Девчонка из богатой семьи, из Бекуортов, она постоянно пыталась всеми помыкать, как и ее мамаша. Они часто давали балы и приемы, придирчиво, словно сам Господь всемогущий, отбирая тех, кто достоин их приглашения. – Она остановилась, чтобы перевести дыхание, затем продолжила: – Как бы то ни было, Элиза и ее мать Женевьева решили, что ей было бы неплохо выйти замуж за Адама Тэтчера. Это прекрасный молодой человек из славной христианской семьи. У Тэтчеров тоже водились деньги, но в отличие от Бекуортов они ими не разбрасывались. В общем, Элиза зубами вцепилась в Адама, и вскоре они поженились. Вот тогда и начались неприятности.
Эстер сделала паузу, чтобы оценить реакцию слушателей. Вопреки своему желанию Джули и Тереза увлеклись рассказом.
– Какие неприятности? – нетерпеливо спросила Тереза. – Миссис Уэббер, пожалуйста, продолжайте. Мне хочется знать, что же такое случилось с бедной девушкой, что так испортило ее характер. Может быть, это поможет нам понять ее.
– Понять? Чепуха! – фыркнула Эстер. – Здесь и понимать-то нечего. Просто она испорченная девчонка без стыда и совести. Адам сказал, что не может больше этого терпеть, что он уедет и присоединится к янки. Это не улучшило его отношений с ее папашей, скажу я вам. У Джордана Бекуорта была большая плантация, много рабов, и ему, разумеется, не очень-то понравилось, что его зять выступает против него и его родственников. Ну так вот, Элиза сказала Адаму, что, если он не хочет, чтобы его пристрелили, лучше ему просто-напросто убраться подобру-поздорову.
Тереза даже рот открыла от удивления:
– Но она же ждет от него ребенка!
– Подождите, я еще до этого доберусь, – успокоила их Эстер. – Слушайте. Ходили слухи, что Адам Тэтчер был просто до смерти рад смыться от этой злобной и своенравной девицы и, уезжая, даже не обернулся. Но затем Джордан внезапно умер от сердечного приступа. Сказалась связанная с войной нервотрепка и все такое прочее. И тут неожиданно обнаружилось, что он был по уши в долгах. У Женевьевы не хватило ума, чтобы нормально вести дела, поэтому все то немногое, что осталось после Джордана, быстро испарилось. Ну, тогда они с Элизой пошли к отцу Адама и добились, чтобы тот вызвал сына домой, рассчитывая, наверное, что им кое-что перепадет из денег Тэтчеров. Да только ничего из этого не вышло. Какое-то время Адам и Элиза жили вместе, но затем снова поссорились, и он уехал. Через некоторое время Элиза обнаружила, что она в интересном положении. Тогда Женевьева опять привела ее к Тэтчерам и заявила, что они обязаны о ней позаботиться. А сама отправилась к своей сестре в Северную Каролину. Тогда, – продолжала Эстер, прямо-таки задыхаясь от возбуждения, – отец Адама написал сыну, что тот обязан выполнить свой долг, а Адам в ответном письме сообщил, что не может вернуться в Джорджию, но тем не менее он хочет выполнить свой долг по отношению к ребенку, поэтому Элиза может приехать к нему. Между нами говоря, он вообще не собирался возвращаться в Джорджию, где его ненавидели за то, что он перешел на сторону янки.
Тереза вздохнула:
– Бедняжка! Она собирается родить ребенка, но не уверена в том, что все еще нужна мужу. Прямо сердце разрывается!
– По-моему она получает только то, что заслужила, – возразила Эстер. – Можете быть уверены, что Адам Тэтчер и пальцем бы не пошевелил ради нее, если бы она не носила его ребенка.
Тут взгляд Джули привлекла Элиза, которая подошла к Дереку. Они обменялись несколькими фразами, затем Дерек встал и пошел вместе с Элизой к ее фургону.
Эстер, которая тоже все это видела, воскликнула:
– Вот она и есть похотливая сучка – так и вертится около мужчин. Все вокруг знают, что она увивается за капитаном… а ведь она замужняя женщина, ждет ребенка. Какое бесстыдство!
– Не стоит делать скоропалительных выводов, – заметила Тереза. – Вот так и рождаются сплетни. Может, она хочет, чтобы капитан Арнхардт что-то проверил в ее фургоне.
– Ха! – Эстер захлопала в ладоши, и ее необъятная туша затряслась от смеха. – И что же он там проверяет посреди ночи? Я сама видела, как он прокрадывался в ее фургон как-то ночью, думая, что его никто не видит, а Рамона Таулз заметила однажды, как он выскользнул оттуда как раз перед рассветом. Ну скажите-ка мне, кто торопится делать выводы?
– На это могли быть свои причины, – как можно спокойнее сказала Тереза. – В конце концов он и в самом деле старший колонны. Кроме того, это их личное дело.
Прежде чем Эстер успела открыть рот, чтобы высказать свое мнение, Тереза кивнула ей, улыбнулась Джули и заметила, что самое время идти спать.
Когда они уже были одни и укладывались на ночь, Джули прошептала:
– Знаешь, все это не важно. Совершенно.
– Нет, конечно же, важно, – решительно возразила Тереза. – Но пусть тебя это не беспокоит. Я уверена, что у капитана были веские причины, чтобы зайти в тот фургон, и…
– Все это не важно, – настойчиво повторила Джули, но вид у нее был при этом совершенно несчастный. – Он может делать все, что захочет. Мне же хочется только одного – чтобы наше путешествие побыстрее закончилось. О, пожалуйста, только не начинай опять говорить об этом.
Она повернулась спиной к Терезе и шепотом пожелала ей доброй ночи.
«А ведь и правда, – печально подумала Джули, – это очень важно – для меня». Неожиданно в ее голове всплыла прочитанная когда-то в Библии фраза: «Голодной душе и горечь сладка».
Она была голодна. Сладка была любовь Дерека. Ей оставалась только горечь.
Глава 4
Когда тревожная ночь сменилась серыми предрассветными сумерками, буря наконец утихла. Снегопад кончился, укрыв холмы и равнины белоснежным ковром. Джули выглянула из фургона и, хоть она и знала, что снег будет им большой помехой, невольно залюбовалась нетронутой первозданной красотой. Из фургонов доносились возбужденные крики детей, умолявших родителей, чтобы их хоть на часок отпустили побарахтаться в снегу.
Майлз принес от костра горячей каши и сообщил Терезе и Джули, что Дерек с Томасом уже ускакали вперед посмотреть, можно ли продолжать путь.
– Если выглянет солнце, – с надеждой сказал Майлз, – снег начнет таять. Тогда единственным нашим врагом станет грязь.
– Пройдут дни, пока дороги просохнут, даже если повезет с погодой, – заметила Тереза, – а продукты заканчиваются. Не будем же мы сидеть здесь и ждать, Майлз.
– Конечно, не будем, – согласился он, нежно целуя жену. – Правда, слякоть, станет нам большой помехой. Дороги размыты, и нам придется часто останавливаться – рубить ветки и класть их под колеса, чтоб фургоны не провалились в ямы. Посмотрим, что скажет Арнхардт, когда они с Томасом вернутся. Бог его знает, когда они приедут, но мы все равно решили до завтра не трогаться с места.
После завтрака Тереза сказала, что с удовольствием бы прогулялась.
– У меня уже скоро ноги онемеют, – пожаловалась она. – Постоянно в фургоне – не согнуться, не разогнуться.
– Ну тогда вперед, на свежий воздух, – бодро откликнулся Майлз. Тереза получше закуталась, и они вышли.
Джули почувствовала себя неуютно в одиночестве и решила тоже пойти прогуляться. Одевшись потеплее, она вылезла из фургона и улыбнулась, почувствовав под ногами тихий хруст снега. Каждый шаг доставлял ей удовольствие, а раскинувшаяся вокруг чудесная незнакомая страна просто восхищала. Воздух был свеж и прозрачен, далекие горные вершины окрасились золотом – из-за туч наконец-то выглянуло солнце.
Она услышала за спиной скрип снега и обернулась. Это был Эрлоу Вэнс. Эрлоу – вот загадка! – неожиданно влился в их ряды, когда они покинули штат Луизиану и въехали на территорию Техаса. Один-одинешенек со своим фургоном и шестью мулами, он был донельзя рад присоединиться к их колонне и таким образом избежать всех опасностей путешествия в одиночку. Особенной удачей он счел, что они держат путь в Аризону, куда он сам направлялся. Но, присоединившись к компании, он продолжал держаться особняком, редко засиживался у костра, где по обыкновению коротали вечера остальные мужчины, никогда о себе ничего не рассказывал и так никому и не объяснил, почему же решился на такое длительное путешествие без компаньонов. Один из мальчишек как-то забрался в фургон Эрлоу и рассказал, что внутри он почти пуст, только провизия и самое необходимое. Это только возбудило всеобщее любопытство, так как фургон был большим, с просторным грузовым отсеком. Зачем же обременять себя тяжелым фургоном, когда у тебя нет вещей?..
– Мисс Маршалл, постойте! – окликнул ее Эрлоу. В тихом морозном воздухе его голос прозвучал неожиданно звонко.
Джули заставила себя держаться подружелюбнее. А, собственно, почему бы и нет? Он был приятным с виду мужчиной лет тридцати пяти, среднего роста, правда, несколько полноват. Темные волосы небрежной волной спускались на шею. Эрлоу подошел ближе, и она смогла взглянуть в его глаза. Джули знала, что Майлзу не нравились глаза Эрлоу. Он говорил, что они какие-то холодные. Щеки Эрлоу были сплошь покрыты странными рубцами, и от этого все лицо его выглядело устрашающе. Он производил впечатление человека, не понаслышке знающего о том, что такое насилие и жестокость. Но кого из них в последние годы миновала чаша сия? Джули решила при случае поподробнее расспросить Майлза об Эрлоу.
– Мисс Маршалл, – остановившись прямо перед ней, повторил он с широкой улыбкой, от которой многочисленные рубцы сложились в зловещий узор. – Надеюсь, вы не будете возражать, если я присоединюсь к вам. Среди всех этих детских хныканий и криков матерей я почувствовал себя как-то одиноко. Да и от лошадей запах не слишком приятный. – Он состроил гримасу, и Джули рассмеялась.
– Кроме того, – продолжал он, – и вам небезопасно гулять в одиночестве.
Она удивленно приподняла брови:
– С чего это вы взяли, мистер Вэнс? Вокруг ни одной живой души на многие мили.
И она решительно пошла вперед, приподняв юбку и увязая в глубоком снегу.
– Бояться нужно не только людей. Есть еще койоты и волки, а в такую погоду они не слишком разборчивы в выборе пищи.
– Да уж, мистер Вэнс! Вы и в самом деле знаете, как заставить леди почувствовать себя в безопасности!
Он пожал плечами.
– Зовите меня, пожалуйста, Эрлоу.
Джули сделала шаг, попала в скрытую снегом ямку, потеряла равновесие и упала. Эрлоу не успел ее поддержать, и она уткнулась лицом прямо в сугроб.
– И этого тоже следует остерегаться. – Он помог ей подняться на ноги и рассмеялся, глядя на ее облепленную снегом фигуру. – Простите. Просто вы так забавно выглядите.
Джули невозмутимо отряхнулась.
– Судя по всему, на этом моя прогулка закончена. Мне нужно пойти переодеться.
– О, сейчас мы вас приведем в порядок. – Он смахнул снег с ее плеч, затем стал отряхивать ниже, но резко отдернул руки, неожиданно почувствовав, что коснулся ее груди. – Простите, – пробормотал он, уставившись в землю. – Пожалуйста, не подумайте, что я специально… ох…
– Я знаю, – в смущении ответила Джули. – Скажите… – Она срочно искала выход из неловкого положения. – Не хочу показаться слишком любопытной, но что вас влечет на запад? У вас северный акцент, вряд ли вы бежите от янки.
– Нет, не бегу, – ответил он неожиданно резко.
– Извините, Это не мое дело.
Джули повернула было обратно к лагерю, но Эрлоу преградил ей дорогу.
– Простите, если я был груб с вами, мисс Маршалл. Я догадываюсь, что обо мне судачат, но не хотел бы, чтобы вы этому верили. Я хочу сказать, что был бы рад подружиться с вами. Боюсь показаться нахальным – просто я не знаю как по-другому дать вам понять, что мне бы очень хотелось узнать вас получше. Видите, я просто совсем не умею ухаживать.
Джули все это очень удивило. Она не могла осуждать его за прямоту, так как и сама обладала этим качеством.
– Я польщена, мистер Вэнс, но, если честно, не вижу никаких поводов для близкого общения. Обстоятельства к этому не располагают.
– Может, вы для начала перестанете называть меня мистером Вэнсом? – спросил он. – Я сразу начинаю чувствовать себя стариком. А что касается общения, то чем, по вашему мнению, мы сейчас занимаемся?
– Гуляем по снегу, – улыбнулась Джули.
– И заодно – знакомимся, не так ли?
– Наверное.
– Это только начало. А когда мы доберемся до Сан-Анджело, там устроят грандиозный вечер с танцами. Я слышал, что так бывает всегда, когда через этот город проходит колонна переселенцев. Так они выражают свое гостеприимство. Не окажете ли мне честь, позволив сопровождать вас?
Танцы! Господи, да она не могла даже припомнить, когда в последний раз кружилась по танцевальному залу! О, это волшебное ощущение! Но что она, собственно, знает об Эрлоу Вэнсе? Майлз бы этого знакомства не одобрил, так как все вокруг относились к Эрлоу с подозрением. И Дереку бы оно тоже не понравилось. Последняя мысль даже доставила Джули некоторое удовольствие.
– Вы в нерешительности, – все еще не оставляя надежды, заметил Эрлоу, – Потому что никто обо мне ничего не знает, да? Ну так я буду рад сходить к вашему брату и сказать ему, что намерения у меня самые благородные.
– Это вовсе не обязательно, Эрлоу. Я сама достаточно разбираюсь в людях.
Понимал ли Эрлоу ее сомнения? Джули это почему-то заботило. Было в нем что-то такое – хотя Джули затруднилась бы объяснить, что именно, – что заставляло ее считаться с его чувствами.
Глаза Эрлоу широко распахнулись, и она явно различила в них надежду.
– Так вы позволите мне сопровождать вас?
– Посмотрим, – уклонилась она от прямого ответа и снова двинулась к фургонам. Эрлоу пошел следом за ней.
– Давайте, я расскажу вам немного о себе, к примеру, почему путешествую в одиночку. Может, тогда вы согласитесь.
В его голосе внезапно послышалась печаль.
– Когда-то я был женат, – негромко начал он, опустив голову. – У нас была небольшая ферма в Пенсильвании. Не бог весть что, но нам хватало: мне, жене и маленькой дочурке. Мы были счастливы. Затем разразилась война, и я понял, что мое место в Армии Союза. Я надеялся, что Луиза и Бетси остались в безопасности. Но при Геттисберге произошло сражение – совсем недалеко от нашей фермы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28