сильно боялся, что кривое зеркало окажется в плохих руках. Ради сохранения тайны он даже задул свечу жизни, добровольно ушел в царство мертвых.
Лицо Файмены побелело. Она смерила меня гневным взглядом, но зеркало все же отдала эльфийке.
– Кривое зеркало Недриарна не защитит от смерти, – холодно объявила ведьма. – Если тебе, заклинатель, так этого хочется, пусть Линэ потешит себя надеждой на спасение товарища.
Рыжая выпрямилась и подошла к лежащему без сознания демону. Тело Шэннера изменилось: исчезли крылья, копыта, рога и когти. Теперь на полу лицом вниз лежал обычный мужчина в рваных одеждах со всклокоченными грязными волосами. Его морды я не видел, да и не очень-то хотел увидеть.
Линэ судорожно схватила осколок зеркала, сильно порезалась, но, не обращая внимания на сочащуюся кровь, приложила предмет к уродливой ране Сенро. Я с изумлением наблюдал за этим нехитрым действом. Почему стражник до сих пор не умер? Как сумел продержаться с такими увечьями? Ответ пришел сам собой: его упорно поддерживала эльфийка. Она всеми силами пыталась разжечь угасающее пламя его жизни. Это был совершенно непознанный вид магии – нечто более могущественное, чем смерть, и более благородное, чем великий подвиг. Особая сила, не ведающая преград и готовая пробить любой заслон из колдовства, волшбы или ледяных чар, крепко хранила в умирающем теле искорки жизни.
– Борись, Сенро, – прошептала эльфийка, касаясь его раны осколком зеркала.
Я понял: она впервые назвала стражника по имени.
С кривого зеркала на полумертвое тело пролился необычайно яркий свет. Он казался сосредоточением всех добрых и благородных сил – того, чего в мире осталось безумно мало. Этот свет разлился по груди Сенро и принялся медленно проникать в глубь раны. Прикоснись к потоку света я, Файмена или любой другой маг, от нас осталась бы лишь горстка дымящегося пепла. Мы давно изжили в наших душах добро, подменив его корыстью, хладнокровием и возможностью жить очень-очень долго. Ныне жестокость и эгоизм – наши верные спутники; благородных идеалов черные сердца не вынесут.
Мы бессмертны телесно, но мертвы в душе.
Это наша благодать… и наше проклятие.
– Ты будешь жить.
Линэ медленно положила осколок на грудь Сенро. Стражник тихо застонал, но глаз не открыл. Теперь свет заполнил все его тело. Жар, которого не чувствовали ни Линэ, ни Сенро, показался мне истинным пламенем ада. Я зажмурился и поспешил отойти подальше. Иначе превращусь в пылающий факел. Кривое зеркало Пристеона, некогда породившее призрачного волка Этера, могло уничтожить меня за долю секунды. Дьявольский зной никогда не щадил таких, как я.
Белый огонь становился все мощнее и мощнее. Язычки пламени сливались с яркими огоньками надежды, возвращали к жизни гаснущее сознание. Они ясно говорили: безнадежных ситуаций нет. Предел возможностей диктуется лишь нашей душой.
– Немыслимо!
Файмена, прожившая на земле дьявол знает сколько веков, изумленно уставилась на Сенро. Ведьме казалось, будто она повидала в мире все. Что ж, теперь ей пришлось убедиться в обратном.
Наконец жар спал, превратился в нежное тепло. Мы с Файменой все еще не рисковали подойти ближе. Кто знает, чем обернется для нас неукротимая мощь, созданная необычайным гением смертного мага по имени Пристеон. А впрочем, смертного ли?
Линэ медленно поднялась и слабо улыбнулась. «Все в порядке, – понял я. – Сенро будет жить!»
– Невероятно, – выдохнула Файмена. – Ты сделала невозможное.
– Да, – так же тихо подтвердил я. – Просто Линэ пока еще верит в то, во что разучились верить мы – бессмертные маги темного мира.
Сенро по-прежнему неподвижно лежал на холодном мраморе. Осколок кривого зеркала покоился на его мерно поднимающейся и опускающейся груди. А эльфийка просто стояла и весело улыбалась. Она даже не догадывалась, что сотворила чудо, в которое мы давным-давно разучились верить.
10
– Боишься меня? – Узкая ладонь с выкрашенными черным лаком ногтями почти Ласково коснулась худенького плечика Рейлы. – Ты пленница. Ты должна проявлять покорность и уважение.
– Я не игрушка. – Рейла с ненавистью посмотрела в темные, холодные глаза повелителя демонов. – Лучше смерть, чем преклонение пред тобой.
Лэранд собрал копну густых вьющихся волос и с наслаждением вдохнул их аромат. Банальные возгласы пленной воительницы забавляли его.
– Как я люблю дерзость и непокорность, – усмехнулся он, отходя от женщины.
Рейла наградила лорда презрительным взглядом и отвернулась. Она сидела в дальнем углу его кабинета и покорно ожидала своей участи. Пленная эльфийка, некогда сражавшаяся со своими братьями на стенах могучего Хагит Дегарра, ныне вынуждена была находиться в компании ненавистного ей демона – того, кого она так жаждала убить. Ныне девушка сама мечтала о смерти. Гибель казалась ей великой благодатью – освобождением от проклятой мрази, вторгшейся на территорию великого и гордого Эриф-Аскальда.
– Эльфы не смирятся с твоей властью, не встанут на колени, – гордо заявила Рейла. – Скоро империя поднимет карающий меч, и твоя голова покатится по главной лестнице дворца. Сейлорт презирает ничтожеств, подобных тебе.
Лэранд налил себе бокал красного вина и с ним приблизился к окну. На стекле, защищавшем кабинет от студеного дыхания подкрадывающейся зимы, на миг отразились его зловещие глаза. Такие глаза могут принадлежать только истинному демону Крониоса – жестокому, амбициозному, лукавому.
– Ты пыталась меня убить, – пригубив вино, сказал Лэранд. – Ты пыталась убить лорда Дреары – высшего иерарха. О чем ты думала? Неужели твои соплеменники надеялись на успех? Если ты полагаешь, что простой некромант способен прервать жизнь мага Нор-Шергарда, ты столь же безумна, как и наш знаменитый властитель.
– Ты коварен, но не силен, – возразила Рейла. К этому разговору они возвращались вновь и вновь – эльфийка устала спорить.
Лорд залпом допил вино и с ненавистью поглядел на бокал. В воздухе промелькнуло звенящее напряжение. Прозрачный бокал искривился, расплавился и пылающей стеклянной массой растекся по руке демона. Лэранд, с детства привыкший к магии огня во всех ее ипостасях, боли не ощутил.
– Мы ведь победили, – неожиданно догадалась Рейла. – Андрэ нашел способ укрыться от тебя. Ты не завершил ритуал. Теперь грозный бог Сиргенделл покарает и тебя, и весь род предателей Зеденнэ!
Мести выдуманного темными эльфами бога Лэранд не страшился. Куда сильнее его волновали боевые мечники и некроманты, готовые в любую минуту поднять мятеж. Они долго мирились с присутствием короля демонов. Но любому смирению рано или поздно наступает конец.
Проклятый лиловокожий народ! Дикий, необузданный, лишенный нормальной человеческой логики. Белтанар не смог поставить эльфов на колени силой, Лэранд – хитростью. Скоро тень властителя покинет этот прекрасный сияющий город. Живи, Сейлорт, блистательная столица Эриф-Аскальда! Живи и наслаждайся жизнью. Недолго тебе осталось хвалиться величием и свободой.
– Да, я проиграл, – с неожиданной легкостью согласился лорд Крониоса. – Мы с королевой Твэл до последнего надеялись найти беглеца Андрэ и сделать власть Зеденнэ законной. Увы, все мы делаем ошибки, все испытываем горечь поражения. Просто одни люди, совершив оплошность, ломаются, другие же вновь рвутся в бой, готовые отстоять ту правду, в которую веруют. Я считаю свое дело правым, ибо я подданный Дреары. Я люблю свою страну и желаю ее развития, процветания, господства над миром.
– Хочешь, чтобы властитель превратился в мирового лидера. Демиурга? – Рейла попыталась встать, но тонкие колдовские цепи, обвившие руки и ноги пленницы подобно лианам, не позволили ей даже шевельнуться.
Лэранд небрежно вскрыл бутылку вина (четвертую за сегодняшнее утро) и, не размениваясь на бокалы, прильнул к горлышку. Когда бутыль опустела наполовину, лорд с ненавистью разбил ее о покрытый белым ковром пол. У его стоп тут же образовалось широкое алое пятно.
– Ты проиграл, демон, – с ликованием в голосе произнесла Рейла.
Лорд поглядел на эльфийку замутненными от хмельного глазами. А ведь девчонка его не боится. Совершенно не боится.
– Демон? – после короткой паузы переспросил он. – А ведомо ли тебе, моя милая девочка, что когда-то я был обычным человеком, простым мальчишкой, не знавшим о существовании могущественной Дреары и ее бессмертных жителей? Ты, наверное, даже не догадываешься, что все мы: демоны, вампиры, ангелы смерти когда-то были простыми людьми. Лишь пройдя крещение пламенем и тьмой Нор-Шергарда, мы можем получить силу и бессмертие. О, как же я завидую магам Дреары. Им не нужно крещение. Они изначально рождаются со своей силой.
– Ангелом смерти может стать любой? – поразилась Рейла. – Даже эльф?
Лэранд кивнул:
– Почему ты выдаешь тайны Дреары?
– Это не тайна, моя милая. От брака демонов рождаются демоны, но и обычный человек, впустив в свою душу пламя, может перекинуться в крылатую тварь Крониоса.
– А ты родился от простого смертного, – смекнула Рейла.
Лэранд вновь кивнул.
– Но даже приняв демоническое крещение, я не мог отделаться от косых взглядов товарищей. Они считали меня мразью, изгоем, недостойным называться истинным сыном Крониоса. Я презирал своих сверстников, ненавидел старших наставников. Но я переборол страх, отринул ненависть. Мне удалось доказать ценность своих способностей, опровергнуть все насмешки. Я вознесся над остальными. Мой путь был долог и тернист, но я справился. Смерть меня никогда не страшила. Я был слишком жалок и забит, чтобы трепетать пред гибельной косой. Я поставил ясную задачу: либо смерть, либо победа… И я победил; доказал, что моя грязная человеческая кровь обладает великой мощью. Подлость, жестокость, предательство – я познал все грехи, рожденные нашим смрадным миром. Познал и смирился – иначе не выживешь. Да, я жестоко пытал и убивал, предавал и сам не раз познавал предательство собратьев. Но все это осталось позади. Ныне я лорд, иерарх и единоличный повелитель демонического града Крониоса.
Лэранд замолчал и отвернулся к окну. Его глаза в стекле уже не пылали тем адским пламенем.
– Почему ты рассказываешь мне это? – Рейла ясно чувствовала: из уст демона не прозвучало ни единого слова лжи. Он говорил чистую, но горькую правду. – Не думала, что тварь Крониоса способна излить душу. Честно говоря, я вообще не верю, что у демонов есть душа.
– Душа есть у любого живого существа. Принадлежность к той или иной касте ничего не определяет. Благородство и низость существуют везде: и в Дреаре, и в Оривиэле, и в Эриф-Аскальде.
Рейла фыркнула:
– Не жди от меня сочувствия. Ты его не заслуживаешь.
– Я знаю, – с прежней легкостью согласился Лэранд. – Мне не нужна жалость врага. Мне нужно кое-что другое.
Его взгляд стал холоднее льда, уши заострились, а из-под верхней губы показались клыки – не тонкие, как у вампира, а изогнутые и мощные, как у хищного зверя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47