За центральным пультом управления сидел оператор в белом халате. Пульт пестрел множеством различных циферблатов, датчиков, счетчиков и тумблеров. Температурный датчик показывал, что реактор работает на холостом ходу. Чтобы привести его в действие, надо было включить систему подъема графитовых стержней, регулирующих реакцию. С постепенным выводом стержней из активной зоны топливные элементы урана-235 начнут взаимодействовать, нагревая охлаждающее вещество.
– Как дела? – спросил Александров.
– Все в порядке, товарищ старший лейтенант, – ответил оператор, занося показатели приборов в журнал.
– Насколько мне известно, это вы вчера дежурили во время испытаний. Все прошло нормально?
– Так точно. На протяжении испытаний генераторы работали только на одну десятую мощности. Результат нормальный?
– Доктор Петров еще анализирует результаты, – ответил Александров. – Ждем. Возможно, сегодня придется повторить испытания.
Оператор кивнул и вновь вернулся к заполнению журнала, а Александров вышел через дверь, соединяющую реакторный отсек с шахтой, и оказался на стальном мостике. Из отверстия в переборке чуть выше уровня воды в шахте под воду уходили два толстых кабеля от реактора.
Оба ныряющих блюдца покачивались на воде и возле них хлопотали двое техников. Александров направился к ним, чтобы осмотреть аппараты, но в это время с плеском и щелканьем из воды вынырнул дельфин Долли. Старший лейтенант заметил почтовый контейнер на его серой блестящей, словно мокрая резина, спине.
– Привет, Долли, что ты нам принесла? – спросил он и, ласково похлопав дельфина по спине, снял контейнер, доставленный умным животным.
Долли радостно защелкала и засвистела. Не обращая внимания на ее восторги, Александров решил сначала поинтересоваться содержимым контейнера. Но от Долли было не так-то легко отделаться. Она постояла на хвосте, затем нырнула, выпрыгнула высоко над поверхностью воды и плюхнулась в воду, подняв фонтан брызг.
Оказавшись мокрым с головы до ног, Александров вынужден был вновь обратить внимание на дельфина.
– Ладно, Долли, я тебя хорошо понял. Посмотрим, чем Виктор может побаловать тебя.
Специально для этой цели на краю мостика стояло ведро с кефалью. Александров взял за хвост самую крупную рыбину и поднял ее высоко над водой.
– Ну-ка возьми ее, Долли, – поддразнил он дельфина.
Долли описала широкий круг, нырнула, затем, совершив грациозный прыжок, схватила кефаль и с плеском плюхнулась в воду.
Убедившись, что дельфин оставил его в покое, Александров снова взялся за контейнер. Внутри находилось несколько заявок и запечатанное письмо на имя руководителя группы наблюдателей ООН доктора Харлана Соркина. Этот конверт с пометкой «ЛИЧНО И КОНФИДЕНЦИАЛЬНО» привлек особое внимание офицера. И, прежде чем доставить письмо адресату, он решил сообщить о нем командиру.
Адмирал Валерьян брился у себя в каюте. Одноглазый морской волк пользовался для этой цели старомодной опасной бритвой с перламутровой рукояткой, которую то и дело доводил до идеальной остроты на кожаном ремне. Стоя в трусах и майке перед зеркалом, адмирал тщательно соскребал бритвой щетину с подбородка.
– Чем обязан удовольствию видеть вас в столь ранний час, Виктор Ильич? – встретил он вопросом своего гостя.
– Извините за беспокойство, товарищ адмирал. Но в утренней почте с комплекса я обнаружил кое-что любопытное.
Адмирал несколькими ловкими движениями закончил бритье, тщательно вытер лицо махровым полотенцем и только затем повернулся к Александрову.
– Итак, старший лейтенант, что же такое любопытное вы обнаружили?
Александров достал конверт.
– Вот это письмо с пометкой «ЛИЧНО И КОНФИДЕНЦИАЛЬНО» адресовано доктору Соркину.
Валерьян схватил конверт и, не раздумывая, аккуратно вскрыл его бритвой. В конверте был всего один небольшой лист бумаги с коротким посланием, которое он быстро пробежал глазами, затем медленно перечитал снова.
– Вы не поверите, старший лейтенант. Нашим доблестным акванавтам каким-то образом удалось раскрыть наш секрет. Они починили свою тарелку и видели, как наши вчера ночью работали на дне разреза.
Александров был неприятно удивлен таким оборотом дела.
– Неужели мы прекращаем операцию?
– Ни в коем случае, – твердо возразил адмирал. – Просто нам придется действовать более находчиво и осмотрительно. Дайте-ка я посмотрю их заявку. У меня такое предчувствие, Виктор Ильич, что любопытных обитателей «Звезды» вот-вот постигнет беда.
12
Прежде чем принять окончательное решение, Мими Слейтер целые сутки терзалась мучительными сомнениями. Кроме денежных расходов, путешествие на Багамы будет, безусловно, сопряжено с серьезными эмоциональными переживаниями. Она никак не могла довериться доктору Элизабет и боялась, что ее безнадежное упование на контакт с мужем превратится в еще более ужасный кошмар и страдания. В отличие от жен и семей других членов экипажа «Льюис энд Кларк» только она одна еще не смирилась с фактом гибели любимого человека и собиралась искать его в бескрайних просторах вселенной.
Неужели она обманывала себя? А вдруг рассказ экстрасенса – не выдумка? Она никогда не простила бы себе, если бы не прошла свой путь до конца. У нее не оставалось иного выхода, вопреки логике она должна была последовать зову сердца.
Не в силах оторвать затуманенный слезами взор от фотопортрета на каминной полке, она набрала номер телефона доктора Элизабет и сообщила ей о своем решении. Экстрасенс ждала ее звонка и договорилась встретиться с Мими завтра вечером в аэропорту «Мэрриотт». Мими оставалось съездить в Южную Флориду и зафрахтовать лодку для выхода в район острова Андрос. До осеннего равноденствия оставалось всего три дня, и надо было спешить. Мими опустила трубку с чувством, что сделала правильный выбор.
Она также позвонила в транспортное агентство и заказала билет на дневной авиарейс до Майами. У нее оставалось два часа, чтобы принять душ, собрать вещи и запереть дом. Доехав на своей машине до чарльстонского аэропорта, она оставила ее на стоянке. Вылет отложили на полчаса, и она нашла банковский автомат и сняла со счета пятьсот долларов наличными. В отсутствие Питера ей некому было позвонить на прощание, и она прошла на посадку с чувством, что прежняя жизнь осталась позади.
Салон самолета оказался полупустым, и она выбрала свободное место в середине салона. Сразу же после взлета она уснула и крепко спала до тех пор, пока ее не разбудил громкий голос стюардессы, сообщившей, что самолет вот-вот совершит посадку в пункте назначения.
За окном внизу проплывали голубые просторы Бискайского залива, вдали призывно маячили красочные силуэты Майами-Бич. Она не была в Майами почти двадцать лет и в глаза ей бросились десятки новых небоскребов, которые придавали разросшемуся городу современный, деловой вид.
Весь свой багаж Мими взяла в салон самолета, поэтому после приземления ей не пришлось ждать багаж в толпе пассажиров. Она сразу же направилась в офис фирмы «Херц» и оформила аренду машины.
Добравшись до Мэрриотта, она сняла номер в отеле с видом на бассейн и пошла перекусить в кафетерий, после чего справилась у портье, где можно недорого нанять лодку.
Ближайшим местом, где можно было заказать лодку, оказался Ки-Бискайн. Там можно было посетить океанариум. Ки-Бискайн находился всего в четверти часа езды от Майами, и Мими без труда нашла дорогу, которая привела ее на удивительный островок к югу от Майами-Бич, сплошь застроенный виллами.
Портье не мог порекомендовать ей конкретного владельца лодки, и Мими предстояло самой найти и выбрать подходящий вариант. Она легко нашла лодочную пристань и, покинув машину, вышла на причал.
Здесь стояли опрятные рыболовно-прогулочные катера, пригодные главным образом для однодневных выходов в море. Все они имели кабины из стекловолокна, а на корме для любителей развлечься рыбалкой возвышались приваренные к палубе специальные кресла с держателями для спиннингов.
На глазах Мими к причалу подошла одна из таких лодок. Ее моментально облепила толпа зевак, и матросы выгрузили на причал десятка полтора крупных блестящих скумбрий, в каждой из которых было не меньше тридцати фунтов веса. Из кабины, гордые своим богатым уловом, вышли двое рыбаков, держа в руках по бутылке пива. Их покрасневшие от солнца лица светились довольной улыбкой.
– Держу пари, они не возьмут с собой ни одной рыбины, – раздался хриплый голос рядом с Мими.
Она обернулась и увидела седого негра с обветренным лицом и добрыми карими глазами. Бейсболку в стиле известного музыканта Каунта Бейси он надвинул низко на лоб, а увидев, что на него смотрят, добавил:
– Кажется, я сегодня поужинаю.
– Уж не хотите ли вы сказать, что, выложив приличную сумму за такую рыбалку, они оставят здесь всю свою добычу? – недоверчиво спросила Мими.
– Похоже, так и будет, миссис, – ответил старик и улыбнулся, сверкнув передними золотыми зубами.
– Какое расточительство, – коротко заметила Мими.
Когда последняя скумбрия была выброшена на берег, толпа начала расходиться.
Владелец лодки – крупный мужчина с широкими мускулистыми плечами и длинными кудрями светлых волос – обменялся рукопожатием с довольными пассажирами.
Мими решила подождать, когда рыбаки уйдут, и затем спросить его о стоимости фрахта.
Стоя на пирсе, она наблюдала, как негр, с которым она только что разговаривала, спросил о чем-то матроса с лодки. Получив, судя по всему, утвердительный ответ, негр расплылся в широкой улыбке и наклонился, подняв одну из рыбин за хвост. Затем он поволок скумбрию к стоявшему поблизости видавшему виды деревянному катеру. Он легко запрыгнул на борт, нырнул в кабину и через секунду появился вновь с ножом в руке.
Весело насвистывая, старик склонился над рыбиной и принялся умело разделывать ее. Мими узнала популярную мелодию «Лето» из «Порги и Бесс» Гершвина, которую она тоже любила.
– Вы орудуете ножом так, будто всю жизнь только этим и занимались, – как бы невзначай заметила Мими.
– Тут вы, пожалуй, правы, мадам. Видите ли, папа научил меня этому делу, когда я едва научился говорить. Я усвоил урок и с тех пор постоянно практикуюсь, особенно после того, как господь Бог послал мне лодку.
Мими взглянула на катер и спросила:
– Так это ваша лодка?
– Совершенно верно, мадам. Я называю ее «Солнышком» за жизнерадостный нрав. Занимаюсь чартерными рейсами в пределах залива, и если вы желаете за умеренную плату половить рыбку, то вы пришли, куда надо.
Хотя Мими намеревалась нанять лодку поновее, ей понравился располагающий к себе старик, и она опять положилась на интуицию.
– Рыбалка меня не интересует, но лодка действительно нужна мне. Мы с подругой хотим отправиться к острову Андрос.
– Те места мне хорошо знакомы, мадам. Мой кузен Шерман содержит небольшой рыбацкий лагерь возле Николл-тауна. Ничего особенного, но в ясную ночь виден весь Язык Океана до Нассау.
– Завтра вечером «Солнышко» свободно? – осведомилась Мими.
– Пока вроде бы да, мадам, и если погода нам будет благоприятствовать, к восходу солнца я доставлю вас с подругой к месту назначения. И за те же триста долларов я привезу вас обратно.
Мими почувствовала, будто у нее с плеч свалился тяжелый груз.
– Считайте, мы договорились, мистер...
– Альфонс Клойд, мадам. Зовите меня просто Ал. И не беспокойтесь насчет ужина, ибо я приготовлю роскошную жареную скумбрию и прихвачу, чем ее запить.
* * *
Первый день Томаса Мура на борту ударной атомной подлодки оказался очень насыщенным и интересным. После того, как прошла сонливость, вызванная пластырем от морской болезни, он начал ознакомительный осмотр корабля, чувствуя себя свежим и отдохнувшим. Его гидом был все тот же интендант. Хоп прослужил на «Риковере» уже полтора года и знал всех членов экипажа по именам. Хоп был единственным офицером на борту без специальной ядерной подготовки, поэтому он довольно быстро провел Мура по реакторному отсеку, предпочтя уделить больше внимания другим, лучше ему знакомым частям корабля, таким, как, например, камбуз.
В небольшом отсеке, равном по площади кухне обычной квартиры, трое поваров готовили для команды численностью в сто сорок человек. По корабельному распорядку дня коки должны были кормить экипаж четыре раза в сутки при весьма разнообразном меню: от индейки с различными гарнирами и приправами до бифштексов, жареных цыплят и всеми обожаемой пиццы.
Качество пищи на лодке Муру очень понравилось. Поскольку служба на лодке не отличалась большим разнообразием, к приему пищи здесь относились, как к особому событию, которое всегда ждали с нетерпением. На лодке не хватало места для хранения продуктов питания, и для решения этой проблемы Хопу с его людьми приходилось проявлять незаурядную смекалку и находчивость. Случалось, консервы просто укладывали на палубу и сверху накрывали фанерными листами, чтобы люди могли ходить по ним. На камбузе была всего одна морозильная камера, которую перед выходом в море на два месяца и более набивали продуктами под завязку.
Другой проблемой, характерной именно для подлодок, был мусор. Коллектив в сто сорок мужчин, естественно, не мог повседневно жить и работать на лодке, не производя при этом огромного количества отходов. И Хоп позаботился о том, чтобы показать Муру, как они избавлялись от мусора. Следователю было особенно интересно, когда всезнающий гид привел его в отсек, где находился мусоропровод. Уже знакомый с работой этого агрегата после пребывания на «Льюис энд Кларк», Мур тем не менее с огромным вниманием выслушал объяснения Хопа о том, как они упаковывают отходы в жестяные короба. Сам мусоропровод работал по принципу торпедного аппарата. В нем скапливалось до пяти таких жестянок, которые потом сбрасывались за борт. Особый интерес для Мура представлял рассказ Хопа о таких возможных неисправностях системы, как разрыв прокладок и заедание шаровых задвижек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33