– Вот так? А если, скажем, пять-шесть их соберется и будет работать на износ?..
– Невозможно. Говорю тебе это по личному опыту, Карл. – Рикетти покачал головой. – Магия как наркотик – если твои способности позволяют заниматься ею профессионально. Колдовать по мелочам, время от времени, могут многие – но у каждого есть свой предел. Перейди эту черту – и все. Ты попался. Тебя начинает интересовать только знание – найти новые заклинания, выучить их побольше… Ты будто с ума сходишь.
Это было похоже на правду. Именно таким был Рикетти в бытность его Аристобулусом – в те времена, когда их впервые забросило на Эту Сторону. Единственным, что интересовало Аристобулуса, были его волшебные книги и магия.
Если подумать, так он был – в своем роде – подобен безумцам, что крутились в порту Эвенора. Поживи с феями подольше – точно свихнешься, говаривал Аваир Ганнес. Возможно, дело тут не столько в феях, сколько собственно в магии.
– А теперь, – продолжал Рикетти, – взглянем на это с точки зрения того, кто заказал магам Пандатавэя это зелье. Оторвать магов от их науки – весьма сложно, и совершенно невозможно делать это часто. Этот работорговский порох – штука редкая, и таковым и останется, если только в Фэйри не наладили его производство.
Карл кивнул:
– Тогда нам конец.
– В яблочко. Если феи выступят против нас… – Лу пожал плечами. – Точно так же можно волноваться, не захочет ли с нами разделаться Гильдмастер Люциус, или что кто-нибудь протащит с Той Стороны водородную бомбу. – Он махнул на дверь. – Как бы там ни было, сравни это их изделие с нашим – настоящим – порохом. – Заметны огрехи?
– Нет.
– Именно.
Что-то Лу во всем этом упускал; оно, это «что-то», брезжило на краю сознания Карла. Энди-Энди!
– Но Энди – она же маг. Она могла бы…
Рикетти всплеснул руками:
– Конечно! Болван. Хочешь еще пива, или налить тебе виски?
– Но…
– Тс-с-с. – Рикетти налил им обоим виски. – Пей давай. И, бога ради, верь хоть немного в свою жену.
Карл выцедил виски.
– Ты очень уважаешь ее, нет?
– В яблочко. Счастливчик ты, Куллинан. Но, если ты заметил, больше всего время она проводит в школе, а колдовство ее сводится к выведению вредителей на полях, дождю для посевов да перемещению по воздуху булыжников, когда кто-нибудь случайно натыкается на них в пахоту. Это все детские игрушки. У нее практически нет времени учиться большему.
Черт, да она метать молнию научилась только в этом году. У нее просто нет возможности продвинуться так же далеко, как Аристобулус. А по моему мнению, она куда одаренней его. – Он тряхнул головой. – Расслабься. Чтобы развить свои способности до необходимого уровня, ей понадобилось бы заниматься годы и годы – как делают маги Пандатавэя.
Или как делал это Арта Мирддин. Он был настолько могуч, что сумел обратить в пустошь леса Элруда, сумел наложить на меч чары, защищающие его владельца от любых других чар, создал заклятие, хранящее самый меч для истинного владельца.
Ты не получишь моего сына. Карл помотал головой: ее требовалось прочистить. Тратить времени больше нельзя – теперь, когда Рикетти выяснил, что такое этот вражеский порох. Вопрос в том, что должно произойти в Энкиаре. И как с этим самым порохом связаны Армин и Гильдия?
Рикетти покашлял.
– Если не возражаешь, я вернусь к работе. Мне надо кое-что закончить… С потрохами сожру того болвана ученика, что зарядил ружье четвертью заряда! Четвертью – а я велел ему взять четверной заряд. Английский он плохо учил, видите ли!
Карл пожал плечами:
– Четверть заряда? И что за беда?
– Да то, что у него пуля застряла в стволе. Пришлось разбирать ружье, выталкивать пулю шомполом… – Рикетти оборвал себя. – Чуть не забыл: у меня же для тебя подарок!
Он подошел к одной из полок, снял простой деревянный короб и осторожно, но гордо открыл его.
Внутри лежало шесть железных яиц. Каждое опоясывала бороздка, из верхушек торчали маленькие фитили.
– Гранаты?
– Угм. Рвутся они красиво – на рваные осколки, размером примерно с десятицентовик. Чугун потому что. – Рикетти взял одно яйцо из коробки, провел обкусанным ногтем по трехдюймовой бороздке. – Фитиль горит медленно, секунд этак пять. Потом – бум. Расходуйте их бережно, ладно? В каждой пороха, как в сигнальной ракете. – Лу закрыл короб и застегнул крышку.
В дверь поскреблись.
– Входи, – сказал Рикетти.
На пороге вырос ученик-подросток.
– Послание от мэра, Инженер. Прибыл посол владыки Кораля. Он желает встретиться со старшим подмастерьем Карлом Куллинаном. Терранджийцы стоят лагерем сразу за таможней.
Карл вздохнул.
– Возвращаемся к делам. Каждый к своим.
– Я увижу тебя до собрания?
– Возможно, и нет. Но я могу на тебя рассчитывать?
– Всегда, Карл. Всегда.
Глава 8
СТАРЫЕ ЗНАКОМЫЕ
Нет в Англии рабов! Лишь только воздух
Ее вдохнут – тотчас свободны станут;
Оковы с рук и ног их опадут.
Уильям Коупер

– Не нравится мне это. Совсем не нравится. – Давен покачал головой. Его лысый череп блеснул на солнце. Более изуродованного человека Карл еще не видал. Левый его глаз прикрывала повязка, половина левого уха и три пальца на правой руке отсутствовали. Длинные шрамы бежали по лицу и шее, уходя под тунику.
– И как это мы забыли спросить тебя? – фыркнул Чак.
– Уймись, Чак. – Карл перешел на английский. – Не зли его, понял?
– Хорошо, Карл. – С высоты своего серого мерина Чак взглянул на Давена. Возможно, маленький воин и сам недолюбливал его, но скорее – отвращение Карла оказалось заразным.
Карл вообще не слишком жаловал бывшего наемника-нипха, и уж подавно не радовался его обществу так, как компании Авенира, командира третьего летучего отряда.
И все же Карл не мог не отдавать Давену должного. С год или около того назад, после налета на караван, одному из Давеновых солдат пришла в голову светлая мысль не освобождать рабов, а продать их. Давен не стал возвращаться домой за советом; он сам прикончил мерзавца и принес назад его обугленный остов.
– Мэр согласился принять посольство, – продолжал Давен, не обращая на Чака внимания, – но они прислали более двух сотен – и, готов прозакладывать голову, воинов среди них куда больше тех пятидесяти, что носят доспехи.
– Винить их не за что. – Карл вставил носок сапога в стремя Морковки и взлетел ей на спину. – Работорговцы постоянно устраивают на Терранджи набеги; путешествовать без солдат – напрашиваться на неприятности.
Давен улыбнулся.
– Тогда почему же мы здесь? – Он указал на бревенчатый домик – таможню Приюта – и на покрытый травой склон позади: там с заряженными ружьями и оседланными лошадьми ждали пятьдесят воинов его отряда.
– Потому что я не люблю рисковать.
– Вот уж действительно. – Давен фыркнул. – Ладно. Сколько моих людей ты возьмешь с собой?
– Ни одного. Вы здесь, чтобы вас видели. Какое-то время. Я еду просто трепать языком. Мне все равно, что ты слышал – вы останетесь здесь, пока – и если – я не позову вас. – Карл кивнул на небо. – Если что – Эллегон мне поможет. – Он собрал повод и пустил Морковку прочь. Чак на мерине двинулся следом.
Давен пожал плечами:
– Что ж, удачно повеселиться.
Смех его преследовал Карла и Чака во время всего подъема.
Терранджийцы встали лагерем на равнине, в миле или около того от окружающего долину хребта. Посольство Кораля путешествовало с шиком: лагерь напомнил Карлу цирки старых времен – несколько дюжин палаток размером едва ли больше балаганов для мелких аттракционов и один огромный шатер, ало-белый шелк которого сделал бы честь самому Барнуму в его лучшие годы.
У входа в главный шатер стайка поваров возилась с говяжьим боком, медленно поворачивая его над огнем. Ветерок доносил до Карла запах – совершенно упоительный.
Границу лагеря патрулировали эльфы – конные, в кольчугах и шлемах. Трое из них при приближении Карла и Чака направились к ним.
«Не умножайте наших врагов».
Карл закинул голову. В вышине кружил Эллегон.
«С каких это пор я брожу окрест, множа себе врагов?»
Чак засмеялся.
– А барон Фурнаэль? Там могло кончиться большой кровью. Или когда ты побил Ольмина.
– Хватит. Там была суровая необходимость.
«Так говорят все».
Карл не обратил внимания на насмешку.
«Открой мне, Крескин, что замышляют эльфы».
«Меня зовут Эллегон. Они все в шлемах. Прости. Но ты должен знать: твоя жена уже там».
«Что?!»
«И Тэннети тоже – чтобы составить ей компанию. Это придумал не я, Карл; я говорил ей: тебе это не понравится».
Карл подавил желание послать Морковку в галоп мимо патрульных, потом заставил себя натянуть повод и остановить ее. Было время переговоров – не ярости.
«Вот так и держись. А то я припоминаю, как пару раз…»
«Хватит. Ты когда-нибудь что-нибудь забываешь?»
«Не-а. Можешь считать меня всеобщей совестью». – По небу с ревом промчался пучок огня.
Чак мотнул головой.
– Не по душе мне это.
– Мне тоже. – Карл на миг прикусил губу. – Когда спешимся, подай ближайшему эльфу свой меч – сам, не дожидаясь, пока попросят – и спокойно иди в шатер. Когда я позову – вы с Тэннети выведете Энди. Не спешите, но сажайте ее на лошадь и увозите за холм.
– А что будешь делать ты?
– Не знаю. Это зависит от них. Но я не хочу, чтобы потенциальные заложники помешали переговорам.
Карл бросил повод на луку седла и скрестил руки на груди. У него не было с собой даже пистолета. Техника безопасности требовала не показывать оружия чужакам – хотя в свое время Карл пару раз и делал исключения из правил.
– Привет вам, – весело проговорил передний солдат. В полном доспехе он выглядел чуть ли не толстым, хотя и до невероятия высоким; эльфы вообще очень похожи на людей – но людей, вытянутых вверх зеркалами Комнаты Смеха. Однако вид изможденных неженок был обманчив: эльфы были крепче и сильнее людей.
– Ты человек, зовущийся Карлом Куллинаном?
Я зову себя Карлом Куллинаном, потому что таково мое имя, – и что, я похож на гнома?
«Спокойствие, только спокойствие».
– Да, я – Карл Куллинан.
– Тебя ожидают. Ты и твой слуга – следуйте за мной.
Стоило бы поучить тебя говорить «пожалуйста», но не время – пока не время. Карл взялся за повод и заставил Морковку идти шагом. Говоривший показывал дорогу, а двое других пристроились позади Карла.
«Могу я поверить тебе – что ты не встрянешь ни в какие неприятности? Мне надо облететь дозором долину и убедиться, что Авенир упаковал припасы».
«Действуй».
«Я вернусь». – Дракон кругами пошел вверх и унесся прочь.
Солдаты проводили их до большого шатра и остановились, дожидаясь, чтобы Карл и Чак спешились первыми.
Кивком велев Чаку делать, как он, Карл выскользнул из седла.
Чак передал меч эльфийскому воину и был пропущен внутрь. Карл в это время рылся в седельных сумках – искал морковку для Морковки. Нашел, показал ей, бросил повод на землю, наступил на него и, скормив морковку, потрепал лошадь по шее:
– Хорошая девочка.
Эльф кашлянул.
– Они там.
Карл повернулся и следом за ним направился в шатер. Один из воинов-эльфов схватил его за руку:
– Дай мне свои меч, человек.
Карл не ответил. С другой стороны – может, сейчас и самое время поучить вас вежливости?
Он взглянул на свою руку, потом в глаза эльфа – и улыбнулся. Долгие годы подобных улыбок не прошли даром: как-то сразу верилось, что в следующий миг оскаленные зубы вонзятся в чье-нибудь горло.
Эльф выпустил его руку.
– Надлежит взять у тебя меч, прежде чем ты войдешь, – чуть менее надменно проговорил он.
– Еще предложения?.. – Карл медленно вернулся к Морковке, завязал повод у нее на луке седла, дал ей обнюхать свое лицо, потом развернул кобылу и шлепнул ее по крупу:
– Домой, Морковка. Н-но!
Он повернулся. К трем солдатам подъехали еще шестеро. Вокруг собирались верховые.
– Зачем ты это сделал?
– Не хочу, чтобы лошадь пострадала. – Карл повысил голос. – Чак!
– Да, Карл, – донеслось издали.
– Уведи Андреа.
– Понял.
Я обязан сыграть, как по нотам, подумал он. И повернулся к эльфу, потребовавшему у него меч.
– Итак, ты хочешь попробовать отобрать у меня меч? – Карл сунул в рот два пальца, свистнул и замахал рукой, подзывая всех эльфийских солдат, кто был поблизости.
Он стоял очень прямо, рука – на рукояти меча.
– Слушайте внимательно – вы все. Это… существо – как твое имя?
– Игерант ип Терранджи, личный воин…
– Я не спрашивал твоего звания. – Карл ядовито улыбнулся. – Оно мне неинтересно. – Итак, – обратился он к остальным, – этот вот Игерант хочет получить мой меч. Он не попросил вежливо; он потребовал его.
Не думаю, что он сумеет отобрать его – кишка тонка. – Карл снова улыбнулся. – Не так уж и крепок он, этот крошка Игерант. – Он обвел взглядом лица, пальцы сжались на акульей рукояти. – Может, кто хочет помочь ему?
Один из эльфов спешился, отшвырнул шлем.
– Я помогу, человек. – Это прозвучало как ругательство. Эльф кивнул другому, и тот закружил вокруг Карла. Прошуршав по коже, вылетел из ножен кинжал.
– Отлично, – проговорил Карл и ткнул пальцем в еще одного эльфа. – Давай и ты тоже. И ты. И ты. И ты. Сейчас мы с вами сыграем в забавную игру – выясним, скольким из вас суждено умереть потому, что Игерант не удосужился научиться элементарной вежливости. Голову даю на отсечение – всем. – Он смотрел Игеранту прямо в глаза. – Нет, не уходи. Ты будешь первым. Даже если твой приятель у меня за спиной подкра… – Он нанес удар ногой назад, поразив эльфа в солнечное сплетение. Тот задохнулся, а Карл, развернувшись, поймал его руку и вывернул, отнимая кинжал; потом швырнул его острием в землю.
Карл поднял на руки задыхающегося эльфа и протянул ближайшему из его товарищей.
– Следующий?
Игерант побледнел. Это было невероятно – один человек против больше чем дюжины эльфийских воинов?
Медленным движением Карл вытянул меч и вознес его в салюте. Трое эльфов ответили тем же, а остальные, тоже обнажив оружие, отодвинулись.
Карл стоял – ожидая.
Напряжение туго натянутыми струнами пронзило воздух. Держа меч в правой руке, Карл согнутым пальцем левой поманил Игеранта:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35