Она осталась девственницей только из-за его каприза и будет вынуждена исполнять его приказания. Она дала клятву быть его женой.Женой самого ненавистного своего врага. ГЛАВА 10 Когда Эрин проснулась, она почувствовала себя несчастной. Ее руки сводило судорогами, все тело ныло. Не способная двинуться, она не могла больше заснуть и временами готова была расплакаться. Ближе к утру она все же зарыдала.Ей понадобилось меньше секунды, чтобы вспомнить, где она находится и при каких обстоятельствах сюда попала. Трудно было поверить, что все это правда. Что ей теперь делать? Куда идти?Она закрыла глаза, но вскоре снова открыла их, осознав, что ей очень неудобно из-за связанных рук.Белый Олаф все еще сладко спал, Макушка его головы касалась ее ребер, его рука случайно упала чуть ниже ее живота.Она осмотрелась, размышляя, сможет ли отклониться, чтобы избежать его прикосновений. Смотрела на его широкие руки с длинными пальцами, свисавшие над ее бедром. Может быть, ей удастся сдвинуться…Она ощутила слабое покалывание в затылке, когда перевела взгляд на златокудрую голову, и волна ужаса накатила на нее. Он больше не спал, а смотрел на нее, его синие глаза смеялись, он понимал причину ее растерянности. Она быстро отвела взгляд от него, так неприятно смеющегося, и уставилась на красивую льняную простыню, которая покрывала деревянную кровать.— Прошу прощения, — прошептал он с издевкой, — моя поза неудобна для тебя? Тогда я сменю ее.Он моментально переместил руку с ее бедра, рисуя огрубелыми пальцами круги на ее животе. Эрин втянула воздух и задержала дыхание, не желая, чтобы он видел дрожь, разраставшуюся внутри нее от его прикосновений. Она следила за его рукой, стараясь не вздрагивать, пока его пальцы продолжали свой гипнотический путь к ее пупку, к левой груди. Он обнял ладонью холмик, слегка коснувшись соска грубой кожей большого пальца. От ощущений, которые Эрин раньше не испытывала, ей вдруг стало жарко, содрогаясь, она почувствовала, как горячая жидкость разлилась из какого-то невидимого места глубоко внутри ее живота к конечностям, делая их слабыми и беспомощными. К своему ужасу, она заметила, что ее сосок затвердел и напрягся под его пальцами. Она больше не могла сдерживать трепет, а ощущение жара усиливалось и пугало ее. От всего этого у нее закружилась голова, и ей показалось, что сейчас ее конечности парализует, и она потеряет способность соображать. Прежде чем она что-нибудь поняла, у нее вырвалась отчаянная мольба, еще более берущая за душу из-за прерывистого шепота:— Пожалуйста…К ее огромному удивлению и облегчению, он прекратил пытку немедленно. Она приоткрыла глаза и увидела, что он лежит, облокотившись, его губы искривились в легкой усмешке, глаза изучали ее.— Итак, жена, — прошептал он, — ты умоляешь меня. Это хорошо. Есть надежда, что мы сможем жить в мире.Эрин опять закрыла глаза, не обращая на него внимания. Она чувствовала на себе его взгляд и, не открывая глаз, спокойно спросила:— Теперь ты можешь меня развязать?Олаф поднялся, чтобы освободить ее, а она все еще не открывала глаз. Она не хотела смотреть на его тело, тугой живот с золотистыми волосками внизу. Она затаила дыхание, чтобы не чувствовать запаха его чистого мужского тела.Руки упали на постель, когда Волк отвязал запястья. Он отодвинулся, и Эрин, наконец, открыла глаза. Нордическая синева, казалось, пронизывала ее, она посмотрела на свои запястья и потерла их.— Почему ты так сильно ненавидишь меня? — спросил он строго.— Ты — викинг, — сказала она коротко, но вдруг вспомнила, что сидит голая, и попыталась как бы случайно натянуть на себя одежду. По его смешку она поняла, что ее движение замечено, но он не остановил ее.— Но это ведь не все, — сказал он.Эрин пожала плечами, все еще не глядя в его сторону.— Мы встретились однажды, Повелитель Волков, и это была отнюдь не встреча друзей. У меня сложилось о тебе определенное представление.— Нет, ты собиралась помочь одному из ненавистных тебе викингов у ручья, пока не поняла, что это я. Я повторяю, почему ты ненавидишь меня!— Потому что ты убил мою тетю! — взорвалась Эрин, посмотрев на него гневно.— Я никогда не убивал женщин, — сказал он твердо. Эрин почувствовала, что готова разрыдаться, но не могла позволить, чтобы он увидел ее плачущей.— Клоннтайрт, — сказала она грубо и горько, — король Клоннтайрта был моим дядей. Бриджит была королевой. Он поднялся с постели.— Я не убивал твою тетю. Я никогда не убивал женщин и не позволял этого своим людям.— Да, — сказала Эрин резко, — твои люди не перерезали их глоток. Они просто напали на них, и им не оставалось ничего более, как предпочесть смерть.— Ты заблуждаешься, маленькая дрянь, — сказал он бесстрастно.— Заблуждаюсь! — В порыве отчаяния и ярости, которые кипели в ней, она забыла про свое положение, вскочила и гневно посмотрела на него через кровать.— Я видела, что ты сделал, Олаф…С поразительной быстротой и проворством он перешагнул через кровать и, схватив за запястья, швырнул ее, прежде чем она закончила фразу. Придавленная его телом, ощущая обжигающий лед его взгляда, она могла только отодвинуться и молиться Богу, которому поклонялась Беде, чтобы не расплакаться.— Пожалуйста, — приказал он, — продолжай.Она закрыла глаза и сглотнула, мечтая о том, чтобы он оставил ее в покое. Она чувствовала тяжесть его бедер, его член обжигал мягкую кожу на внутренней поверхности бедер.— Я была там, — прошептала она, — я была в Клоннтайрте.Казалось, его голос смягчился:— Я не убивал твою тетку, — повторил он. Эрин снова сглотнула.— Она зарезала себя, потому что ты пришел… и… я видела…— Что? — Голос его звучал тихо, но властно, и ему нельзя было не повиноваться.— Мойра… женщина, которую я хорошо знала. Ее изнасиловали.— Как, ты сказала, ее звали?— Мойра.Он помолчал мгновение, не ослабляя хватки, потом холодно произнес:— Я уверяю тебя, что не трогал этой ирландской женщины. Если ты была там, то должна знать это. — «Взять женщину, испуганную, кричащую женщину, когда Гренилде была еще жива? Нет», — подумал Олаф гневно. — Я говорил тебе, что не соблазняюсь холодными девственницами.Эрин опять взглянула на него, стараясь не моргать. В его голосе и глазах чувствовалось презрение. Она молилась, чтобы слезы не выдали ее слабости. Может быть, какое-то время он и не соблазнится ею. Его хватка и его близость рождали дикий пронзительный звук внутри нее, давивший на уши. Этот звук чуть не лишал ее сил, перед глазами заметались черные тени. Она все еще пыталась остановить дрожь, металась по кровати, заставляя себя говорить, так как чувствовала, что скоро онемеет язык.— Возможно, Норвежский Волк, ты не был среди нападавших собак. Но Клоннтайрт был взят по твоему приказу, это твои люди обесчестили бедную Мойру.— Король Клоннтайрта мог бы и сдаться, — прервал Олаф, — всех бы их пощадили. Когда происходят сражения, людям обычно делают больно, а иногда еще и убивают. К несчастью, иногда затрагивается и чья-либо невинность.— Сдаться! — завопила Эрин. — Клоннтайрт принадлежит моему дяде…— Весь мир воюет, — огрызнулся Олаф раздраженно. — Тот, кто сильнее, завоевывает других.Негодование бурлило в Эрин вместе с непрекращающейся дрожью. Эрин повернулась к мужу, чтобы ударить, но остановилась в ужасе, так как увидела, что его лицо расплывается в улыбке. Он был абсолютно уверен в своем превосходстве, и все, что она могла сделать, — это еще более сблизить их тела, яснее ощущать его плоть.Эрин сомкнула челюсти, посмотрев на него так обжигающе своими изумрудными глазами, что могла бы превзойти солнце.— Тогда скажи мне, Повелитель Волков, — язвительно холодно проговорила она, — что происходит, когда встречаются враги равной силы?— Тогда, — быстро ответил Олаф, — люди приходят к компромиссу. Например, как я и твой отец.— Запомни свои собственные слова, викинг, — прошипела она, — ты пришел к компромиссу с моим отцом, но не со мной. — Эрин замолчала, испуганная стуком в дверь.Нахмурившись и смутившись, Олаф произнес:— Войдите.Эрин в ужасе широко раскрыла глаза. Они опять умоляли его. Униженность в ее глазах напомнила ему, что его ирландская жена обнажена. Оп освободил ее и резко скомандовал:— Ждите.Эрин зарылась в меха. Олаф сорвал льняную простынь с кровати, обернулся ею и пошел открывать дверь. Маленький человек, низкорослый для норвежца, подошел к Олафу и посмотрел через его плечо на Эрин, по-детски оскалившись.— Ваша ванна, лорд Олаф, — сказал гномоподобный человечек.— Принеси, — приказал Олаф.Гном отступил. Двое слуг вошли с тяжелым металлическим чаном, за ними следовали зардевшиеся девушки, которые наполнили его горячей водой. Войдя в покои, они не посмотрели ни на Олафа, ни на Эрин. Маленький мужчина остановился сзади, расставляя стеклянные бутылочки на большом деревянном сундуке около двери.— Мне помочь вам, мой лорд?— Нет, — сказал Олаф, оборачиваясь к Эрин. — Эрин, это Риг. Риг, моя жена Эрин. Риг выполнит все, что ты захочешь.Маленький человек подошел к ней со своей заразительной улыбкой, и Эрин заметила, что она улыбается в ответ.— Да, моя леди, если тебе что-нибудь понадобится, я к твоим услугам.— Спасибо, — прошептала Эрин, прижимая одежду к груди.Олаф, будто бы забыв про нее, сбросил простыню и опустился в горячую воду со вздохом, его глаза закрылись. Эрин, нервничая, смотрела на него, затем осторожно сползла с кровати, бросилась к сундуку, где лежало ее белье, и начала копаться в нем. Она была уверена, что свободна, но вдруг ощутила затылком, что муж смотрит на нее. Она быстро обернулась и заметила его взгляд.— Подойди, — приказал он, — я хочу, чтобы ты потерла мне спину.— Ни за что! — ответила она резко.И вскоре пожалела об этих словах, потому что он выбрался из чана, намочив пол, и приблизился к ней. Она попятилась, но убегать было некуда. Он схватил ее за плечи.— Леди, ты искушаешь судьбу. Когда я был тяжело ранен, ты издевалась надо мной, и ты еще меня называешь варваром. Мне кажется, я слишком снисходителен к тебе, принцесса Тары. Таким образом, я считаю необходимым кое о чем договориться, или мне придется отказаться от намерения быть сдержанным с ирландцами. Я взял тебя в жены только по политическим соображениям. Если ты будешь хорошо себя вести, тебя оставят в покое. Мы говорили о компромиссе. Принцесса, ты явилась предметом соглашения, однако это обстоятельство тебя страшно огорчило. Но если ты останешься такой же злобной сучкой, ты будешь проводить дни и ночи как пленница, связанная. Тебе понятно? Я, кажется, хорошо изъясняюсь по-ирландски.Эрин была потрясена, ее платье намокло от соприкосновения с его телом, но она довольно долго выдерживала его взгляд. Как ей больно было уступать ему, ощущать его превосходство и свою беспомощность! Несмотря на то, что она была сильной женщиной, ее сила по сравнению с ним была как нежное дуновение ветра против арктического урагана.— Я понимаю, что ты говоришь, — сказала она, заскрежетав зубами.Их глаза встретились — норвежский лед и пламень изумрудной Ирландии. Потом его пальцы крепко сжали ее плечи, и она пробормотала гневно:— Я помою твою чертову спину.Его лицо расплылось в улыбке, глаза подобрели.— Сначала мне необходим массаж.— Массаж, — повторила она рассеянно, нахмурившись, и мороз пробежал у нее по спине. Интересно, какие новые унизительные приказы он ей готовит?— Массаж, — повторил он медленно, улыбаясь и вытираясь полотенцем. Он отпустил ее, уверенный, что какое-то время она будет безропотно выполнять его приказания.— Крайний сосуд на сундуке… принеси его.Эрин выпрямилась, прошла через всю комнату и глубоко вздохнула, словно имела дело с капризным ребенком. Вернувшись, она протянула пузырек, стараясь находиться как можно дальше.Олаф покачал головой.— Он понадобится тебе, — сказал он нежно, его глаза под опущенными ресницами продолжали обжигать ее холодом. Она понимала, что он наблюдает за ней, и постаралась скрыть возмущение и остаться спокойной и бесстрастной.— Там находится специальное масло, добытое моими братьями — «варварами» на юге континента. У него приятный запах, и оно оказывает расслабляющее действие на мышцы, если втирается нежными пальцами. Я весь напряжен. Трудно заснуть рядом с женщиной, которая мечтает тебя поскорее прикончить.— Ты спал очень хорошо! — огрызнулась Эрин.— Неужели? Все же мои мышцы ноют. Он повернулся к ней спиной и растянулся на кровати. Эрин растерянно посмотрела на него.— Ну?Эрин приблизилась к нему и осторожно присела на кровать. Она вынула пробку, налила немного масла ему на спину и, чуть-чуть поколебавшись, начала размазывать масло по его спине, невольно восхищаясь сильным бронзовым телом и упругими мускулами. От тонкого запаха масла у Эрин закружилась голова, но она старалась не показывать своих чувств.Она натерла его плечи, впадину между лопаток, слегка поеживаясь, когда его мышцы задвигались под ее рукой, потом перевела руки ниже, туда, где его тело суживалось, к тонкой талии. Затем она убрала руки и собралась встать.— Я помассажировала твою спину.Он дрогнул, его глаза широко раскрылись, и он схватил ее за запястье, прежде чем она успела встать. Он улыбнулся. Это была язвительная улыбка, не коснувшаяся его глаз.— Ты отлично это делаешь, — прошептал он вежливо, растягивая слова, его речь становилась похожа на предостерегающее мурлыканье. — Мне так понравилось, что я хочу, чтобы ты продолжила.Эрин вспыхнула, не в силах подавить свое возмущение.— Будь счастлива, — предупредил он мягко, — что это все, о чем я тебя прошу.Эрин так крепко сжала зубы, что ей стало больно, но она все же вылила еще масла на его ноги с выступающими тонкими венами, стараясь не смотреть на его ягодицы. Она растерла его икры, заметив, что они такие же сильные и крепкие, как и другие части тела.Ее пальцы двигались решительно, слегка подрагивая, когда она пыталась заставить себя тереть нежно, и вот она добралась до колен. Там она остановилась, думая закончить, и не заметила, как Олаф приподнялся на локте и обернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45