Я устал от того, что мной помыкают. Я не ее собственность, и мне не нравится, когда меня держат на поводке. Что касается ее денег, то я предпочитаю обратиться к Элсбери и попросить у него в долг. Уильям славный человек, он мне не откажет.— Ты не обязан мне ничего объяснять, — сказала Мойра, все еще возмущенная пари, которое Джек и Спенс заключили. — Когда я выйду за лорда Ренфрю, возможно, уговорю его заплатить твои долги.Ее слова привели Джека в ярость. Мойра принадлежала ему. Никто другой не должен лечь в ее постель! Он крепче сжал ее руку.— Позволь мне уйти. Я ведь сказала тебе, что у меня болит голова.Мойра боялась прикосновений Джека, Еще чуть-чуть — и она вспомнит во всех подробностях то, что происходило между ними в прошлую ночь, — все ласки, слова, сияние его серых глаз.Но Джек не ограничился взглядом или прикосновением. Он схватил Мойру в объятия и принялся целовать безудержно, жадно, страстно. Эти поцелуи пугали ее и притягивали одновременно. Ни один мужчина еще никогда так не волновал ее, как Джек Грейсток. И она позволила ему взять ее на руки, отнести в комнату и уложить на постель.Завороженная, Мойра смотрела, как Джек срывает с себя одежду. Он также не сводил с Мойры глаз, полыхающих огнем. Прошедшей ночью, смущенная происходящим, она не смела смотреть на него, но сегодня ей хотелось видеть все. Она понимала, что совершается недопустимое, что позволить Джеку вновь любить себя — значит осложнить свою жизнь. Но Бог простит ее, ей нужно, она жаждет ощутить его в себе, даже зная, что она всего лишь ставка в его скверной игре. Впереди — встреча с Роджером Мэйхью, и, возможно, сегодня она с Джеком в последний раз…Он наклонился и поцеловал се. Начат быстро и умело расстегивать на ней платье, но Мойра вдруг очнулась и обеими руками оттолкнула его.— Мы не должны! Я не буду твоей любовницей. Я поклялась, что больше не поддамся своей слабости, по это опять случилось. Что мне делать?— Позволь мне любить тебя. Со мной никогда не было ничего подобного, еще ни одну женщину я не хотел так сильно, как тебя.Мойра вдруг вспомнила слова Роджера о том, что он будет ждать ее в полночь. Она затихла в объятиях Джека, осыпавшего ее ласками.— Который час?— Не все ли равно?Мойра подавила растущий страх.— Скажи, пожалуйста, который час.Джек со вздохом потянулся к своему сюртуку и вынул из кармана часы.— Половина одиннадцатого. Мы можем продолжать?— А ваше со Спенсом пари? Ты распоряжался мной так же, как своими рысаками. А я — человек, я — женщина…— Господи, ты думаешь, я этого не понимаю? Но зачем ты солгала мне?— Теперь уже поздно обвинять друг друга. Как насчет Виктории?— А что с Викторией?— Она тебя ждет.— Пока еще нет. Кроме того, я сомневаюсь, что женюсь на ней. Думаю, для нее это не будет сюрпризом: она подозревает, что я охладел к ней.— Но она тебе нужна, — не сдавалась Мойра. — Как же Грейсток-Мэнор?— Я выживу, выживет и Грейсток-Мэнор.Джек продолжал раздевать ее, стягивая одну вещь за другой, — платье, нижнюю юбку, белье.— Подожди! — Мойра отстранилась. — Мы же договорились прошлой ночью. Отправляйся в Воксхолл, полюбезничай с леди Викторией. Если я дорога тебе…Она замолкла, не окончив фразу. Смешно думать, что Джек питает к ней какие-то чувства. А если бы и питал, эти сантименты не доведут до добра ни ее, ни его.Джек молча смотрел, как Мойра стаскивает с кровати простыню и закутывается в нее.— Я думал, ты хочешь меня.— Как же ты не понимаешь? — тихо заговорила Мойра. — Для тебя это все не больше чем наслаждение…— Ты хочешь сказать, что тебе это не доставляет радости? — спросил он с язвительной усмешкой.— Я радуюсь до такой степени, что утратила последние остатки разума. Ты заставляешь меня забыть то, чему моя мать учила меня с детства.— Ты мастерица дразнить! — Он схватил свою одежду и стал быстро натягивать ее. — Я в жизни не пытался овладеть женщиной против ее желания и не собираюсь этого делать!Обида и разочарование так и кипели в нем. Он горько раскаивался, что заключил пари со Спенсом, что пытался найти для нее мужа, раскаивался во всем, кроме желания обладать ею. Он мог бы заниматься с ней любовью каждую ночь до конца своих дней, но был достаточно умен, чтобы понимать, что не подходит ей. Ей нужен человек, который стал бы опорой для нее самой и для ее семьи, а он вовсе не такой.Он выскочил за дверь и, перепрыгивая через ступеньки, спустился по лестнице. Когда Мойра услышала, как колеса кареты покатили по гравию, она бросилась на кровать, до боли желая, чтобы Джек вернулся, и понимая, что этого не случится. Она не имела представления, какое зло собирается учинить ей лорд Роджер теперь, когда он вернулся в Лондон. Но что бы ни выпало на ее долю, она должна защитить Джека любой ценой. Глава 10 Часы на камине пробили полночь, когда Мойра выскользнула через черный ход. Джек еще не вернулся, и она решила, что леди Виктория удержит его при себе до утра. Мойре было больно представлять Джека в объятиях другой женщины, но, вспомнив о предстоящей встрече с лордом Роджером, она решила, что это к лучшему, и выскользнула через заднюю калитку в проулок, где ее должна была ожидать карета. Не суть важно, что она смертельно боится, главное для нее — узнать, чего Мэйхью от нее хочет. Мойра опасалась, что тот станет шантажировать Джека ее прошлым, а этого она не могла допустить.Наемная карета стояла совсем близко к калитке. Мойра, вся дрожа, присмотрелась к ней и заметила, что кучер низко склонился над вожжами и не смотрит ни вправо, ни влево. У Мойры промелькнула мысль, что за эту поездку лорд Роджер должен был недурно заплатить вознице. Она меньше всего хотела остаться с Мэйхью наедине и не собиралась садиться в карету, но выбора ей не предоставили: дверца распахнулась, и сильная рука втащила девушку внутрь. Мойра вскрикнула, упав па сиденье в вихре взметнувшихся юбок. Дверца захлопнулась, и карета загромыхала по булыжнику. Мойра выпрямилась, привела в порядок юбки и уставилась на человека, развалившегося на противоположном сиденье. Ни Мойра, ни ее похититель не заметили Джилли, которая наблюдала за ними со стороны черного хода. Горничная не могла в эту ночь уснуть и зашла на кухню перекусить как раз в тот момент, когда Мойра выходила на улицу. Джилли глазам своим не поверила, увидев в окне кареты мужское лицо.— Вы поступили разумно, — произнес Мэйхью со скрытой угрозой.— Куда мы едем? — спросила охваченная тревогой Мойра.— В помещение, которое я нанимаю для подобных оказий. Не волнуйтесь. Я не сделаю ничего такого, что вы не позволили бы своему любовнику. И не отвезу вас в Ньюгейт. У меня другие планы.— Вы низкий человек. Вы знаете, что я не похищала ожерелье. Почему вы не сказали вашим родителям правду?— Еще чего не хватало! Они и так злятся на меня за то, что я отпустил вас и уехал из Лондона, ничего им не объяснив. Пришлось занять деньги для поездки во Францию. Отец определил мне скудное содержание. Проклятый скупердяй!Они проехали еще небольшое расстояние, и карета остановилась.— Вот мы и на месте. Выходите. Продолжим наш разговор в доме.Схватив Мойру за руку, Роджер вытащил ее из кареты и велел кучеру подождать. У Мойры похолодела спина, когда она увидела, что Мэйхью привез ее в самую подозрительную на вид гостиницу, какую только можно себе представить. Грязная вывеска над входом висела криво, и, несмотря на поздний час, из тусклых окон доносился пьяный раскатистый хохот.Роджер попытался затащить ее внутрь, но Мойра уперлась:— Я туда не пойду.— Пойдете, если хотите себе добра. Набросьте на голову капюшон. Вы не первая шлюха, которую я привожу в «Курицу и петуха». Сброд, который посещает это местечко, не обращает внимания на девиц, занимающихся подобным ремеслом.Мойра продолжала упираться, но Мэйхью со злостью дернул ее за руку и втолкнул в дверь. Чудовищный гвалт едва не оглушил ее. Она задыхалась от вони перегара и немытых тел. Съежившись под любопытными взглядами буйного отребья и надвинув капюшон как можно ниже, она стала подниматься вслед за Роджером по шаткой лестнице.— Ну вот мы и на месте, — объявил он, отворяя дверь и препровождая Мойру в комнату. — Снимайте накидку и чувствуйте себя как дома.— Нет, благодарю вас, — пробормотала Мойра, окинув грязную комнату беглым взглядом. — Я не задержусь. Что вы хотели со мной обсудить?— Вы прекрасно знаете, чего я хочу. Кстати, что произошло с вами, когда вы так лихо выскочили из моей кареты? Я считал, что вы мертвы, потому так спешно и покинул Лондон.Можете себе представить мое изумление, когда я увидел вас в Воксхолле. Услышав, что вы дочь ирландского барона, я чуть не расхохотался. А узнав, что вы подопечная Джека Грейстока, я хотел немедленно разоблачить вас как преступницу. Но по зрелом размышлении, я изменил свое намерение. Решил, что сохранить ваш маленький секрет в моих же интересах. Увидев вас в облике светской дамы, я снова захотел отведать то, в чем вы мне раньше отказали.Мойра смерила его уничтожающим взглядом: — Вы мне омерзительны.Роджер засмеялся скверным смехом.— Вы поступите точно так, как я велю, если не хотите угодить в каталажку. Подумайте и о Джеке Грейстоке. Ходят слухи, что ему необходимо срочно улучшить свое финансовое положение и он решил сделать это за счет леди Виктории Грин. Я с ней спал. Эта похотливая сучонка, но как, вы думаете, она отреагирует, если узнает, что вы не в большей степени родственница Джека Грейстока, чем моя? Вопрос о женитьбе на богатой наследнице вообще отпадет для Джека, если выяснится, что он всех провел. Именно этого вы желаете человеку, который спас вам жизнь? Ведь это он вас воскресил, не так ли?— Он не оставил меня валяться на обочине и ждать, пока я умру от холода или увечий, — едко произнесла Мойра. — Он человек сострадательный… в отличие от вас.Роджер презрительно усмехнулся.— А чья это была идея — выдать вас за леди? Мне кажется, подобная блестящая мысль могла прийти в голову только Джеку Грейстоку.— Это не ваше дело.— А я считаю его моим. Если вы не послушаетесь меня, я погублю Грейстока. У него и так неважная репутация. Его не зря прозвали Черным Джеком.— Что вам от меня нужно? — в ярости выкрикнула Moйра. — Что бы это ни было, оставьте в покое Джека!— Ну что ж. — На губах у Роджера по-прежнему играла хитрая, полная коварства улыбка. — Я так и сделаю, если вы подчинитесь. Думаю, вам понятно, о чем идет речь. Однажды в клубе вас уже ждали понапрасну.«Клуб адского пламени»! Этот человек являл собой воплощенное зло.— Нет! Я ни за что не соглашусь.— Подождите, я еще не закончил. Если вы откажетесь, я привлеку вас к суду и заявлю, что Джек Грейсток — соучастник кражи. Вам известно, какой срок заключения вы получи те? Ваш выбор весьма ограничен. Или Ньюгейт, или «Клуб адского пламени».Мойра никогда еще не испытывала такой ненависти к человеку.— Лучше умереть, чем стать игрушкой для вас и ваших подлых друзей! — воскликнула она. — Я слышала, что лишь немногие женщины пережили ночь с поклонниками Сатаны. Если я останусь живой, то клянусь, что пойду к вашим родителям и расскажу им о вас все.— О, вы останетесь в живых, это я вам гарантирую. А потом будете помешены в бордель, об этом я тоже позабочусь. Может быть, вам даже понравится то, что станут делать с вами члены клуба. Большинству проституток, которых мы нанимаем, очень правится. Грейсток тоже принимал участие в наших сборищах. Я удивлен, что он не привел вас туда. Проклятый ублюдок, вероятно, хотел приберечь вас для себя.— Помоги мне. Святая Дева! — вскричала Мойра. — Вы лжете! Джек никогда бы не стал связываться с такой мерзостью.— Говорить что хотите, милая моя Мойра, это ничего не изменит. — Роджер поздравил себя с собственной находчивостью: посеять семена сомнения в душе Мойры насчет связи Джека с «Клубом адского пламени» — это озарение гения, пусть и лживое. — Мне говорили, что Ньюгейт весьма неприятное место. Болезни, эпидемии, грязь, голод — всего этого вы хлебнете более чем достаточно. И никакого труда не составит обвинить Черного Джека в сообщничестве. Я с легкостью найду человека, который под присягой покажет, что именно Джек подговорил вас украсть ожерелье моей матери. Все отлично знают, что он невероятно нуждается в деньгах.— Даже вы не можете дойти до такого злодейства, — едва сдерживая слезы, сказала Мойра.Лжет ли он насчет Джека? Разум твердил Мойре, что Роджер не лжет, но сердце отказывалось этому верить. Роджер тонко улыбнулся:— Могу и дойду. Как член «Клуба адского пламени», я твердо усвоил, что главное в жизни — наслаждение во всех смыслах этого слова. Допустимо все, что помогает получить желаемое. Зло возбуждает. Спросите у Черного Джека, если не верите мне. Или у лорда Ренфрю.Мойра побелела. И лорд Ренфрю тоже?— Если бы ваши родители знали, что вы за человек, они бы вас прокляли.— Мой отец — напыщенный осел, который непрестанно ругает меня за мои безобразия, хотя не знает даже половины их. Грозит лишить меня наследства в пользу младшего брата, самодовольного лицемера, каких поискать. Все это бесполезно. Титул принадлежит мне.В голосе у пего было столько злобы, что Мойра не на шутку испугалась за отца и брата Роджера.— Я не могу сделать то, о чем вы просите, даже если у меня нет другого выхода.— У тебя нет выбора, — перешел он на ты. — Раздевайся. Я хочу попробовать тебя, прежде чем ты достанешься другим.Мойра отступила на шаг:— Нет!Резким и неожиданным движением Роджер притянул ее к себе и бросил па постель. Страх придал Мойре силы, она сопротивлялась как могла. Руки Роджера шарили по ее телу, горячим языком он старался раздвинуть ее стиснутые губы. Его тощее тело было крепким, как сталь. Мойра продолжала бороться, но вдруг поняла, что эта борьба ему нравится, и притихла, расслабилась. На хилом столике рядом с кроватью она заметила фаянсовый кувшин для воды, но дотянуться до него было непросто.Роджер задрал ей юбки до талии и лихорадочно начат расстегивать свои брюки. В порыве отчаяния она резко вытянула руку и ухватила-таки кувшин. Доведенный до исступления бешеным желанием, Роджер, не заметив этого, скорее прохрипел, чем проговорил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38