Начало сопротивления может быть и не-
заметным. Психоаналитик может еще и не знать уязви-
мых мест пациента. Но если он узнает о наличии сопро-
тивления и убеждает пациента в том, что оно действует,
то источник сопротивления легко может быть обнару-
жен совместными усилиями. В результате такого откры-
тия расчищается путь для дальнейшей работы, но пони-
мание источников сопротивления также дает психоана-
литику важную информацию относительно факторов,
которые пациент не хочет открывать.
Активное руководство со стороны психоаналитика,
вероятно, особенно необходимо, когда пациент пришел
к осознанию, которое имеет далеко идущие последст-
вия, например когда пациенту удалось увидеть невроти-
ческую наклонность и осознать ее как первичную дви-
жущую силу. Это может быть тогда, когда многие пре-
дыдущие находки выстроились в линию и дополнитель-
ные ответвления стали понятными. Но часто вместо это-
го пациент развивает сопротивление и пытается уйти,
используя различные способы. Например, он может не-
произвольно выискивать и давать какое-либо находяще-
еся под рукой объяснение. Или же более или менее
искусным образом принизить значение выявленного.
Он может реагировать твердой решимостью держать
под контролем данную наклонность посредством одной
лишь силы воли. Наконец, он может преждевременно
поднять вопрос о том, почему данная наклонность полу-
чила такую власть над ним, начинает углубляться в изу-
чение своего детства и в лучшем случае сообщит какие-
то сведения, способствующие пониманию истоков этой
наклонности, ибо в действительности использует это
погружение в прошлое с целью ухода от осознания то-
го, что обнаруженная наклонность означает для его
жизни в данное время.
И эти попытки ухода от важного осознания вполне
понятны. Человеку трудно смириться с фактом, свиде-
тельствующим о том, что всю свою энергию он тратил
на погоню за призраком. Важнее то, что такое осозна-
ние ставит его перед необходимостью радикального из-
менения. Вполне естественно, что он стремится закрыть
глаза перед осознанием этой необходимости, столь раз-
рушительной для всего его равновесия. Но факт остает-
ся фактом: посредством быстрого ухода он препятству-
ет такому осознанию <проникнуть внутрь> и вследствие
этого лишает себя тех преимуществ, которые такое про-
никновение могло принести ему. Здесь помощь, кото-
рую может оказать психоаналитик, заключается в том,
чтобы взять на себя руководство, показать пациенту его
тактику отступления, а также, вселяя в него силы, тща-
тельно проработать все те следствия, которые эта на-
клонность имеет для его жизни. Как уже было упомя-
нуто ранее, с наклонностью можно справиться лишь в
том случае, если ее степень, интенсивность и внутрен-
ние смыслы полностью представлены пациенту.
Другой момент, в котором может возникнуть необ-
ходимость активного руководства со стороны психоана-
литика, имеет место, когда пациент бессознательно ук-
лоняется от честного признания в том, что он вовлечен
в конфликт противоположных стремлений. Здесь опять
его склонность сохранить во что бы то ни стало свое
status quo может блокировать всякий прогресс. Его ас-
334
социации могут тогда представлять собой бесполезные
челночные колебания между двумя сторонами одного и
того же конфликта. Он может говорить о своей потреб-
ности заставлять других помогать ему, возбуждая жа-
лость к себе, и вскоре после этого - о своей гордости,
мешающей принять любую помощь. И как только пси-
хоаналитик начинает комментировать один аспект, он
моментально переходит к другому. Эту бессознатель-
ную стратегию иногда довольно трудно уловить, потому
что, следуя такой челночной стратегии, пациент тем не
менее может давать довольно ценный материал. Зада-
чей психоаналитика является вовремя осознать такие
уклончивые маневры пациента и направить его силы на
прямое осознание существующего конфликта.
На более поздних стадиях психоанализа психоанали-
тику иногда необходимо принимать руководство на себя,
имея дело с сопротивлением. Психоаналитик может
быть поражен тем, что, несмотря на большую проделан-
ную работу - достигнутое весьма значительное продви-
жение в осознании, - в пациенте ничего не меняется. В
таких случаях психоаналитик должен оставить свою
роль интерпретатора и открыто заявить пациенту о рас-
хождении между достигнутым осознанием и изменени-
ем, поднимая, возможно, вопрос относительно тех бес-
сознательных сокрытий, которые не дают возможности
никакому инсайту по-настоящему затронуть пациента.
До этого момента работа психоаналитика имеет ин-
теллектуальный характер; он отдаст все свои знания на
службу пациенту. Но его помощь выходит за пределы
того, что он можетнепосредственно дать как специа-
лист, даже если сам он не осознает, что дает больше,
чем свое методическое мастерство.
Во-первых, самим своим присутствием он предостав-
ляет пациенту уникальную возможность осознать свое
поведение по отношению к людям. В других человече-
ских отношениях пациент, вероятнее всего, сосредото-
чивает свое внимание и осмысление в первую очередь
на особенностях других людей, на их несправедливо-
сти, эгоизме, пренебрежительности, ненадежности,
враждебности. Даже если он и сознает свои собствен-
ные реакции, он склонен считать, что они спровоциро-
5

ваш>] другими. В психоанализе, однако, эти затруднения
в отношениях личного плана почти совершенно отсутст-
вуют, и не только потому, что психоаналитик ранее под-
вергался анализу и продолжает анализировать себя, но
также и потому, что жизнь психоаналитика не перепле-
тена с жизнью пациента. Эта отстраненность изолирует
особенности пациента от тех затуманивающих обстоя-
тельств, которые обычно их окружают.
А второе - это то, что посредством своего дружеско-
го интереса психоаналитик оказывает пациенту обыч-
ную человеческую помощь. И в какой-то мере она неот-
делима от помощи интеллектуальной. Так, сам факт, что
психоаналитик хочет понять пациента, подразумевает,
что он принимает пациента всерьез. А это уже само по
себе является эмоциональной поддержкой первостепен-
ной важности, и особенно в те периоды, когда пациента
тревожат возникающие страхи и сомнения, когда покач-
нулись его хрупкие опоры, подвергается ударам его гор-
дость и подорваны его иллюзии, ибо пациент слишком ча-
сто отчужден от самого себя, чтобы воспринимать себя
всерьез. Это утверждение может звучать неправдопо-
добно, потому что большинство невротиков имеют завы-
шенное представление о собственной значимости, своих
уникальных потенциальных возможностях, своих уни-
кальных потребностях. Но думать о себе как о крайне
важном и значительном человеке - это нечто в корне от-
личное от того, чтобы самого себя принимать всерьез.
Первое отношение проистекает из раздутого, напыщен-
ного образа себя; второе имеет непосредственное отно-
шение к реальному <Я> и к его развитию. Невротик часто
рационализирует отсутствие серьезного отношения к се-
бе, объясняя это <бескорыстием> или же утверждая, что
смешно или самонадеянно слишком много о себе думать.
Такая фундаментальная незаинтересованность в себе
является одной из наиболее серьезных трудностей в са-
моанализе, Напротив, одно из огромных преимуществ
профессионального психоанализа состоит в том, что он
означает процесс работы с кем-либо, кто через свое от-
ношение вселяет в пациента смелость дружески отно-
ситься к самому себе.
Эта человеческая поддержка является особенно
ценной, когда пациент находится в тисках поднимаю-
щейся тревоги. В таких ситуациях психоаналитик едва
436
ли будет успокаивать пациента. Но тот факт, что над его
тревожностью бьются, как над конкретной проблемой,
которая в конечном счете может быть решена, ослабля-
ет ужас неизвестного независимо от содержания ин-
терпретации. Но когда пациент потерял надежду и скло-
няется к прекращению борьбы, психоаналитик пытает-
ся нс просто дать интерпретацию, а понять это отноше-
ние как результат конфликта, что является куда боль-
шей поддержкой для пациента, чем похлопывание по
плечу или многословная попытка его ободрить.
Бывают также периоды, когда те фиктивные основа-
ния, на которые опирается гордость пациента, становят-
ся шаткими и он сам начинает сомневаться. Безусловно,
прекрасно утратить вредные иллюзии о себе. Но мы не
должны забывать, что во всех неврозах прочная уверен-
ность в себе очень сильно ослаблена. Ее замещают фик-
тивные понятия о собственном превосходстве. Пациент
в разгар своей борьбы нс может видеть различия между
ними. Подрыв его раздутых представлений о себе озна-
чает разрушение веры в себя. Он осознает, что является
далеко нс таким святым, любящим, могущественным,
независимым, как думал раньше, но нс может принять
себя, лишенного ореола. И в этот момент ему как ни-
когда нужен кто-то, кто не теряет веры в него, даже
если он сам потерял ее.
Говоря обобщенно, та человеческая помощь, кото-
рую психоаналитик оказывает пациенту, похожа на
обычную помощь одного человека другому: эмоцио-
нально поддержать, поднят), дух, показать заинтересо-
ванность в его счастье. Это может дать пациенту пср-
вый опыт возможности человеческого понимания, мо-
жет стать первым случаем, когда другой человек пыта-
ется не только увидеть такие отрицательные стороны
его натуры, как завистливость, подозрительность, ци-
ничность, требовательность и т.д., но и проявить симпа-
тию и уважение к положительным усилиям стать лучше.
И если психоаналитик доказал, что он надежный друг,
то этот положительный опыт также может помочь па-
циенту вернуть веру в других людей.
Так как нас здесь интересует возможность самоана-
лиза, наверное, будет вполне разумно рассмотреть эти
функции психоаналитика и попытаться объяснить, в ка-
кой мере их может взять на себя пациент, работающий
самостоятельно,
Конечно, нет никакого сомнения в тем, что .наблюде-
ния, сделанные опытным наблюдателем, будут более
точными, чем наше самонаблюдение, в особенности по-
тому, что в отношении самих себя мы весьма далеки от
беспристрастности. Однако такому недостатку противо-
стоит тот факт, уже обсуждавшийся ранее, что мы все-
таки знаем себя лучше, чем любой посторонний чело-
век. Опыт, получаемый в психоаналитическом лечении,
без всякого сомнение, показывает, что пациенты могут
развить поразительную способность острого самонаб-
людения, если пришли к твердому решению понять соб-
ственные проблемы.
Понимание и интерпретация в самоанализе являются
единым процессом. Специалист в силу своего опыта бы-
стрее поймет .возможный смысл и важное значение на-
блюдений, чем это может сделать человек, работающий
самостоятельно, точно так же, как хороший механик
быстрее найдет неисправность в машине, чем автомоби-
лист-любитель. Как правило, его понимание будет так-
же более полным, потому что он схватывает большее
количество аспектов внутренних подтекстов и легче вы-
являет их взаимосвязи с существенными факторами.
Здесь психологические знания пациента будут некото-
рой помощью, Х.9ТЯ они, конечно, не могут заменить
опыта, полученного в ежедневной работе над психоло-
гическими проблемами. Однако, без всякого сомнения,
он может уловить смысл собственных наблюдений (как
это продемонстрирует пример в главе 8). Конечно, он
будет продвигаться более медленно и с меньшей точно-
стью, но следует помнить, что и в профессиональном
анализе темп процесса определяется главным образом
не способностью психоаналитика к пониманию, а спо-
собностью пациента к принятию инсайтов. Здесь полез-
но напомнить о тех словах утешения, которые адресо-
вал Фрейд начинающим психоаналитикам. Он подчер-
кивал, что им не следует слишком беспокоиться отно-
сительно своей способности оценивать ассоциации. Ре-
альная трудность в психоанализе заключается не в ин-
теллектуальном понимании, а в том, как справиться с
338
опротивлениями пациента. И я лично считаю, что это
точно так же справедливо и для самоанализа.
Может ли человек преодолеть свои собственные со-
противления? Вот это действительно реальный вопрос,
от ответа на который зависит сама возможность само-
анализа. Тем не менее сравнение с тем, как человек
принуждает себя с помощью ремня идти вперед, -
сравнение, которое невольно приходит на ум, - кажет-
ся все-таки необоснованным, потому что остается тот
факт, что имеется одна часть <Я>, которая хочет идти
вперед. Может ли быть проделана эта работа, зависит
в такой же степени от интенсивности сопротивлений,
как и от силы побудительного мотива преодолеть их. Но
более важный вопрос -и я не буду пытаться отвечать
на него до начала следующей главы - заключается в
том, до какой степени может быть проделана эта рабо-
та, а не в том, может ли она вообще быть проделана.
Здесь остается тот факт, что психоаналитик - это
не только голос, высказывающий интерпретации. Пси-
хоаналитик сам является человеком, и человеческие от-
ношения между ним и пациентом представляются важ-
ным фактором в терапевтическом процессе. Два аспек-
та этого отношения уже были отмечены. Первый заклю-
чается в том, что эти отношения представляют собой
уникальную и специфическую возможность для паци-
ента исследовать себя путем наблюдения за своим соб-
ственным поведением вместе с психоаналитиком, уз-
нать, каково его типичное поведение с другими людьми.
Это преимущество может быть полностью возмещено
тем, что пациент научится наблюдать за собой в своих
повседневных взаимоотношениях: ожидания, желания,
страхи, уязвимые места и внутренние запреты, которые
он проявляет в своей работе с аналитиком, не отлича-
ются существенным образом от тех, которые он прояв-
ляет в своих отношениях с друзьями, с любимой, же-
ной, детьми, начальником, коллегами или слугами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72