Однако тех, кто его знал, этот щегольской вид не мог ввести в заблуждение: Гаспарилла был человеком своенравным и жестоким.
Блисс проглотила комок, подкативший к горлу, и с усилием произнесла:
– Его нет.
– Зато ты здесь! Значит, его люди сказали мне правду. – Гаспарилла внимательно осмотрел Блисс с ног до головы и нахмурился. – Я видал женщин и покрасивее тебя. Что же в тебе такое особенное? Ради чего Охотник решился предать меня? А ведь я так доверял ему! Как самому себе! Признавайся, что ты сделала с ним, девка? – неожиданно прикрикнул пират. – Чем очаровала настолько, что он забыл о нашей дружбе? Что у тебя, медом, что ли, между ног намазано?
Блисс побледнела от обиды.
– Я не делала ничего, –сухо ответила она..
– Я очень щепетилен во всем, что связано с выкупом за моих пленниц, – заявил Гаспарилла. – И если обещал твоему жениху, что верну тебя, как только получу выкуп, значит, обязан вернуть. А Охотник обманул меня. Мой агент с Кубы сообщил, что ты до сих пор не в Гаване, а выкуп-то я уже получил! Вот я и решил приплыть сюда, чтобы на месте во всем разобраться. Когда Охотник собирался вернуться?
– Я... Я не знаю, – солгала Блисс. – Он мне ничего не сказал.
Гаспарилла хмыкнул, и его смуглое лицо потемнело еще больше.
– Мне некогда ждать! – заявил он. – Моя честь задета, мое доброе имя находится под угрозой! Давай, собирай свои вещи, девка, да поскорее. Я сам отвезу тебя на Кубу на своей «Донне Розалии». А уж с Охотником разберусь позже.
– Но я не хочу ехать с вами! Давайте дождемся Охотника, он...
Однако Гаспарилла не стал ее слушать. Он схватил Блисс за плечи и грубо толкнул ее к двери.
– Делай, что я приказал, шлюха! Иначе поедешь на Кубу, в чем есть! И поспеши – я не хочу пропустить прилив.
Свежий попутный ветер домчал по спокойному морю «Донну Розалию» до Кубы за каких-то пять дней. На подходе к гавани Гаспарилла поднял на мачте испанский флаг, под которым благополучно миновал грозные пушки крепости Эль-Моро. Блисс смотрела на берег, покуда «Донна Розалия» пришвартовывалась в дальнем уголке гавани.
Меньше всего на свете ей хотелось увидеть сейчас лицо Джеральда Фолка. Она ненавидела этого человека, ненавидела всей душой! Блисс не могла простить ни ему, ни своему отцу того, что они сделали с ней и с ее сыном. Надо же было придумать такое злодейство: украсть у матери новорожденного младенца и сказать, что он умер! А разве не злодейство – посадить в тюрьму ни в чем не повинного Гая и держать его там до тех пор, покуда он не погиб от лихорадки? Они сломали ее жизнь – и все ради этих проклятых денег.
«Черта с два отец или Фолк получат хоть медный грош из моего наследства!» – мысленно поклялась Блисс.
Наконец спустили трап, и Блисс с отвращением услышала голос Гаспариллы, позвавший ее.
– Куда вы меня поведете? – спросила она.
– Лично я – никуда, – хмыкнул Гаспарилла. – Здесь, в Гаване, меня слишком многие знают в лицо. И то сказать, сколько испанских судов я на дно отправил! Ты пойдешь с одним из моих людей. Он отвезет тебя к агенту, а уж дон Элизар передаст тебя твоему жениху. Поторопись: дон Элизар уже предупрежден и ждет тебя.
Пока они ехали по шумным улицам Гаваны, Блисс неотступно думала о побеге, но в конце концов отказалась от этой идеи. Ведь у нее нет ни гроша, а в Гаване она никого не знает. Кто поможет ей? Никто. Конечно, это будет омерзительно – снова встретиться с Джеральдом Фолком, но, к сожалению, она ничего не может поделать. Встретиться придется, хотя она с большей охотой осталась бы навсегда с Охотником, чем со своим женихом и своим папашей...
За долгие дни путешествия Блисс о многом успела подумать, в том числе и о своей странной, растущей с каждым часом привязанности к одноглазому пирату. Эта привязанность стала такой сильной, что порою Блисс казалось, будто она знала Охотника всю жизнь. Как это случилось? Блисс не могла ответить на этот вопрос. Еще одна загадка. Сколько же их, этих загадок и тайн, окружает ее в последнее время! Охотник оказался таким нежным любовником, что иногда от его ласки слезы подкатывали к глазам Блисс. И как бы он ни старался скрывать свои чувства, Блисс догадывалась, что этот странный человек испытывает то же, что и она...
– Приехали! – раздался грубый голос пирата, сопровождавшего ее. – Контора Феликса Элизара на втором этаже. Открывай дверь.
Дом, куда привезли Блисс, был старым, обшарпанным, сложенным из выкрошившегося от времени песчаника. Она открыла дверь и в глубине темного коридора обнаружила скрипучую лестницу, ведущую на второй этаж.
– Шагай, – подтолкнул ее к ступенькам пират. – Элизар ждет тебя.
Блисс поднялась наверх и в нерешительности остановилась перед закрытой дверью. Ноги ее словно приросли к полу. Она понимала, что если за этой дверью увидит Джеральда, ей будет очень трудно удержать себя в руках.
Пират распахнул дверь и втолкнул Блисс в комнату. На счастье, Фолка здесь не было, а за столом, заваленным бумагами, сидел маленький испанец. Он поднял голову, увидел Блисс и улыбнулся.
– Ну, наконец! Спасибо, Рамон. Передай Гаспарилле, что дело насчет жены дона Кобра уже решено. Вскоре он должен доставить выкуп, а дальше все пойдет, как обычно.
– Да, дон Элизар, я передам ему. К сожалению, Гаспарилла не может долго оставаться в гавани, ему нужно уходить, пока полиция не распознала «Донну Розалию». Сами знаете, мы – нежеланные гости в испанских водах. Гаспарилла просил извиниться перед Джеральдом Фолком за задержку. Она произошла не по его вине.
Пират положил на стул узелок с вещами Блисс и поспешно вышел. Теперь, оставшись наедине с доном Элизаром, Блисс смогла получше рассмотреть человека, который занимался ее выкупом. Дон Элизар оказался довольно тщедушным, жидкие темные волосы и нафабренные усы делали его похожим на лысеющего кота. Когда же он улыбнулся, лицо его напомнило Блисс мордочку хорька, и она невольно поморщилась, почувствовав отвращение к этому человечку-.
– Так, значит, это вы – та самая женщина, что заставила Охотника перейти дорогу Гаспарилле? – заметил дон Элизар, внимательно разглядывая Блисс. – Вы хороши, не спорю, но что касается меня, то даже ради пас я не решился бы на такой самоубийственный поступок. Поссориться с самим Гаспариллой! Не завидую я Охотнику. Гаспарилла не из тех, кто прощает подобные вещи. Впрочем, вы здесь, в целости и сохранности, а это сейчас самое главное. – Он снова улыбнулся своей гаденькой улыбочкой. – Я послал известие вашему жениху, и он с минуты на минуту должен подъехать.
Блисс не успела ничего ответить: открылась дверь, и на пороге появился Джеральд Фолк. Он исподлобья посмотрел на Блисс, но тут же поспешил изобразить на лице радостную улыбку.
– Ах, дорогая моя! Я чуть с ума не сошел, столько времени ожидая тебя здесь, в Гаване. Сгораю от нетерпения поскорее отвезти тебя в Новый Орлеан, чтобы мы могли наконец обвенчаться. Скажи, почему ты тогда сбежала? Если у тебя возникли какие-то проблемы, ты могла бы поделиться ими со мной. Я непременно помог бы тебе...
Почувствовав, что он здесь лишний, дон Элизар решительно поднялся из-за стола.
– Оставляю вас наедине, – сказал он. – Уверен, что вам есть о чем поговорить без посторонних.
– Спасибо вам за все, что вы сделали для меня, дон Элизар! – пылко поблагодарил его Фолк.
– Не стоит благодарности, – ответил испанец и вышел, прикрыв за собою дверь.
Фолк повернулся к Блисс и пристально уставился ей в лицо, буквально испепеляя взглядом.
– Ну что ж, выглядишь ты неплохо. Хочу надеяться, что ты не стала наложницей какого-нибудь пирата.
Блисс медленно подняла голову.
– Думай что хочешь, – сказала она. – Только знай, что скорее ад покроется льдом, чем я выйду за тебя замуж.
– Вот как? Это еще почему? – насмешливо спросил Джеральд.
Гнев сверкнул в изумрудных глазах Блисс.
– Вы с Клодом украли моего ребенка! – бросила она ему в лицо. – Я знаю, что мой сын жив. Он жив и находится в Мобиле. Я никогда не прощу вам обоим того, что вы сделали со мною – и с ним.
Фолк даже отшатнулся – такая непримиримая ненависть исходила сейчас от Блисс. Он понятия не имел о том, что ей стала известна правда о сыне, и слова ее стали для него сильным ударом. Прошло какое-то время, прежде чем к нему вернулся дар речи. Когда же Фолк наконец заговорил, голос его звучал уверенно и даже слегка небрежно: ведь всем известно, что нападение – лучшая защита.
– Мы сделали это ради твоего же блага. Ты была тогда еще слишком молода, чтобы в одиночку воспитывать ребенка. Мы отдали мальчика в приличный дом, в хорошие руки... А когда мы с тобой поженимся, у нас наверняка будут дети – наши дети, твои и мои. Ты должна быть даже благодарна мне – ведь я столько лет щадил твои чувства и не настаивал на том, чтобы ты вышла за меня замуж. Разве не так?
– Ты не настаивал на нашем браке до тех пор, пока я не имела права распоряжаться своим наследством, – брезгливо сказала Блисс.
– Неправда! Я всегда хотел тебя, Блисс! К сожалению, ты в свое время поторопилась и выскочила замуж за совершенно неподходящего человека. Но ничего, эту ошибку мы скоро исправим. Как только вернемся в Новый Орлеан – так сразу и под венец. Я уже обо всем договорился, все готово.
– Только через мой труп! – крикнула Блисс. – Я никогда не выйду за тебя, Джеральд!
– Ну, ну, – успокойся, – миролюбиво сказал Фолк. – Ты просто устала. Столько всего пережила за последнее время... Кстати, я не хочу, чтобы кто-нибудь в Новом Орлеане знал, что ты была в плену у пиратов. Обещай мне не болтать об этом. А сейчас мы поедем с тобой на мой корабль, и ты сможешь хорошенько отдохнуть. Я уверен, что скоро ты полностью придешь в себя.
– Да я никогда из себя и не выходила, – пожала плечами Блисс. – Просто раньше я была слепой, а теперь прозрела. Увидела, каков ты на самом деле. Я и прежде тебя не любила, а теперь ненавижу. Всем сердцем ненавижу! Хочешь отвезти меня в Новый Орлеан? Вези, мне все равно здесь нечего делать. Но учти: как только мы вернемся домой, я первым делом куплю себе билет до Мобиля.
– Ты несешь сейчас несусветную чушь, моя дорогая, – сказал Джеральд. – Поговорим обо всем позже, когда ты поешь и отдохнешь. Все равно нам несколько дней плыть на одном судне. Правда, отплывем мы только завтра – я купил здесь большую партию рома, и нам придется дождаться конца погрузки. Пойдем, – он взял Блисс за руку. – Поговорим о планах на будущее после. Даст бог, договоримся.
Блисс очень сильно сомневалась в том, что они с Джеральдом когда-нибудь о чем-нибудь сумеют договориться, но спорить с ним сейчас у нее просто не было сил.
Охотник нетерпеливо всматривался в появившиеся на горизонте очертания Соснового острова. Они приближались, но приближались так медленно! Наконец ялик вошел в знакомую лагуну возле деревни. Охотник ловко обошел подводные камни, и вскоре под днищем ялика заскрипел прибрежный песок. Однако стоило Охотнику ступить на берег, он почувствовал, что вокруг что-то неуловимо изменилось, что-то произошло. Странно, ведь все, казалось, было прежним, но в сердце Охотника с каждой секундой разгоралась тревога. Когда же он увидел спешащего к берегу Цезаря, сердце его сжалось от страшного предчувствия.
– С Блисс все в порядке? – первым делом крикнул Охотник, не дожидаясь, пока Цезарь подойдет ближе.
«Проклятье! Если с ней что – то случилось, я никогда себе этого не прощу!» – подумал Охотник и только в эту минуту с удивлением осознал, что Блисс занимает огромное, самое важное, самое первое место в его жизни. Как же это случилось? Когда?
– Ее забрал Гаспарилла, капитан, – ответил запыхавшийся Цезарь. – Узнал, что она до сих пор не в Гаване, и приехал разбираться. Вне себя от ярости. Просто сумасшедший! Я так рад, что вас не было дома, когда он приехал. Бог знает, что могло бы случиться: его люди были вооружены до зубов и прямо рвались в драку. Гаспарилла сказал, что сам отвезет молодую мисси в Гавану, а потом вернется сюда и выяснит, почему вы обманули его.
– Когда это случилось? – спросил Охотник.
Он представил себе Блисс рядом с Фолком и едва не застонал от боли. Она не достанется Фолку! Она всегда принадлежала и впредь будет принадлежать одному только Гаю Янгу!
– «Донна Розалия» подняла якорь и вышла в море с вечерним отливом. Вы еще можете догнать их, капитан. Я был уверен, что вы захотите это сделать, и приказал матросам приготовить «Ястреба». Провизия и вода уже на борту.
Охотник благодарно положил Цезарю руку на плечо.
– Спасибо, Цезарь, ты настоящий друг. И поступил совершенно правильно. Собирай экипаж, а я только возьму свое оружие – и бегом на пристань.
– Нет необходимости, капитан, – белозубо улыбнулся Цезарь. – Все, что нужно, уже в каюте. Мы с Клео об этом позаботились. Вам надо торопиться: уже начинается отлив. Привезите молодую мисси назад – целой и невредимой. Мы будем ждать.
Охотник со всех ног помчался к гавани. Он знал, что сделает все, даже самое невозможное – но разыщет Блисс и своего сына.
Охотник оказался на Кубе всего через несколько часов после Гаспариллы. Сердце его упало, когда он не обнаружил в гавани «Донны Розалии» – ее не было ни у причалов, ни на якоре посреди бухты. Но затем Охотник увидел «судно, принадлежащее компании Фолка, и немного повеселел. Судно Фолка стояло в дальнем конце бухты, и в голове Охотника сразу же сложился план. Он был почти уверен, что Блисс очень скоро окажется на этом судне Фолка, на «Южной Звезде», а значит, нужно поторопиться, пока «Южная Звезда» не покинула порт.
Дождавшись темноты, Охотник приказал погасить огни на бригантине и подвести ее почти вплотную к «Южной Звезде». Ночь была так темна, что силуэт «Ястреба» совершенно сливался с угольно-черным небом. Когда до «Южной Звезды» оставалось всего несколько ярдов, Охотник спустился по веревочной лестнице за борт и беззвучно погрузился в спокойную темную воду.
8
«Когда же он уйдет?» – с тоской думала Блисс, сидя в своей тесной каютке на борту «Южной Звезды».
Но Джеральд Фолк не уходил и все продолжал говорить об их будущей свадьбе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42