Если, конечно, Венди останется в квартире. Вот почему она решила посетить широко разрекламированный садоводческий торговый центр, находящийся в добром часе езды на машине. Там она купит рассаду, компост и кое-что по мелочи — для озеленения балкона и квартиры. В общем, соединит приятное с полезным.
Когда Венди вернулась домой, было уже восемь часов вечера. Беглый осмотр автомобильной стоянки перед домом показал — как и следовало ожидать, — что автомобиля Майкла там нет. Выгружая из машины покупки, она старалась не думать о том, насколько расстроила ее эта поездка. Прекрасная погода привлекла в центр массу народа. В основном приезжали целыми семьями — дружными, поглощенными друг другом, замкнутыми в своем мирке группами из отцов, матерей и их отпрысков.
Со времени ее детства отцы явно изменились к лучшему, теперь они гораздо больше занимались своими детьми, были гораздо сильнее привязаны к ним. Поэтому зрелище всколыхнуло всю боль и горести ее собственной безотцовщины — чему, без всякого сомнения, немало способствовала отцовская приписка на полученном сегодня приглашении. Вопреки мнению Майкла, ей не нужен был советчик — да и никто другой — для истолкования собственных эмоций, она и сама прекрасно разбиралась в них.
Сейчас, наверное, пикник, устроенный Эйлин и Биллом, в разгаре и небольшой сад полон их общими друзьями. Компания была хорошая, общительная и гостеприимная, с широким кругом интересов и весьма космополитическим взглядом на вещи. Венди знала, что ей доставило бы удовольствие пообщаться с ними. Но, спасибо Майклу, это оказалось невозможным.
Он, без сомнения, сейчас очаровывает женщин, попутно успевая завоевывать уважение мужчин. А Эйлин — тоже без всякого сомнения — уже успела представить его Бетти. Она, разумеется, была совершенно права — Бетти подходит Майклу в самый раз.
Интересно, станет ли Майкл, заглядывая в глаза Бетти, говорить ей, что секс без эмоций все равно что цветок без запаха? Венди хорошо представляла себе, какое впечатление произведет это на ее слишком впечатлительную подругу. А когда он отвезет Бетти домой и она пригласит его на чашку кофе, обнимет ли он ее, поцелует ли, скажет ли потом?..
Прекрати это, сердито приказала себе Венди, втаскивая горшки с рассадой на второй этаж. Какое тебе дело до того, что Майкл скажет Бетти и как та отреагирует на это. А такое, что они с Бетти друзья, возразила она своим мыслям. Гнев и горечь, плотным обручем сжимающие грудь, она ощущает не за себя, а за подругу.
Для того чтобы перетащить все покупки в квартиру, ей понадобилось несколько заходов. Затем она открыла застекленные двери, выходящие на ее часть балкона, и начала переносить оттуда в комнату горшки с анютиными глазками. Когда она покончила с этим делом, уже начало темнеть, хотя воздух оставался по-прежнему теплым. Венди продолжала работать. А какой смысл, собственно говоря, прекращать?
Наконец все горшки были готовы. На этот раз ее выбор пал на белые цветы — подобный дизайн Венди увидела в одном из уголков центра. Белые… Цвет невесты… Грейс была бы в восторге. Но разве в некоторых странах белый цвет не является цветом скорби?
Стоявшая на коленях Венди села на пятки и прикрыла глаза. О чем, черт побери, ей скорбеть? Совершенно не о чем. С мудрой предусмотрительностью она позаботилась о том, чтобы не попасться в ловушку, которой не избежали остальные представительницы женского пола, и не позволила ни одному мужчине похитить сердце — и разрушить ей жизнь.
К одиннадцати часам Венди установила на место последний горшок. Надо бы подмести балкон, кое-где на пол просыпался компост, но это можно оставить на утро, устало подумала она. Оставив балконную дверь приоткрытой, чтобы впустить в гостиную побольше свежего ночного воздуха, она сняла запачканную одежду и пошла принять душ.
Остановившись возле дома, Майкл заметил свет в окнах квартиры Венди и нахмурился. Ведь, по словам Эйлин, она должна была уехать на весь уик-энд к матери.
Выйдя из машины и увидев, что ее балконная дверь открыта, он нахмурился еще сильнее. Для любого грабителя не составит никакого труда влезть на второй этаж и через открытую дверь проникнуть в квартиру. Он уже начал было думать о том, что предпринять, как вдруг заметил автомобиль Венди. Значит, она все же дома? Может быть, неожиданно вернулась и наткнулась на грабителя?
Прыгая через две ступеньки, Майкл взбежал наверх и громко постучал в ее дверь. Венди услышала стук, только-только выйдя из ванной. Нахмурившись и потуже затянув пояс халата, она пошла открывать. Вероятно, это был кто-то из соседей. Скорее всего Полли — не может уснуть, вот и пришла поболтать.
Мокрые после душа волосы Венди были обвязаны полотенцем на манер тюрбана, а лишенное косметики лицо выглядело, хотя она и не подозревала об этом, скорее лицом ребенка, чем взрослой женщины. Открывая дверь, она меньше всего ожидала увидеть за ней Майкла. По ее понятиям, он должен был сейчас удобно располагаться в доме Бетти Форрест и предлагать ей утешение и поддержку особого рода.
Но Майкл был не там. Сейчас он стоял в дверях ее квартиры. Да нет, уже в ее прихожей, опомнилась она, когда он захлопнул за собой дверь и торопливо спросил:
— С вами все в порядке?
— Разумеется. А что со мной могло случиться? — с вызовом спросила она.
— Эйлин сказала, что вы собирались провести уик-энд у матери. Когда я подъехал к дому и увидел светящиеся окна и открытую балконную дверь, то подумал, что сюда могли проникнуть грабители…
— Поэтому вы и постучались в мою дверь в надежде на то, что они вам откроют, — насмешливо сказала она. — Вы это хотите сказать?
— Нет. Я знал, что вы должны быть здесь, потому что увидел вашу машину, но подумал… — Майкл замолчал, ероша рукой волосы. Какова будет ее реакция, если он выскажет то, что было сейчас у него на уме? Женщина одна в доме… беззащитная… прекрасная… и с темпераментом, способным толкнуть пару негодяев на…
— А что вы здесь делаете? — спросил он вместо этого. — Эйлин сказала мне, что ваша мать живет на южном побережье.
— Да, это так, — неохотно согласилась Венди. Жаль, конечно, что Майкл все-таки узнал о том, что она никуда не уезжала. Но она и сама способна объясниться с Эйлин. Скажет, что узнала о предстоящем отъезде матери, когда было уже поздно менять планы. Ну, а Майклу она вообще не обязана давать какие-либо объяснения. Совершенно не обязана.
— Я собиралась лечь в постель… — начала было Венди и замолчала, увидев красноречивые следы женской помады на его подбородке… Следы помады на подбородке и… Раздув ноздри и пододвинувшись немного поближе, она уловила слабый запах духов —
духов Бетти.
Внезапное ощущение, что судьба сыграла ей на руку, раздав все нужные для выигрыша карты, вселило в нее такую дерзкую уверенность, что у нее даже чуть закружилась голова. Вот он — ее шанс доказать другим то, что она и так уже знала. Он пришел сюда, к ней в квартиру, прямо из объятий другой женщины, ее подруги, с которой провел — насколько она могла судить, а она имела на то основания — интимный вечерок… Весьма интимный вечерок, с горечью решила Венди, заметив еще один след помады, на этот раз рядом с ухом.
Как это не претило ей, но пришло время использовать кое-какие маленькие хитрости. В конце концов, на войне как на войне, напомнила она себе и, понизив голос, пробормотала с притворно-скромным видом:
— Очень мило, что вы пришли проверить, все ли со мной в порядке. — На губах ее появилась покаянная улыбка. — Я как раз собиралась ужинать, не хотите ли составить мне компанию, или после пикника вам ничего не полезет в горло?
На мгновение Венди показалось, что Майкл разгадал ее тайный замысел — уж очень пристально он смотрел на нее. Затаив дыхание, она молча ждала его ответа.
— Чашечка кофе мне совсем не помешала бы.
Балконную дверь пора было закрыть. По пути к ней Венди намеренно стряхнула со своих влажных волос скрывающее их полотенце. Халат у нее был из тонкой хлопковой ткани; при некоторой удаче падающий сзади свет должен дать ему весьма ясное представление о том, что под этим халатом скрывается.
Лишенная ложной скромности, Венди знала, что у нее очень привлекательное тело — крепкое, соблазнительное, по-женски округлое и нежное, с узкой талией, мягко скругленными бедрами и упругими высокими грудями, соски которых от прохладного воздуха с балкона внезапно отвердели. Это уже чересчур, решила она и направилась на кухню… Не стоит перебарщивать.
Если Майкл хотя бы на одну десятую тот человек, за которого себя выдает, то он не имеет морального права ответить на ее сексуальные авансы — ведь совершенно очевидно, что он только что занимался любовью с Бетти. Но таких мужчин вообще нет, она это точно знает.
Грациозной и соблазнительной походкой Венди прошла на кухню, зная, что, идя вслед за ней, он не отрывает взгляда от любезно предоставленного ему зрелища. Наполняя чайник водой, она улыбнулась и промурлыкала:
— Почему бы вам не устроиться поудобнее?
Не глядя на нее, он сел, но она понимала, что соблазнительные округлости ее грудей, находящиеся сейчас почти на уровне глаз Майкла, не ускользнули от его внимания. На кухне было не так уж много свободного места, но все-таки ему было совсем не обязательно поджимать под себя ноги, а тем более, сняв пиджак, класть его к себе на колени.
Приглашение от отца все еще лежало на столе, и, подав кофе, она взяла его в руки.
— Это приглашение — долг вежливости. Еще один способ моего отца подчеркнуть тот факт, что он предпочитает иметь в качестве дочери Грейс — само воплощение милой уступчивости и желания услужить…
— Грейс? — Майкл нахмурился, и Венди пожалела, что вообще упомянула о письме. Пришло же ей в голову… — Ваша единокровная сестра? — попробовал догадаться он с обычной для американцев непринужденностью.
— Нет, — ответила Венди. — Она падчерица моего отца. Ее мать, Дженифер, была второй женой моего отца, сейчас они разведены, но Грейс никогда не теряла с отцом контакта. Она уверяет, что считает его родным. Бог знает почему, ведь он прожил с ними только четыре года, после чего сменил жену на новую, более свежую модель. Прожил как раз столько, сколько понадобилось, чтобы она произвела на свет близнецов Джейда и Джейкоба, а он начал лезть на стенку от скуки.
— После Дженифер наступила очередь Ноэль, она продержалась пять лет и родила Дэвида и Кристиана, а потом… Подождите, дайте подумать… Вроде бы Сьюзен, не могу точно припомнить.
— Разумеется, к тому времени частота моих визитов уменьшилась до одного или двух в год. На всех не хватало комнат. Понимаете… слишком много было детей, которые нуждались в отце гораздо больше, чем я. Кроме того, я была трудным ребенком, плохо контактировала с маленькими детьми, не то что Грейс, которая всегда была с ними добра и приветлива. Они все любили ее, все его жены… Правда, они были так похожи друг на друга… и все — лучшие друзья… Ужасно похоже на комедию в стиле черного юмора, не правда ли?
— Теперь пришла очередь Мэриголд. Они с Грейс близкие друзья. По-моему, я как-то слышала, что они вместе учились в школе, хотя, подозреваю, Грейс была классом старше. Видите ли, Мэриголд только на три года старше меня, а папа тогда как раз начал предпочитать невинных юных созданий.
— Мне кажется, сейчас он начал немножечко сдавать, ведь они вместе вот уже три года. К тому же тройня отнимает у него много сил — несколько утомительно для мужчины под шестьдесят, хотя он старается этого не показывать.
— Вряд ли он будет в восторге от роли отца невесты, хотя Грейс постарается убедить его в том, что самый главный мужчина в ее жизни — именно он. И уж совсем ему не понравится, когда она сделает его дедом…
— Значит, вы не поедете на свадьбу? — спокойно спросил Майкл.
— Свадьбы — не мое амплуа, — резко ответила Венди и с жаром добавила: — Нет, я не поеду — и вряд ли по мне там будут тосковать. Меня пригласили только из вежливости. Не сомневаюсь, что кто-то, может быть, даже сама Грейс, должен был напомнить ему о моем существовании.
— Мой отец хотел бы вообще забыть, что я существую на белом свете. Я никогда не отвечала его понятиям о том, какой должна быть дочь, понимаете… Меня нельзя было демонстрировать друзьям в качестве хорошенькой, обожающей его маленькой девочки. Грейс подходит для этой роли гораздо лучше, чем я.
— Позднее, стоило мне приехать, как начинались разговоры о том, что я не выполняю традиционной женской обязанности и не украшаю собой особу какого-нибудь импозантного мужчины. Не столь импозантного, разумеется, как мой отец.
Внезапно Венди заметила, что не только подняла голос гораздо выше обычного для нее ровного и холодного тона, к ее стыду, он еще и звучал откровенно эмоционально. Что это с ней такое происходит? Что на нее нашло, что заставило ее рассказать — вернее, выдать — о себе так много?
Майкл наблюдал за тем, как сменяются эмоции на ее лице — гнев, смущение, тревога, недоверие и, самая красноречивая из всех, боль, и ему хотелось обнять ее, помочь ей найти себя, излечить все ее раны, показать, что она не права, что без всяких оговорок достойна быть любимой такой, какова она есть. Но Майкл также знал и то, как отреагирует Венди, если он покажет ей, что знает, насколько уязвима она под этим своим щитом из колючей гордости и ядовитого цинизма.
— Если хотите, я могу поехать с вами на эту свадьбу, — сказал он.
Предложение застало Венди врасплох. Она и так была зла на себя и совершенно сбита с толку своим, столь не свойственным ей, поведением. Слова Майкла привели ее в полное замешательство, лишили присущей способности находить быстрые, остроумные, едкие ответы. Все, на что оказалась способна Венди, это спросить внезапно охрипшим голосом:
— Почему?
У Майкла, понятно, не было никакого желания сообщить ей истинную причину. Вместо этого он просто пожал плечами и ответил:
— А почему бы и нет?
— Я не поеду, это не имеет никакого смысла, — с жаром выпалила Венди.
— Имеет, еще как имеет, — возразил Майкл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18