он не раз признавался ей в любви. Но могут ли надоесть такие слова?Блэр попыталась улыбнуться. Это ей не очень удалось, но Крэг, похоже, остался доволен.– Ты подождешь меня?– Да, – солгала она, не моргнув глазом, и провела дрожащим пальцем по его щеке. – Завтра превратилось в сегодня. Ну что, будем собираться?– Блэр, нам надо поговорить. Эта ночь… я не променял бы ее ни на что другое и не жалею, что так вышло. Но мы с тобой еще не обсудили…– Я тоже ни о чем не жалею, – грустно перебила Блэр, понизив голос до хрипловатого шепота. – Эта ночь мне тоже очень дорога. – Она откашлялась и улыбнулась уже увереннее. – Мы можем поговорить на обратном пути. Прими душ, а я пока приготовлю кофе, если ты покажешь Мне, где кухня.Крэг немного помолчал, потом поцеловал ее в припухшие губы – очень нежно, словно извиняясь за неистовые ночные поцелуи.– Хорошо. – Поднявшись, он невольно залюбовался ее спутанными волосами, красиво разметавшимися по ковру, и стройной точеной фигурой.Наконец он помог ей встать и, поддавшись искушению, на мгновение снова привлек к себе ее нагое тело. О Боже, как же ему не хотелось никуда уезжать!– Кухня вон там, – пробормотал Крэг, нехотя отпуская любимую. – Только кофе будет черным. У меня нет молока. А может, примем душ вместе?– Нет, – отказалась Блэр. Она не чувствовала собственной наготы, зато остро ощущала наготу Крэга. – Это твое последнее задание, и тебе надо приехать пораньше, а не то они сами сюда заявятся.Услышав плеск воды, Блэр поспешила обратно в гостиную. Секунду она помедлила у камина. А может, все-таки подождать его и послушать, что он хотел ей сказать?Нет, нельзя. Все, что он скажет, – это только мечты, сладкие, но несбыточные. Ей нельзя в них верить, нельзя давать обещания… Она и так уже ему солгала.Ее вещи были разбросаны по полу. Она не стала терять время на одевание, подошла к шкафу и рывком распахнула дверцу. Ага, вот то, что надо, – широкий плащ с поясом! Он доходил ей почти до пят, а рукава нелепо висели, но это все пустяки. Главное – прикрыть наготу.Теперь ключ. Только бы он оказался в кармане его брюк! Точно, есть. Легко и просто. Если не считать того, что вместе с ключом ее пальцы нащупали маленькую коробочку, которую Блэр, несмотря на спешку, открыла дрожащими пальцами.Золотое кольцо с бриллиантом, сверкавшим даже в тусклом свете раннего утра. К горлу ее подкатил комок, хотя на уже догадывалась, что он намерен сделать ей предложение. Блэр закрыла глаза, пытаясь побороть приступ дрожи. Нет, она не хочет опять стать вдовой!До крови кусая губы, она закрыла бархатную коробочку и сунула обратно в брюки. Отступать поздно. Придется стать жестокой. После ее бегства он поймет, что между ними все кончено, что у них нет будущего и что ему не придется ломать себя, пытаясь изменить свой образ жизни.Вода в ванной еще шумела, но времени оставалось мало. Блэр осторожно открыла входную дверь и подбежала к «порше». Пришлось опять помучиться с откидной дверцей. «И почему он не может ездить на нормальной машине?» – раздраженно спросила она себя. А впрочем, ответ понятен: Крэг покупает себе неординарные вещи, потому что и сам он человек неординарный. Она знала это с самого начала.Наконец дверца поддалась. «Порше» сразу тронулся с места. Блэр без труда нашла дорогу, по которой они ехали вчера вечером, и через пятнадцать минут была уже на кольцевой. В весеннем воздухе пахло чистотой и свежестью.Она еще никогда в жизни так не замерзала. Холод пробирал ее до самых костей.Еще стоя под душем, Крэг услышал шум мотора. Он выбежал из ванной, не выключив воду и задержавшись всего на долю секунды, чтобы обмотать бедра полотенцем. Крэг выскочил на дорожку перед домом как раз в тот момент, когда его «порше», взвизгнув тормозами, умчался вдаль в облаке пыли.На то, что Блэр оглянется назад, Крэг не рассчитывал. Он молча стоял на утреннем морозце, глядя, как серебристый автомобиль превращается в маленькую точку.– Проклятие! – выдавил он наконец. Ярость в его душе соседствовала с невольным восхищением. Эта женщина не допустила ни единой ошибки. Все было выполнено просто безупречно. Она лгала с улыбкой на устах и обвела-таки его вокруг пальца!Как Блэр и предполагала, Крэг понял ее намек. Вернувшись в дом, он снял телефонную трубку и набрал всего одну цифру.– Это Тейлор, – сказал он бесцветным голосом, – мне нужна машина.Повесив трубку, Крэг начат одеваться. Все необходимые бумаги он положил в карманы короткой лыжной куртки, без всякого удивления отметив, что его плаща нет на месте.«Хорошо хоть, что она не выскочила нагишом, – подумал он не без ревнивого облегчения. – Интересно, как отреагирует Хантингтон, когда увидит ее в таком виде?»Впрочем, Хантингтон едва ли бровью поведет, ведь он на его стороне. А если и нет, то любит свою дочь больше всего на свете и, будь его воля, прямо сейчас завернул бы Крэга Тейлора в подарочную бумагу, украсил бантами и вручил ненаглядной дочке.Хорошо, что Хантингтон не имел над Блэр полной власти. В одном она права: таким способом ему не удастся решить вопрос. Придется делать собственный выбор и надеяться на то, что она ему поверит.У него оставалось еще немного свободного времени. Он поднял разбросанную по комнате одежду, сел и уставился на пепел в камине, невольно вспоминая неистовое пламя, которое полыхало тут ночью.Он поднял с ковра маленькую тиару, украшавшую накануне высокую прическу Блэр, покрутил ее в руках, и губы го сложились в мрачную, решительную линию.– Еще ничего не кончено, принцесса, – произнес он, окачивая головой. – Я вернусь.Раздался шум подъехавшей машины, и Крэг осторожно положил тиару на меховой ковер перед холодным каином. Подойдя к двери, он оглянулся и обвел взглядом комнату.– Я вернусь, – тихо повторил он, – и тебе, принцесса, меня нигде не укрыться – ни на земле, ни на небе. Маленькая чертовка – взяла и угнала его машину! Ну ничего, она за это поплатится. А еще за насмешки парней из разведывательного управления, если эта история когда-нибудь выплывет наружу. Непобедимого Крэга Тейлора обставила девчонка!Не девчонка, а женщина.И не просто женщина, а принцесса – его принцесса. Глава 14 Как Крэг и ожидал, Эндрю Хантингтон никак не отреагировал на скандальное появление дочери.Сама Блэр была слегка смущена. Она вспомнила про отца, только открыв дверь и входя в гостиную.Но Хантингтон даже глазом не моргнул. Отрывисто сказав «доброе утро» и сообщив про кофе на кухне, он чмокнул ее в лоб и пообещал пораньше вернуться к ужину, после чего ушел на работу, как будто все было в порядке вещей и дочь предстала перед ним не в мужском плаще, надетом на голое тело, а в приличном повседневном наряде.«У меня не отец, а золото!» – подумала Блэр с непередаваемым облегчением.Оставшись дома одна, она налила себе чашку кофе и поднялась на второй этаж с намерением принять душ, но затем решила отложить купание. Несмотря на боль воспоминаний, она все же не желала так быстро смывать запах Крэга, который еще хранило ее тело.Блэр просидела дома три дня подряд: ходила, говорила, тихо сидела с отцом по вечерам – играла с ним в шахматы или просто читала в его кабинете, пока он работал.Она не плакала. Внутри ее было пусто. По ночам она долго лежала, уставившись в потолок, и упорно убеждала себя в том, что поступила верно, но душу ее терзали сомнения.Крэг ушел из ее жизни. Она захлопнула дверь перед самым его носом. Теперь они едва ли когда-нибудь встретятся, во всяком случае, в ближайшие годы. А потом, случайно столкнувшись на каком-нибудь приеме, посмотрят друг на друга как чужие и, снисходительно улыбнувшись, вспомнят ушедшую любовь – страстное увлечение далекой молодости.Если, конечно, Крэг доживет до того времени. Вполне возможно, что он совершит ошибку и заплатит своей стране самую дорогую цену.Она не желала знать, когда и что с ним случится.Как не желала знать, куда он уехал, – впрочем, это ей все равно никто не сказал бы. Во всяком случае, сейчас.На четвертый день после его отъезда она заставила себя встретиться с друзьями, и за ленчем ей предложили поработать исследователем у известного психиатра.Блэр согласилась, заранее предупредив, что это будет временная работа. Она сходила с ума от безделья, забот о доме и вечного одиночества. У нее было слишком много свободного времени, которое она проводила в тяжелых раздумьях о Крэге и обо всем, что твердо решила выбросить из своей жизни.Но время по-прежнему тянулось медленно. Исследовательский проект оказался скучным: ежедневно приходилось проводить опыты с лабораторными крысами. Она никогда не любила такую работу; в свое время ей уже приходилось изучать поведение мелких грызунов, шимпанзе, макак-резусов и прочих представителей животного мира.Блэр не терпелось поскорее вернуться в бригаду помощи голодающим. Именно там она когда-то нашла утешение: там в ней нуждались, и жизнь ее состояла из работы, которая приносила радость и удовлетворение. Но она обещала отцу остаться на три месяца в Вашингтоне и не могла его обмануть.Машина Крэга исчезла из отцовского гаража в тот же день, когда Блэр пригнала ее домой.Все было сработано тихо и четко. Она знала, что так и уедет. Отец и Меррил, который иногда у них обедал, хранили молчание. Порой Блэр задавалась вопросом: хочет ли она, чтобы Крэг опять неожиданно появился в ее жизни, и признавалась: да, хочет. Это была ее сокровенная мечта, иногда ей отчаянно хотелось передать ему письмо. Она сочинила текст и тысячи раз повторяла его в мыслях: «Я не могу выйти за тебя замуж, не могу ждать тебя, но, Боже правый, я готова все отдать и все стерпеть, лишь бы снова тебя увидеть, лишь бы знать, что ты где-то рядом!»Нет, все же она поступила правильно, порвав с ним раз и навсегда. Крэг все не появлялся, а Меррил не заикался о своем драгоценном сотруднике.Эндрю Хантингтон тоже не упоминал о нем.Наконец пришло время возвращаться в бригаду помощи голодающим. Как-то в конце июня Эндрю Хантингтон приехал с работы со смешанным чувством грусти и облегчения. Он всегда сильно скучал, когда дочери не было рядом, но удерживать ее не мог и не хотел. Ее красивое нежное лицо с каждым днем становилось все бледнее, и хотя она старалась быть веселой и жизнерадостной, он догадывался, что на самом деле ей плохо и одиноко.Догадывался, но не мог ничем помочь. Это было не в его власти. Помочь ей мог только Крэг, да и то когда придет время. Хантингтон не знал, какая кошка между ними пробежала, но верил, что Крэг искренне любит его дочь и хочет все наладить. А Эндрю Хантингтон, хотя и был неисправимым оптимистом, давно усвоил: ложные обещания причиняют гораздо больше страданий, чем молчание и правда.Он не мог обещать дочери, что Крэг вернется.Зато мог дать ей добро на поездку в Центральную Америку. Облегчение и радость, вспыхнувшие в унылом взгляде Блэр, сгладили боль предстоящей разлуки.В конце концов, она взрослая женщина и должна жить своей жизнью. Он не может постоянно ее опекать.– Я договорюсь, чтобы ты могла улететь примерно через неделю, идет? – спросил он, заставив себя весело улыбнуться.– Прекрасно, – сказала Блэр. – Спасибо, папа.В тот вечер они вместе ужинали, потом танцевали, а затем играли в шахматы до двух часов ночи, и Хантингтон думал, что они будут счастливы даже вдали друг от друга, потому что любовь не зависит от расстояния, разделяющего любящих. Любовь – это состояние души, над которым не властно пространство, а он самый счастливый и гордый отец на всем белом свете.На другое утро Блэр заявила сотрудникам о своем уходе, после чего взялась за обычные дела. Она уже начинала любить своих крыс, ведь они были такими же несчастными существами, как и она. Ее сердце томилось в клетке. Но время и расстояние – лучшие лекари души, сказала она себе.И тут ее срочно позвали к телефону.Сердце ее ухнуло куда-то вниз. Она почувствовала обморочную слабость, перед глазами поплыли темные круги. Тело стало вялым и непослушным.Крэг! С ним случилась беда, и кто-то решил поставить ее об этом в известность.Она еле заставила себя поднести трубку к уху и несколько раз судорожно глотнула, прежде чем прохрипеть обычное «алло».– Кейт! – Блэр испытала невероятное облегчение.– Я здесь, Блэр, в Вашингтоне! Ты мне нужна! У нас всего несколько часов. Брэд скоро улетает. Ты не могла бы приехать прямо сейчас? Я хочу, чтобы это была именно ты, Блэр. Я, наверное, сойду с ума, когда все это закончится. А может, вернемся вместе, а? Что скажешь? Ну пожалуйста, Блэр…– Кейт! – Блэр наконец удалось справиться с радостью, растерянностью и удивлением. – Я приеду и помогу во всем, о чем ты только попросишь, только успокойся и говори по порядку. Какой Брэд и куда улетает? И что вообще происходит?Она слышала, как Кейт глубоко вздохнула, пытаясь овладеть собой.– Брэд – ну ты же знаешь его, Блэр! Он был с нами, когда ты пропала. Брэд Ширер. Ох, Блэр, прости, я не спросила, как у тебя дела. Но надеюсь, что все в порядке.– Все хорошо, Кейт, – заверила Блэр, и сердце слегка защемило, – продолжай.– Я выхожу за него замуж. О Господи, ты даже не представляешь, как я счастлива! Но ты должна быть моей свидетельницей. Свадьба через два часа. У нас так мало времени!«Чему тут удивляться?» – подумала Блэр. Она знала Кейт не первый год. Если ее подруга влюблялась, то это было стремительно, как ураган.– Кейт, – осторожно спросила она, – а ты знаешь, чем занимается Брэд, где он работает?– Ну конечно, знаю! – воскликнула Кейт с укором. – Сегодня я выхожу за него замуж! К чему этот вопрос, Блэр?– Я… – Блэр заколебалась. Она не имела права заражать своими страхами подругу, не имела права омрачать ее безмятежное счастье. – Прости, просто я за тебя волнуюсь.Кейт сочувственно замолчала. Она поняла: Блэр думает о Рэе. А может, и не о нем. Вполне вероятно, что теперь она боится за Крэга.– Блэр, – сказала она, голос ее вдруг стал тихим и серьезным, – как у тебя дела? Вы с Крэгом встречаетесь? Теперь все позади. Ты с самого начала знала, кто он такой?– Нет, – коротко ответила Блэр. – И мы не встречаемся. – Она невесело усмехнулась. – Ты же меня знаешь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34