Затем он окинул взглядом комнату, проворчал, что не мешало бы обновить мебель, но он не собирается тратить денежки на комнату, в которую, может быть, не войдет еще целых двенадцать месяцев, и проглотил две таблетки сердечного лекарства. После этого он вдохнул щедрую щепотку табака, который, казалось, освежил его, и сказал:– Ну, я не случайно попросил вас всех прийти сюда, и если кто-то из вас не хочет делать того, что в его же интересах, то я не настаиваю. Я окажу гостеприимство еще на один день, и будет с вас! Я не намерен задерживать гостей, чтобы меня объедали и опивали. Заметьте, я не говорю, что эти нахалы не получат своего шанса! Пусть они его не заслуживают, но я обещал, что у Китти будет возможность сделать свой выбор, а я человек слова!– Я понимаю, сэр, – сказал Бедденден, – мы уже догадывались о кое-каких ваших намерениях. Если вам будет угодно вспомнить, то один из нас сегодня не присутствует здесь по не зависящей от него причине.– Если вы имеете в виду вашего брата Клода, то я только рад, что его здесь нет. Он, конечно, может сделать Китти предложение, если хочет, но я уже сейчас могу вам сказать, что ей будет нечего ему ответить. Ведь она на протяжении многих лет не замечала его! А теперь слушайте меня внимательно. Вот что я хочу вам сказать. Я долго об этом думал и решил, что мне следует сделать. Я сейчас доступно вам все объясню. Долфинтон, ты меня понимаешь?Лорд Долфинтон, который сидел, сжав руки между колен, с выражением величайшего уныния на лице, встрепенулся и кивнул.– Я не думаю, что он понимает, – тихим голосом обратился мистер Пениквик к Хью. – Его мать может говорить что угодно, но я всегда думал, что у него не все в порядке с головой! Тем не менее, он такой же мой племянник, как и любой из вас, и я решил не делать между вами никаких различий. – Он сделал паузу и посмотрел на собравшуюся компанию с удовлетворением человека, который собирается обратиться к слушателям, не боясь, что его прервут или будут с ним спорить. – Это о моем завещании, – сказал он. – Я уже старый человек, и впереди у меня не очень много дней. Я не очень переживаю из-за этого, потому что достаточно пожил на свете. Я не сомневаюсь, что и вы будете рады увидеть меня в гробу.Здесь он опять прервался и дряхлой трясущейся рукой взял еще одну щепотку табака. Это представление все же весьма незначительно повлияло на его племянников. И Долфинтон, и почтенный Хью внимательно смотрели на него, но взгляд Долфинтона можно было определить всего лишь как безжизненный, а взгляд Хью был откровенно скептический. Бедденден был занят тем, что протирал свои очки. В общем-то мистер Пениквик не был так обременен годами, как можно было предположить по его высохшему и морщинистому лицу. Но он действительно оставался последним представителем старшего поколения в семье, о чем и любил сообщать своим посетителям. Ничего особенно удивительного не было в том, что его четыре сестры родились раньше него и умерли раньше. Однако для мистера Пениквика этот, в общем-то естественный факт, казалось, был полон непостижимой глубины и значительности.– Я последний из своей фамилии! – сказал он, печально качая головой. – Пережил все свое поколение! Никогда не женился! И у меня никогда не было брата!Патетические ноты подействовали на лорда Долфинтона. Он обратил вопрошающий взгляд в сторону Хью. Тот улыбнулся, стараясь его успокоить, и сказал бесцветным голосом:– Именно так, сэр!Мистер Пениквик, поняв, что его притворство никого не проняло, прекратил игру в несчастного старика и сказал со своей обычной резкостью:– Не думайте, что я пролил много слез, когда мои сестры умерли. Это не так! Это я говорю о вашей бабушке, вы, двое молодцов! Я не очень о ней тужил! Бабушкой Долфинтона была моя бедная сестра Корнелия, глупейшая женщина, доложу я вам, – наплевать и на нее! А вот Рози была лучшей из них. Черт побери, мне нравилась Рози и нравится ее внук Джек! Он на нее очень похож! А почему этого мошенника сейчас нет здесь?Это воспоминание придало его голосу раздраженные нотки. Он тихо сидел минуту или две, размышляя о нарушении, которое допустил его любимый племянник. Бедденден бросил на своего брата взгляд, выражающий глубокое страдание, но Хью смотрел только на мистера Пениквика, почтительно ожидая продолжения лекции.– Ну, это еще ничего не значит! – заговорил мистер Пениквик возбужденно. – Как вы понимаете, ничто мне не помешает распорядиться моими деньгами так, как я хочу. У вас нет на них никакого права. И не мечтайте об этом! В то же время я никогда не принадлежал к тем, кто забывает свою родню. Меня не могут обвинить в том, что я не выполнил своих обязанностей по отношению к семье. Я ведь хорошо помню то время, когда я приглашал вас сюда – маленьких, противных и вредных мальчишек, которые, однако, со своими родителями составляли мою семью. Я давал матери Долфинтона множество советов, к которым она внимательно прислушивалась, когда его отец, мой племянник, умер… О чем я говорил? Я люблю родню. Джордж меня понимает. Это единственная черта, которая мне в тебе близка, Джордж. И поэтому я твердо решил, что мои деньги должны перейти к одному из вас. В то же время есть еще Китти, и я не собираюсь отрицать, что хочу, чтобы они достались и ей. И если бы я не осознавал своих обязанностей перед семьей, то оставил бы их ей – без всяких дальнейших церемоний! – Он бросил взгляд на Беддендена и Хью и неожиданно весело хмыкнул. – Мне кажется, вам не дает покоя мысль, не моя ли она дочь? Успокойтесь: не моя! Она вообще нам не родственница. Ее отец – бедняга Том Чаринг. А вы и не подозревали? Увы, она последняя из Чарингов. Том и я были друзьями, но отец Тома завещал ему мало денег, а мой оставил мне большое состояние. Том умер, не увидев, как Китти выросла, и никого из Чарингов не осталось, кроме двух немощных кузенов, – вот я и удочерил девочку. Так что нет ничего, что помешало бы ей выйти замуж за одного из вас, если она захочет. Поэтому я и решил, что один из вас женится на ней и получит мое состояние в придачу.– Я должен заметить, сэр, что это весьма странное, своеобразное предложение! – заметил Бедденден. – И тот, кто…– Своеобразное!? – воскликнул Хью тоном, в котором звучало отвращение. – Я бы скорее назвал его возмутительным!– Очень хорошо, мальчик мой, если ты так думаешь, то не делай ей предложения, – спокойно ответил мистер Пениквик.– Ради бога, замолчи, Хью! Могу я полюбопытствовать, сэр, все ли состояние целиком будет завещано… счастливому избраннику?– Оно будет завещано Китти, если только она выйдет замуж. Я терпеть не могу делить имущество.– А что будет в случае, если ни одно из предложений не будет принято?Мистер Пениквик хитро усмехнулся:– Я этого не боюсь!Хью поднялся на ноги и встал, возвышаясь над своим дядюшкой:– Вам не удастся заставить меня молчать! Весь этот план, по-моему, унизителен для всякой порядочной женщины. Ради Бога, скажите, кто же из нас должен взять ее замуж?– Не стой здесь и не действуй мне на нервы! – рявкнул мистер Пениквик. – Я не буду заставлять ее выходить замуж ни за кого из вас. Я не говорю, что мне все равно, кого она выберет, но вмешиваться не буду. Я разумный человек и надеюсь, она выберет того, кто ей по душе. Вас много, есть из чего выбрать!– А что если она откажется, сэр? – взволнованно спросил Бедденден.– Тогда я завещаю деньги какой-нибудь больнице или что-то вроде этого! – ответил мистер Пениквик. – Хотя уверен, что она не будет такой дурой!– Правильно ли я предполагаю, сэр, что у Китти нет собственного состояния? – требовательным тоном спросил Хью.– Ни франка, – бодро ответил мистер Пениквик. У Хью блеснули глаза:– И вы говорите, что не принуждаете ее! Я удивляюсь вам, сэр! Как же может женщина без состояния в положении Китти надеяться заключить приличный брак?– Конечно, не может, – согласился мистер Пениквик, на глазах делаясь все более любезным.– Нет, честное слово! – воскликнул лорд Бедденден, почти вздрагивая от мысли о возможности брака с женщиной без приданого. – Право же, Хью, ты очень далеко заходишь! – Не знаю уж, где ты набрался таких отвлеченных идей. Смешно, когда утверждают, будто браки по расчету плохи. Ты должен знать, что в нашем кругу так всегда поступают: твоя собственная сестра…– Я не уверен, что моих сестер могли заставить выйти замуж, если они не хотели!Мистер Пениквик снова открыл свою табакерку.– Почему ты думаешь, что брак с одним из вас унизил бы ее? – вкрадчиво спросил он. – Если она не влюбилась в тебя, это еще не значит, что среди вас нет никого, кто бы пришелся ей по душе. Других мужчин она не знает, так что выбор у нее ограничен. – Вдохнув слишком большую порцию табака «Нат Браун», дядя бешено чихнул несколько раз. Оправившись от приступа, он продолжил: – Я буду с вами откровенен! Все знают Чарингов: с ними не стыдно породниться любой семье! Дело в том, что в жилах Китти течет французская кровь. – Собравшимся это было давно известно, но он разглагольствовал с видом человека, делающего сногсшибательное признание. – Я сам не знаю много об этой семье по фамилии Эврон. Они были эмигрантами, но не из высокопоставленных – по крайней мере, Том мне об этом не говорил. Беспокоить они вас не будут: я проследил за этим! Человек, который назвался дядей Китти, приезжал однажды сюда… о, много лет назад! С ним были два сына – золотушные школьники. Я скоро отослал его прочь: ну и фруктом же он оказался! Пытался, мерзавец, меня надуть, но напрасно, я так ему и сказал! Нахлебник, вот он кто, если не хуже. Насколько мне известно, он убрался во Францию, и я никогда ничего о нем не слышал. Но Дезире – мать Китти… – дядя внезапно умолк, и его взгляд, который переходил от Беддендена к Хью, невидяще уставился на поленья, тлеющие в камине. После значительной паузы он заговорил вновь: – Китти – славная малышка, но она не обладает красотой своей матери. Она слишком похожа на бедного Тома. В ее внешности есть что-то от матери… я это замечаю, но если представить себе миссис Чаринг… впрочем, наплевать! Это к делу не относится. – Он протянул руку к шнурку звонка и энергично потянул его. – Но запомните! Я далек от принуждения. Китти свободна в выборе. Она не может предпочесть лишь тебя, Джордж, потому что ты уже женат! Я не знаю, зачем ты вообще здесь: я тебя не приглашал!Лорд Долфинтон, довольный, что его слова подтвердились, взглянул на своего старшего брата и не удержался от краткого замечания: «Говорил же я тебе!» 2 Спустя несколько минут в гостиной появилась мисс Катарина Чаринг. За ней следом вошла пожилая женщина, чьи седые волосы были завиты в романтические локоны, обрамлявшие приветливое, если не сказать миловидное лицо. Отсутствие шляпы говорило о том, что это – старая дева; одета она была в платье кирпичного цвета, которое ей совсем не шло, и держала в руке старомодную сумочку. Мистер Пениквик, как только увидел ее, раздраженно воскликнул: «Нет, нет и нет! Думаете, я еще не сыт вами сегодня? Уходите!»Пожилая дама нерешительно замешкалась и, хотя она выглядела напуганной, но не скрывала своего разочарования:– О, мистер Пениквик! В такой час – такое деликатное дело…– Китти, – прервал ее мистер Пениквик. – Выпроводите эту особу из комнаты!Пожилая дама пыталась протестовать, но мисс Чаринг решительно ее обняла и подтолкнула к порогу:– Я же говорила вам, чем это закончится!Затем она закрыла дверь и повернулась к сидящим в гостиной. Она обвела их внимательными и прекрасными глазами и пересекла комнату.– Хорошо, девочка! – одобрил мистер Пениквик. – Садись!– Вот вам кресло! – предложил лорд Бедденден.– Вам будет удобно здесь, моя дорогая Китти, – сказал преподобный Хью, указывая на стул, с которого он поднялся, когда она вошла.Боясь упустить момент, встрепенулся и лорд Долфинтон. Издав глубокий вздох, он взмолился:– Возьмите мой! Он не так удобен, но я буду счастлив. Прошу вас!Мисс Чаринг одарила кроткой улыбкой всех собравшихся и, сложив на коленях руки, села на стул, который стоял у стола.Мисс Чаринг была миниатюрной, хорошо сложенной брюнеткой, с маленькими красивыми руками и ногами, с лицом, основную прелесть которого составляли большие темные глаза. Они выражали такую искренность и чистоту, что, когда Китти пристально смотрела в лицо собеседникам, некоторые из них испытывали замешательство. При этом у нее был мило вздернутый нос, короткая верхняя губка, но – волевой подбородок. Свои роскошные темные волосы она укладывала так скромно, что снискала этим расположение своего опекуна. На ней было невзрачное зеленое платье с высокой талией и узкой оборкой. На шее виднелся маленький золотой медальон. Это было ее единственное украшение. Если на лорда Беддендена, человека светского, ее одежда произвела удручающее впечатление и он подумывал о роскошном наряде, который куда бы больше подошел Китти, его брат изучал скромную внешность девушки с одобрением.– Итак, Китти, – сказал мистер Пениквик, – я рассказал о своих намерениях племянникам, и сейчас они сами могут с вами поговорить. Это не относится к мистеру Беддендену, как все понимают, хотя, я не сомневаюсь, он может многое сказать. По правде, я даже не знаю, зачем он явился.– Думаю, – сказал Китти, имею в виду его светлость, – он явился, чтобы прокатить Хью.– В самом деле, Китти! Честное слово! – воскликнул Бедденден, несколько смущенный. – Но вам пора научиться правильно говорить!Мисс Чаринг удивилась и вопросительно взглянула на Хью.Он пояснил:– Джордж имел в виду, что такое слово, как «прокатить», не стоит употреблять в разговоре, кузина.– Ха! – воскликнул мистер Пениквик. – Так он имел в виду вон что! Отлично! Отлично! В таком случае, я бы посоветовал ему не совать нос в дела, которые его совершенно не касаются! Более того, я не хочу, чтобы вы делали девушке замечания! Я не позволю этого, пока она живет в моем доме. Мне вполне достаточно одной мисс Фиш!– Я хотел бы заметить вам, сэр, что моей кузине лучше брать пример с мисс Фишгард, чем с Джека, если я не ошибаюсь, – не сдавался Хью, отчетливо выговорив имя гувернантки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43