– Ты же не станешь верить полоумной, Люк?– Помолчите, мадам, – сказал лорд Куинн. – Если вы не придержите свой язык, пока вас не попросят высказаться, мне придется забыть о том, что я джентльмен.– И Анна пошла к ним, – сказал Люк. – Ты это видела?В ее глазах показались слезы. Эмили их смахнула и кивнула.– И она уехала с ним? Он ее заставил, Эмили?– Да, – сказала ему ее опущенная голова.Господи, ну почему никто – например, он сам – никогда не пытался научить девочку более понятному способу общения? Хотя бы научить ее читать и писать?– Эмили. – Он неосознанно еще крепче сжал ее плечи. Как она сможет ответить на его следующий вопрос? – Куда он их увез? Ты это знаешь?– Да, – кивнула она.– В Уичерли?Нет.– В Лондон?Нет. Боже, куда же он мог их повезти? Куда-то, где бы их не смогли преследовать. Где обезумевший муж не сможет их найти. Эмили сказала, что это не Лондон. Но она знала куда.– Во Францию? – спросил он. Нет.– Черт меня побери, – сказал лорд Куинн, – разве не ты мне говорил, что этот негодяй уехал в Америку после смерти Ройса?Америка. Ну конечно же!– В Америку, Эмили?Она кивнула, и по ее искаженному горем лицу покатились слезы. Люк обнял ее и прижал к себе. Затем он поднял глаза и посмотрел поверх головы девочки прямо на Генриетту.– Вы, мадам, – очень спокойно произнес он, – останетесь здесь, пока у меня не найдется минута разобраться с вами. Благодарите Создателя, что у меня есть только одна минута. Возможно, к тому времени, когда придет время разобраться с вами, я смягчусь, если мне удастся вернуть жену и ребенка невредимыми.– Клянусь жизнью, эта женщина негодяйка, – сказал лорд Куинн. – Отправь ее в комнату под присмотром Коутса и немедленно поезжай за ними, малыш. И я с тобой.– Нет, – сказал Люк. – Я бы хотел, чтобы ты остался здесь, Тео, и защищал бы Эмили от этой ведьмы. Черт побери, куда они могли отправиться? Может, в Саутгемптон, как ты думаешь?– Похоже на то, малыш, – согласился дядя.– Запрягите свежих лошадей, Коутс, – сказал Люк. – И поскорее.Эмили снова смотрела на него снизу вверх. Ее глаза покраснели, а волосы растрепались, но она вся засветилась надеждой.– Я еду за ними, моя дорогая, – сказал он. – Я привезу их домой невредимыми, не бойся. Ты будь дома. Лорд Куинн останется и проследит, чтобы с тобой все было в порядке. Я привезу их. – Он прижал ее руки к губам и заставил себя улыбнуться.Лорд Куинн взял девочку за руку и галантно улыбнулся ей.– Ты ведь умеешь читать по губам, моя девочка? – сказал он, ведя ее к лестнице. – Тогда мы идем наверх. Выпьем по чашечке чая.Генриетта, вздернув подбородок, посмотрела на Люка.– Я сделала это потому, что люблю тебя, – сказала она. – Я всегда любила тебя, хотя гордость и обида заставили меня говорить иначе перед твоим отъездом. Я это сделала, потому что они любовники и она недостойна тебя. Откуда ты вообще знаешь, твой ли это ребенок?– Мадам, – сказал он с таким холодом в голосе и во взгляде, что ее пронзил страх, – благодарите Бога за три вещи. Во-первых, что у меня очень мало времени. Лошади скоро будут готовы. Во-вторых, что вы не мужчина. Иначе я бы исхлестал вас кнутом, как лошадь. И в-третьих, что я не сторойник телесных наказаний по отношению к женщинам. Иначе вы бы оценили тяжесть моей руки.– Ты никогда не любил меня. Я ошиблась в тебе, – сказала она. – А я-то считала тебя любовью всей моей жизни.– Если вы хотите взглянуть на любовь всей вашей жизни мадам, – сказал он, – посмотрите в зеркало. Вы соблазнили моего брата ради титула и богатства. Вы возвели непреодолимую преграду между нами. Вы лгали мне, убив десять лет моей жизни. Вам удалось убить моего брата. Вы пользовались своей дружбой с Анной, чтобы посеять в ее душе сомнения и горе, и пытались соблазнить меня. А теперь вы подвергли мою жену и дочь смертельной опасности. Для меня не будет служить смягчающим обстоятельством то, что вы об этом не догадывались. Я полагаю, вы прекрасно знали, что делали.Она открыла рот, но тут же закрыла его, ничего не сказав. Коутс кашлянул за спиной Люка.– Экипаж готов, ваша светлость, – сказал он.Люк еще на мгновение задержал взгляд на Генриетте.– Проводите мадам в ее покои, Коутс, – сказал он. – И поставьте охрану у ее дверей. Она не должна покидать комнату ни при каких обстоятельствах.Он не стал терять времени на то, чтобы проследить за выполнением своих указаний, и покинул дом.Люк пообещал Эмили, что он привезет Анну и Джой домой целыми и невредимыми. Сейчас, в пути, он уже не был в этом так уверен. Он ехал в неизвестность, даже не зная точно, правильный ли выбрал маршрут.«Анна, – думал он, откинувшись на подушки и прикрыв глаза. У него кружилась голова. – Господи Боже, Анна. Джой!» * * * Они оказались у побережья еще до наступления темноты. В порту был пришвартован корабль, который готовился к отплытию в Америку. Но погрузку было разрешено начать лишь на рассвете следующего дня. Им пришлось устроиться на ночь в портовой гостинице – номер из одной спальни и гостиной.Сэр Ловэтт предупредил Анну, чтобы она была хорошей девочкой. Он взял ребенка на руки, выходя из кареты, и предупредил Анну, прежде чем они вошли в гостиницу, что, если она попытается привлечь к себе внимание, ребенку непоздоровится. Это единственное, чего она добьется. Хозяину гостиницы хорошо заплатили за то, чтобы он не реагировал ни на ее слова, ни на ее действия. А слуга будет стоять снаружи у двери номера весь вечер и всю ночь.– Ты будешь счастлива, как только мы отправимся в путь, – сказал ей сэр Ловэтт. – Это будет замечательное путешествие, моя Анна. Это вполне естественно, что ты оглядываешься назад с некоторым сожалением.Итак, она находилась в незнакомой гостиной. Был поздний вечер, но она ходила по комнате взад и вперед, не обращая внимания на предложение ее мучителя присесть и успокоиться или пойти в спальню и прилечь.– Утром нам рано вставать, дорогая, – сказал он.Ее нож был на месте. И постепенно в течение вечера ей удалось раздвинуть складки платья так, что ей легко было бы в любой момент запустить руку в карман. Нож она положила рукояткой вверх, чтобы можно было быстро выхватить его.Но сможет ли она убить? С силой вонзить нож в сердце, чтобы лезвие не застряло где-нибудь в складках сюртука или жилета, а проникло глубоко ему в тело? Мысль об убийстве ужасала ее. Ради спасения Джой. Ради своего спасения. Ради возможности снова увидеть Люка.Да, она сможет это сделать. И она это сделает, как только представится такая возможность. Сложность заключалась и в том, что он не позволит ей взять Джой с собой в спальню, хотя девочка уже около часа как спала и, возможно, проспит всю ночь. Анна не могла рисковать и вытаскивать нож в комнате, где находилась дочка. Что, если ей не удастся убить его, тогда он накажет ее, заколов малышку ее же ножом? От этой мысли Анна содрогнулась. И так она терзалась и не могла успокоиться. Когда наступит удобный момент? Наступит ли он вообще когда-нибудь? Образуется ли все само, или что-то надо предпринять? И когда? У нее был только один шанс. Только один. Другого оружия у нее не было. Никто не придет ей на помощь. Никто не знает о том, что она здесь. Помощи она могла ждать только от себя самой. И от ножа. О Господи. Люк, Люк... Но нельзя было предаваться панике или начинать себя жалеть.Так размышляла она, меряя комнату нервными шагами, пока какой-то посторонний звук, шедший из-за двери, не заставил ее резко остановиться и прислушаться. Звук был негромким и напоминал шум борьбы.Она не ошиблась. Сэр Ловэтт тоже весь внезапно напрягся. Он уже начал подниматься из кресла, когда за дверью раздался удар и стон, а затем дверь резко распахнулась и со стуком ударилась о стену.– Я очень сожалею, Блэйкли, – с ледяной вежливостью в голосе произнес Лукас Кендрик, герцог Гарндонский, обращаясь к сэру Ловэтту, – но с вашим слугой произошел несчастный случай. Я даже полагаю, если уж называть вещи своими именами, что он мертв.Острие шпаги в его правой руке было красным от крови, и тяжелые алые капли падали с нее на вытоптанный ковер. Анна прижала дрожащие руки ко рту.ГОСПОДИ, БЛАГОДАРЮ ТЕБЯ. О ГОСПОДИ, СДЕЛАЙ ТАК, ЧТОБЫ ЭТО НЕ ОКАЗАЛОСЬ СНОМ. ИЛИ ТОГДА УЖ ПУСТЬ ВСЕ ЭТО ВМЕСТЕ ОКАЖЕТСЯ СНОМ.Всю дорогу Люк сходил с ума от тревоги. В стране было несколько портов, включая Лондон, откуда можно было отплыть в Америку. Что, если Блэйкли поехал не в ближайший порт? И что, если ему повезло и там был готовый к отплытию корабль? И как их найти в Саутгемптоне? Как он теперь вспоминал, Блэйкли всегда ездил в самом обычном экипаже. Люк не был уверен, что узнает его, когда увидит.В Саутгемптон Люк добрался к вечеру. Но поиски оказались намного легче, чем он предполагал. В порту он нашел судно, готовое к отплытию в Америку. Капитан был на борту и подтвердил, что сэр Лоуэлл Блэйкли заказал на корабле места для себя, своей дочери и внучки. Они собирались взойти на борт на рассвете завтрашнего дня, и Люк понял, что они вряд ли отправились в гостиницу далеко от порта. Капитан назвал четыре гостиницы поблизости.В «Белой лошади» их не оказалось, в «Дельфине» тоже. Хозяева обеих гостиниц жадно смотрели на золото в руке Люка, но так и не смогли ничего сообщить. В гостинице «Джордж» дело обстояло иначе. Хозяин облизнул губы при виде монет и оглянулся в направлении лестницы. Тем не менее он сказал, что не знает о таких путешественниках. Люк небрежно добавил еще две монеты.– Ну, есть тут один господин с дамой и ребенком. Они в номере двенадцать, если это интересует вашу светлость, – произнес наконец хозяин гостиницы. – Но я не уверен, что это те, кого вы ищете.– А есть с ними еще кто-нибудь? – спросил Люк, медленно протягивая к стойке руку с зажатыми в ней монетами.– Один слуга, – сказал трактирщик. – Он сторожит под дверью комнаты, ваша светлость. У него пистолет. Но я надеюсь, вы оплатите любой ущерб моему заведению?Люк пристально посмотрел ему в глаза и положил монеты в протянутую ладонь. Хозяин облизнул губы и снова стал смотреть в сторону.– Как я уже сказал, ваша светлость, – повторил он, – они в номере двенадцать.Человек, со скучающим видом сидевший у двери в двенадцатый номер, был тем самым, который отказался как-то утром у ворот Баденского аббатства отдать Люку письмо, адресованное Анне. Слуга, заметив Люка, тотчас утратил скучающий вид. Он вскочил и угрожающе сжал кулаки, направляясь к Люку.Люк собирался только оглушить его, но, когда он, увернувшись от кулаков противника, сильно ударил его в челюсть, слуга вытащил пистолет. Это была ошибка, о которой слуга уже не успел пожалеть: едва он положил палец на курок, как Люк сделал резкий выпад и проткнул его своей шпагой. Слуга умер еще до того, как упал на пол.Люк распахнул дверь в комнату. Хватило одного взгляда, чтобы убедиться в том, что в комнате были все трое. Анна стояла у стены. У противоположной стены на диване спала укутанная в одеяло Джой. Между ними был Блэйкли.Люк все свое внимание сосредоточил на застывшем Блэйкли, встающем с кресла.– Я очень сожалею, Блэйкли, – сказал он, – но с вашим слугой произошел несчастный случай. Я даже полагаю, если уж называть вещи своими именами, что он мертв.Он тут же оценил, что его жена и ребенок были разделены и что другая дверь – без сомнения, ведущая в спальню, – находится близко от Анны, но далеко от Джой. Укрыть их было негде.Сэр Лоуэлл Блэйкли поднялся наконец на ноги и извлек шпагу из ножен.– Гарндон, – сказал он, с отвращением глядя на шпагу Люка, – вы имеете наглость грубо прерывать наш тихий вечер, который мы решили провести с моей Анной наедине.– Вы оскверняете имя ее светлости, беря на себя смелость произносить его, – сказал Люк. – Не лучше ли взяться за оружие, если вы, конечно, умеете с ним обращаться.– Интересно, знаете ли вы, – улыбаясь, произнес сэр Лоуэлл, – что ваша жена хуже любой шлюхи, Гарндон. Вам было бы лучше отпустить ее со мной. Если бы вы узнали всю правду о ней, то не стали бы удерживать ее.– Возможно, вы заметили, – тихо проговорил Люк, – что я назвал вас «Блэйкли», а не Блэйдон и не Ломакс. Глупо полагать, что я ничего не знаю. Защищайтесь, Блэйкли.– Ребенок, – простонала Анна. – Господи, моя малышка.Но Люк не мог позволить себе раздвоить внимание между женой и дочерью, находившимися в разных углах комнаты, хотя им обеим угрожала опасность.Блэйкли не был достойным противником. Люк это понял почти сразу, как только скрестились их шпаги. Блэйкли сражался отчаянно и безрассудно, пытаясь использовать неожиданные выпады и закончить поединок как можно скорее. Но он был в отчаянии, а в таком состоянии человек всегда вдвойне опасен. Люк, напротив, дрался продуманно и осторожно, парируя бешеные выпады противника и терпеливо ожидая, когда Блэйкли неминуемо раскроется и ему останется лишь вонзить в него шпагу.Он заметил, что Анна была уже не там, где раньше. Она пробиралась вдоль стены по направлению к ребенку. Но он не мог отвлечься, чтобы посмотреть на нее или хотя бы приказать ей не двигаться с места. Он заботился только о том, чтобы она оставалась вне досягаемости шпаг.Но Блэйкли тоже ее заметил. И Люк совершил ошибку, предположив, что тот также не будет обращать на нее внимания, полностью сосредоточившись на смертельном поединке. Блэйкли внезапно повернулся, со стуком бросил шпагу на ковер и схватил Анну. А затем снова повернулся так, что тело Анны оказалось щитом между ним и шпагой Люка. Он достал кармана пистолет и хладнокровно приставил дуло к виску Анны. Сэр Лоуэлл с трудом переводил дыхание, но улыбался.– Я бы порекомендовал вам бросить шпагу на пол, Гарндон, произнес он. – Вряд ли вам понравится зрелище того, как мозги вашей жены разлетятся по всей комнате. Ну же, давайте.В первый раз за все это время Люк внимательно посмо рел на жену. Она была смертельно бледна.– Прости меня, – сказала ему Анна. – Мне очень жаль.Она закрыла глаза.Люк медленно наклонился и положил шпагу на пол у своих ног. Затем он снова выпрямился. Что теперь? Что ему теперь делать? Он проклинал себя за то, что не предусмотрел такого очевидного и предсказуемого поступка Блэйкли.Тут снова заговорила Анна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46