Она обвила руками шею мужа, склонив свою голову ему на грудь.
– Ты нравишься мне такой, какой есть.
Ее бесхитростное одобрение проскользнуло мимо его защитных заслонов, точно легкий ветерок. Приподняв ее лицо, Дейн заглянул ей в глаза:
– Вы меня обезоруживаете, миледи. – Оливия нежно улыбнулась:
– А ты обезоружил меня, когда застрял в грязи. Мне кажется, у меня мания спасать людей.
– В таком случае спаси меня, – прошептал Гринли, запечатлев на ее устах нежный поцелуй.
Улыбнувшись, она крепко поцеловала его в ответ.
Вода в ванне совсем остыла, а подернувшиеся пеплом угли еле тлели. В какой-то момент Оливия бесцеремонно сбросила ногой пеньюар на пол. Наверное, это случилось тогда, когда руки Дейна, умело управлявшиеся с услаждающим плоть жезлом, довели ее до самозабвения. И комната огласилась ее криками…
Но неожиданно она затихла в его объятиях. Лицо ее раскраснелось, веки смежил глубокий сон. Дейн осторожно убрал непослушную прядку волос, прилипшую к ее щеке. Она снова отдала ему всю себя без остатка, не выставляя никаких счетов, не пускаясь ни на какие уловки ради собственной выгоды.
Никогда Дейн не встречал подобных женщин.
Она была такой великодушной, такой искренней, что он чувствовал себя лжецом. Он купил ее, как покупают племенную кобылу для улучшения породы. Он водворил ее в своем доме, в своей постели, точно любовницу, и целыми днями не замечал ее. А снисходил до нее только тогда, когда того требовала его похоть или самолюбие. К тому же жестоко ее обидел, оскорбил и напугал.
А ведь его чувства к ней были гораздо глубже. Она вызывала в нем и уважение, и восхищение, и нежность, и…
Была ли то любовь или просто наваждение?
Эмоции, которые Дейн так долго сдерживал, взыграли в нем, грозя своим мощным напором разорвать ему грудь. Похоже, к нему возвращалась способность чувствовать.
И.ему это ой как не нравилось!
Как он будет выполнять свои обязанности, зная, что в любой момент может расчувствоваться и свернуть с намеченного пути? Ему невыносимо было осознавать, что сердце стало его уязвимым местом.
Почувствовав, что он напрягся, Оливия проснулась и вопросительно посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц.
Дейн замер.
– Пожалуй, пойду-ка я проверю, готовы ли кареты с лошадьми, – натянуто вымолвил он. Разомкнув ее объятия, виконт соскользнул с другого края кровати. – Спи, завтра увидимся.
Оливия осталась одна, оцепеневшая и растерянная. Она даже не поняла, зачем ее муж, этот воплощенный гордиев узел, выбежал из комнаты, словно она высыпала на него ведро раскаленных углей, а не плеснула водой.
– Горячо. Холодно. Горячо. Холодно. – Леди Гринли откинулась на подушки, широко раскинув опустевшие руки. – Боже, пожалуйста, пошли мне меч!
Александр Македонский разрубил мечом замысловатый узел, над которым бились тысячи фригийцев. Оливия собиралась использовать более тонкий ход.
Правда, сначала надо было его придумать.
Глава 19
На следующее утро Оливия скучала в карете. Слуги носились туда-сюда, убирая вещи в кареты и закрепляя поклажу. Все, казалось, четко знали свои обязанности. Должно быть, раньше Дейн часто проделывал этот путь. Из разговора с миссис Хафф Оливия поняла, что прежний виконт предпочитал Керколл Гринли. Дейн тогда навещал отца при каждом удобном случае.
Но вот настал момент, когда Дейн с Маркусом отделились от общей суматохи и зашагали к карете. Оливия тотчас откинулась на спинку сиденья и оправила юбки, приготовившись встретить мужа улыбкой. Она не знала наверняка, чем было вызвано вчерашнее смятение Дейна. Может, ее поведением или чем-то еще, но теперь Оливия решила не делать ничего, что могло бы усугубить это положение. Она будет держаться любезно, с достоинством и грацией, как и полагается виконтессе Гринли.
Уолтер любил говорить, что каждый день – это все равно что чистый лист бумаги. Сегодня она не даст Дейну ни малейшего повода сожалеть о своем выборе. Нынче он увидит исправившуюся Оливию.
Когда Дейн подошел к карете, лакей поспешил открыть ему дверь, но виконт только просунул голову внутрь.
– Пожалуй, я сегодня снова поеду верхом, дорогая. Маркус составит тебе компанию.
Оливия почувствовала, как улыбка начинает сползать с ее лица. И только усилием воли она нацепила ее обратно.
– Конечно, целый день на свежем воздухе… я вам даже завидую, милорд. Вы наверняка получите огромное удовольствие. – Оливия послала свою вымученно-любезную улыбку лорду Драйдену. – Я охотно поеду вместе с вами, Маркус. Мы всласть повеселимся, не правда ли?
Криво улыбнувшись, Маркус кивнул, забрался на подножку кареты и уселся напротив нее. Ну разумеется. Он уже ехал с ней вчера, когда она была немного не в духе. Оливия заулыбалась еще лучезарнее.
– Нынче мне гораздо лучше, – сообщила она. – День такой солнечный, к тому же вечером мы прибудем на место. Мне не терпится увидеть Керколл.
– К вечеру поднимется ветер. Мы будем гнать изо всех сил, чтобы успеть до того, как погода испортится. – Дейн удостоил Оливию кивком. – Увидимся позже.
С этими словами он захлопнул дверцу и зашагал к своему скакуну. Его прекрасное тело было так напряжено, точно сжатая пружина. И похож он был на огромного кота, которого так и распирает от желания прикончить какую-нибудь зверушку.
Оливия с трудом оторвала взгляд от созерцания спины Дейна и увидела, что Маркус тоже чем-то озабочен. Тут он улыбнулся и откинулся на бархатные подушки.
– И чем же нам занять время, миледи? Вы любите анаграммы?
Игры в слова. Оливия с трудом удержалась, чтобы не состроить гримасу, и степенно кивнула:
– Как вам угодно, милорд. Я начну? – Лорд Драйден любезно кивнул.
На ее лице мелькнула улыбка.
– Давай-ка, сестра, мусс.
Маркус долго сидел с закрытыми глазами.
– Давай, сдавай… – бормотал он, широко раскрыв глаза. И вдруг он громко рассмеялся.
– Сдавайтесь, Маркус! – Но тот никак не унимался.
– Похоже, мне встретился достойный противник. Отлично, теперь вы выбирайте игру.
– Ладно. – Она поджала губы. – Есть одна такая игра под названием «Расскажите мне забавные истории о моем муже».
Маркус заговорщически улыбнулся:
– У меня их предостаточно. Так, посмотрим. Однажды он спрыгнул с моста, чтобы спасти одну юную леди…
Склонив голову набок, Оливия скептически посмотрела на Маркуса:
– Это я его спасла. У него ноги увязли в иле, как у старой клячи. Драйден нахмурился:
– Стало быть, эта история вам известна. К сожалению, я не догадался, что той девушкой были вы.
Она моргнула.
– Той девушкой? А что, были другие?
– Приготовьтесь слушать, миледи! – ухмыльнулся Маркус.
Оливия устроилась поудобнее, положив ноги на подушки и поджав их под себя. Раньше эту позу она принимала всегда, когда слушала рассказы Уолтера.
– Выкладывайте, – нетерпеливо сказала она.
Дейн скакал впереди в нескольких ярдах от кареты. Расстояние слишком близкое, чтобы веселый смех, доносившийся изнутри, не достигал его ушей.
Маркус всего лишь развлекал ее, как он и попросил. Но как тут можно собраться с мыслями, если рядом звенит этот переливчатый смех? И сразу замаячили перед глазами ее улыбка, губы, поцелуи…
А он должен был думать только о своей миссии, о неотложном и важном деле, которому подчинена теперь вся его жизнь. Непозволительно, чтобы женщина, какой бы притягательной она ни была, отвлекала внимание самого Льва и лишала способности здраво мыслить.
Ввысь взмыла еще одна заливистая трель, и сердце Дейна сладко затрепетало. И он вдруг понял, что все его попытки сосредоточиться с треском провалились. Обаяния Маркусу сегодня явно было не занимать, но Дейну это явно не понравилось.
А то, что это ему не понравилось, не понравилось ему еще больше.
К тому времени как кареты подкатили к воротам Керколла, вся их честная компания выбилась из сил, с нетерпением ожидая конца путешествия.
Уже поджидавший их привратник послал впереди карет людей с факелами. Те бежали, освещая им путь в сгущающихся сумерках. Пока они ехали, Оливия то вступала в ничего не значащий разговор с Маркусом, то снова умолкала. Под конец она свернулась калачиком на своем сиденье и уснула. Не слишком-то подобающий поступок для виконтессы, но, в конце концов, рядом был всего лишь Маркус. Он был все равно что Уолтер, до того ей с ним было легко и свободно.
Приняв предложенную лакеем руку, Оливия вышла из кареты и поискала глазами Дейна. Его трудно было не заметить. Вокруг него бурлила кипучая деятельность, а он стоял и руководил этим хаосом, сумев придать ему какую-то упорядоченность.
Маркус взял Оливию под локоток.
– Я провожу вас в дом. Я бывал здесь пару раз и знаю, как тут все устроено.
Замерев от величия Керколл-Холла, Оливия вдруг спросила:
– И почему его не называют замком?
Это был самый настоящий замок. Темные каменные стены высились, переходя в круглые башенки, смутно различимые в серой туманной дымке, расстилавшейся над самой землей. Узкие и высокие окна смотрелись так, словно в эту самую минуту за ними притаились лучники с арбалетами наготове.
При свете дня дом показался просто огромной громадой, но в это время суток он выглядел скорее таинственно. Оливия улыбнулась Маркусу:
– Как чудесно! Я буду девицей из замка, а вы – рыцарем.
– Если я рыцарь, то кто же тогда Дейн?
Оливия перевела взгляд на Дейна, который за весь день не обменялся с ней и десятком слов.
– Дракон? Тролль? – Она с улыбкой повернулась обратно к Маркусу. – Великан?
Драйден запрокинул голову назад и расхохотался. Оливия заметила, что Дейн впервые повернул голову в их сторону. Выражение его лица нельзя было разобрать отсюда, но он явно не улыбался.
Но Оливия все равно улыбнулась и радостно помахала ему рукой. Пусть у него и плохое настроение, однако это еще не повод, чтобы не радоваться долгожданному прибытию в Керколл-Холл.
Тут она увидела, что в карету залезает лакей, собираясь вытащить оттуда разные мелочи, которые они брали в дорогу. Оливия вздрогнула.
«Там же ящичек с жезлами!»
Стрелой пронесшись сквозь шеренги слуг, вносивших в дом многочисленные свертки и дорожные сундуки, она перехватила юношу, когда тот с полными руками вылезал из кареты.
– Я сама возьму мой… ящичек с косметикой. – Парень оглядел свою ношу:
– Простите, миледи, по-моему, у меня его нет. Да, так оно и было.
Вскарабкавшись в карету, Оливия принялась шарить под сиденьем. Она же точно засунула его в этот угол…
Пусто. Может, он перекатился на другую сторону во время путешествия? Оливия опустилась на колени и тщательно обыскала пространство под сиденьем.
О нет!
У Оливии сердце ушло в пятки. Она развернулась на четвереньках и запустила руку под другое сиденье. Пусто.
Выскочив из кареты, она разыскала Самнера.
– Самнер! Ты уже отнес в дом мою косметику? – Юноша устремил на нее флегматичный взгляд.
– Такой резной ящичек? Нет, миледи. Я не видел его с тех пор, как загрузил вашу карету в Лондоне.
Оливии стало дурно. Что, если кто-нибудь его откроет? Она так настаивала на том, чтобы нести ящичек самой. Вся прислуга наверняка поняла, что он принадлежит виконтессе.
Стоп. Не надо волноваться. Она заставила себя сделать глубокий вдох. Слуги знают, что ящичек принадлежит ей. Следовательно, в конце концов он обязательно окажется в ее комнате. Целый и невредимый. Как-никак она леди Гринли. Никто не станет рыться в ее вещах.
Но все же лучше поскорее найти свою комнату, пока Петти не начала разбирать ее багаж.
Оливия снова отыскала Маркуса, и тот показал ей дорогу в спальню. По традиции именно в ней останавливалась виконтесса. Там уже хозяйничала Петти, вовсю орудуя платяной щеткой и раздавая указания сестрицам, чтобы те подготовили комнату в соответствии с ее высокими требованиями.
Оливия окинула спальню взглядом и даже разобрала, а потом заново сложила стопку шляпных картонок, но ящичка и след простыл. И ничего нельзя было поделать.
– Петти, тебе не попадался на глаза ящичек? – Она развела руки на длину ящичка. – Примерно-вот такого размера?
Петти даже не посмотрела в ее сторону, продолжая встряхивать платья.
– Тот подарок от миссис Б.?
– П-подарок? Ты… э-э-э… ты заглянула внутрь? – Петти подняла голову, хмуро уставившись на Оливию.
– Разумеется, нет, миледи. Он был заперт. – Оливия сделала вдох.
– Точно. Заперт. То есть исключено, что кто-нибудь туда заглянет?
Петти, Летги и Хетти разом повернулись к ней и странно на нее посмотрели.
«М-да, ошибочка вышла!»
Оливия развела руками, признавая свою вину:
– Просто… там подарок для его сиятельства. Мне надо его найти во что бы то ни стало.
В комнату вошел Самнер, в руках он нес груду всякой всячины, которая угрожала свалиться на пол. Сладко улыбаясь, Петти бросилась ему на помощь, растолкав локтями сестер.
– Вы нашли свою косметику, миледи?
К счастью, Петти так увлеченно строила глазки, что не заметила зияющую брешь в рассказе Оливии.
– Э-э… нет. Пожалуйста, проверь остальные комнаты. – Самнер удивленно заморгал:
– Что, все?
Оливия прикусила губу, чтобы не потерять самообладания.
– Ну, можешь прекратить поиски, как только найдешь пропажу. Это тебя устраивает?
Самнер стремглав выбежал из комнаты. Оливия паниковала, уговаривая себя: «Ящичек, конечно, заперт. Никто не заглянет внутрь. Самнер ищет».
Она очень надеялась, что все обойдется. Ей очень не хотелось рассказывать Дейну, что по Керколл-Холлу путешествует ларец, битком набитый старинными костяными пенисами.
Дейн наконец оставил поле деятельности, которое на самом деле находилось в ведении миссис Хафф с Кинсуортом, и предоставил прислуге заниматься своими обязанностями. Хозяйственные заботы на несколько часов освободили его от необходимости разговаривать с Оливией и Маркусом. Теперь уже было поздно. Скорее всего ему не придется ни с кем разговаривать до завтрашнего утра. А там прибудут гости, разойдутся по своим комнатам, будут готовиться к Охотничьему балу, который состоится завтра вечером.
В его голове вдруг мелькнула мысль, что он так и не узнал, какие увеселения приготовила Оливия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37