Платея отважно оборонялась и победоносно отразила нападение, произведенное неприятелем при участии стенобитных машин, впервые здесь примененных. Платея не сдалась даже тогда, когда спартанцы в конце лета окружили город двойной стеной и таким образом целиком отрезали его от внешнего мира. Его жители все еще полагались на обещания афинян оказать им помощь.
Спартанцы на следующее лето решили атаковать Навпакт. Амбракийцы, при помощи эпирских варваров и подкреплений из Македонии, намеревались завоевать Акарнанию, бывшую на стороне Афин, острова Кефалонию и Закинф, а в благоприятном случае и Навпакт, чем лишили бы афинян всех их баз на западном море. Осуществить это было можно лишь при условии поддержки со стороны спартанского флота и армии. Спарта изъявила свою готовность на эту поддержку, и весной с запада (из Киллены) в Амбракийский залив отправился спартанский отряд в 1000 гоплитов. Сильная эскадра с подкреплениями должна была немедленно выйти из Коринфа и Сикиона на о. Левкадию, причем все эти намерения были скрыты от Формиона.
Когда спартанцы с союзниками напали на Акарнанию с севера, жители ее послали за помощью к Формиону, но тот не мог ее оказать, так как уже приближался неприятельский флот. Он состоял из 47 кораблей, то есть был вдвое сильнее афинского, но это не особенно беспокоило Формиона; для него было важным лишь встретить его в открытом море. Поэтому он не остался в Навпакте, в самом узком месте залива, а двинулся назад на запад к Рионскому проходу, где залив достигал ширины в 10 морских миль, и там стал поджидать спартанцев, которые, веря в свое превосходство, не подозревали, что афиняне окажут какое-либо сопротивление. Не дождавшись неприятеля, Формион двинулся дальше и, идя вдоль берега Ахайи, прошел Патрас; не найдя врага, он повернул и проложил курс к берегу Акарнании.
Расчет Формиона оказался правильным. В середине залива показались спартанцы, шедшие навстречу ему полным ходом. Их командующий испугался от неожиданности, но у него не было выбора – надо было принимать бой. Несмотря на свой численный перевес, он отказался от нападения и, заботясь о транспортах, начал сложное, но тогда еще применявшееся построение. 42 корабля построились по окружности носами врозь и кормами к центру, на таком расстоянии друг от друга, чтобы весла не задевали соседей, и так, чтобы неприятельские корабли не могли пройти сквозь их строй. Внутри круга он поместил пять быстроходных кораблей, бывших наготове выдвинуться при надобности. Там же находились и транспортные суда.
Формион, не теряя ни минуты, приближался полным ходом в кильватерной колонне. Он сделал следующее распоряжение: следовать движению адмирала и не нападать без приказания. Затем он обошел кругом неприятеля настолько близко, что почти касался носов его кораблей, и сжал таким образом круг. Посвежевший в это время ежедневно дующий там бриз от NO вполне благоприятствовал ему и произвел беспорядок в построении спартанцев; их корабли стали сталкиваться и ломать весла. Командиры стали кричать, поднялся шум, заглушавший приказания.
Этого только и ждал Формион. Когда его эскадра оказалась с наветренной стороны, он дал сигнал к нападению. Корабли, седлав крутой поворот на 8 румбов, устремились к центру неприятеля, идя по ветру. Один из спартанских флагманских кораблей немедленно пошел ко дну, многие другие были сразу сильно повреждены. Весь спартанский флот обратился в беспорядочное бегство, одни направились в Патрос, другие в Диму. Преследовавшим афинянам удалось захватить еще 12 спартанских трирем.
Умелое управление эскадрой и боевая готовность судов дали афинянам возможность одержать полную победу над более чем вдвое сильным флотом и помешать грандиозному предприятию, от которого спартанцы ожидали очень многого. Формион, по возвращении к мысу Риум, поставил там памятник в честь своей победы и отправил один из захваченных спартанских кораблей вместе с добычей в Афины.
Спартанские суда вновь собрались после сражения, но, не считая себя в безопасности поблизости от афинян, ушли в торговый порт Киллену в Элиде. Туда же вскоре прибыл Кнемос, поход которого в Акарнанию не увенчался успехом. С ним пришел и флот, перевозивший его войско в Амбракийский залив.
В Спарте были очень раздражены этим первым для них на море поражением, нанесенным слабым противником. Не зная тактического превосходства афинян, там склонны были обвинить полководцев в трусости, считая поражение ее результатом. По этой причине Кнемос получил приказание еще раз напасть на слабого неприятеля и разбить его. При этом Кнемосу был дан в помощники еще один отличившийся в этой войне полководец – Бразид. Поврежденные корабли были исправлены в Киллене. Морским государствам пелопоннесского союза было предписано доставить в кратчайший срок все имеющиеся корабли. Спартанцы серьезно готовили свои силы к бою.
Узнав об этом, Формион послал в Афины доклад с просьбой о подкреплении. Его просьба была вполне справедливо уважена – была выслана эскадра из 20 трирем, которая могла бы в несколько дней достигнуть Навпакта. Но эта эскадра по каким-то частным соображениям получила довольно непонятное приказание сначала зайти на Крит для действия против Кидонии. Последовав этому приказу, эскадра опустошила область Кидонии, после чего была задержана непогодой и пришла лишь тогда, когда дело в проливе у Риума было окончательно решено.
В Киллене спартанцы увеличили свой флот до 77 судов, разделили его на отряды и обучили, затем двинулись к Навпакту, но не вошли в пролив, а расположились около маленького городка Панормы. Там же собрались их сухопутные силы, предназначенные для акарнанской экспедиции. У Формиона оставались те же 20 кораблей, с которыми он одержал победу в первой битве.
И на этот раз, узнав о приближении неприятеля, который теперь был почти вчетверо сильнее, он немедленно двинулся навстречу ему через пролив. Как и в предшествующий раз, он, не желая сражаться в узком месте, предпочел встретиться в открытом море, чего спартанцы и на этот раз избегали, несмотря на свой численный перевес. Формион встретил спартанцев у Панормы, где они расположились лагерем, вытащив свои корабли на сушу. За невозможностью вызвать их в море Формион занял выжидательную позицию на расстоянии 3 морских миль от них западнее Антириона, у Моликрии. Сильный отряд мессенских гоплитов из Навпакта охранял берег от высадки неприятеля.
Формион настолько владел своим маленьким флотом, настолько был уверен в своем личном составе, что чувствовал себя готовым сразиться с любым числом неприятельских кораблей. Он знал, что от каждого подчиненного можно потребовать полного напряжения и быть при этом уверенным, что все будет исполнено. Он не хотел драться в узком фарватере, неблагоприятном для его хорошо обученных команд и для употребления главного оружия – тарана; его отряду необходимо было свободное пространство для маневрирования, для разбега, необходимого для таранного удара, а также для прорезания неприятельского строя, порчи весел противника и нападения с тыла. При сражении в узком фарватере дело скоро дошло бы до абордажного боя, похожего на сухопутный, что было благоприятнее для спартанцев, у которых главную роль играла численность. Этого как раз хотел избежать Формион. Перед боем он еще раз внушил своим командирам, чтобы они сохраняли тишину и порядок.
Оба флота простояли 6-7 дней друг против друга, выжидая благоприятного момента. Но дольше Кнемос не мог ждать, так как знал о приближении афинских подкреплений. Для того, чтобы все-таки сразиться в узком месте, он (вернее, Бразид) придумал следующий маневр. Спустив еще до рассвета свои суда на воду и посадив на них команду, он разделил все корабли на 4 колонны, по 19-20 кораблей в каждой, и поместил 20 быстроходных кораблей во главе. С рассветом он двинулся этим строем в пролив, достигавший в этом месте лишь одной мили в ширину, делая вид, что собирается напасть на Навпакт. Заметив это, Формион в заботе о городе (Навпакт был его единственной базой), быстро собрал свои корабли и повел их полным ходом туда же параллельным курсом с неприятелем на небольшом расстоянии от него и берега. Мессенцы следовали за его эскадрой берегом, готовые ее поддержать.
Этого только и ожидал Бразид; по данному сигналу флот спартанцев сделал крутой поворот на 8 румбов влево и пошел на афинскую колонну, имевшую одинаковую длину с неприятельской, тесня ее к берегу. Но это удалось ему лишь отчасти с последними 9 кораблями. Передним 11 кораблям удалось выскользнуть. За ними погнались 20 быстроходных головных кораблей, предусмотрительно назначенных для погони, которую англичане называют «general chase», подразумевая под этим преследование на полном ходу, не считаясь с порядком в строю, – лишь бы настичь врага.
В это время оставшиеся 7 спартанских трирем были заняты боем с 9 афинскими, притом поставив свои корабли в наиболее для них благоприятную обстановку – для абордажной схватки, в которой большее значение имела численность воинов. Одним из средств достижения такого результата являлась внезапность задуманного маневра – поворот к берегу, чтобы прижать к нему афинян. Одну из афинских трирем им удалось захватить раньше, чем она была посажена на мель. С остальных, выскочивших на полном ходу на берег, команда, считая суда погибшими, спасалась бегством на сушу. На некоторые из них спартанцы посадили свои команды и взяли их на буксир, чтобы увести подальше от берега; но на остальные подоспели вброд с берега мессенцы и забравшись на их высокие носы, начали их оборонять (движение мессенцев вдоль берега вместе с флотом имело целью парализовать попытку противника вступить в абордажный бой).
Между тем Формион с 10 из 11 ушедших кораблей добрался до Навпакта (расстояние в 3 мили). Там он повернул и перестроился (в строй фронта), чтобы напасть на преследователей. Одиннадцатая трирема Формиона немного отстала и ее настигла передняя из 20 спартанских трирем, вырвавшаяся далеко вперед. Командир афинской триремы предпринял дерзкий маневр, воспользовавшись стоявшим на рейде на якоре торговым кораблем. Он обошел его кругом, причем рассчитал маневр таким образом, что, описав окружность, попал тараном в борт своего преследователя и одним ударом пустил его ко дну. Это так подействовало на остальные 19 спартанских кораблей, что передние из них остановились, некоторые сели на мель, тянувшуюся вдоль берега, весь порядок нарушился. Поэтому, когда Формион подал сигнал к наступлению и двинулся на них со своими кораблями, спартанцы обратились в бегство, во время которого потеряли 6 судов. Остальная часть спартанского флота, занятая сталкиванием судов с мели и нападением на приставшие к берегу афинские триремы, при известии о неожиданном исходе боя окончательно растерялась и не только не вступила в бой с приближавшимся правильным строем афинским флотом, но предпочла укрыться в Панорму, бросив захваченные афинские корабли.
Таким образом, вторая встреча маленькой афинской эскадры с неприятелем, численностью превосходившим его вчетверо, оказалась для нее победоносной, что надо приписать правильному плану действий в бою. Афиняне потеряли лишь один корабль, спартанцы же лишились семи и были вынуждены вернуться на то место, с которого вышли. Понесенные спартанцами потери были настолько ощутимы, что составленный лишь весной и вперед продуманный план войны был пересмотрен. Потерпевший поражение флот направился в Коринф.
Рассматривая эти два боя с точки зрения тактики можно прийти к следующим выводам:
Боевые силы: Что касается их, то можно принять корабли обеих сторон равноценными в отношении их тактических свойств, так как коринфяне славились как лучшие кораблестроители; трирема, выделившаяся во втором бою своей скоростью, была из Левкадии. Оружие можно также признать равным. Разница была в личном составе и в ведении боя.
Афинские триремы имели команды, хорошо знавшие свое дело и привыкшие к нему. Они уже побывали и на море и в боях, поэтому последние их не пугали, и они могли оставаться более хладнокровными. Между командами и начальниками имелась тесная связь; команды вполне доверяли триерархам,зная, что они умеют обращаться с судами, и понимая, что каждое их приказание необходимо и всякое действие целесообразно, а не пропадает даром. Поэтому команды повиновались, как один человек, и напрягали, в случае надобности, все свои силы.
С таким же полным доверием относились и командиры судов к начальнику эскадры. Они знали его намерения, ни один из его сигналов не был для них неожиданным, они знали, что требуемые от них действия не будут бесцельными, и сознавали, что все сделанное эскадрой будет содействовать славе и могуществу их родины. Поэтому они всегда немедленно исполняли его приказания, но исполняли не слепо, сознавая, что ответственность за непосредственные действия их корабля лежит на них. В то же время они понимали, что исполнение приказаний флотоводца обеспечивает совместное действие всех сил, ведущее к победе. Весь личный состав, команда и офицеры, был преисполнен истинным воинским духом, не знающим опасностей, и был посвящен во все тонкости своего искусства.
Этих качеств нельзя было ожидать от новичка, они могли лишь выработаться у старого служаки с большой выучкой, а полностью развиться лишь у людей, закаленных в боях. Поэтому вообще был бы желателен продолжительный срок военной службы у всех воюющих народов. Для флота это имеет особенно важное значение по причине разнообразия условий службы. Продолжительность службы орудийной, башенной и т. п. прислуги, исполняющей очень важные функции на корабле, является необходимой, так как она обеспечивает хорошее выполнение этих функций.
Таков был личный состав у Формиона. С такими судами Формион мог действовать, как действует фигурами маэстро шахматной игры на доске. Он все время был уверен, что его командиры и команды сделают все, на что они только способны, даже в том случае, если бой примет непредвиденный оборот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204