https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/vodopad/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Клевета!!! – пискляво выкрикнул он, отирая со лба холодный пот. – Дешевая подделка! Фотомонтаж!..
– Возможно, – безразлично пожал плечами Султанов. – Только негативы тоже имеются. В нескольких экземплярах. Четыре фотографа работали! Лучшие в городе! – не без гордости заявил Миркузий Мирвалиевич, лишая Багаева последней надежды выкрутиться. – Да что там негативы! – махнул он рукой. – Одного кадра будет вполне достаточно…
Выслушивать, для чего достаточно одного кадра, Иван Иванович не стал. Он остервенело затряс головой и закричал во все горло:
– Молчи! Молчи! Молчи-и-и!!!
– Нет, – возразил Султанов, – это ты теперь молчи. И слушай меня внимательно. Ты влип по самые уши. И назад тебе дороги нет. Либо с нами, либо – сам понимаешь…
А затем Миркузий Мирвалиевич в подробностях объяснил майору Багаеву, что от того требуется и что тот взамен получит.
Иван Иванович подумал о том, что все в общем-то не так уж и плохо. Ведь его здесь могли попросту убить и следа не оставить! А так даже лучше. Этот Султанов, по всему видно, мужик нахрапистый. Не привык отступать. Смерть Багаева не принесет ему никакой пользы, а вот вред причинить может. Другое дело – попытаться использовать майора в своих целях.
– Вот, ознакомься. – Султанов раскрыл перед Багаевым черную кожаную папку. – Здесь подготовлены материалы, касающиеся твоей работы в Узбекистане. Восемь человек уже задержаны по делу о производстве, переправке и реализации опия. Во всем сознались, со всем согласны. Ждут решения суда. У них изъято двадцать килограммов наркотического вещества. Достаточно? Один из восьмерых – руководитель банды. Тоже не отрицает. Так что результат вашей работы, товарищ майор, – Султанов чуть не подавился со смеху, – просто блестящий! Колите дырочку для ордена на кителе! И готовься… – Султанов сделал паузу.
– К чему? – затравленно спросил Багаев.
– Не пугайся ты так! – Миркузий Мирвалиевич почти по-дружески обнял его и повел из комнаты на веранду – продолжать банкет. – Готовься взять под контроль ленинградский участок.
– В каком это смысле? – Багаев внутренне ликовал. О такой удаче всего сутки назад он не мог бы и мечтать. Ему стало казаться, что происходящее – всего лишь сон.
– Подберешь там надежных людей. Из милиции, конечно. И пусть они отсекают всех, кто захочет нам помешать.
– Но…
– Твоя министерская должность дает не ограниченные возможности. Сидя в Москве, ты сможешь регулировать дела по Ленинграду и области. Конечно, – Султанов о чем-то призадумался, – мы могли бы и сами подыскать себе человека на Литейном проспекте и обойтись без твоих услуг. Но, коль уж ты прорезался, не станем менять шило на мыло. Работай. Деньгами поможем. А там, глядишь, повышение по службе выхлопочешь и Москву с Подмосковьем прихватишь! Товара у нас на всех хватит с избытком.
Султанов смотрел далеко вперед. Гораздо проще вырастить чиновника, протолкнуть его на самый верх пирамиды власти, чем купить того, кто уже находится наверху и может оказаться несговорчивым. А то, что он пошел на Багаева нахрапом, практически безо всякой разведки, оказалось верной тактикой, – московский майор, ошалевший от такой наглости, потерял ориентацию в пространстве и, как школяр, попался на извечном приеме – шантаже.
Они уже уселись за стол, и Миркузий Мирвалиевич на правах хозяина разлил в рюмки коньяк. После того как выпили, он щелкнул пальцами, и на веранду вышла одна из девушек с подносом, на котором горой лежали деньги.
– Здесь двадцать пять тысяч. Первый, так сказать, гонорар. Правда, ты еще пока ничего не сделал. Будем считать, что получил аванс…


* * *

…Соленый по-прежнему оставался при корейце, контролируя производство наркотического сырья жителями поселка Йигирма и переправляя его на перевалочную базу в горный аул.
Кешку они отпустили с миром, довольные четкостью работы в части передачи денег. В старом знакомом Соленого никто более не сомневался. Да и Бизону, пославшему сюда Монаха с огромными деньгами, доверяли безоговорочно.
Перед самым отъездом из столицы Узбекистана у Кешки с Солоновым состоялся короткий, но, как Покажут дальнейшие события, весьма важный разговор.
– У меня к тебе, кореш, личная просьба есть, – тихо проговорил рецидивист, отведя Монахова в сторону. Ему, видимо, не хотелось, чтобы суть расслышал кореец.
– Слушаю, – ответил Иннокентий.
– Пошукай там, в Ленинграде, кто камнями интересуется. Да так, чтоб серьезный человек был, надежный. Найдешь – свяжи меня с ним. В доле будешь.
– А ты сам что, здесь не можешь такого человека найти?
– Здесь масштаб не тот, – махнул рукой Соленый. – Мне крупная рыба нужна. Есть что предложить…
Монах пообещал, что сразу же по приезде в Ленинград займется этим вопросом. Соленый удовлетворенно кивнул. Кешка же подумал, что эта информация может быть интересна Ивану Ивановичу.
Самого Кешку удивлял тот факт, что за все время пребывания его в Ташкенте люди Багаева ни разу не вышли на связь, словно и не было их поблизости вовсе. Страхи быть разоблаченным оказались напрасными, и вообще все обошлось без особых приключений и неожиданностей, если не считать встречи с Соленым. Об этом, пожалуй, нужно будет непременно доложить Ивану Ивановичу. Он наверняка помнит беглого зека, как сквозь землю провалившегося десять лет назад…

Ленинград

На перроне Московского вокзала Монахова «приняли» люди Бизона и, не проронив за всю дорогу ни слова, доставили к боссу. С удивлением для себя Кешка обнаружил, что привезли его не на Фабричную, а совершенно в другой район Ленинграда. Квартира здесь была просторная, светлая и великолепно обставленная. Из передней его провели прямо в гостиную.
– С возвращением! – дружески воскликнул Бизон, поднимаясь из массивного кресла, в котором сидел. Рядом, через невысокий журнальный столик, стояло точно такое же. И оно, судя по всему, предназначалось для Кешки. Столик был сервирован легкой закуской и напитками на две персоны. К еде и выпивке пока никто не прикасался. Значит, Бизон ждал его.
– Да вы охренели!!! – первое, что выкрикнул в лицо Бизону Монахов, лишь только увидел его. Сейчас ему было наплевать на последствия. – Втравили меня в дерьмо! Там Соленый пасется! Он же в бегах! Всех спалит!..
Бизон весело рассмеялся и полуобнял его за плечи.
– Не гоношись, малыш. С делом ты справился. Все чисто. Соленый – не твоя забота. Теперь у тебя все будет хорошо, чин чинарем. – Он подтолкнул его к свободному креслу.
Кешке показалось, что Бизон издевается над ним. Чего ради он изображает из себя душку?
– Бизон, ты заставил меня рисковать. И, если бы я попался мусорам, отпрыгнул бы в сторону. Скажи, что это не так!
– Конечно, не так. – Бизон протянул ему рюмку с коньяком. – Ты теперь наш человек. А своих людей мы бережем, уж поверь мне. Кстати. – Он протянул руку к полированной тумбе, на которой лежал тугой сверток. – Вот твоя доля со сделки. Спасибо тебе, Монах. И давай выпьем за удачу!..
Лишь поздно ночью водитель Бизона на красных «Жигулях» отвез его домой.


* * *

…Материалы, которые майор Багаев получил в Ташкенте из рук полковника Султанова, были подготовлены идеально с точки зрения штабной культуры, требований Уголовно-процессуального кодекса и состояния доказательной базы. Иван Иванович много раз перечитывал документы, сверял даты и копался в заключениях экспертов. Тот, кто трудился над созданием этой «липы», «липовать» умел. Привезенные в Москву материалы фальсифицированного оперативно-поискового дела вызвали там бурю оваций. Все говорило о том, что преступники клюнули на наживку. Теперь операция вступала в очередную рабочую фазу – глубокую детальную разработку криминального сообщества.
Ивана Ивановича представили к очередному званию и назначили на вышестоящую должность. Теперь подполковник Багаев обладал еще большими полномочиями. Но и задачи усложнились. Группировка Кима, взаимодействующая с бандой Бизона, представляла собой хитро сплетенную и разбросанную по всей стране сеть. Предстояло распутать каждый узелок, собрать воедино неопровержимые доказательства преступной деятельности.
Противник опытный и хитрый, умело заметающий следы, не гнушающийся ничем. Такого на мякине не проведешь. Не сорвался бы…


* * *

Проснувшись утром, Кешка наскоро умылся, побрился и принялся хлопотать на кухне, готовя нехитрый завтрак. Бутерброды и кофе были уже готовы, когда прозвучал телефонный звонок.
– Простите, я попала к Подвальным? – проскрипел неприятный старушечий голос. – Позовите Геннадия Елизаровича!
– Ошиблись номером! – ответил ей Монахов, и опустил трубку на рычаги.
Шагнул к кухне и замер без движения. Его тут же прошиб холодный пот. Прозвучавшая фраза была вызовом на конспиративную встречу с Бага-евым! Телефон прозвонил вторично.
– Слушаю, – хрипло отозвался Кешка.
– Геннадий Елизарович? Подвальный?
– Он съехал в прошлом году.
– Какая жалость! – сокрушалась старушка. – Вы себе не представляете! Он остался должен мне пять рублей! А я живу на одну пенсию!..
– Извините, – оборвал ее Кешка. – Я за него отдавать долги не собираюсь. – И положил трубку.
Названная в разговоре фамилия – Подвальный – обозначала место встречи. Это было оговорено с Багаевым заранее. А «пять рублей» – время. Эту цифру нужно было умножить на два. Получалось, что Иван Иванович ждал его в условленном месте к десяти часам утра. Сегодня.
На часах было четверть десятого. Через сорок пять минут Багаев крепко пожимал Кешке руку. Они встретились в подвале многоквартирного дома, расположенного в пяти минутах ходьбы от того места, где жил Монахов.
– С возвращением! – поздравил Кешку Багаев. – Я очень за тебя переживал.
– Бросьте вы! – с сарказмом отреагировал на его слова агент. – Так переживали, что послали прямо в лапы к Соленому…
– Не понял.
– Я в Ташкенте видел Соленого! – Глаза Кешки лихорадочно горели.
– Стой! – не сдержавшись от неожиданности, выкрикнул Багаев. – Какого Соленого?! При чем здесь Соленый?!
– Данил Солонов. С которым я бежал из лагеря. Не надо делать вид, что вы забыли это имя…
– Да погоди ты! Не забыл я, Все помню. Но откуда там, в Ташкенте, Соленый?!
– Не знаю. Только крутится он сейчас с корейцем. Это точно. И еще. Он просил меня поискать в Ленинграде человека, которого могли бы заинтересовать камни.
– Что за камни? – насторожился Багаев.
– Мне Соленый ничего не показывал. Но сказал, что человек ему нужен серьезный. Там, говорит, в Ташкенте, одна мелочь.
– Хм-м!.. Что ж за камни у него такие, если в Ташкенте покупателя не сыскать? Видать, дорогие камушки, а? – повеселел вдруг Багаев.
– Брать будете?
– Всему свое время. До Соленого доберемся. Посуди сам. Возьмем мы его сейчас. А он и догадается, что это ты нас по тропинке провел и путь указал. Да тебя в один миг порешат! К тому же безумно меня заинтересовали те камушки… Может, даже больше, чем сам Соленый, кореец и Бизон вместе взятые. Но ведь, если задержим мы Соленого да потребуем от него те камни, пошлет он нас всех подальше. И будет прав. Потому как наличие у него тех камней еще доказать надо. Выходит, нужно набраться терпения и ждать, пока нам Солонов брюлики сам на блюдечке с голубой каемочкой принесет.
– Ага! Ждите! Он дурак такой, разбежался!
– Я не сказал, что нужно сидеть сложа руки. Но теперь мы будем играть по-другому. – В голосе Багаева прозвучали таинственные нотки. – Готовься к длительной и серьезной работе. И слушай, как будем жить дальше…
Инструктаж шел не менее двух часов, и с каждым услышанным из уст Багаева словом Кешка все более осознавал, что получает инструкции на всю оставшуюся жизнь. А много ли ее осталось, той жизни?

Предгорья Тянь-Шаня. Йигирма

В эту пору на всех подступах к Проклятой равнине выставлялись вооруженные кордоны. Люди жили в войлочных юртах по пять-шесть человек и несли круглосуточное дежурство. При них были верховые кони и огромные среднеазиатские овчарки. Цель преследовалась одна: усилить охрану плантаций опиумного мака и конопли. Проникнуть сюда можно было, только зная пароль.
Конечно, у милиции была реальная возможность нагрянуть с воздуха, на вертолетах. Но и этого никто не предпринимал. Местные жители знали, что со стражами правопорядка кореец давно договорился. Даже начальник областного Управления внутренних дел не совал нос в эти края. Его должность, кстати говоря, тоже была под контролем Кима. Сюда назначались офицеры по строгому отбору. И только на год. Потом – пенсия. Посидел на «жирном» месте, хапнул деньжат от наркотиков – подвинься, другим тоже кушать хочется. А воспротивишься, захочешь продлить срок или, чего доброго, станешь изображать из себя неподкупного – так найдут тебя очень скоро с разбитой головой под каким-нибудь обрывом…
– Султанов обманул меня, – произнес кореец, минуя всякие эмоции, словно давно был готов к обману или его лично сей прискорбный факт не касался.
– Когда и в чем? – внимательно посмотрел на него Соленый.
– Когда передавал деньги московскому мусору.
– Ты говоришь о тех пятидесяти тысячах?
– Да. Но только их было не пятьдесят, а в два раза меньше.
– Не думаю, что жирный боров пойдет на такое, – с сомнением высказался Соленый. – Он же не последний кретин!
– Значит, кретин, коли сделал это. Сейчас сам убедишься…
Они верхом подъезжали к аулу Йигирма, где вовсю шла работа по сбору урожая конопли. Их присутствия здесь в данный момент не требовалось. За рабами было кому присматривать. Но кореец, отправляясь в горы, настойчиво потянул с собой Соленого. Видимо, была какая-то важная тому причина.
За два дня до того он ходил мрачнее тучи. На вопросы отвечал односложно, нехотя. Почти ничего не ел. Был раздражительным. Даже избил одну из женщин, прислуживающих ему в доме. Соленого все это удивляло, он знал, что Ким умеет держать себя в руках в самых критических ситуациях. Значит, нечто из ряда вон выходящее встревожило его и выбило из колеи.
…На одном из участков плантации тощие и обожженные солнцем мальчишки, по пояс голые, бегали меж пышных кустов, сбивая на свои взмокшие тела пыльцу с цветов конопли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50


А-П

П-Я