Халь ненавидел Абеляра, с его вечными неодобрительными взглядами, с дурацкой привязанностью к Брид. Инстинктивно чувствуя опасность, он обнял свою невесту за талию и притянул к себе.
Пахнущий болотом и зверями Харле извинился за то, что вынужден так скоро их оставить. Вскоре они услышали снизу его свист, как будто Харле подзывал собаку. Звук копыт, чавкающих по грязи, послужил ответом: это возвращались лошади бельбидийцев. Халь был очень рад увидеть свою Тайну живой и невредимой, и даже рунный меч по-прежнему был у ее седла. Харле подхватил меч и снизу вверх бросил его Халю.
Тот ловко поймал меч и извлек его из ножен, ласково провел ладонью по гладкому металлу. Потом перевел взгляд на старика, державшего кукушечье яйцо.
– Кто именно приказал вам задержать нас?
– С нас взяли слово, что королевским указом мы никого не пропустим через болото, – отозвался тот, перебирая жесткие косички на своей бороде.
– Кто взял с вас слово?
Старик смотрел на меч в руке Халя словно на змею.
– Ну, люди короля. Они проезжали здесь в начале прошлого месяца. Конечно же, нам велели никому не говорить об этом… А мы уже проговорились вам.
– Они вас простят, – ровно отозвался Халь. – У вас не было выбора.
Болотный народ тревожно завозился.
– Мы же просто слуги, – извиняющимся тоном сообщил старик.
Брид взяла его за руку и ласково сжала.
– Послушай меня, добрый человек…
– Робин, – представился он. – Робин Длинный Шест.
– Робин, те люди, что проезжали здесь до нас, были злодеи. Они похитили дочь короля Дагонета. Если вы поможете нам ее освободить, король будет доволен. Вы знаете, куда они поехали?
– Конечно, знаем. Мы знаем все, что делается на нашем болоте, – обиделся Робин. – Но те люди сказали, что король нас всех казнит, если мы проболтаемся.
Он беспомощно развел руками.
– Откуда вы знаете, что это были посланцы короля? – подал голос Абеляр.
– Юная леди и большой человек показали нам королевскую печать.
– Интересно, – отозвался Абеляр. – До чего же предприимчивые люди! Если принцесса Кимбелин и принц Тудвал показали печати, что же делал Ренауд?
– И зачем ему было помечать деревья своим знаком? – добавил Халь.
Торра-альтанцы погрузились в напряженное молчание. Тишину нарушило покашливание сухонькой старушки. Кеовульф с интересом взглянул на нее и спросил:
– Кто вы?
– Я – мать Харле, – ответила она.
– Но вы так похожи на… Ну, в общем, на эту старую иву. Я был во многих землях Кабаллана и встречал много странного народа, но никогда мне не попадался человек, так похожий на дерево.
– Разве? – Старушка задвигала кустистыми бровями. – Да уж, пожалуй, верю, что не встречал. Видно, ты не слишком долго жил и не слишком далеко путешествовал. Нас таких очень мало. Мы – долгоживущий народ, так же как и наши двойники в Иномирье, только их работа – управлять, а наша – служить. Но у нас тоже есть некоторые силы. – Она обернулась к болотному народу. – Мы договорились, что если эти добрые люди добудут для вас ценнейшее кукушечье яйцо, вы отпустите их. Теперь выполняйте свое слово.
– Отпустить – это одно, а помогать – совсем другое, – возразила одна из женщин, перебирая ожерелье на шее. – Нас всех могут за это повесить.
– Но вы можете уйти вместе с нами в Бельбидию, бросить эти болота, – предложил Халь. – Вы станете свободными людьми!
– Мы не хотим оставлять болота и наши прекрасные ивы! – запротестовали болотники. – Ведь во всем Кабаллане нет им подобных, таких же старых и красивых!
Мать Харле одобрительно закивала.
Они спорили до самой ночи, должны ли болотники помочь бельбидийцам, и если да, то как это сделать. Халь с Пипом сходили навестить лошадей, которых отлично разместили меж плетеными изгородями на клочке суши и покормили зерном и свежим сеном. Халь решил, что коней можно не чистить, потому что завтра они все равно перемажутся, идя по болотам.
Когда Халь и Пип вернулись к остальным, те еще не пришли ни к какому соглашению. Не помог даже красноречивый Кеовульф, который вовсю расписывал детали нападения на принцессу. Не забыл он упомянуть и о волках.
Но болотных людей это не впечатлило.
– Нам нет дела до волков. Они все равно не могут сюда добраться, здесь для них слишком глубоко.
Так и не договорившись, все сошлись на одном утверждении – что уже поздно и пора спать. Кеовульфа и торра-альтанцев повели по подвесным веревочным мостам к плетеным площадкам на других деревьях. Над каждым плоским гнездышком крепился плетеный же купол от дождя. Кеовульф побледнел при виде шаткого веревочного мостика, но быстро приноровился. Остальные, рожденные в горной земле, были и вовсе привычны к высоте.
Из первого же гнездышка послышался приветливый женский голос:
– Сюда, добрые люди, все готово для ночлега. Здесь уместятся целых двое.
Халь полез на зов, надеясь, что Брид последует за ним, но ее придержали женщины.
– Для вас, прекрасная леди, готова отдельная спальня, всего в трех деревьях отсюда. Пойдемте, мы вас проводим.
– Вы очень добры, – учтиво отозвалась Брид.
Халю послышалась нотка разочарования в ее голосе, но, может быть, он и ошибался.
Он вполз в узкую дверцу и оказался в мягком тростниковом коконе. Халь застонал, поняв, что сзади лезет не кто иной, как Кеовульф, с которым теперь придется делить ложе. Абеляра и Пипа отвели к другому дереву. Клаустрофобия Халя быстро прошла, и он понял, что в плетеном гнездышке очень уютно. Однако мужчинам предстояло провести неспокойную ночь.
Видимо, болотные девушки жили совсем по иным правилам, нежели в других поселениях Кабаллана. Они были на удивление исполнены готовности поближе познакомиться со странниками.
Халь только начал засыпать, как к ним в гнездышко шмыгнула девушка – маленькая, очень милая, с длинными пепельными волосами, заплетенными во множество косичек. За ней появилась еще одна – помладше и пополнее фигурой.
Сердце Халя екнуло.
– Великая Матерь, дай мне сил, – простонал он, не представляя, как выпутываться из неловкого положения.
Кеовульф смущенно покашлял.
– Милые леди, мы, конечно, можем потесниться и дать вам место… Но не лучше ли будет всем ночевать в собственных постелях?
Девушки не ответили, поведением ясно показывая, что лучше всего им будет именно в постелях гостей. Та, что постарше, прильнула к рыцарю всем телом. Ситуация становилась более чем неловкой.
Несмотря на слабые протесты мужчин, девушки скоро устроились рядом с ними. Старшая, та, что потоньше, объяснила шепотом:
– Мы очень маленький народ, все состоим меж собой в родстве. Мы часто заключаем браки меж двоюродными родственниками, но для здоровья народа нужно иногда вливать свежую кровь. Мы стараемся делать это при каждой возможности.
– Выглядит так, как будто нас просят об услуге, – пропыхтел Халь.
Брид была где-то неподалеку, но желание делалось все сильнее, и он не знал, сколько еще сможет продержаться. Это нечестно! Как судьба может так его испытывать? Халь молился, чтобы Кеовульф не сдался: это точно переполнило бы чашу.
Из соседнего гнезда послышались протестующие возгласы.
– Нет, паренек еще слишком мал. Оставь его, – воскликнул женский голос. – Это ему только повредит.
Пип возмущенно завопил на все болото:
– Кто тут мал, я? Судить надо после, а не до!
Послышалось хихиканье, возня. Трудно было не прислушиваться. Халь стиснул зубы, не в силах сдерживаться. Что же делать? Он знал, что правильнее всего будет прогнать девушек от себя, но боялся их обидеть. Вот уж получится ответ на гостеприимство! Девушки были такие хорошенькие и настойчивые. Халь нуждался в поддержке Кеовульфа, но тот уже начал сдаваться под градом поцелуев и ласк, хотя еще старался не позволять девушке раздеть себя. Это было свыше человеческих сил.
– Подумай о Кибиллии! – рявкнул на друга Халь.
– Я думаю, честное слово, думаю, – неуверенно отозвался тот. – Но ведь она же беременна… и… ей не обязательно об этом знать.
– Она узнает! Я ей расскажу.
– Ты не поступишь так подло со своим другом.
– Поступлю, если ты поступишь так подло со мной, – пригрозил Халь. – Мне нужна твоя поддержка, а ты…
Кеовульф на миг задумался, потом с облегчением улыбнулся.
– Но ведь Брид тоже не обязательно об этом знать!
– Она узнает, – горько бросил Халь. – Она всегда все узнает.
– Скажу ей, что это все я, – предложил Кеовульф и пошутил: – Не уверен, что у меня хватило бы сил на них двоих, но Брид мне поверит.
– М-м, но она же может рассказать Кибиллии! Они близкие подруги.
Кеовульф помрачнел.
– Я так не думаю… Или… – Он поспешно оттолкнул от себя девушку. Та взглянула на него с глубокой обидой, и рыцарь снова притянул ее к себе. – А, это просто пытка какая-то!
Халь злорадно засмеялся.
– Одно меня утешает – что страдаю не я один.
На следующее утро, после холодной ночи над болотами, Халь проснулся и спустился на землю, где его встретили весьма довольный Пип и Абеляр, выглядевший отдохнувшим. Это вовсе не улучшило его настроения, особенно когда появилась Брид. Девушка быстро приблизилась и без единого слова влепила ему пощечину.
– За что? – возмущенно воскликнул Халь.
– Ты отлично знаешь, за что. Я так не позволю с собой обращаться! Я не потерплю подобных унижений, ты понял?
– Я ничего не делал, – запротестовал Халь. – Вот Кеовульф подтвердит. Кеовульф, скажи ей!
– И ты думаешь, я ему поверю? Он сам в таком же положении! И не надейся, что я не скажу Кибиллии, – гневалась Брид. – Какой позор так себя вести, когда твоя жена беременна!
– Но, Брид… Слушай, Халь, поддержи меня. Скажи ей что-нибудь! Ты что, не можешь обуздать свою женщину?
– Я не женщина Халя! – Брид гневно откинула на спину толстую косу. – Я – жрица Великой Матери, и ни один мужчина мной не владеет!
Они снова держали путь по болотам. Харле и его мать настояли, чтобы им позволили идти пешком, хотя вода подчас доходила до груди. Халю было очень трудно сосредоточиться на деле. Кони то и дело шарахались от людей на длинных шестах, Пипу и Абеляру стоило немалого труда их обуздывать. Всякий раз, когда люди на ходулях подходили слишком близко, лошади норовили скинуть седоков.
Халь старался держаться рядом с Брид, но она не желала с ним разговаривать и смотрела в сторону. Она совершенно не верила в его невиновность. Наконец Халь мрачно придержал коня и поехал рядом с Кеовульфом.
– Она ведь не скажет Кибиллии, а? – с надеждой спросил его друг.
Халь никогда не видел его таким взволнованным.
– Думаю, нет. Она не захочет огорчать подругу. Рыцарь приободрился и заметил:
– Вообще грехи плоти – это чепуха по сравнению с грехами духа!
Халь нахмурился, думая, что друг его окончательно спятил, и отстал от компании, размышляя, как бы ему помириться с невестой. Что еще хуже – Брид и Абеляр теперь ехали рядом, радостно о чем-то болтая. Что он о себе воображает, этот простолюдин, несчастный лучник, ухлестывая за чужой невестой? Кровь приливала к щекам Халя.
Понадобился целый день, чтобы добраться до границ болота. Путники уже знали, что сухая земля неподалеку, но почти ничего не видели из-за густой пелены тумана. Туман затопил ивы и лежал как покрывало на тихой воде; откуда-то издалека донесся тоскливый волчий вой. Но в болото волки зайти не могли.
– Ненавижу этот туман, – сообщил Пип Робину Длинный Шест, который был проводником, как самый знающий человек из болотного народа.
Робин покачал головой.
– Бойся не тумана, а того, что лежит за ним.
– Волки, – предостерег Абеляр.
– Это и так понятно, – огрызнулся Халь. – Пожалуй, до этой мудрости мы могли бы и сами дойти. Без твоего мудрого совета.
– Я имел в виду, черномордые волки, – без малейшей обиды пояснил лучник, бросив на Халя этот свой непонятный взгляд.
Халь ненавидел его, как никого доселе. Было очевидно, что проклятый лучник флиртует с Брид и настраивает ее против Халя.
Ивы стали реже, вода – мельче. Не желая выходить на берег все сразу, путники остановились там, где земля начала подниматься. Здесь туман сначала превратился в белые волокна, потом окончательно рассеялся.
– Мы с Кеовульфом поедем на разведку, – сообщил Халь. – Остальные пусть ждут здесь и не трогаются с места.
– Ничего подобного, – властно отозвалась Брид. – Едем мы с Абеляром. Поехали, Абеляр. У тебя хороший глаз.
Халь рассвирепел, но ничего не мог поделать. Попробуй он сейчас заспорить, только показал бы себя полным дураком. Брид всегда его переспоривала.
Разведчики вернулись очень скоро.
– Мы успели разглядеть только твердый берег, и туман снова сгустился. – Брид обратилась к Робину: – Вы что-нибудь знаете об этих землях?
– О них ходит много легенд. А своими глазами я видел огромное озеро, слишком большое, чтобы его переплыть, и вода в нем соленая. Его называют внутренним морем.
– Соленое? – перебил Халь недоверчиво. – Так далеко на континенте?
– Говорят, что под землей в него вливается вода Великого Северного моря. Озеро очень холодное, по нему иногда плавают льдины. Там водится странная рыба. Многие считают, что существует древний шлюз, позволяющий воде прибывать и убывать.
Халь скептически покачал головой, не уверенный, что правильно понял кеолотианскую речь.
Робин Длинный Шест покашлял, привлекая к себе внимание, и обратился к Брид:
– Недалеко от берега лежит остров, но вы разглядите только его ближайшие черные утесы – и все из-за тумана. Там есть затопленная водой дамба, которая, как говорят, поднимается из воды во время полного отлива. Несомненно, туда-то и увезли принцессу.
Путники поднялись вверх, на вересковую равнину, где наконец их встретили теплые солнечные лучи. У Халя болела спина и то место, где позвоночник переходит в шею. Его кожаные штаны затвердели и потрескались от воды, теперь он жалел, что не успел их промаслить. Равнина оказалась всего-навсего полоской земли, вскоре начиналась сырая, поросшая орешником низина. Здесь лежал туман.
Все вокруг тонуло в млечном свете, призрачный диск солнца едва виднелся из-за туманной вуали. Туман все густел, от него становилось холодно и сыро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72