https://wodolei.ru/catalog/unitazy/cvetnie/chernie/
Ей хотелось сказать, что она теперь замужняя женщина и может не подчиняться отцу, но все же Мэдди решила, что это не совсем разумно. Она могла бы просто выйти за дверь – ведь отец физически не может ее остановить, – но это страшно его расстроило бы. Кроме того, отец, скорее всего, прав. Мэдди вздохнула и ограничилась тем, что стала мерить шагами холл. Если Эйдриан с минуты на минуту не вернется, она должна что-то предпринять!
Впервые в жизни Мэдди пожалела, что не похожа на свою сестру Джулиану. Будучи подростком, Джулиана пыталась заменить отцу сына, которого у него не было, чтобы в дальнейшем помогать управлять поместьем. Она лазала по деревьям, помогала пасти овец, но даже она так и не научилась стрелять, а именно это умение сейчас очень пригодилось бы Мэдди.
Однако отец никогда не разрешал ей брать дуэльные пистолеты деда, так что она даже не знала, как их заряжать. Правда, она может стащить у Бесс самый большой нож, но что это за оружие против ружья?
Вот так, придумывая всякие способы избавиться от врага Эйдриана, Мэдди и провела несколько минут – показавшиеся ей годами – в ожидании его возвращения. Каждый раз, проходя мимо открытой двери гостиной, Мэдди смотрела на часы в холле, но стрелки двигались с поразительной медлительностью. Может, часы сломались?
Но как бы медленно ни двигалось время, отец никому не разрешал выходить из дома.
– Уэллер знает, что делает. Я понимаю, как трудно ждать, дитя мое, но он хочет именно этого – чтобы мы ждали.
– Вот именно, – услышали они чей-то голос.
– Эйдриан! – с радостным воплем Мэдди бросилась в объятия мужа. – Ты в порядке? – Она не видела ни ран, ни крови, но ей нужно было услышать это из его уст.
– В полном, моя дорогая. – Он улыбнулся ей, но вид у него вопреки утверждению был усталый.
– Я приготовлю свежий чай, – сказала она, но увидела, что Бесс – добрая душа – уже пошла на кухню ставить чайник. – Расскажи, пожалуйста, что произошло. Что с твоим кузеном?
– В настоящее время он убрался. Мы обменялись выстрелами. Мне показалось, что я его ранил, но несерьезно. Я видел на земле несколько капель крови.
– Как жаль! – воскликнула Мэдди и осеклась под удивленным взглядом отца. Она никогда раньше не была кровожадной, но у нее раньше не было любимого человека, которому угрожала опасность.
– Ты полагаешь, что он убрался навсегда? – спросила она мужа. Какое чудесное слово «навсегда», подумала она, стряхивая листок с рукава Эйдриана только для того, чтобы иметь возможность прикоснуться к нему.
– Боюсь, что это не так. Я уверен, что он вернется после того, как перевяжет рану и немного придет в себя. Это означает, что я должен буду установить расстояние между нами. Я не могу позволить, чтобы кто-либо из вас пострадал из-за моего присутствия.
– Мне все равно! – воскликнула Мэдди. Как она может молчать, если Эйдриан решил ее покинуть из-за того, что слишком осторожничает?
Он повернулся спиной ко всем и взглянул на ее живот.
– Ты же знаешь, что я должен, – тихо, с немым укором сказал он. Это было напоминанием – теперь она в ответе за две жизни, а не только за свою. Разве может она рисковать жизнью их ребенка? Одно дело – не задумываясь поплатиться своей жизнью ради того, чтобы остаться рядом с любимым человеком, и совсем другое – подвергать опасности их первенца.
– Это несправедливо, – прошептала она, стараясь не расплакаться.
– Я знаю. – Он погладил ее по щеке. – Но у меня нет выбора, и у тебя – тоже.
С минуту все молчали.
– Я пойду наверх собирать вещи, – наконец сказал он. – Я уеду, когда совсем стемнеет.
– Куда ты поедешь? – спросила Мэдди.
– Не знаю. Во всяком случае, как можно дальше отсюда. Самое важное для меня – это увести его от тех, кто мне дорог.
Отец подъехал к нему ближе.
– Я желаю вам удачи, Уэллер. – Он протянул Эйдриану руку. – Если я смогу чем-то помочь, сообщите мне.
– Спасибо, сэр.
Мужчины пожали друг другу руки.
– Спасибо вам за все, что вы для нас сделали, милорд, – сказала Фелисити. – Я буду за вас молиться.
Эйдриан поклонился и пошел наверх. Мэдди задержалась на минуту только для того, чтобы взять у Бесс чай и приказать ей собрать еды Эйдриану в дорогу. После этого она тоже поднялась наверх.
Он опять рассказал о своем поместье, об управляющем и адвокате и вручил Мэдди все бумаги с именами, а также с инструкциями, как следует действовать в случае необходимости. У нее так сжало горло, что она не могла говорить, а лишь кивала и через силу улыбалась, чтобы не дать волю слезам.
Он нежно погладил ее живот и наклонился, чтобы поцеловать.
– Отцу скажешь, когда посчитаешь нужным. Когда ребенок родится, дай объявление в газеты Йоркшира, чтобы я знал, как ты его назвала.
Значит, Эйдриан не рассчитывает вернуться даже перед рождением ребенка? Своего единственного ребенка? А если он вообще никогда не вернется?
– Но, Эйдриан, разве ты к тому времени не вернешься? – заикаясь, спросила она.
Он завязал седельные сумки, поставил их на пол и взял ее руки в свои. Она почувствовала на ладонях мозоли от долгой верховой езды и силу его рук.
– Я вернусь, как только смогу, Мэдлин. Когда он угрожал тебе в церкви, я понял, что убью его в честном бою. Я не могу выстрелить ему в спину. Я должен видеть его лицо.
Мэдди кивнула.
– Однако перед тем, как я встречусь с ним лицом к лицу, я должен увести его как можно дальше отсюда.
Если мне не повезет и он одержит надо мной верх – ведь он не всегда честен… – Слишком слабо сказано… – Я не могу допустить, чтобы мой кузен приехал сюда и в своем безумии причинил зло тебе. Я хочу, чтобы ты воспользовалась деньгами от нашего поместья и наняла побольше слуг для вашей с отцом защиты.
Она снова кивнула.
– Если мне удастся увести его подальше, я буду знать, как нам следует действовать.
Он говорил очень сдержанно, и она сомневалась, что он верит своим словам. Надеется ли снова увидеть ее? Помнит ли, что в его теле сидит безмолвный убийца?
Спрашивать, а тем более спорить времени не было. Они обнялись и поцеловались.
– Любимая, ты центр моей вселенной, а моя любовь безгранична, – прошептал он.
И ушел.
Увидит ли она его когда-нибудь? У нее подкосились ноги. Она села на пол и, закрыв лицо руками, заплакала.
Несколько дней Мэдди ходила как в тумане. Беспокоясь за мужа, она не думала о собственной безопасности. Убийца наверняка последовал за Эйдрианом, тем более что виконт не скрывал, что уезжает из деревни. Эйдриан начнет заметать следы только после того, как минует Рипон. Только бы ему удалось добраться до города без происшествий, думала Мэдди, ворочаясь без сна в пустой холодной постели.
Днем она отправила письма управляющему и адвокату Эйдриана, вложив в конверт, как он велел, и его инструкции, и стала ждать поступления денег, для того чтобы нанять людей, которые защитили бы их. Она не собиралась переезжать в поместье Эйдриана. Поехать туда без него похоже на посягательство. Она вышла за него замуж не из-за его богатства и титула – ей и в голову не могло прийти, что у него есть и то и другое. Мэдди все еще казалось странным и невероятным, что она стала леди Уэллер. Единственный раз, когда она почувствовала удовлетворение от своего нового титула, был момент, когда с визитом явилась миссис Мэшем. Эту даму Мэдди решила принять только по настоянию Фелисити. И еще потому, что невозможно скрываться вечно. Что ж, она встретит соседку с преувеличенной вежливостью.
– Леди Уэллер в гостиной, – услышала она голос Фелисити.
Сохраняя невозмутимое выражение лица, Мэдди предложила гостье сесть. Самое смешное, что матрона была явно под впечатлением нового статуса Мэдлин, хотя Мэдди не изменилась ни на йоту. Таким же был обшарпанный стул, на который миссис Мэшем уселась своим широким задом.
– Я так рада видеть вас в добром здравии, – сказала она. – И в безопасности. То есть я хочу сказать, что цыгане, наконец, покинули наше графство, хотя миссис Грей и уверяет, что видела какого-то лохматого человека возле своего амбара, но…
– Вот как? – немного резко вмешалась Фелисити. – Она в этом уверена? А когда это было?
– Три дня назад, – ответила миссис Мэшем, выбирая кусок испеченной Бесс коврижки. – Но он был один, а ведь известно, что цыгане кочуют табором, как дикие собаки. Разве вы этого не знаете?
– Да, конечно, – ответила Фелисити и встала, чтобы помочь Бесс внести поднос с чаем и расставить на столе посуду.
– Сейчас не чувствуешь себя в безопасности даже в собственном доме, – продолжала миссис Мэшем. – А после того, что случилось в церкви во время вашей первой попытки выйти замуж… Наш бедный викарий до сих пор не может успокоиться.
– Да, было страшно, – подтвердила Мэдди. – Боюсь, тот человек был просто безумен.
Мэдди начала разливать чай, и это позволило ей спрятать лицо и подумать, как бы переменить тему. Но как обычно, свернуть миссис Мэшем с выбранного ею пути было так же трудно, как разъяренного быка.
– Это было сразу видно! – Миссис Мэшем вытаращила глаза. – Представляете? Он мне угрожал! Слава Богу, что никто не пострадал. Мне очень жаль, что я не присутствовала на вашей настоящей церемонии бракосочетания, но я уверена, что все прошло как положено.
Мэдди вспомнила викария в халате и ночном колпаке, но кивнула.
– Все же я сожалею, что вы лишены поддержки ваших многочисленных друзей и соседей.
Мэдди могла сказать ей, что прекрасно справляется без этой поддержки, но посчитала молчание более благоразумным.
– Мне кажется странным, что ваш новоиспеченный муж так скоро уехал. – Гостья удивленно подняла брови и игриво улыбнулась. – Будем надеяться, что ему было нужно не только блаженство первой брачной ночи.
Это было уже слишком даже для такой язвы, как эта старая сплетница.
– У него возникло неотложное дело, – сказала Мэдди, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
– Да, видно дело было действительно неотложным, если ему пришлось покинуть молодую жену – вкрадчиво заметил миссис Мэшем.
Мэдди отпила глоток чаю и, презрев приличия, ответила:
– Он хочет, чтобы у меня было как можно больше бриллиантов, вот и отправился за ними в Лондон. Там выбор гораздо больше, чем в Рипоне.
Миссис Мэшем чуть не уронила чашку.
– О! – пискнула она.
– Да, – продолжала Мэдди, ничуть не раскаиваясь. – Он твердо намерен украсить меня бриллиантами, словно жену индийского раджи. Он утверждает, что я в его глазах – императрица и заслуживаю самого необыкновенного.
– О Боже, – сказала миссис Мэшем, выпучив рачьи глазки.
Похоже, она впитывала каждое слово Мэдди, чтобы потом повторить их в тех домах, где ее примут. А Мэдди уже не могла остановиться:
– Он, наверное, привезет и изумруды, и рубины.
– А возможно, и жемчуг, но, ни в коем случае не нефрит, не ляпис-лазурь и не кораллы, – вставила Фелисити. – Леди Уэллер не пристало носить ничего такого, что считается обычным.
Миссис Мэшем потрогала коралловые бусы у себя на шее.
– Понимаю. Я полагаю, что в скором времени вы отправитесь в Лондон, чтобы одеться по последней моде?
– Да, если эта мода мне подойдет, – небрежно сказала Мэдди.
– Ну, мне пора, – сказала гостья. – Я уверена, у вас много дел. А мне еще по дороге домой надо заехать в несколько мест.
– Тогда до свидания.
Фелисити тоже встала, а Бесс проводила миссис Мэшем к выходу.
– Я, оказывается, страшный человек, – со смехом сказала Мэдди, когда они с Фелисити остались одни.
Вдова тоже засмеялась, но почти сразу посерьезнела.
– Те, кто вас знает, не поверят чепухе, о которой она будет рассказывать. Но, Мэдлин, если цыгане действительно ушли…
– Кто этот лохматый человек? Я тоже это отметила. Подумать только, иногда миссис Мэшем может сказать что-то полезное! Вы считаете, что это тот же человек, которого вы видели в окне своего дома до пожара?
– Не знаю, но совпадение меня пугает. Может, мне стоит поискать, не сдается ли другой дом, куда бы я могла переехать?
– Вы помните, что об этом сказал папа. Ему нравится, что вы у нас. Он утверждает, что вы играете в шахматы ничуть не хуже Эйдриана, что вы прекрасная собеседница и что вы гораздо красивее моего мужа, хотя по этому вопросу позвольте мне иметь немного другое мнение.
– Ваш отец слишком добр. Я всего лишь пыталась помочь ему не скучать, когда лорду Уэллеру пришлось уехать. Я не думала, что…
– Да ведь это прекрасно, что вы так хорошо ладите, Фелисити. Если вы опять поселитесь в уединенном месте, папа будет о вас беспокоиться. Мне очень нравится ваше общество, а Эйдриан хочет, чтобы в доме было больше людей. Так что не убегайте…
– Я, конечно, вас не оставлю. – Казалось, эта мысль ее испугала. – Вы ведь так много сделали для меня, так помогли! Просто дело в том, что я не хочу навлечь на вас еще большие неприятности…
– Каким же образом?
– Если… – Фелисити сжала руки. – Это сложно объяснить. Когда я получу известие от своего кузена, я буду знать наверняка. Тогда я расскажу вам свою историю, Мэдлин. Я не хотела вас обманывать, поверьте. – После этого загадочного заявления Фелисити повернулась и побежала наверх, в свою комнату.
Мэдди осталась, и ее мысли, как обычно, вернулись к Эйдриану. Где он будет сегодня ночью? Остановится в гостинице или будет ночевать в лесу, преследуемый этим безумным человеком? «Ах, дорогой! Какой же это странный и печальный брак!»
Мэдди почти забыла, что их союз задумывался как ширма, чтобы спасти ее имя и репутацию. А теперь у нее настоящий брак, и титул, и богатство в придачу. А еще у нее будет – если все пойдет хорошо – здоровый ребенок – частичка Эйдриана, которая всегда останется с ней. Эта мысль согревала сердце.
Может быть, это будет мальчик, с таким же красивым лицом, как у его отца, или девочка с темными, как у него, волосами и чистой кожей? Мэдди отдала бы все, кроме ребенка, чтобы только вернуть мужа.
Спустя неделю после отъезда Эйдриана Мэдди и Фелисити отправились в деревню, чтобы купить ниток и заглянуть на почту – справиться, нет ли для них писем. Последние несколько дней прошли спокойно, и Мэдди надеялась, что все неприятности позади. А еще она надеялась получить весточку от Эйдриана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Впервые в жизни Мэдди пожалела, что не похожа на свою сестру Джулиану. Будучи подростком, Джулиана пыталась заменить отцу сына, которого у него не было, чтобы в дальнейшем помогать управлять поместьем. Она лазала по деревьям, помогала пасти овец, но даже она так и не научилась стрелять, а именно это умение сейчас очень пригодилось бы Мэдди.
Однако отец никогда не разрешал ей брать дуэльные пистолеты деда, так что она даже не знала, как их заряжать. Правда, она может стащить у Бесс самый большой нож, но что это за оружие против ружья?
Вот так, придумывая всякие способы избавиться от врага Эйдриана, Мэдди и провела несколько минут – показавшиеся ей годами – в ожидании его возвращения. Каждый раз, проходя мимо открытой двери гостиной, Мэдди смотрела на часы в холле, но стрелки двигались с поразительной медлительностью. Может, часы сломались?
Но как бы медленно ни двигалось время, отец никому не разрешал выходить из дома.
– Уэллер знает, что делает. Я понимаю, как трудно ждать, дитя мое, но он хочет именно этого – чтобы мы ждали.
– Вот именно, – услышали они чей-то голос.
– Эйдриан! – с радостным воплем Мэдди бросилась в объятия мужа. – Ты в порядке? – Она не видела ни ран, ни крови, но ей нужно было услышать это из его уст.
– В полном, моя дорогая. – Он улыбнулся ей, но вид у него вопреки утверждению был усталый.
– Я приготовлю свежий чай, – сказала она, но увидела, что Бесс – добрая душа – уже пошла на кухню ставить чайник. – Расскажи, пожалуйста, что произошло. Что с твоим кузеном?
– В настоящее время он убрался. Мы обменялись выстрелами. Мне показалось, что я его ранил, но несерьезно. Я видел на земле несколько капель крови.
– Как жаль! – воскликнула Мэдди и осеклась под удивленным взглядом отца. Она никогда раньше не была кровожадной, но у нее раньше не было любимого человека, которому угрожала опасность.
– Ты полагаешь, что он убрался навсегда? – спросила она мужа. Какое чудесное слово «навсегда», подумала она, стряхивая листок с рукава Эйдриана только для того, чтобы иметь возможность прикоснуться к нему.
– Боюсь, что это не так. Я уверен, что он вернется после того, как перевяжет рану и немного придет в себя. Это означает, что я должен буду установить расстояние между нами. Я не могу позволить, чтобы кто-либо из вас пострадал из-за моего присутствия.
– Мне все равно! – воскликнула Мэдди. Как она может молчать, если Эйдриан решил ее покинуть из-за того, что слишком осторожничает?
Он повернулся спиной ко всем и взглянул на ее живот.
– Ты же знаешь, что я должен, – тихо, с немым укором сказал он. Это было напоминанием – теперь она в ответе за две жизни, а не только за свою. Разве может она рисковать жизнью их ребенка? Одно дело – не задумываясь поплатиться своей жизнью ради того, чтобы остаться рядом с любимым человеком, и совсем другое – подвергать опасности их первенца.
– Это несправедливо, – прошептала она, стараясь не расплакаться.
– Я знаю. – Он погладил ее по щеке. – Но у меня нет выбора, и у тебя – тоже.
С минуту все молчали.
– Я пойду наверх собирать вещи, – наконец сказал он. – Я уеду, когда совсем стемнеет.
– Куда ты поедешь? – спросила Мэдди.
– Не знаю. Во всяком случае, как можно дальше отсюда. Самое важное для меня – это увести его от тех, кто мне дорог.
Отец подъехал к нему ближе.
– Я желаю вам удачи, Уэллер. – Он протянул Эйдриану руку. – Если я смогу чем-то помочь, сообщите мне.
– Спасибо, сэр.
Мужчины пожали друг другу руки.
– Спасибо вам за все, что вы для нас сделали, милорд, – сказала Фелисити. – Я буду за вас молиться.
Эйдриан поклонился и пошел наверх. Мэдди задержалась на минуту только для того, чтобы взять у Бесс чай и приказать ей собрать еды Эйдриану в дорогу. После этого она тоже поднялась наверх.
Он опять рассказал о своем поместье, об управляющем и адвокате и вручил Мэдди все бумаги с именами, а также с инструкциями, как следует действовать в случае необходимости. У нее так сжало горло, что она не могла говорить, а лишь кивала и через силу улыбалась, чтобы не дать волю слезам.
Он нежно погладил ее живот и наклонился, чтобы поцеловать.
– Отцу скажешь, когда посчитаешь нужным. Когда ребенок родится, дай объявление в газеты Йоркшира, чтобы я знал, как ты его назвала.
Значит, Эйдриан не рассчитывает вернуться даже перед рождением ребенка? Своего единственного ребенка? А если он вообще никогда не вернется?
– Но, Эйдриан, разве ты к тому времени не вернешься? – заикаясь, спросила она.
Он завязал седельные сумки, поставил их на пол и взял ее руки в свои. Она почувствовала на ладонях мозоли от долгой верховой езды и силу его рук.
– Я вернусь, как только смогу, Мэдлин. Когда он угрожал тебе в церкви, я понял, что убью его в честном бою. Я не могу выстрелить ему в спину. Я должен видеть его лицо.
Мэдди кивнула.
– Однако перед тем, как я встречусь с ним лицом к лицу, я должен увести его как можно дальше отсюда.
Если мне не повезет и он одержит надо мной верх – ведь он не всегда честен… – Слишком слабо сказано… – Я не могу допустить, чтобы мой кузен приехал сюда и в своем безумии причинил зло тебе. Я хочу, чтобы ты воспользовалась деньгами от нашего поместья и наняла побольше слуг для вашей с отцом защиты.
Она снова кивнула.
– Если мне удастся увести его подальше, я буду знать, как нам следует действовать.
Он говорил очень сдержанно, и она сомневалась, что он верит своим словам. Надеется ли снова увидеть ее? Помнит ли, что в его теле сидит безмолвный убийца?
Спрашивать, а тем более спорить времени не было. Они обнялись и поцеловались.
– Любимая, ты центр моей вселенной, а моя любовь безгранична, – прошептал он.
И ушел.
Увидит ли она его когда-нибудь? У нее подкосились ноги. Она села на пол и, закрыв лицо руками, заплакала.
Несколько дней Мэдди ходила как в тумане. Беспокоясь за мужа, она не думала о собственной безопасности. Убийца наверняка последовал за Эйдрианом, тем более что виконт не скрывал, что уезжает из деревни. Эйдриан начнет заметать следы только после того, как минует Рипон. Только бы ему удалось добраться до города без происшествий, думала Мэдди, ворочаясь без сна в пустой холодной постели.
Днем она отправила письма управляющему и адвокату Эйдриана, вложив в конверт, как он велел, и его инструкции, и стала ждать поступления денег, для того чтобы нанять людей, которые защитили бы их. Она не собиралась переезжать в поместье Эйдриана. Поехать туда без него похоже на посягательство. Она вышла за него замуж не из-за его богатства и титула – ей и в голову не могло прийти, что у него есть и то и другое. Мэдди все еще казалось странным и невероятным, что она стала леди Уэллер. Единственный раз, когда она почувствовала удовлетворение от своего нового титула, был момент, когда с визитом явилась миссис Мэшем. Эту даму Мэдди решила принять только по настоянию Фелисити. И еще потому, что невозможно скрываться вечно. Что ж, она встретит соседку с преувеличенной вежливостью.
– Леди Уэллер в гостиной, – услышала она голос Фелисити.
Сохраняя невозмутимое выражение лица, Мэдди предложила гостье сесть. Самое смешное, что матрона была явно под впечатлением нового статуса Мэдлин, хотя Мэдди не изменилась ни на йоту. Таким же был обшарпанный стул, на который миссис Мэшем уселась своим широким задом.
– Я так рада видеть вас в добром здравии, – сказала она. – И в безопасности. То есть я хочу сказать, что цыгане, наконец, покинули наше графство, хотя миссис Грей и уверяет, что видела какого-то лохматого человека возле своего амбара, но…
– Вот как? – немного резко вмешалась Фелисити. – Она в этом уверена? А когда это было?
– Три дня назад, – ответила миссис Мэшем, выбирая кусок испеченной Бесс коврижки. – Но он был один, а ведь известно, что цыгане кочуют табором, как дикие собаки. Разве вы этого не знаете?
– Да, конечно, – ответила Фелисити и встала, чтобы помочь Бесс внести поднос с чаем и расставить на столе посуду.
– Сейчас не чувствуешь себя в безопасности даже в собственном доме, – продолжала миссис Мэшем. – А после того, что случилось в церкви во время вашей первой попытки выйти замуж… Наш бедный викарий до сих пор не может успокоиться.
– Да, было страшно, – подтвердила Мэдди. – Боюсь, тот человек был просто безумен.
Мэдди начала разливать чай, и это позволило ей спрятать лицо и подумать, как бы переменить тему. Но как обычно, свернуть миссис Мэшем с выбранного ею пути было так же трудно, как разъяренного быка.
– Это было сразу видно! – Миссис Мэшем вытаращила глаза. – Представляете? Он мне угрожал! Слава Богу, что никто не пострадал. Мне очень жаль, что я не присутствовала на вашей настоящей церемонии бракосочетания, но я уверена, что все прошло как положено.
Мэдди вспомнила викария в халате и ночном колпаке, но кивнула.
– Все же я сожалею, что вы лишены поддержки ваших многочисленных друзей и соседей.
Мэдди могла сказать ей, что прекрасно справляется без этой поддержки, но посчитала молчание более благоразумным.
– Мне кажется странным, что ваш новоиспеченный муж так скоро уехал. – Гостья удивленно подняла брови и игриво улыбнулась. – Будем надеяться, что ему было нужно не только блаженство первой брачной ночи.
Это было уже слишком даже для такой язвы, как эта старая сплетница.
– У него возникло неотложное дело, – сказала Мэдди, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
– Да, видно дело было действительно неотложным, если ему пришлось покинуть молодую жену – вкрадчиво заметил миссис Мэшем.
Мэдди отпила глоток чаю и, презрев приличия, ответила:
– Он хочет, чтобы у меня было как можно больше бриллиантов, вот и отправился за ними в Лондон. Там выбор гораздо больше, чем в Рипоне.
Миссис Мэшем чуть не уронила чашку.
– О! – пискнула она.
– Да, – продолжала Мэдди, ничуть не раскаиваясь. – Он твердо намерен украсить меня бриллиантами, словно жену индийского раджи. Он утверждает, что я в его глазах – императрица и заслуживаю самого необыкновенного.
– О Боже, – сказала миссис Мэшем, выпучив рачьи глазки.
Похоже, она впитывала каждое слово Мэдди, чтобы потом повторить их в тех домах, где ее примут. А Мэдди уже не могла остановиться:
– Он, наверное, привезет и изумруды, и рубины.
– А возможно, и жемчуг, но, ни в коем случае не нефрит, не ляпис-лазурь и не кораллы, – вставила Фелисити. – Леди Уэллер не пристало носить ничего такого, что считается обычным.
Миссис Мэшем потрогала коралловые бусы у себя на шее.
– Понимаю. Я полагаю, что в скором времени вы отправитесь в Лондон, чтобы одеться по последней моде?
– Да, если эта мода мне подойдет, – небрежно сказала Мэдди.
– Ну, мне пора, – сказала гостья. – Я уверена, у вас много дел. А мне еще по дороге домой надо заехать в несколько мест.
– Тогда до свидания.
Фелисити тоже встала, а Бесс проводила миссис Мэшем к выходу.
– Я, оказывается, страшный человек, – со смехом сказала Мэдди, когда они с Фелисити остались одни.
Вдова тоже засмеялась, но почти сразу посерьезнела.
– Те, кто вас знает, не поверят чепухе, о которой она будет рассказывать. Но, Мэдлин, если цыгане действительно ушли…
– Кто этот лохматый человек? Я тоже это отметила. Подумать только, иногда миссис Мэшем может сказать что-то полезное! Вы считаете, что это тот же человек, которого вы видели в окне своего дома до пожара?
– Не знаю, но совпадение меня пугает. Может, мне стоит поискать, не сдается ли другой дом, куда бы я могла переехать?
– Вы помните, что об этом сказал папа. Ему нравится, что вы у нас. Он утверждает, что вы играете в шахматы ничуть не хуже Эйдриана, что вы прекрасная собеседница и что вы гораздо красивее моего мужа, хотя по этому вопросу позвольте мне иметь немного другое мнение.
– Ваш отец слишком добр. Я всего лишь пыталась помочь ему не скучать, когда лорду Уэллеру пришлось уехать. Я не думала, что…
– Да ведь это прекрасно, что вы так хорошо ладите, Фелисити. Если вы опять поселитесь в уединенном месте, папа будет о вас беспокоиться. Мне очень нравится ваше общество, а Эйдриан хочет, чтобы в доме было больше людей. Так что не убегайте…
– Я, конечно, вас не оставлю. – Казалось, эта мысль ее испугала. – Вы ведь так много сделали для меня, так помогли! Просто дело в том, что я не хочу навлечь на вас еще большие неприятности…
– Каким же образом?
– Если… – Фелисити сжала руки. – Это сложно объяснить. Когда я получу известие от своего кузена, я буду знать наверняка. Тогда я расскажу вам свою историю, Мэдлин. Я не хотела вас обманывать, поверьте. – После этого загадочного заявления Фелисити повернулась и побежала наверх, в свою комнату.
Мэдди осталась, и ее мысли, как обычно, вернулись к Эйдриану. Где он будет сегодня ночью? Остановится в гостинице или будет ночевать в лесу, преследуемый этим безумным человеком? «Ах, дорогой! Какой же это странный и печальный брак!»
Мэдди почти забыла, что их союз задумывался как ширма, чтобы спасти ее имя и репутацию. А теперь у нее настоящий брак, и титул, и богатство в придачу. А еще у нее будет – если все пойдет хорошо – здоровый ребенок – частичка Эйдриана, которая всегда останется с ней. Эта мысль согревала сердце.
Может быть, это будет мальчик, с таким же красивым лицом, как у его отца, или девочка с темными, как у него, волосами и чистой кожей? Мэдди отдала бы все, кроме ребенка, чтобы только вернуть мужа.
Спустя неделю после отъезда Эйдриана Мэдди и Фелисити отправились в деревню, чтобы купить ниток и заглянуть на почту – справиться, нет ли для них писем. Последние несколько дней прошли спокойно, и Мэдди надеялась, что все неприятности позади. А еще она надеялась получить весточку от Эйдриана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31