https://wodolei.ru/catalog/mebel/shkaf/
Ссора между ними дошла до неприличия, и Людовик, дороживший союзником, отозвал Виллара, приняв, однако, его план похода на Вену. На помощь баварскому курфюрсту были двинуты еще два французских корпуса — генералов Марсены, ловкого царедворца, и Таллара, первого дуэлянта Франции (оба они были креатурами госпожи де Ментенон). Численность их войск вместе с баварцами достигала 60000 человек.Разгром Австрии обрекал на гибель армии Мальборо и Евгения, так как французы после взятия Вены легко могли выйти в тыл как одному, так и другому. Хотя обоих полководцев разделяли сотни миль, они одновременно увидели угрожавшую им опасность. Ни с кем не советуясь, они списались между собой и составили план, знаменитый в военной истории по обширности замысла и мастерству исполнения: двинуться на соединение друг с другом в Баварию и ударить в тыл французской армии.Этот план был исполнен с замечательной быстротой. С помощью хитрости оторвавшись от французских войск в Бельгии и Италии, Мальборо и Евгений встретились на Верхнем Дунае. Решительное сражение произошло при Гохштедте — Бленгейме. Французско-баварская армия заняла выгодные оборонительные позиции, опираясь одним флангом (Таллар) на деревню Бленгейм, другим (Марсена и Максимилиан Эммануил) — на деревню Гохштедт. Наиболее тяжело пришлось герцогу Мальборо, атаковавшему Таллара, но англичане покрыли себя славой, от которой совсем было отвыкли при последних Стюартах; они захватили в плен 27 французских батальонов, 13 эскадронов и самого Таллара. На другом фланге принц Евгений, с несколько меньшим блеском, одержал победу над Марсеной и Максимилианом Эммануилом. 20000 французов и баварцев остались лежать на поле боя, их знамена, артиллерия и обоз достались победителям. Людовик XIV потерял свою лучшую армию и наиболее сильного союзника в Германии.В этом же году английская эскадра адмирала Рука овладела Гибралтаром, о чем мечтал еще Кромвель.Не теряя времени, Мальборо и Евгений повели армии к Рейну, угрожая вторгнуться во Францию. Людовик, не доверявший больше вкусам госпожи де Ментенон, колебался в выборе главнокомандующего. В конце концов эту должность занял Виллар, заявивший со своей обычной гасконской скромностью: «Ваше величество, дайте мне начальство над армией. Я единственный человек во всей Европе, которому счастье никогда не изменяет». Он сумел оправдать свое хвастовство искусной защитой Эльзаса. Зима развела противников.В следующем году Людовик зачем-то вновь назначил Вилльруа, вернувшегося из плена, командующим бельгийской армией. Тот немедленно дал сражение Мальборо при Рамильи (около Ватерлоо), и за три часа французская армия была совершенно уничтожена. Бельгия была потеряна для Франции; Мальборо вплотную придвинулся к французским границам, заявляя о своем намерении закончить войну не где-нибудь, а в Версале.Вилльруа на этот раз избежал плена. Он явился в Версаль, ожидая немилости, но Людовик ограничился тем, что философски заметил: «Господин маршал, в нашем возрасте счастье покидает людей».Спасать Париж был вызван Вандом, который приостановил продвижение армии Мальборо. Но после отъезда Вандома из Италии принц Евгений немедленно двинулся на Турин. Марсена, сменивший Вандома на посту командующего итальянской армией, пребывал в мрачном настроении: он считал, что ему суждено непременно погибнуть в эту кампанию. Так оно и случилось. Когда войска Евгения начали штурм французского лагеря, Марсена пал одним из первых. Французы потерпели полное поражение и оставили Италию.Но в Испании коалиция неизменно терпела поражения. В 1707 году при Альманце французы одержали над англичанами победу не менее решительную, чем победы Мальборо и Евгения при Рамильи и Турине.1709 год стал роковым как для Карла XII, так и для Людовика XIV. Французские войска были изгнаны из Германии, Бельгии, Ломбардии, Неаполя, Сицилии; армии герцога Мальборо и принца Евгения стояли у границ Франции. Дорога на Париж была открыта; один голландский кавалерийский отряд даже беспрепятственно дошел до Версаля и захватил в плен королевского шталмейстера, приняв его за дофина. Страна достигла пределов истощения. Смертность возросла вдвое от голода и болезней; в каждой семье носили траур по отцу, мужу или сыну; число браков и рождений составило четвертую часть от обычного. В армии количество дезертиров исчислялось эскадронами и батальонами; военные комиссары организовывали по деревням настоящую охоту на уклоняющихся от рекрутчины. Казна была пуста. Жалованье чиновникам не выплачивалось, лакеи короля просили милостыню у ворот Версаля. За столом госпожи де Ментенон ели черный хлеб. Налогами и пошлинами облагались все виды деятельности, полагалось платить даже за рождение и смерть. Людовик был вынужден занимать под 400 процентов; государственный долг возрос до 3 миллиардов экю.К военным и государственным бедам Людовика добавлялись и личные несчастья. Один за другим умирали его сыновья и внуки: дофин, герцог Бургундский, герцог Бретонский, герцог Беррийский… Единственным законным престолонаследником оставался пятилетний правнук Людовика (будущий Людовик XV), чья судьба теперь зависела от дряхлого старца, одной ногой стоявшего в могиле.Король оставался внешне спокоен, но в душе был потрясен. Он все чаще вспоминал заключение своего гороскопа, составленного Кампанеллой Кампанелла Томмазо (1568-1639) — итальянский философ, астролог, поэт и политический деятель, автор утопического произведения «Город Солнца», а также многих мадригалов, сонетов и других поэтических сочинений.
: «Этот младенец будет очень горд и расточителен, как Генрих IV; он будет иметь много забот и труда во время своего царствования. Правление его будет продолжительно и в некоторой степени счастливо; но кончина его будет несчастная и повлечет за собой большие беспорядки в религии и государстве». Стремясь избежать предсказанных бедствий, которые теперь следовали одно за другим быстрее, чем ранее победы и успехи, Людовик переборол себя и впервые в жизни попросил мира. Но коалиция осталась глуха к этой просьбе: Мальборо, заправлявший всеми делами при дворе и в парламенте, наживал на войне огромные деньги, а Евгений ненавидел Людовика за некогда перенесенное оскорбление. Англия и Австрия, желая завести переговоры в тупик, поставили непременным условием мира удаление Филиппа из Испании. Правда, еще более неумолимыми, чем они, оказались немецкие князья, которые, не сделав для победы решительно ничего, выдвинули неслыханное требование: отдать Германии Эльзас, Лотарингию и все области, приобретенные Францией за последние двести лет.Людовик согласился на все! Это озадачило Мальборо и Евгения, и они ужесточили условия, потребовав, чтобы Людовик с помощью французской армии выгнал своего внука из Испании.Король почувствовал всю глубину своего позора; былая энергия вновь проснулась в нем. Он сделал беспримерный по тем временам шаг: монарх, сказавший некогда: «Государство — это я», — обратился к народу! Людовик издал манифест, в котором призвал подданных спасать честь Франции, и объявил, что первым пойдет умирать на ее границы. Этот манифест сделал то, чего не могли добиться сотни военных комиссаров: измученная страна выставила под королевские знамена 100000 добровольцев. Армию возглавил Виллар. В том же 1709 году он дал сражение войскам Мальборо при Мальплаке (северная Франция). Несмотря на рану, Виллар остался в седле и два часа руководил боем. Французы дрались с беспримерным мужеством, но вынуждены были отступить. Однако союзники понесли такие тяжелые потери, что не решились преследовать Виллара. Эта «славная неудача», как окрестили сражение при Мальплаке во Франции, остановила вторжение.Поражение заставило Людовика пойти на новые уступки: он предложил коалиции миллион франков для субсидирования военной экспедиции против Филиппа. Но коалиция стояла на своем, требуя военного участия Франции в свержении испанского короля.Людовик мог уповать только на помощь свыше. И действительно, чья-то невидимая рука словно перемешала шахматные фигуры во вражеском стане. В 1710 году тори добились отстранений Мальборо от командования сухопутными силами и привлекли его к суду за казнокрадство, а в следующем году умер император Иосиф I. Его преемник император Карл VI являлся претендентом на испанский престол, что испугало Англию и Голландию, вовсе не желавших своими руками восстанавливать былое могущество Габсбургов.Королева Анна вступила в тайные переговоры с Людовиком через одного французского аббата, которому поручила прощупать почву для заключения мира. Аббат явился к министру иностранных дел и спросил его, желает ли король мира. «Как? — воскликнул изумленный министр. — Вы спрашиваете у тяжелобольного, хочет ли он выздороветь?»Коалиция, по сути, развалилась; вскоре все ее участники один за другим присоединились к переговорам. В 1713 году в Утрехте был подписан мирный договор: Филипп сохранял испанскую корону, но отказывался от своих прав на французский престол; все испанские владения в Европе (Ломбардия, Неаполь, Сардиния, испанские Нидерланды) переходили к Австрии; Англия оставляла за собой Гибралтар, Минорку, Ньюфаундленд и Гудзонов берег; к Голландии переходил ряд крепостей в южной Бельгии; герцог Савойский уступал Австрии Сицилию в обмен на Сардинию и титул сардинского короля, а курфюрст Бранденбургский получал официальное признание в качестве прусского короля.Франция вышла из войны с честью, сохранив нетронутыми свои границы, все приобретения в Германии и свое влияние в Испании. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ Он не умел уступать,Только пасть он умел. Скандинавские саги.
1
Сенат готовился встретить короля в Стокгольме, но Карл решил возвратиться в столицу только победителем. Он остановился в Карлскруне, где и провел зиму. Из всех членов королевской фамилии ему хотелось увидеть лишь Ульрику Элеонору. Назначив ей свидание на берегу озера Веттерн, Карл прибыл туда на почтовых, с одним провожатым, и пробыл с сестрой сутки.Из Карлскруны король перебрался в Лунд, ставший его резиденцией. Отсюда Карл отдал приказ о новом наборе солдат. В некоторых деревнях королевские комиссары забрали всех мужчин, начиная с пятнадцатилетнего возраста, так что весной за плуг пришлось браться женщинам. Карлу удалось набрать 60000 человек, в основном это были ополченцы; регулярная армия не превышала 36000 солдат. Датчанин Ван-Эффен, посетивший в те годы Швецию, писал: «Я могу заверить… что во всей Швеции я не видал, кроме солдат, ни одного мужчины от 20 до 40 лет». Историки оценивают людские потери Швеции в годы правления Карла XII в 100000 или 150000 человек. Это значит, что погиб каждый четвертый-пятый мужчина, то есть почти все трудоспособное население.Еще труднее было пополнить флот, потерпевший серьезное поражение от русских при Гангуте. Это дело поручили судовладельцам, которые, пользуясь чрезвычайными привилегиями, снарядили несколько кораблей. Это было все, что могла дать королю Швеция.Карлу пришлось забирать у народа самое необходимое. Правительство беспрерывно вводило новые поборы, чтобы увеличить поступления в казну. Сборщики налогов посетили все дома и взяли половину припасов на королевские склады; за счет казны было скуплено все железо в стране, причем государство платило векселями; ношение шелковых платьев, париков и золоченых шпаг было обложено пошлиной; чрезвычайная подать была введена на каждую печную трубу. На доклад сената о нищете и разорении Швеции Карл отвечал: «Что касается нужды в нашем отечестве, то ведь это уже столько раз повторялось, что было бы достаточно, если бы об этом сообщали как можно короче, — так ли обстоит дело, как прежде, или же еще хуже».Пропасть между королем и народом углублялась и тем, что Карл приблизил к себе иностранца барона Генриха фон Герца. Этот одноглазый голштейн-готторпский министр был блестящим профессиональным дипломатом, начисто лишенным морали. Он вызвал к себе всеобщую ненависть денежной реформой, приравнявшей ценность медной монеты к серебряной. Вся страна возопила против него, а духовенство, которое Герц хотел обложить налогом, открыто обвинило его в атеизме. Но Карл одобрил затею своего любимца, и чеканка новой монеты продолжалась. На этих монетах был оттиск каких-то античных богов, поэтому народ прозвал новые далеры «богами барона Герца»; их также называли «монетой нужды». Эта финансовая проделка через несколько лет окончилась полным крахом. В области дипломатии Герц проявил не менее авантюрную изобретательность. При нем ход Северной войны чуть было не принял совершенно неожиданный оборот.
2
Утрехтский мир изменил политическую ситуацию в Европе, сделав бывших врагов союзниками, а союзников врагами; вместе с тем он позволил западным державам переключить свое внимание на события Северной войны. Во французских дипломатических кругах утверждали, что географическое положение Ливонии, Ингрии и Карелии настолько облегчает их оборону, что ни одно государство не в силах принудить царя возвратить их Швеции. Петра сравнивали с Густавом Адольфом и заявляли, что Россия займет место Швеции в системе европейских государств. Это оживило в Париже интерес к франко-русскому союзу.Петр, со своей стороны, хорошо понимал, какое значение для успешного осуществления его планов выхода к Балтийскому морю имела война за испанское наследство, сковывавшая силы западных государств. Поэтому после Утрехтского мира царь попытался привлечь к антишведскому союзу Англию и Францию. Однако этим замыслам Петра не суждено было осуществиться из-за смерти королевы Анны и Людовика XIV.Анна умерла в 1714 году, не оставив после себя наследника. Ее брат Иаков Стюарт (сторонники этой династии называли его Иаковом III), с именем которого связывали реставрацию абсолютизма и католичества, вызывал ненависть у большинства англичан и у вигов, заправлявших в парламенте. Специальным парламентским актом английская корона была передана ганноверскому курфюрсту Георгу Георг I (1660-1727) стал родоначальником ганноверской династии, правившей в Англии в 1714-1901 гг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
: «Этот младенец будет очень горд и расточителен, как Генрих IV; он будет иметь много забот и труда во время своего царствования. Правление его будет продолжительно и в некоторой степени счастливо; но кончина его будет несчастная и повлечет за собой большие беспорядки в религии и государстве». Стремясь избежать предсказанных бедствий, которые теперь следовали одно за другим быстрее, чем ранее победы и успехи, Людовик переборол себя и впервые в жизни попросил мира. Но коалиция осталась глуха к этой просьбе: Мальборо, заправлявший всеми делами при дворе и в парламенте, наживал на войне огромные деньги, а Евгений ненавидел Людовика за некогда перенесенное оскорбление. Англия и Австрия, желая завести переговоры в тупик, поставили непременным условием мира удаление Филиппа из Испании. Правда, еще более неумолимыми, чем они, оказались немецкие князья, которые, не сделав для победы решительно ничего, выдвинули неслыханное требование: отдать Германии Эльзас, Лотарингию и все области, приобретенные Францией за последние двести лет.Людовик согласился на все! Это озадачило Мальборо и Евгения, и они ужесточили условия, потребовав, чтобы Людовик с помощью французской армии выгнал своего внука из Испании.Король почувствовал всю глубину своего позора; былая энергия вновь проснулась в нем. Он сделал беспримерный по тем временам шаг: монарх, сказавший некогда: «Государство — это я», — обратился к народу! Людовик издал манифест, в котором призвал подданных спасать честь Франции, и объявил, что первым пойдет умирать на ее границы. Этот манифест сделал то, чего не могли добиться сотни военных комиссаров: измученная страна выставила под королевские знамена 100000 добровольцев. Армию возглавил Виллар. В том же 1709 году он дал сражение войскам Мальборо при Мальплаке (северная Франция). Несмотря на рану, Виллар остался в седле и два часа руководил боем. Французы дрались с беспримерным мужеством, но вынуждены были отступить. Однако союзники понесли такие тяжелые потери, что не решились преследовать Виллара. Эта «славная неудача», как окрестили сражение при Мальплаке во Франции, остановила вторжение.Поражение заставило Людовика пойти на новые уступки: он предложил коалиции миллион франков для субсидирования военной экспедиции против Филиппа. Но коалиция стояла на своем, требуя военного участия Франции в свержении испанского короля.Людовик мог уповать только на помощь свыше. И действительно, чья-то невидимая рука словно перемешала шахматные фигуры во вражеском стане. В 1710 году тори добились отстранений Мальборо от командования сухопутными силами и привлекли его к суду за казнокрадство, а в следующем году умер император Иосиф I. Его преемник император Карл VI являлся претендентом на испанский престол, что испугало Англию и Голландию, вовсе не желавших своими руками восстанавливать былое могущество Габсбургов.Королева Анна вступила в тайные переговоры с Людовиком через одного французского аббата, которому поручила прощупать почву для заключения мира. Аббат явился к министру иностранных дел и спросил его, желает ли король мира. «Как? — воскликнул изумленный министр. — Вы спрашиваете у тяжелобольного, хочет ли он выздороветь?»Коалиция, по сути, развалилась; вскоре все ее участники один за другим присоединились к переговорам. В 1713 году в Утрехте был подписан мирный договор: Филипп сохранял испанскую корону, но отказывался от своих прав на французский престол; все испанские владения в Европе (Ломбардия, Неаполь, Сардиния, испанские Нидерланды) переходили к Австрии; Англия оставляла за собой Гибралтар, Минорку, Ньюфаундленд и Гудзонов берег; к Голландии переходил ряд крепостей в южной Бельгии; герцог Савойский уступал Австрии Сицилию в обмен на Сардинию и титул сардинского короля, а курфюрст Бранденбургский получал официальное признание в качестве прусского короля.Франция вышла из войны с честью, сохранив нетронутыми свои границы, все приобретения в Германии и свое влияние в Испании. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ Он не умел уступать,Только пасть он умел. Скандинавские саги.
1
Сенат готовился встретить короля в Стокгольме, но Карл решил возвратиться в столицу только победителем. Он остановился в Карлскруне, где и провел зиму. Из всех членов королевской фамилии ему хотелось увидеть лишь Ульрику Элеонору. Назначив ей свидание на берегу озера Веттерн, Карл прибыл туда на почтовых, с одним провожатым, и пробыл с сестрой сутки.Из Карлскруны король перебрался в Лунд, ставший его резиденцией. Отсюда Карл отдал приказ о новом наборе солдат. В некоторых деревнях королевские комиссары забрали всех мужчин, начиная с пятнадцатилетнего возраста, так что весной за плуг пришлось браться женщинам. Карлу удалось набрать 60000 человек, в основном это были ополченцы; регулярная армия не превышала 36000 солдат. Датчанин Ван-Эффен, посетивший в те годы Швецию, писал: «Я могу заверить… что во всей Швеции я не видал, кроме солдат, ни одного мужчины от 20 до 40 лет». Историки оценивают людские потери Швеции в годы правления Карла XII в 100000 или 150000 человек. Это значит, что погиб каждый четвертый-пятый мужчина, то есть почти все трудоспособное население.Еще труднее было пополнить флот, потерпевший серьезное поражение от русских при Гангуте. Это дело поручили судовладельцам, которые, пользуясь чрезвычайными привилегиями, снарядили несколько кораблей. Это было все, что могла дать королю Швеция.Карлу пришлось забирать у народа самое необходимое. Правительство беспрерывно вводило новые поборы, чтобы увеличить поступления в казну. Сборщики налогов посетили все дома и взяли половину припасов на королевские склады; за счет казны было скуплено все железо в стране, причем государство платило векселями; ношение шелковых платьев, париков и золоченых шпаг было обложено пошлиной; чрезвычайная подать была введена на каждую печную трубу. На доклад сената о нищете и разорении Швеции Карл отвечал: «Что касается нужды в нашем отечестве, то ведь это уже столько раз повторялось, что было бы достаточно, если бы об этом сообщали как можно короче, — так ли обстоит дело, как прежде, или же еще хуже».Пропасть между королем и народом углублялась и тем, что Карл приблизил к себе иностранца барона Генриха фон Герца. Этот одноглазый голштейн-готторпский министр был блестящим профессиональным дипломатом, начисто лишенным морали. Он вызвал к себе всеобщую ненависть денежной реформой, приравнявшей ценность медной монеты к серебряной. Вся страна возопила против него, а духовенство, которое Герц хотел обложить налогом, открыто обвинило его в атеизме. Но Карл одобрил затею своего любимца, и чеканка новой монеты продолжалась. На этих монетах был оттиск каких-то античных богов, поэтому народ прозвал новые далеры «богами барона Герца»; их также называли «монетой нужды». Эта финансовая проделка через несколько лет окончилась полным крахом. В области дипломатии Герц проявил не менее авантюрную изобретательность. При нем ход Северной войны чуть было не принял совершенно неожиданный оборот.
2
Утрехтский мир изменил политическую ситуацию в Европе, сделав бывших врагов союзниками, а союзников врагами; вместе с тем он позволил западным державам переключить свое внимание на события Северной войны. Во французских дипломатических кругах утверждали, что географическое положение Ливонии, Ингрии и Карелии настолько облегчает их оборону, что ни одно государство не в силах принудить царя возвратить их Швеции. Петра сравнивали с Густавом Адольфом и заявляли, что Россия займет место Швеции в системе европейских государств. Это оживило в Париже интерес к франко-русскому союзу.Петр, со своей стороны, хорошо понимал, какое значение для успешного осуществления его планов выхода к Балтийскому морю имела война за испанское наследство, сковывавшая силы западных государств. Поэтому после Утрехтского мира царь попытался привлечь к антишведскому союзу Англию и Францию. Однако этим замыслам Петра не суждено было осуществиться из-за смерти королевы Анны и Людовика XIV.Анна умерла в 1714 году, не оставив после себя наследника. Ее брат Иаков Стюарт (сторонники этой династии называли его Иаковом III), с именем которого связывали реставрацию абсолютизма и католичества, вызывал ненависть у большинства англичан и у вигов, заправлявших в парламенте. Специальным парламентским актом английская корона была передана ганноверскому курфюрсту Георгу Георг I (1660-1727) стал родоначальником ганноверской династии, правившей в Англии в 1714-1901 гг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46