Энди-Энди хмурилась: что-то ее огорчило, но не Эйя и не мальчишка.
Она встряхнула головой, и длинные волосы хлестнули ее по лицу, когда, обернувшись, она одарила Карла той самой улыбкой.
Леди, при виде вас у меня заходится сердце.
«Мне это передать?»
«Не трудись. Если она этого не знает…»
Он кашлянул. Эйя – на сей раз в лифе – повернулась и знаком велела ему молчать.
Карл приподнял бровь. Эйя еще никогда ничего ему не приказывала. Он подошел и нежно положил руку на плечо Энди-Энди. Она подняла голову и быстро чмокнула мужа.
– И это все, что я заслужил? – поинтересовался он.
«Старое присловье: Иногда лучше жевать, чем говорить».
– Микин? – Энди-Энди тряхнула головой. – Пожалуйста, сними рубаху. – Она повернулась к Карлу. – Он сегодня весь день держится за бок. Ему трудно даже встать с кресла.
– Можно мне?.. – «Эллегон, пожалуйста, передай: Может, он просто не хочет раздеваться перед вами. У этого Микина занятные, идеи: кажется, это он сказал Джейсону, что целуют отцов только малыши».
«Она говорит: Карл, по-моему, тут все немного серьезней».
«Эллегон, почему бы тебе не прослушать его?»
«Она уже просила меня. Там блок – клубок эмоций, я не могу разобрать. Я в этом не такой уж мастер. Порой, когда ты слишком напряжен, мне трудно понять даже тебя».
«Ладно. Начнем сначала. Передай: позволь попробовать мне. Что мы теряем?»
Она кивнула и поднялась. Быстро поцеловала его в губы и вывела Эйю из комнаты.
Карл хмыкнул. Хоть так поздоровались.
– Привет, – сказал он по-английски, потом, когда паренек не ответил, перешел на эрендра. – Трудности?
Молчание.
– Ты знаешь, кто я.
– П-папаша Джейсона.
– Точно. Можешь звать меня Карлом. Андреа сказала, у тебя болит бок. Можно взглянуть?
Микин замотал головой.
– Что ж, не хочешь – не надо. – Карл кивнул. – Твое право. Как насчет немного поболтать?
Карл развернул стул спинкой вперед и уселся задом наперед, обвив спинку ногами.
– Можно.
– Я тебя не помню. Ты новичок?
– Ага.
Новичок. Но если его не привел Карл – значит, привел кто-то другой. Из рожденных в Приюте Джейсон был старшим; за ним – с разрывом в полгода – следовала Джейн-Мишель.
«Передай: расскажи мне о мальчике».
«Она говорит: особо рассказывать нечего. История грустная, но типичная. Дней десять назад его вместе с отцом привел отряд Давена. Своей делянки пока нет, работают в поле у Инженеров. Они из Холтуна – из людей какого-то барона, его земли сожгли бимцы. В этом году они начали набеги рано – после какой-то битвы, кажется. Мать продали отдельно. Такая история с ним не впервые: Микин постоянно ходит с синяками. Думаю, его мог избить кто-то из старших мальчиков, но Эллегон не в состоянии понять – кто…»
Нет нужды. Черт…
«Ты знаешь, что это?»
«Знаю, на что это похоже».
– Снять рубаху, живо! – рявкнул он приказным тоном.
Глаза паренька распахнулись, он потянул было рубаху вверх, потом вспомнил, что не обязан снимать ее, и выпустил подол.
Но Карл уже заметил огромный кровоподтек на его ребрах.
– Эйя, зайди. – На скулах Карла ходили желваки. Многовато для выходного дня. Он заставил себя улыбнуться.
– Я собираюсь попросить Эйю отвести тебя к Тэлларену. Он сумеет подлечить тебя и через рубаху. А потом ты пойдешь домой.
Этот последний удар добил Микина. Лицо его побелело. Карл успокаивающе улыбнулся.
– Нет, не к себе домой. Ко мне и Джейсону. Ты не обязан возвращаться к отцу, если не хочешь. Но когда вернешься – он больше не будет тебя бить. Обещаю.
«Мне послать за мечом?»
«Нет. Доставь Ахиру в Старый дом. Потом найди отца Микина и прозондируй его. Если я прав – хватай его и волоки туда же».
Он кивнул Эйе.
– Отведи Микина к целителю. Когда закончите, устрой его в Новом доме: эту ночь он проведет у нас. Увидимся позже.
И он пошел назад в Старый дом; руки его сжимались в кулаки.
За стенами Старого дома захлопали кожистые крылья. Потом раздался глухой удар.
Распахнулась дверь, и в дом, прихрамывая и досадливо хмурясь, вошел Ахира.
Гном едва доставал Карлу до пояса, но в ширину был с ним вровень. Это, в сочетании с тяжелыми бровями и буграми мускулов, создавало впечатление, что природа предназначила Ахире быть высоким – но тело его так и не вняло намекам.
Несмотря на события, Карл с трудом подавил улыбку. Ему всегда хотелось смеяться при виде Ахиры, одетого в местного пошива джинсы и домотканую синюю рабочую блузу. В кольчуге и коже гном выглядел куда естественнее.
Карл указал ему на кресло.
– День добрый, господин мэр.
Гном остался стоять.
– Давай быстрей – я занят. Вернее – был занят, пока этот твой чертов дракон не сверзился с небес и не уволок меня сюда, даже не спросив – согласен ли я.
– А в чем дело?
– Территориальный спор. Рикетти подал жалобу на Керемина – он, мол, захватил поле, принадлежащее Инженерам.
– И что? Лу врет?
– Вряд ли.
– В чем же тогда трудность?
– Ну, видишь ли – Керемин из Объединителей, но пока – из умеренных. Вот я и старался уладить дело миром, чтобы он не перекинулся к Крикунам. Перед Сходом мне это ни к чему.
– А предоставить Лу равноценный участок?
– Этот участок к западу от пещеры. И он – его. – Ахира вздохнул и уселся. – Глотку эта политика сушит – сил нет. Это я так намекаю…
– Да уж ясно. – Порывшись в ближнем буфете, Карл извлек две глиняные кружки, снял с полки бутылку, откупорил и плеснул в каждую кружку на три пальца «Отменного» Рикетти.
– Ты упустил нечто важное.
– Что на сей раз? – Ахира отхлебнул виски и поморщился. – Неплохо, но ты пробовал последнее пиво? Чем хочешь клянусь – оно портится. Полцарства бы отдал за «Миллера»…
– Ахира, думаю, у нас есть случаи избиения детей.
– Черт. Кто?..
– Новички. Мальчика зовут Микин. Имени отца я не знаю.
Свободная рука гнома сжалась в кулак.
– Хочешь, чтобы я с этим разобрался? Я не больше твоего люблю, когда бьют детей.
– Кто бы сомневался. Ты вообще испытываешь огромную нежность ко всем бедным, непонятым ублюдкам. Кстати, только ты один и стоишь между большим злым Карлом Куллинаном и этими самыми несчастными ублюдками.
– Правда? Ты в этом уверен?
– Угу.
Хлопанье кожистых крыльев.
«Мы здесь. Ты был прав насчет Алезина, Карл. Прости».
«За что?»
«Именно подобные вещи я должен выявлять и предотвращать. Но я так ненавижу просвечивать незнакомых, что…»
«Перестань. Никто не совершенен. Мы просто должны стараться изо всех сил».
«Но что делать, если этого недостаточно?»
Простого ответа на этот вопрос не было. Карл поднял голову.
– Алезин, входи. Быстро.
Дверь распахнулась, и Эллегон втолкнул в комнату Алезина. Алезин повалился ниц, потом с усилием встал.
Беда в том, что он вовсе не походил на мучителя детей – низенький плешивый человечек с круглыми лицом и широко распахнутыми глазами, в которых плескались враждебность и страх. Скорее уж его можно было принять за рохлю, чем за зверя, вымещающего свои неудачи на ребенке.
– Что все это значит?
– Мы желаем поговорить с тобой, – сказал Ахира.
– Да, господин мэр. – Алезин попытался было пригладить остатки волос, но передумал.
– И, – продолжал гном, – либо наша беседа будет очень продуктивной, либо…
– Либо?
Ахира повернулся к Карлу.
– Объясни ему.
Карл поднялся. Схватил коротышку за грудки и запросто оторвал от земли.
– Раньше мы не встречались. Мое имя – Карл Куллинан. А от тебя мне надо, чтобы ты понял, почему я начинаю с этого. – Он швырнул Алезина о ближайшую стену и, пока тот лежал, задыхаясь, на голом полу, шагнул к нему.
Ахира перехватил его руку.
– Не надо его убивать.
В дверь просунулась голова Эллегона.
«У меня идея получше. Давайте я его съем. Мне всегда было интересно, каков на вкус человек, который бьет детей».
Карл считал, что раскрыть глаза больше, чем они уже раскрыты, коротышке не удастся. Он ошибся.
– Не стоит, Эллегон. Отравишься.
«От Ахиры: Собираешься научить его страху Божьему, да?»
«Нет. Страху моему. Бог успевает не всегда».
«Слишком опасно. Он может выместить обиду на мальчике, испугаться и убить его».
«И что же делать?»
«Подыграй мне».
– Оставь его, Карл.
– Но…
– Оставь его.
Карл повиновался, гном помог Алезину встать и обнял за плечи.
– Поговорим наедине.
Алезин сделал слабую попытку стряхнуть лапищу гнома – с тем же успехом можно было пытаться стряхнуть стальную балку.
– Мне понятно, через что ты прошел, – мягко проговорил Ахира. – Плен, рабство, жену продали на сторону. А сейчас ты в новых краях, и у нас другие законы, не те, к которым ты привык дома. Ты расстроен, разочарован… – Он подтолкнул Алезина к креслу, плеснул ему виски. – Глотни. Полегчает.
Коротышка осторожно глотнул.
– В-все т-так. Но… можно откровенно? Ну – чтобы этот больше меня не бил?
– Конечно. В этой комнате ты под моей защитой.
Ахира зыркнул на Карла.
– Ты все слышал?
– Да.
– КАК?!
– Да, господин мэр.
– Так-то лучше. – Гном повернулся к Алезину. – Так ты говорил…
– Микин мой сын. Когда он не слушается, я имею право наказать его. Он мой сын. Мой.
– Твоя правда. Но ты должен понять и уяснить раз и навсегда, что здесь «мой сын», «моя жена» или даже «моя лошадь» вовсе не означают «моя вещь». Не то…
– Не то…
– Не то я пинком под зад вышвырну тебя за дверь – и Карл скормит тебя Эллегону! – гневно взревел гном. – Как я уже говорил, – спокойно продолжал он, – тебе предстоит многому научиться. И вряд ли ты научишься этому, работая на полях Инженеров. Тебя надо школить… Карл!
– Слушаю, господин мэр?
– Отведи Алезина на плац. Сегодня там занимается отряд Давена. – Он перешел на английский. – Я как-то пересказал ему рассказы моего отца о лагерях морской пехоты. Скажи ему, чтобы обращался с Алезином, как с новобранцем – он поймет. – Гном повернулся к Алезину и заговорил на эрендра: – Карл позаботится о твоем сыне пока ты будешь учиться.
– Учиться?..
– Да. Будем делать из тебя воина.
– Воина? – Алезин побледнел.
– Или обучение, или казнь. Можешь, конечно, попробовать сбежать… Либо…
– Что?
Ахира крякнул:
– Когда я заканчиваю фразу на «либо» – придерживай свое дурацкое любопытство. Либо ты станешь воином – либо сдохнешь на плацу. Так что выбирай: или выходишь за дверь и дожидаешься Карла, или…
Алезин не переспросил; он встал и поплелся к двери. Карл ухмыльнулся.
– Ахира, мне нравится твой стиль. – Он помолчал. – Нам надо о многом поговорить. Приходи обедать в Новый дом – и прихвати с собой Киру и Дженни.
Ахира поднял кружку, одним глотком осушил ее и заглянул внутрь.
– Давненько я не пил виски.
Карл протянул ему бутылку. Гном взял ее, раскупорил и приложился к горлышку.
– М-м-м… Обед звучит неплохо. Может, прихватить и Рикетти?
– Разумеется. Сможешь приютить его на ночь? А то у нас в гостевой я устроил Микина… Не хотелось бы обижать Лу.
– Да уж, лучше не надо. Будь спокоен: я положу его у себя. Все равно последнее время я почти не пользуюсь своей комнатой.
– Правда? Ты прямо горишь на работе.
– Очень смешно. У Дженни опять кошмары. Почти все ночи я сплю у нее. – Гном фыркнул. – По крайней мере она говорит, что они ей снятся. По-моему, ей просто хочется немножко внимания.
– Испортишь ты ребенка.
– Ты так думаешь? – Ахира хрустнул костяшками. – Хочешь меня остановить?
– Я? Карл шутливо поднял руки вверх. – Да ни в жизнь! И вообще – я пошел домой: У'Лен шкуру с меня спустит, если я ее не предупрежу. Да: еще пригласим Тэлларена. Сегодня ночью придется поработать.
– А как же Выходной День?
– А что это? – И Карл вышел на площадь, где его дожидался Алезин.
Глава 5
ЗВАНЫЙ ОБЕД
Когда жизнь ушла – лекарства бессильны.
Ибикус

Карл долго приглядывался к последнему пухлому куску черничного пирога, потом решил, что поскольку его Выходной День еще не кончен, то можно, и переложил кусок с обливного глиняного блюда себе в тарелку.
Да, сказал он себе, облизывая ложку, вот это сладость. Если чего ему и не хватало в походах, так это домашней выпечки.
С другого конца стола ему обещающе улыбалась Энди-Энди. Что ж, возможно, больше всего ему не хватало все-таки не выпечки…
Вот в такие минуты и понимаешь, до чего хорошая штука жизнь. Карл сложил руки на животе, прикрыл глаза и откинулся на спинку.
Ахира потянулся за хлебом и случайно локтем смахнул со стола нож. Тот со звоном полетел об пол.
Карл вскочил; кресло отлетело; он тщетно искал на поясе несуществующий меч.
– Карл!
Он застыл, чувствуя себя глупо, как никогда. Жестом попросив прощения, он уселся назад – все глаза в зале, казалось ему, устремлены на него.
– Простите все, – проговорил он. – Так бывает – сразу после вылазок. Я просто… еще не привык.
– Не ты один, – сказал от дверей Чак, с усмешкой пряча в ножны свой меч. Маленький воин шагнул к столу и взял с доски ломоть хлеба. – Услышав звон, я выхватил меч и помчался вниз – и только на середине лестницы сообразил, что это, наверное, какой-то столовый прибор.
– Как там дети? – поинтересовалась Энди-Энди.
– Замечательно, – улыбнулся Чак. – Джейсон и Дженни давно храпят, и мне наконец-то удалось уговорить поспать Микина.
Карл фыркнул.
– Тебе, знаешь ли, вовсе не обязательно быть при них нянюшкой. Можешь спуститься и поесть с нами.
– Я никогда не могу наглядеться на Джейсона и Дженни. – Чак пожал плечами. – А ты, как я погляжу, переел, Карл. Чревоугодник.
– Спасибо. – Карл показал ему на кресло. – Посидишь с нами или предпочитаешь любоваться спящими детьми?
Смуглолицый воин поставил меч в стойку в углу и подсел к столу, заняв место рядышком с Эйей.
– У'Лен, мне мяса! – крикнул он в кухню.
– Сперва забей корову! – немедля донеслось оттуда.
Раздались приглушенные смешки. Карл обвел взглядом гостей. Все, кроме Чака, выглядели наевшимися, хотя на тарелке Эйи осталось больше, чем ему бы хотелось. Ела ли она так мало из-за юношеской переборчивости, или потому, что боялась показать, как неумело обращается с ножом и вилкой?
Как бы там ни было, решил он, она всегда сможет перекусить позже. Подольститься к У'Лен проще простого.
Сидящий на почетном месте слева от Карла Лу Рикетти отодвинулся от стола, распустил завязки пояса и принял влажную салфетку от юной ученицы, что, не снимая руки с пистолета, стояла за его креслом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35