Мать-Отчизна, твои сыновья
За тебя жизнь готовы отдать...

Тишина, лишь подчеркнутая шумом двигателей, доносившихся с периферии. Во
енные психологи отлично знали, что несколько секунд после исполнения ги
мна ноги не в состоянии оторваться от земли. Врастают в землю, и какое-то в
ремя нервная система практически парализована.
ВицеЧ адмирал, отправлявший партию, поднял руку. Строй затаил дыхание. О
фицер-заместитель, держа в ладони комм-усилитель, сделал шаг вперед.
Ч Авиакрыло!... Напра-аво!
Шорох ног, воспринимаемый как слитный шум.
Ч Полки!... Отсеки Ч по эскадрильям...
Пронзительный вой флайера, заходящего на посадку в оцепленную зону, прер
вал команду, которую все равно теперь было не разобрать. Три черные машин
ы сопровождения шли следом, явно отставая: из осторожности, согласно Уст
аву. Вице-адмирал, беззвучно шевельнув губами, махнул рукой. Несанкциони
рованное явление вышестоящего начальства вышибает почву из-под ног. Все
гда.
Ч Отставить! Ч продублировал зам. Ч Нале-во! Смирна! Равнение на середи
ну!
Сотни глаз придирчиво оценили посадку Ч немного резкую, но, в общем, акад
емически правильную. А как же, все здесь специалисты. Сопровождение еще т
олько опускалось, заключая объект в треугольник, прикрытый со всех сторо
н, а Кирилл уже откинул колпак и спрыгнул наземь. Сотни глаз отметили на не
м черную походную форму и погоны лейтенанта. Волосы были взъерошены, вор
отничок Ч расстегнут.
Ч Я успел? Черные Шельмы... здесь еще?
Командующий указал направление, где между Молниями и Банши стояла эскад
рилья, но Император разглядел и сам. Размашисто, почти бегом, будто его мог
ли не подождать, или поторопить, подошел к комэску.
Ч Руб...
Ч Ваше Величество?
Ч Заткнись.
Ч Понял. Кир?
Пауза между ними была короткой и неловкой. Потом Император, приподнявшис
ь на цыпочки и нервно шмыгнув носом, обнял Рубена Эстергази.
Ч Руб, ты лучшее, что у меня есть.
Отступил на шаг, окинул взглядом строй, пожиравший его глазами, начальст
во, вытянувшееся так, что аж прогнулось вперед. Голос, еще совсем мальчише
ский, зазвенел на весь плац:
Ч Я жду вас всех Ч обратно! Слышите?!

Часть 2. Черная Шельма

А твоя судьба тебе невдомек,

Но исшарен ветром вдоль-поперек,
Под холодными пальцами серого ветра
Ты стоишь, дрожа и смеясь...
Башня Рован

Рубен никогда не мог в точности определить для себя статус грузовых скач
ковых пилотов. Как и командный состав, они учились натри года дольше, но ку
рсы их были специализированными и не включали тактических дисциплин. По
говаривали, будто подход к свойствам пространства и вещества у них совсе
м другой. Даже звания им присваивались не военные: техник, инженер, даже пр
о доктора кто-то слышал. Держались они отстранение и так, словно были окру
жены мистическим ореолом. Не то как элита Ч Рубен хмыкнул про себя, поско
льку к флотской да и к любой другой элите по умолчанию причислялся сам, не
то как каста неприкасаемых, находящая в своем положении некое циничное у
довлетворение.
Нет, общими принципами входа и выхода в гиперпространство Рубен, конечно
, владел, и мог бы в случае необходимости рассчитать прыжок. Академия гото
вила офицеров-универсалов. Фундамент, на котором базировалась карьера.
Однако перспектива из года в год следовать отведенным маршрутом, перево
зя людей, технику и грузы из одной точки системы в другую, едва ли отвечала
качествам его натуры.
Как и служба на корабле: крейсере, линкоре или авианосце. На любой пластал
евой коробке, что простирается вокруг тебя на сотни метров и на которой д
аже какой-нибудь один крохотный участок зависит не столько от тебя, скол
ько от твоего слаженного взаимодействия с прочими службами и людьми. Тол
ько семейный психолог Эстергази, знавший Рубена с детства, безошибочно о
пределил в нем интроверта. Прочих удалось обмануть.
Истребитель. Самый быстрый, самый маневренный, самый независимый элемен
т боевого соединения, чьи узлы и детали столь же естественны, как руки и но
ги, а пушки, изрыгающие плазменные плевки, кажутся прямым продолжением в
оли, азарта и боевой злости. И вместе с тем Ч всего лишь искорка жизни в пу
стоте, которую человеческий разум способен адекватно воспринимать иск
лючительно в терминах высшей математики. Авианосец «Фреки» по боевой тр
евоге рассыпает их Ч шутка сказать Ч двести сорок. Пять полков, двадцат
ь эскадрилий. Разве сравнить этого живчика-кроху, скажем, с планетой, связ
авшей в гравитационном танце сотни других небесных тел?
Про себя Рубен усмехнулся. Для человека, получившего «космическое» обра
зование и чаще ощущавшего под ногами чуть заметную вибрацию палубы, чем
безмятежную планетную твердь, выражение «небесное тело» могло быть опр
авдано только архаической культурной традицией. Само слово «небо» выгл
ядело довольно бессмысленным.
Вакуум. Пространство. Космос. Хаос. Материал, из которого Бог создал мир и
человека в нем Ч по своему образу и подобию задолго до того, как его творе
ние осознало, что труд, в сущности, незавершен. Потому что Творец, кто бы он
ни был, явно не предполагал, что человек пожелает странствовать по гипер
пространству, и более того Ч проводить в нем продолжительное время. Миг
рень и сосудистые явления, особенно резь в глазах, были хорошо знакомы лю
бому, кто пользовался услугами скачка, в том числе Ч внутрисистемного. Н
а гражданских линиях эту проблему решали медикаментозно. Военные счита
ли ее несущественной и предоставляли личному составу преодолевать ее п
о своему усмотрению, исключая, разумеется, наркотические вещества. Рубен
предпочитал терпеть. В самом деле, вовсе не исключено, что однажды он буде
т нуждаться в сильнодействующих препаратах. И эффективность их будет те
м выше, чем менее приученным окажется организм.
Заняв место у герметичной двери и прислонясь спиной к стене отсека, сотр
ясаемой привычной нутряной вибрацией, Рубен сунул в ухо «ракушку» и прик
рыл глаза. Мелкий самообман: организму все равно, что раскалывает голову
Ч смена количества измерений или «Полет валькирий». Вагнер к числу его
любимых композиторов не принадлежал никогда. С немалой долей самоирони
и воспринимая себя хорошим мальчиком из приличной семьи, Рубен держал «З
олото Рейна» для целей вроде этой, следовать душой за музыкальным настро
ением оперы ему не удавалось. В данном случае это было даже хорошо. Из-под
опущенных ресниц достаточно удобно наблюдать за эскадрильей, оценивая
своих людей. Ибо независимость его была только кажущейся.
Не свободная охота, но хладнокровный расчет: в кратчайшее время навести
на противника как можно больше пушек, не подставить эскадрилью под удар,
удержать ее вместе, не позволяя разбиться на мелкие стычки, пока на то нет
особого разрешения. Иногда Рубен даже чуточку сожалел, что в собственные
свои энсинские времена, проходя обязательную службу в боевых частях, ко
гда кадровая служба сортировала: негодных Ч в мусор, способных командов
ать Ч в флотскую адъюнктуру, а прочих счастливчиков Ч просто летать, уг
одил в показательную верхушку. Хотя разве могло быть иначе? Долг человек
а перед именем... К тому же он был их тех, кто Ч мог. Положение обязывало.
Не отдельные искорки жизни, но созвездие, объединенное одной боевой зада
чей и единой волей. Не абстрактные фигурки поддержки, которыми он мог рас
поряжаться и жертвовать по своему усмотрению на мониторе тактического
дисплея, защищая курсовые работы. Потеря каждого будет его личной потере
й. Сейчас, будучи военной косточкой в десятке поколений, Рубен это просто
знал. Осознание печенкой придет позже. И это тоже было ему известно. Друго
е дело, пока Ч чисто теоретически. Поколению отца удалось обойтись без в
ойны.
Не он, их командир, а жребий и рекомендации преподавателей Академии, да ещ
е в некоторой степени протекции и взятки собрали вместе эти двенадцать ч
еловек. Ибо едва ли для кого станет неожиданностью внимание командовани
я именно к этой эскадрилье и скорое повышение именно этого комэска. Рубе
н не утверждал состав Шельм, как был бы, по идее, должен: просто не успел. Ему
буквально сунули в руки командирский считыватель с комплектом индивид
уальных досье, ни на что большее просто не хватало времени. Только подпис
ь поставить. Чрезвычайная ситуация, вынуждавшая его играть с теми картам
и, какие были сданы. Имей Рубен хоть день в запасе, непременно перетащил бы
к себе пару ребят от Банши, да и у Драконов Зари был пилот, каковому, по твер
дому убеждению комэска, Шельмы могли предложить кое-что получше. Всего о
дин день, с толком употребленный на интриги, вранье, хвастовство и подкуп,
и Шельмы вступили бы на «Фреки» командой мечты. Харальд наверняка знал з
аранее... Вспомнив, как был потрачен этот день, Рубен от всей души махнул ру
кой на сожаления. Река жизни течет, сама избирая себе русло. Вопреки трево
жной ноте в отцовском голосе, все еще хотелось верить в недоразумение, ко
торое разрешится скоро и Ч само собой.
Свет в отсеке был тусклым, стены Ч металлическими и голыми, очищенный во
здух, которым дышали двенадцать человек Ч уже изрядно спертым. Плюс сво
и три «же» при взлете они получили. Скачок транспортника за пределы сист
емы, туда, где базировался «Фреки», при благоприятных условиях должен бы
л занять не более часа. При неблагоприятных... что ж, при неблагоприятных о
ни никогда туда не доберутся. В сущности, комфортабельность гроба заботи
т лишь живых. А война Ч она экономит на всем, кроме боеприпасов. И людей. Си
стемы жизнеобеспечения не относятся ни к тому, ни к другому. Рубен снял с п
ояса считыватель-универсал. Командирский код доступа открыл для него ли
чные файлы. Зеленые строчки побежали по черному экрану. Информация, дост
упная далее только по вертикали, да вот еще штатному военному психологу
«Фреки».
И вот пожалуйста сразу Ч слабое звено. Иоханнес Вале. Это видно и по линии
мягкого розового рта, и по страсти выглядеть не тем, что он есть на самом д
еле. На самом деле Ч креветка без панциря. Фиолетовый штамп на челе: «жерт
ва»! Таких, как говорится, и в церкви бьют.
На Зиглинде нет церквей. И нет официальных религий.
Случайное, немыслимое в его эскадрилье существо, первый, кого постарался
бы скинуть с рук любой здравомыслящий командир. Учебка Ч учреждение со
вершенно безжалостное Ч перемалывала хрящи, превращая нервы Ч в струн
ы, а кости Ч в трубы органа. Таких, как Вале, били жесточе, и Ч первыми. Лома
ли, вынуждая уйти, и едва ли что-то изменилось со времени его собственного
ученичества. Преподаватели не вмешивались никогда, неявным образом поо
щряя как индивидуальную агрессивность, так и умение обращаться с нею, в т
ом числе ей противостоять. Академия поставляла Империи качественный то
вар. Солдат. К счастью, отец и дед предупреждали его Ч в страшной тайне от
Адретт, разумеется: подобным образом дела обстояли в каждом поколении. И
далее, в процессе служебного роста изменится разве что форма проверки. М
аячившая над головой Рубена грозная тень теперь олицетворяла собою не с
томатолога или пластхирурга, но военный трибунал. Со временем стоимость
слабины растет. Рубен незаметно сжал кулак.
Теоретические дисциплины оценены на отлично. Практические Ч в том числ
е полеты Ч удовлетворительно едва-едва, хотя сумма налетанных часов по
чти догоняла его собственную. Разумеется Ч официальную. Картина, прямо
противоположная той, что привык видеть Рубен. Пилоту чаше искренне напле
вать на физику, а вот летать он любит. Можно биться об заклад: из всех систе
м истребителя этот лучше всего знает катапульту. Комэск поймал себя на т
ом, что пролистывает файл с нарастающим раздражением. Слабый пилот Ч не
только первая жертва. Это чья-то незащищенная спина. Отметка «неинициат
ивен» отсекала парню путь стать когда-нибудь командиром хотя бы звена. И
едва ли коммуникабелен. Мысленный крест, нарисованный на Вале, становилс
я все жирнее. Какого, спрашивается, черта? Шел бы себе... в инженеры! Тем боле
е родители его из преуспевающих буржуа, испокон веков торгующих оружием
для Империи.
И кем нужно быть, чтобы заполучить в графу «сексуальные предпочтения» эт
о восхитительное в своей непосредственности «не определено»? Подобные
вещи отлавливались психологом безошибочно, на самых первых курсах. Друг
ое дело, Рубен уже обнаружил за флотскими спецами страсть сводить частны
е случаи к общим закономерностям. Вольно им было валить все в кучу. Разбир
аться с индивидуальностями придется ему самому. Для того, чтобы оценить
человека, у него есть только физиономистика, да это вот досье. И в том, и в др
угом для парня Ч ничего хорошего. Обычных армейских «га» Вале в свой адр
ес еще наслышится, не хватало ему своего комэска. Впрочем... вот уж это Ч ка
к летать будет!
А вот с замом откровенно повезло. Улле Рени Ч совсем другой закваски пар
ень. Черноволосый, остролицый, с челкой. Сидит напротив, чуть слева, закрыв
глаза. Правильно, между прочим. Боль Ч это река, бороться с ней Ч все равн
о, что строить запруду. Запрешь русло Ч и все это скопится в тебе. И ведь ра
но или поздно прорвет, что характерно. Такое сосредоточенное спокойное в
ыражение на лице, что Рубен не постеснялся бы увидеть его и в зеркале. На д
осье он бросил только беглый взгляд: оно целиком и полностью подтвердило
первое впечатление. И, кстати, по умолчанию Ч Синий-1.
Правое плечо упиралось в стену. Левое Ч в Магне Далена, веснушчатого здо
ровяка, явно попавшего в Академию по квоте для «фабрики»: выходцев из раб
очих кварталов. Дышал он шумно, словно порции восстановленного воздуха,
распределенного между ними двенадцатью, было ему мало. Рубен неплохо отн
осился к «фабрике», выбивавшейся в люди именно этим способом:

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7