Лучиано почувствовал недоброе, и ему стало неудобно сидеть на ящике.
Ц Ты прекрасно знаешь, что он меня заставил… К тому же зачем бы я находил
ся здесь, если бы у меня был свободный выбор.
Ц Ты здесь потому, что Массериа никуда не годен. Он невежда, неумеха, скве
рнослов и к тому же несправедливый и слабый человек. Ты прекрасно понима
ешь, что в скором времени я его раздавлю. На чьей стороне будешь ты тогда?
Ц Я пришел для того, чтобы это обсудить.
Дон Сальваторе Маранзано принялся еще сильнее раскачивать свои часы.
Ц Сальваторе Луканиа, я тебе сделал однажды предложение. Ты его отверг. Т
ы еще молод. Я всегда хотел, чтобы ты был со мной. Ты будешь подчиняться мне,
как дитя своему отцу.
Он надолго замолчал и затем, не отрывая взгляда от Чарли, продолжал:
Ц Только на этот раз. ты должен будешь дать мне одно обещание, чтобы я был
полностью уверен в твоей искренности, в том, что ты честно будешь выполня
ть свои обязанности, и я всегда смогу рассчитывать на тебя как на своего п
арня.
Лучиано насторожился, он опасался самого худшего.
Ц Какое?.
Ц Ничего сверхъестественного, честь твоя не пострадает: ты должен убит
ь Массериа…
Чарли облегченно вздохнул:
Ц О! Но, дон Сальваторе, я сам об этом подумывал.
Быстрым движением руки Маранзано подбросил часы и поймал их. Затем резко
произнес:
Ц Конечно! Но я хочу, чтобы прикончил его именно ты.
Лучиано тут же понял дьявольскую хитрость Маранзано. Это была западня, и
з которой он не имел бы шансов выбраться. В мафии существовал непреложны
й закон: если кто-либо убивал главу семьи, он ни в коем случае не мог рассчи
тывать на то, чтобы запять его место. Такое требование отвечало традиция
м мафии. Если глава семьи становился неспособным, можно было замышлять е
го устранение от дела или даже физически его уничтожить, но требовалось,
чтобы намерения не были продиктованы властолюбивыми устремлениями кан
дидата на его место и чтобы совет семьи их одобрил.
То, что предлагал ему Маранзано, было не чем иным, как ловушкой. Не вызывал
о сомнений и то, что ему вряд ли позволят остаться после этого в живых. И де
йствительно, какой капо допустит в свои ряды мафиозо, только что приконч
ившего своего собственного капо? И прежде всего этого не сделает дон Сал
ьваторе, глава столь могущественной семьи.
Ц Тебя что-нибудь смущает, мой мальчик? Но ты же видишь, что все справедли
во.
Дон Сальваторе наклонился к нему, и с его губ сорвалось:
Ц Тот, кто к столу приходит последним, находит только кости. (Эту фразу он
произнес по-латыни и не потрудился перевести). Ну, так что же?
Ц Так что же? А иди-ка ты…
Дон Сальваторе хохотнул:
Ц Ты пока еще мальчишка, которому нужна приличная порка. Ты ее получишь,
хотя бы потому, что, сам не зная почему, я испытываю к тебе слабость. Я очень
люблю тебя, Сальваторе…
Неожиданно он громко крикнул:
Ц Идите сюда!
Груда ящиков с грохотом развалилась, и из нее выскочили шесть человек, ли
ца которых скрывали цветные платки.
Наступила очередь рухнуть на пол Чарли Лучиано. Придя в себя, он почувств
овал, как его приподняли, он полетел, и его последующие движения напомнил
и ему движения своеобразного маятника, который он видел незадолго перед
этим в руках Маранзано и которым стал сам. Почувствовав ужасную боль в пл
ечах, он понял, что его подвесили за руки к одной из балок.
Сидя на ящике, Маранзано спокойно разглядывал его.
Ц Скажи, мой мальчик, что ты убьешь Массериа. Чарли молчал.
Люди дона сорвали с него рубашку, затем принялись тушить один за другим с
вои сигареты о его тело. У него потемнело в глазах. Каждый раз, когда он при
ходил в себя, он слышал голос Маранзано:
Ц Убей Массериа!
Его мучители вооружились ремнями, которые они намотали на руки, чтобы бы
ло удобнее бить пряжками. Кожа стала лопаться под ударами…
Ц Убей Массериа! Не будь дураком, иначе сдохнешь прямо здесь.
Нет необходимости продолжать описание всего, что испытал Чарли Лучиано,
но он не сдался. Тогда Маранзано приказал:
Ц Снимите его с крюка и добейте. Его люди устремились к жертве.
Полицейский патруль подобрал Чарли Луканиа в зловонном водосточном ка
нале на Гиланд-бульвар (Статен-Айленд) в столь жалком состоянии, что наше
дшие его двое полицейских сочли, что он мертв. В госпитале, куда он попал, п
одвели печальный итог: пролом черепа, одиннадцать выбитых зубов, пробита
правая щека, угроза удаления правого глаза, восемь переломанных ребер, п
ерелом большой и малой берцовой кости, переломы костей левого запястья,
раздроблены большие пальцы, разрыв связок правого колена, многочисленн
ые следы порезов лезвиями бритв и ножей на груди, многочисленные ожоги н
а всем теле, множество синяков.
Первыми нанесли визит пострадавшему Фрэнк Костелло и Мейер Лански. Когд
а они узнали о состоянии здоровья своего приятеля, Мейер Лански воскликн
ул со слезами на глазах:
Ц О Чарли, ты действительно счастливчик!
Ц Да, Ц подтвердил Костелло, Ц счастливчик…
С этого дня они называли его не иначе как Чарли Лаки (Счастливчик). Их прим
еру последовали и другие. В преступном мире молва о неуязвимости Лаки Лу
чиано распространилась со скоростью необыкновенной. Его отправили пра
ктически на тот свет, но он чудом сумел оттуда вернуться. Этот тип никому н
е уступил, но после этого он стал еще более жестоким, и ему по-прежнему соп
утствовала удача.
Тогда никто не мог сказать с полной уверенностью, что с ним случилось на с
амом деле. Для Лучиано, который в душе оставался мафиозо, закон молчания (о
мерта) имел очень большое значение. Только много позднее он поведал свои
м друзьям Костелло и Лански о том, что произошло на Статен-Айленде.
На больничной кровати, испытывая ужасные боли, Лаки Луканиа буквально за
ново рождался. Ему предстояло еще долго восстанавливать свои силы Ц физ
ические и душевные.
В результате многочисленных переломов ребер он усвоил привычку ходить
очень прямо, слегка наклонив корпус вперед. На его лице навсегда сохрани
лись рубцы и шрамы. Так как у него был поврежден нерв, правое веко наполови
ну закрывало глаз, лишало его подвижности, а всему лицу придавало выраже
ние тревоги.
К моменту выхода из больницы Луканиа принял окончательное решение. Он вс
егда будет в безупречной форме. Он забудет о том, что такое жалость, и, чтоб
ы властвовать над людьми, станет бесчеловечным.

* * *

В продолжение длительного периода выздоровления Лаки Лучиано Ц а имен
но так его стали называть, и с этим именем связана вся его последующая дея
тельность
Однако в Леркара-Фридди, где мы интересовались некоторыми деталями, в Си
цилии, в американских семьях мафии его по-прежнему называют Сальваторе
Луканиа.
Ц не терял времени даром.
Он постоянно думал о последствиях, которые повлечет за собой такой шаг, к
ак создание преступного, синдиката на совещании в Атлантик-Сити. Для шае
к открывались блестящие перспективы, по для этого надо было, чтобы со ста
рыми донами было покопчено. Если бы не боль от заживающих ран, Чарли улыбн
улся бы при мысли о том, как отживающие свой век доны из кожи вон лезут, что
бы завоевать алкогольный бизнес.
Его замыслы шли дальше. И уже давно. Благодаря «смазному банку» удалось у
становить самые широкие и влиятельные связи. Как-то в начале предыдущег
о, 1928 года дорогой его сердцу Фрэнк Костелло чуть ли не силой свел его с одн
им деловым человеком но имени Рэсток, мультимиллионером, гордившимся те
м, что именно он построил один из самых больших небоскребов Нью-Йорка Ц «
Эмпайр Стейт билдинг». У этого самого Рэстока, известного политического
деятеля, сторонника демократической партии, Лаки Лучиано столкнулся но
с к носу с губернатором штата Аль Смитом, который даже поднялся, чтобы при
ветствовать его, тепло пожал ему руку и сообщил:
Ц Дорогой господин Луканиа, я счастлив познакомиться с вами, нам предст
оит сделать совместно немало больших дел…
Политический деятель пояснил, что он имел в виду. В основном он хотел, чтоб
ы Луканиа помог ему получить голоса избирателей в Манхэттене, Бруклине,
Бронксе и в других местах, где тот пользовался влиянием. Это должно было п
омочь ему заручиться поддержкой демократической партии для выдвижения
своей кандидатуры на очередных президентских выборах.
Чарли Луканиа не мог даже мечтать, что государственному деятелю такого м
асштаба понадобятся его поддержка и услуги. Какой прогресс по сравнению
с жалким рэкетом на улицах «Малой Италии»! Ну, а что предлагал Смит в обмен
на эти услуги? Советы, обыкновенные советы, как жить. Но какие советы!
Ц Видите ли, господин Луканиа, вам надо срочно перестраивать свою деяте
льность, с тем чтобы… подготовиться к будущим переменам. Хочу вам сказат
ь, что не я, так кто-нибудь другой, но мы обязательно отменим закон Уолстед
а. Торговля спиртными напитками станет свободной. Будьте готовы. В случа
е необходимости я вам помогу, как вы поможете мне. Вы во всем можете рассчи
тывать на мою поддержку.
«Большая семерка» сделала все так, как от нее и требовали. Аль Смит праздн
овал свое выдвижение от демократической партии и, как первый кандидат-к
атолик на президентский пост, мог рассчитывать на то, что за него будут го
лосовать итальянцы, ирландцы, евреи. На президентских выборах, однако, он
не смог противостоять активности республиканцев, вознесших на вершину
власти Герберта Гувера. Смита упрекали в основном за то, что он выходец из
Нью-Йорка, за его нью-йоркское произношение и манеры, за то, что он католик
, то есть прислужник папы.
Фрэнк Костелло поддерживал самые тесные связи с деловыми католическим
и кругами и вообще со всем католическим, что было в Соединенных Штатах. Мн
огочисленные опорные точки, которыми он располагал во всех звеньях аппа
рата полиции, оставались надежными, поскольку почти все полицейские был
и ирландцами и, следовательно, католиками. Влияние Костелло распростран
ялось до Бостона, самого аристократического города США. В столице УАСП
УАСП (White Anglo-
Saxon Protestant) Ц собирательное понятие, обозначающее белых протестантов англос
аксонского происхождения. Эти потомки первых поселенцев всерьез счита
ли себя элитой Соединенных Штатов Америки, рассматривая остальных граж
дан чуть ли не как «неприкасаемых».
его самым надежным партнером оставался Джозеф Кеннеди, католик, б
удущий посол США в Лондоне и отец будущего президента. Кеннеди отнюдь не
считал для себя зазорным участвовать в незаконной торговле алкоголем, д
оверяя ее реализацию подпольным заведениям Фрэнка, который любил говор
ить по этому поводу:
Ц Я помог Джо составить состояние, хотя он сейчас и делает вид, что не зна
ет меня…
Итак у Лаки Лучиано на руках был не одни козырь, и, главное, ему было извест
но, что в самом ближайшем будущем «сухой закон» отменят и поэтому необхо
димо как можно быстрее осваивать новые, не менее, а быть может, и более выг
одные промыслы.
На конгрессе в Атлантик-Сити такая возможность уже предусматривалась, и
перед каждой шайкой открывались новые возможности, новое поле деятельн
ости. Необходимо было, однако, урегулировать отношения с мафией, оставав
шейся для них основным источником неприятностей.
Маранзано уже раскрыл свои карты, теперь Лучиано оставалось выступить п
ротив своего капо Джо Массериа, тем более что после путешествия на Стате
н-Айленд он был сыт по горло «усатыми папашами».
Между тем Лаки Лучиано спустя тринадцать дней после его избиения, когда
он еще лежал на больничной койке, понял, насколько пророческими были сло
ва, сказанные им в Атлантик-Сити.
В этот день, в четверг 25 октября 1929 года, на Уолл-стрит царила паника. Рушили
сь огромные состояния. «Сумасшедшие годы» канули в небытие. Соединенные
Штаты вступали в невиданный до того экономический и финансовый кризис. «
Великая депрессия» довела до отчаяния тех, кто еще вчера не хотел внять г
олосу благоразумия. Огромное число вчерашних миллионеров не выдержива
ли испытания и, за недостатком воображения, кончали жизнь самоубийством
. И если еще вчера любители выпить закупали виски «Дж. энд Б.» целыми ящика
ми, то уже завтра им придется пить его только наперстками.
Однако, как показали события в Атлантик-Сити, Лаки Лучиано предусмотрел
возможность возникновения подобной ситуации и, уж во всяком случае, необ
ходимость освоения на длительный срок новых форм рэкета в различных обл
астях, вызванную неизбежностью отмены «сухого закона», что грозило крах
ом всей системы бизнеса, основанной на контрабанде спиртным. Но приходил
ось учитывать существование мафии, прочно укоренившейся, имеющей в свое
м распоряжении многочисленные шайки, закаленные, послушные воле дона, ма
фии, которая может попытаться парализовать их деятельность, а затем погл
отить их пли, во всяком случае, вставлять им палки в колеса, мешать добиват
ься успехов на пути к завоеванию сказочных богатств.
К декабрю 1929 года Лаки Лучиано еще не восстановил свои физические силы. Но
возможность пораскинуть. умом, которую он получил во время своего вынужд
енного безделья, позволила ему во многом иначе взглянуть на мир, изменил
а его самого, определила его готовность к действию.
Массериа постарался довести до сведения Лучиано, как он относится к тому
, что «жирная свинья Маранзано» искалечил его, нанеся ему оскорбление, ко
торое нельзя оставить без ответа. Никто не может позволить себе тронуть
лейтенанта из семьи Массериа, и обиду надо смывать кровью.
Лаки Лучиано, разумеется, не видел в этом острой необходимости. Верный св
оей основной идее и зная, что приближается отмена «сухого закона», он убе
дил Фрэнка Костелло (который располагал большей свободой действий в отн
ошении как Маранзано, так и Массериа, поскольку не принадлежал к мафии) в н
еобходимости немедленно найти новый источник доходов и начать его эксп
луатацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53