– По всей видимости, лорд Стоунхерст заблуждается, полагая, что я не могу самостоятельно позаботиться о себе.– Вряд ли меня можно обвинять в неверной оценке ситуации, – возразил лорд. – Меня терзают сомнения, что после сегодняшнего происшествия любой более или менее разумный человек сочтет вашу оценку собственного самочувствия объективной. Но я не расположен далее обсуждать эту тему. – В его серых глазах вновь появилось упрямство. Ройс поклонился герцогине: – Если позволите, ваша светлость? – И вышел.Проводив лорда рассерженным взглядом, Эйми повернулась к Теодосии, всем своим видом демонстрируя негодование:– Вы слышали, какие оскорбительные вещи он говорит в мой адрес? Теперь он ставит под вопрос мои умственные способности. И только представьте себе, мне предстоит терпеть присутствие этого невыносимого мужчины в течение нескольких дней. Мора настаивает на моем присутствии в ее доме. Сестра будет ухаживать за мной, пока я не поправлюсь. Противный грубиян сведет меня с ума раньше, чем я оправлюсь от падения!Герцогиня смотрела на Эйми, моргая от удивления, – раньше она не замечала за девушкой такой озлобленности.– Клянусь, я поражена. Никогда не видела тебя такой. Всегда считала, что вы отлично ладите с лордом. А тут ты препираешься подобно… подобно…Вдруг герцогиня замолчала, в ее глазах загорелся огонек догадки, ничего хорошего для Эйми не суливший. Лицо пожилой дамы оживилось. Казалось, перебирая мысли, она наткнулась на нечто крайне важное и теперь решала, как же поступить с открытием.Всего этого было достаточно, чтобы заставить Эйми занервничать.– Ваша светлость, – осмелилась обратиться она к герцогине, когда стало очевидно, что та не собирается заканчивать фразу, – вы что-то собирались сказать?– А? – Теодосия вновь принялась моргать. Погруженная в свои мысли, она вздрогнула при попытке Эйми вывести ее из раздумий. – Я собиралась сказать? Прости, дорогая. Память дает о себе знать в моем возрасте, Так о чем мы говорили?– Мы говорили о том, что мне предстоит провести какое-то время в обществе лорда Стоунхерста.– Да, это наверняка будет занимательно, – произнесла герцогиня в задумчивости, лукавая улыбка заиграла на ее лице. – И правда, очень занимательно.Тревога охватила Эйми после пророческих слов герцогини. Неожиданно она почувствовала, что грядущие события будут более чем занимательными. Глава 8 Рано утром, спускаясь к завтраку, Ройс столкнулся с леди Хоксли. Она только что открыла дверь одной из многочисленных спален второго этажа.Отдельные пряди выбивались из аккуратной прически, голубые глаза графини выдавали усталость. И хотя по ее виду было заметно, что она устала и чем-то обеспокоена, леди Хоксли искренне улыбнулась, увидев Ройса.– Доброе утро, лорд Стоунхерст, – поприветствовала она виконта. – Надеюсь, вы хорошо спали?Тут же в памяти Ройса всплыли беспокойные предутренние часы, которые он провел, ворочаясь с бока на бок. Как он ни старался выбросить из памяти события вечера, мучительная картина падения Эйми стояла у него перед глазами, не давая покоя. Каждый раз, вспоминая ее, неподвижно лежащую на полу, Ройс, снова скованный ужасом, чувствовал, как голова идет кругом.Возможно, это было причиной его бестактного обращения с Эйми во время их спора. Не то чтобы он имел репутацию самого галантного джентльмена, но в этот вечер он был высокомерен, как никогда. И без лишних ухищрений все вышло как нельзя лучше: Эйми осталась ночевать в доме сестры. Теперь от него требовалось лишь присматривать за ней, избегая при этом встреч наедине.Безусловно, задача не из легких! Но и поделиться с кем-то своими мыслями он не мог.С трудом натянув маску вежливости, Ройс ответил леди Хоксли непринужденным тоном, ничем не выдав внутреннего смятения:– Я отдохнул, насколько это было возможно в сложившихся обстоятельствах.– Да, вчерашний вечер был богат на события, не так ли? – отметила графиня.Леди Хоксли явно недооценивала ситуацию, но лорд решил не уточнять. Вместо этого, кивнув в сторону только что прикрытой графиней двери, он поинтересовался:– Как Эйми?– Кажется, тяжелые последствия падения обошли стороной. Слава Богу, ее ничто не беспокоит. Хотя, должна признать, не подозревала, что сестра может быть столь капризна во время болезни. Уже жалуется, что ее держат взаперти, и настаивает, что готова встать, хотя я уверена, что ей еще нельзя спускаться. Боюсь, она обижена на меня, но я твердо намерена соблюдать все указания доктора.– Ваша настойчивость достойна восхищения. Когда Эйми полностью поправится, уверен, она сполна оценит, что вы действовали в ее же интересах.– До некоторой степени я чувствую свою ответственность, – призналась леди Хоксли. – Это я заставила Эйми присутствовать на вчерашнем вечере. Но я понятия не имела, что она плохо себя чувствует.– Думаю, Эйми и не хотела, чтобы вы знали, – ответил Ройс, пытаясь хоть как-то облегчить чувство вины, изводившее графиню. – Ваша сестра не хочет быть обузой для близких, и ей прекрасно удается хранить при себе свои секреты.– Да, это так. – Наклонив голову, Мора с интересом смотрела на Ройса. – Оказывается, вы на удивление хорошо знаете Эйми.И вот тут-то ему предстояло проявить осторожность. Лорд Стоунхерст знал, какой проницательной женщиной была леди Хоксли, и зародить в ней любопытство относительно его чувств к Эйми не составляло особого труда.– Я знаю ее достаточно, чтобы за скромным обликом разглядеть большую силу воли.Замечание лорда вызвало у графини горькую усмешку.– Это уж точно, – согласилась Мора. – Эйми иногда раздражается в ответ на мои бесконечные приставания к ней. А ей так много пришлось пережить с тех пор, как ушла мама. Если бы было возможно, Эйми отстранилась бы от всех. А я стараюсь ей помочь, призывая хоть изредка в моей компании показываться на светских мероприятиях. Я бы с удовольствием познакомила сестру с парочкой подходящих джентльменов из нашего круга, которые, возможно, заинтересовали бы ее. При этом не вызывая опасения, что причинят ей душевную боль.«Другими словами, с мужчинами, которых Эйми найдет незрелыми и пустыми, – мысленно гаключил Ройс, насмехаясь над подобной идеей. – Молодые люди, которые ни в коем случае не ассоциируются с пережитой ею когда-то болью или столь знакомым ей состоянием шока. Такие безголовые дурачки не в ее вкусе. Ей нужен человек, способный понять ее страх и сочувствовать той трагедии, последствия которой до сих пор преследуют ее. Такой человек, как…»Но он отказывался закончить свою мысль, хотя это был всего лишь внутренний монолог. Ройс не хотел вдаваться в раздумья даже о ничтожной искорке ревности, вспыхнувшей при мысли о связи Эйми с другим мужчиной. Такие переживания могли привести исключительно к безумию.Словно не замечая того, что Ройс погрузился в собственные мысли, графиня продолжала, не в силах скрыть огорчения:– К сожалению, сестра противится моим стараниям найти ей ухажера. Когда Габриел предложил устроить званый ужин в один из дней вашего пребывания в Лондоне, я подумала, что это прекрасная возможность пригласить парочку наших друзей мужского пола. Но Эйми… – Она умолкла и залилась краской, тут же поняв, что совершила промах. – О, дорогой…– Все в порядке, миледи, – с насмешкой заверил лорд Стоунхерст. – Я и так догадывался, что вчерашний вечер в большей или меньшей степени был устроен в мою честь. Полагаю, это была попытка Хоксли вытащить меня из добровольного затворничества?– Он всего лишь хочет видеть вас счастливым, милорд. Так же, как я желаю счастья для Эйми.Ройс мог бы объяснить графине, что некоторые люди не заслуживают счастья и должны пожинать плоды посеянного, но удержался. До определенной степени он сомневался, что женщина смогла бы взглянуть на ситуацию его глазами.В эту секунду дверь в комнату Эйми отворилась и оттуда вышла худенькая веснушчатая горничная с подносом в руках.– Ваше сиятельство, миледи не притронулась к завтраку, – доложила служанка крайне встревоженным тоном. – Говорит, что будет есть, только когда проголодается и ни минутой раньше.Мора недовольно нахмурилась:– О небеса! Клянусь, не знаю, что на нее нашло. Вовсе не в ее духе быть такой несговорчивой.Ройс догадывался о причине подобного упрямства Эйми. Она была рассержена на него и, видимо, собиралась вымещать свою злость на каждом, кто окажется рядом.Графиня принялась возбужденно расхаживать взад и вперед.– Эйми просто необходимо что-нибудь съесть, – с волнением в голосе произнесла она. – Доктор Мерриман настоятельно рекомендовал ей хорошо питаться. Но кажется, она настроена игнорировать все, что я говорю, а у меня нет времени спорить. Мне давно пора кормить Фиону, могу себе представить, какой рев она подняла.Ройс посмотрел на дверь в комнату Эйми, затем с угрюмым видом уставился на поднос в руках горничной, обдумывая все услышанное. Ему лучше держаться в стороне. Он знал это наверняка. Разве несколько минут назад не говорил он себе, что следует избегать общества Эйми? Но совесть не позволила ему отмахнуться от происходящего, и потому слова вырвались сами собой:– Дайте мне поднос. Я прослежу, чтобы она съела завтрак.Леди Хоксли потеряла дар речи и лишь изумленно моргая, смотрела на него.– Лорд Стоунхерст, – медленно проговорила она, – допустив подобное, я, безусловно, не могу считаться самой здравомыслящей «наставницей». Вы ведь не прислуги или няня, чтобы заниматься этим, и, думаю, нет необходимости напоминать, что джентльмену не пристало находиться наедине с девушкой в ее спальне, если только он не родственник.– О, но я почти что член семьи, – растягивая слова, с напускным безразличием ответил лорд Стоунхерст. – Из уст вашего мужа это можно услышать довольно часто. И когда на кону стоит скорейшее выздоровление леди Эйми, следование формальным правилам приличия неуместно. Разве нет?Скрестив руки на груди, графиня сверлила лорда изучающим взглядом, словно пытаясь узнать его самые сокровенные мысли. После затянувшейся паузы черты ее лица смягчились.– И вы уверены, что способны совершить такой подвиг? Сестра уже разогнала всю мою прислугу. И даже отец, проведя у постели Эйми почти всю ночь, был раздражен, выходя от нее утром. По-моему, он ворчал что-то про петлю висельника и мучительную казнь.Подмигнув графине, Ройс с иронией ответил:– Леди Хоксли, поверьте, самое страшное я пережил, воюя с Бонапартом. Думаю, с худенькой девушкой смогу справиться.– Замечательно. Но если вдруг понадобится подкрепление, мы с мужем внизу.– Вы пытаетесь запугать меня, миледи?– А это возможно?– Думаю, нам еще предстоит это выяснить.Графиня рассмеялась и, одобрительно кивнув, обратилась к горничной:– Ханна, отдай поднос лорду Стоунхерсту.Без лишних вопросов служанка передала «тяжелую ношу» в руки лорда и, поспешно сделав реверанс, быстро удалилась – словно боялась, как бы виконт не передумал. Обернувшись и еще раз взглянув на Ройса, леди Хоксли последовала за прислугой более степенным шагом.Набрав в грудь побольше воздуха и испросив терпения у высших сил, Ройс решительно направился в «клетку к хищнице».В муслиновом халате бледно-голубого цвета, слегка великоватом для хрупкой девушки, Эйми сидела в постели, опираясь на многочисленные подушки. Предположение Ройса оправдалось – он застал ее уткнувшейся в сборник поэзии.Не до конца отворив дверь, виконт наблюдал за Эйми: солнечный свет, падающий из окна, заливал ее обворожительное личико, придавая облику что-то неземное. Белая повязка на голове, из-под которой небрежно выбивались русые волосы, еще более подчеркивала кротость и беззащитность ее хрупкой фигурки…– Знаете, – Эйми неожиданно обратилась к лорду Стоунхерсту, глядя на него в упор, – входить без стука крайне невежливо. – Встретившись с ее пристальным, брошенным поверх книга взглядом, Ройс понял, что Эйми известно о тайном подглядывании за ней. – А также неприлично подсматривать.«Ну хватит предаваться фантастическим мечтаниям». Вовремя разбудив задремавшую бдительность, лорд Стоунерст скрыл свое замешательство, парировав в том же духе:– Раз уж мы затронули тему вежливости, полагаю, что обращение с близкими как с мальчиками для битья также неприемлемо.Заметив легкий оттенок краски, залившей щеки Эйми, и ее потупленный взор, Ройс понял, что стрела попала в цель.Оставив дверь приоткрытой, он прошел в комнату и поставил поднос на столик у кровати, всем своим видом демонстрируя леность.– Не мне давать вам советы, но если бы вы прекратили противиться, то себе же сделали бы лучше. Не говоря уже о тех, кто искренне заботится о вашем здоровье.– Это спорный вопрос, – пренебрежительно фыркнула в ответ Эйми, кинув недоверчивый взгляд на Ройса. – И вообще, что вы тут делаете?– Обещал вашей сестре проследить за тем, чтобы вы съели завтрак. – Встретившись с Эйми взглядом, Ройс наклонился к ней и постарался придать голосу как можно больше убедительности: – И вы съедите завтрак и будете умницей! Иначе мне придется силой накормить вас.– Вы не посмеете, – заносчиво выпалила Эйми, отложив книгу и выпрямившись.– О, еще как посмею! Я на многое способен. Так что рекомендую задуматься, прежде чем продолжить спор.Воцарилась тишина. Ройс почувствовал, как жар от опьяняющей близости Эйми охватил его тело. Опять он поставил себя в затруднительное положение. Приближение к ней сеяло хаос в его сознании, заставляя пульсировать каждую клеточку тела. Все мысли затмевало единственное желание броситься на нее и завладеть ее соблазнительными губами, как вчера…Казалось, воспоминание о том поцелуе принимало осязаемую форму. Было очевидно, что и на Эйми оно оказывало подобное воздействие. Ройс чувствовал это, ощущая тепло, исходящее из глубины ее янтарных глаз.Резко отпрянув, виконт поспешил отойти в противоположную сторону комнаты, пытаясь вернуть самообладание.– Так что вы решили, миледи? – спросил он довольно резко.Эйми хранила молчание. Ее губы, сжатые в тонкую линию, подчеркивали холодное спокойствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31