– Извините, сэр, что помешала, но там внизу одна женщина спрашивает мистера Слайдера. Говорит, что у нее что-то очень важное и что будет разговаривать только с ним.
Бэррингтон кивком головы дал понять, что Слайдер может быть свободен, чем тот не преминул воспользоваться с великим облегчением для себя.
– Кто сказал, что бога нет? – шепнул он Норме, как только оказался за дверью.
* * *
В ожидавшей его молодой особе Слайдер сразу же узнал девушку, которую видел на фотокарточке вместе с Питером Леманом. На вид ей можно было дать лет двадцать пять. Она была хорошенькая и очень стильная: льняной пиджак кофейного цвета, короткая стрижка светлых волос, весьма профессионально выполненный макияж и дорогие туфли на стройных ногах. Ничто в ее облике не вызывало ассоциации с квартирой в Эктоне.
Когда Слайдер приблизился, она посмотрела на него встревоженным и в то же время полным надежды взглядом.
– Вы мистер Слайдер? – сказала она.
– Инспектор Слайдер. А вы, если не ошибаюсь, Сюзанна? – сказал он в свою очередь. – Извините, что не могу назвать вас по фамилии.
– Эдрич.
– Как я понимаю, вы пришли, чтобы поговорить со мной о Питере Лемане? Кто вам назвал мое имя?
– Эта леди и ее супруг, что живут на нижнем этаже, не знаю их имен. Они сказали, что вы задавали им вопросы о Питере, вот я и подумала: вы, как ей показалось, хороший человек, поэтому... вы видите, я так тревожусь за него. О, скажите же вы мне, что он такое сделал? Где он сейчас?
Слайдер протянул руку и взял девушку под локоть:
– Думаю, нам следует уйти сейчас отсюда и поговорить где-ни будь в более спокойной обстановке.
В комнате для допросов №2 как раз было свободно. Слайдер усадил девушку с одной стороны стола, сам сел по другую и постарался выглядеть поприветливее. Брови у девушки были нахмурены, она нервно теребила пряжку на своей сумочке, но все же как-то держала себя в руках. Взгляд ее больших голубых глаз был ровным и понимающим.
– Итак, мисс Эдрич, вы являетесь подругой Питера Лемана, я правильно понял?
– Да. Скорее всего, что так. Я не очень давно с ним знакома, но скорее всего, да.
– Как вы познакомились?
– Месяцев шесть тому назад он поселился в одном доме на нашей улице. Я видела, что он живет по соседству со мной. Однажды, когда я ехала на работу, мы встретились с ним случайно на станции, разговорились, и он предложил сходить куда-нибудь вместе.
– Вы упомянули вашу улицу, – это не Эктон-лейн, случайно? – спросил Слайдер.
– О, нет, я живу в Каслнау, на Буало-роуд. Знаете, это сразу за мостом Хэммерсмис-бридж.
«Однако», – подумал про себя Слайдер.
– Та квартира на Эктон-лейн не его, – пояснила девушка. – Он просто держит ее для одного друга.
– Какого друга? Вы, случайно, не знаете, как его зовут?
Она отрицательно покачала головой.
– Питер его не называл, сказал только, что он уехал за границу на полгода, или что-то вроде того. Питер просто иногда заходит туда, чтобы убедиться, что все в порядке.
«Двойная жизнь», – мелькнуло в голове у Слайдера. А перед ним сейчас «синица в Стрэнде», каким-то образом оказавшаяся несколько не на месте.
– Супруги, которых вы упомянули в начале разговора – мистер и миссис Эбботт, – говорят, что Питер заставил их поверить, что живет там постоянно, – сказал Слайдер. – Они видели, как он выходил из дома и возвращался в него – шел на работу, а поздно вечером, после работы, опять бывал у себя.
– Я ничего про это не знала, – она в недоумении встряхнула головой. – Он живет на Буало-роуд, в доме прямо напротив моего.
– Вы в этом абсолютно уверены?
– Конечно. Я бывала в его квартире: там все его вещи и все такое. В любом случае, Эктон-лейн – это, как вам сказать, мусорная свалка, что ли. Питер просто не стал бы жить в таком месте.
– Но ведь вы, как я понимаю, приходили туда вместе с Питером.
Реплика Слайдера привела ее в замешательство.
– Как вам сказать, дело в том, что я живу вместе с моими мамой и папой, а квартира Питера как раз напротив – то есть, совершенно невозможно спокойно встречаться. Поэтому иногда мы пользовались квартирой друга.
– Ваши родители, наверно, не одобрили бы то, что вы встречаетесь с Питером?
На лице у девушки возникла презрительная гримаса.
– Им кажется, что в Питере есть что-то, что выходит за рамки их понимания. И это только потому, что он никакой там не бухгалтер, не банкир, или что-нибудь такое же скучное и респектабельное, как они сами. Маму больше всего занимает вопрос, откуда у него берутся деньги. Она убеждена, что если человек не работает где-нибудь в конторе, он непременно окажется мошенником.
– У него много денег?
– Ему хватает, – сказала она, пожав плечами. – Он хорошо одевается, может ходить со мной во всякие приличные места; а еще у него есть «БМВ», которую он оставляет на улице, так что мои родители ее все время видят.
– Понимаю. Но все-таки, откуда у него деньги?
Она резко вздернула свой подбородок:
– Меня это не касается.
На лице Слайдера появилась улыбка, располагающая к откровенности.
– Все равно не поверю, что такая умная девушка, как вы, никогда над этим не задумывалась. Если, судя по всему, он не занят на обычной работе где-нибудь в офисе и в то же время не испытывает недостатка в деньгах...
– Но это же не означает, что он преступник! Есть много всяких способов зарабатывать деньги. Он удачно вложил свой капитал. Он играет – как это? – на фондовой бирже. По крайней мере, я так думаю. Разве здесь что-нибудь не так?
– Да нет, что вы, – вежливо ответил Слайдер.
– У моего папы и то есть ценные бумаги, – торжествовала она, – правда, лежат они у него без всякого дела. Но я уверена, он бы смог извлечь из них прибыль, если бы знал какое-нибудь «ноу-хау». Питер покупает и продает разные вещи – не из чемодана, конечно же, – поспешила она добавить, – и получает свои комиссионные. Товары, фьючерсы – или как там их еще называют. Довольно часто бывает за границей.
– В деловых поездках.
– Я не спрашивала, – с упрямством подчеркнула она. В подобных ответах Слайдер улавливал отголоски родительского неодобрения и домашних битв. – Меня это не касается. Я просто ставлю себя на его место. И мне бы не понравилось, если бы меня все время спрашивали, где я бываю и чем занимаюсь.
– Да, я понимаю.
– Но сейчас другое дело, когда он пропал...
– Пропал?
– Мы собирались провести с ним вместе вечер в среду. Он должен был ждать меня после работы, но так и не появился. И с того времени ни он мне не звонит, ни его телефон не отвечает.
– А почему вы думаете, что он обязательно пропал?
– Потому что с тех пор он ни разу не возвращался к себе домой. – В ее словах чувствовался какой-то вызов. – У меня есть ключ от его квартиры, и я была там: почту никто не забирал, и посуда так и осталась не вымытой. Совсем не похоже на такого чистюлю, как Питер. А кроме того, он бы никогда не поступил так по отношению ко мне и не исчез бы без всяких объяснений.
– Возможно, он в какой-нибудь зарубежной поездке, необходимость которой могла застать его врасплох? – предположил Слайдер.
Она покачала головой.
– Он бы меня все равно предупредил. И все его чемоданы остались на месте, так что он ничего с собой не захватил. Поэтому все это время меня не покидает какое-то тревожное чувство. Я ходила проверить квартиру на Эктон-лейн – не знала, просто, что еще можно сделать, – а там мне говорят, что им уже интересовалась полиция. Скажите же наконец, что с ним случилось, пожалуйста? Вам известно, где он сейчас находится?
Слайдер внимательно посмотрел на девушку, стараясь оценить ее состояние, и решил, что ей больше подойдет узнать всю правду сразу.
– Мне не хотелось бы вам говорить, – не спеша произнес он, – но похоже, что Питер мертв.
Ее глаза широко раскрылись, а мозг лихорадочно работал.
– Так вы еще точно не знаете?
– Мы обнаружили тело, которое вполне может оказаться телом Питера Немана, но полностью опознать его нам пока что не удалось.
Она провела языком по своим с губам.
– Потому... потому что у него не нашлось близких родственников? Если вы хотите... может быть, я?..
– Да дело не в этом, – сказал Слайдер. – Тело серьезно повреждено – боюсь, и вы бы его не узнали.
Она плотно сжала губы, и Слайдеру было видно, как нервно задрожали ее скулы. В конце концов она смогла произнести:
– Так это, может быть, не он?
– Возможно, что и не он, – сказал Слайдер. – Но многое говорит за то, что это все-таки Питер. Вот и вы подтвердили, что он пропал.
– Ладно, – произнесла она, продолжая перебирать в голове всевозможные варианты. – Расскажите, как это случилось?
– Да тут, в двух словах не расскажешь? – ответил Слайдер. Он снова попытался оценить ее состояние, и на этот раз она показалась ему еще более задумчивой и потрясенной. – Вы бы удивились, если бы вам сказали, что Питер Леман бисексуален?
– Бисексуален? Вы хотите сказать, что ему нравятся мужчины? Но это не так. – Сначала она выглядела озадаченной, но потом по-настоящему возмутилась таким предположением. – Я вам не верю! Кто вообще мог сказать такое про Питера? Да более нормального мужчины и не найти, если говорить про «это». Вас, должно быть, просто разыгрывают.
– Я думаю, – заключил Слайдер, – у нас обоих есть что рассказать друг другу.
Глава седьмая
Запас про запас
Квартира Питера Лемана в Каслнау отличалась от его жилища в Эктоне, как небо от земли. Она тоже явилась результатом перепланировки старого здания, но в данном случае речь шла не об убогом особняке, а о настоящей вилле эпохи Эдуарда VII с выступающими за линию фасада окнами-фонарями. Этот нарядный дом, в архитектурном оформлении которого удачно сочетались красный и белый цвета, находился на широкой, обсаженной с двух сторон деревьями улице, где палисадники соседних домов соревновались между собой в красоте розовых кустов, а иногда даже сирени или золотого дождя.
– По крайней мере, его машина никуда не исчезла, – сказал Атертон, подруливая сзади вплотную к красной «БМВ». Выйдя из своей машины, он подошел к впереди стоящей и наклонился, чтобы заглянуть в салон. – Да тут у него всевозможные примочки, – оценил он с высоты своих познаний. – Так что бабки у него и в самом деле водились.
– Может быть, эту машину как раз и видела миссис Костантиу напротив аллеи? – задумался Слайдер. – Цвет тоже ведь красный.
– Но в каталоге она указала на «форд сьерра», – напомнил Атертон.
– Но не очень уверенно. Она же сама сказала, что ничего не смыслит в машинах, а потом, если не приглядываться, все автомобили имеют определенное сходство.
– Ну, если она так неуверена в своих показаниях, то вряд ли стоит рассчитать на нее, как на ценного свидетеля. А потом, эта «БМВ» все равно нам не подходит. Получается неувязка: как она оказалась здесь, если по нашей версии Леман привез на ней Слотера в бар и там был убит?
– Слотер пригнал ее сюда.
– А этот Слотер умеет водить машину?
Слайдер только пожал плечами:
– А еж умеет плавать?
– Не знаю, – сказал Атертон. – И в самом деле, умеет или не умеет?
– Бесполезное мудрствование – вот что это такое. Мы в любом случае должны принять эту машину во внимание и произвести ее досмотр. Тут вполне могут обнаружиться кровавые пятна, волосы или кожа.
– В направлении на юг дернулась занавеска, – сказал Атертон приглушенным голосом. Слайдер посмотрел через дорогу.
– Должно быть, мама Сюзанны. Надо бы с ней поговорить. Может, этим ты и займешься, пока я поднимусь наверх, чтобы обшарить квартиру.
Второй этаж, видимо, был весь отделан заново. Пол устилало новое ковровое покрытие, и довольно дорогую мебель, судя по всему, завезли сюда сразу же после окончания ремонта. В убранном на широкую ногу жилище имелись также телевизор с большим экраном и видеомагнитофон, музыкальный центр с кучей компакт-дисков, гардероб, набитый дорогими вещами, современная кухня с микроволновой печью и морозильной камерой, доверху наполненной готовыми блюдами фирмы «Маркс и Спенсер», и, наконец, ванная с позолоченными кранами. Когда Атертон тоже поднялся наверх, чтобы присоединиться к своему шефу, он застал его за изучением содержимого выдвижных ящиков в спальной.
– Уф, – Произнес он, опрокидываясь на кровать.
– Что, так плохо?
– На ее живом примере я лишний раз убедился, как правдивы слова о том, что поверхностность самая неглубокая вещь в мире. Эта молодящаяся дама главную заботу видит в соблюдении видимостей, а язык у нее как будто на колесах. Зациклилась на том, что Питер Леман совсем не пара ее маленькой девочке, и уже успела ему об этом сказать! Откуда у него деньги, чтобы сорить ими направо и налево, покупать скоростные автомобили? Ни разу не видела, чтобы он где-нибудь работал. Сегодня он здесь, а завтра, смотришь, его уже нету. Скорее всего, наркобизнес. Она запретила своей Сюзанне иметь с ним что-либо общее, и папочка ее поддержал. Папочка – управляющий банком, а она сама всего лишь дочь управляющего банком, но он оставил ей приличный счет.
– У Сюзанны есть еще братья или сестры?
– Есть сестра. Похоже, намного старше: замужем за адвокатом, трое детей, две машины, ирландская овчарка и плавательный бассейн. Второй дом в Дордоне. Частная школа.
– Ах.
– Мне тоже вполне хватило. Немудрено, что Сюзанне захотелось чего-то покруче.
– Поэтому и вопросов не задает.
– А здесь что-нибудь удалось обнаружить?
– Нет сомнения, что он жил здесь: повсюду его шмотки. И деньги у него тоже водились, но откуда он их мог получать – это пока выше моего понимания. Мне удалось найти его чековую книжку, банковские заявления, квитанции об оплате товаров с помощью кредитной карточки, но нет и намека на какие-нибудь расчетные листки с места работы. Он одевался с особым шиком и покупал продукты только в «Маркс и Спенсер». В серванте целая батарея: крепкие напитки и импортное пиво в бутылках, – но нет нигде ни сигарет, ни шприцев, ни стеклянных трубочек.
– М-да, в смысле наркотиков, значит, тут все чисто.
– Мне также удалось обнаружить его паспорт.
– Наверно, увлекательное чтение?
– Думаю, что люди из таможни и акцизного управления нашли бы его просто захватывающим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50